Сборник тезисов
(Москва, РАНХиГС, 11–12 декабря 2015). Авторы на разном материале рассматривают представления об оборотнях, широко распространенные в мифологии, книжности, иконографии и масс-культуре XX–XXI вв. Как описывали людей или духов, меняющих свой облик, в средневековой литературе; как функционируют такие мотивы в фольклоре и постфольклоре; как изображают динамичный процесс смены личин в искусстве и как его репрезентируют в кино; наконец, где границы самого понятия «оборотничество» и всякую ли перемену облика можно охарактеризовать таким словом – эти и другие вопросы рассматривают историки, фольклористы, антропологи и культурологи.
(Москва, РАНХиГС, 11–12 декабря 2015). Авторы на разном материале рассматривают представления об оборотнях, широко распространенные в мифологии, книжности, иконографии и масс-культуре XX–XXI вв. Как описывали людей или духов, меняющих свой облик, в средневековой литературе; как функционируют такие мотивы в фольклоре и постфольклоре; как изображают динамичный процесс смены личин в искусстве и как его репрезентируют в кино; наконец, где границы самого понятия «оборотничество» и всякую ли перемену облика можно охарактеризовать таким словом – эти и другие вопросы рассматривают историки, фольклористы, антропологи и культурологи.
Create successful ePaper yourself
Turn your PDF publications into a flip-book with our unique Google optimized e-Paper software.
указывало на утрату им Дпоста», но делало его задним числом<br />
подложным иерархом, переводило из категории сакральных лиц в<br />
число маргиналов, притворяющихся священниками или другими<br />
персонами [Чумичева 2011: 516–519]. В докладе подробно<br />
рассматриваются обстоятельства перемены костюма и оценка<br />
этого события окружающими, анализируются ритуалы очищения<br />
для Дпраздничных» ряженых, когда Дигра» оказывается<br />
слишком серьезной.<br />
Особый случай – неуязвимость царя, который сохраняет свою<br />
исключительную природу, несмотря на любое маскирование.<br />
Если для всех остальных ряжение только кажется Дигрой», а на<br />
самом деле является оборотничеством, преображением физического<br />
и социального тела, то царь стоит над этим феноменом, не<br />
подвержен переменам, обладает в некотором смысле Днетленностью»/неподверженностью<br />
переменам своего существа или<br />
иммунитетом к Добращению». Именно серьезный, не игровой характер<br />
ряжения/маскирования как оборотничества и волхования<br />
заставляет исторического и поэтического Михаила Репнина<br />
отдать предпочтение смерти. Физическая кончина не наносит<br />
ущерба душе, в то время как оборотничество делает человека<br />
кем-то другим, искажая его природу и угрожая спасению.<br />
Библиография<br />
Бахтин 1965/1990 – Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная<br />
культура средневековья и Ренессанса. М., 1965/1990.<br />
Казакова 1980 – Казакова Н.А. Западная Европа в русской письменности<br />
XV–XVI вв. Л., 1980.<br />
Лихачев, Панченко, Понырко 1984 – Лихачев Д.С., Панченко А.М., Понырко<br />
Н.В. Смех в литературе Древней Руси. Л., 1984.<br />
Успенский 1994 – Успенский Б.А. Антиповедение в культуре Древней<br />
Руси// Успенский Б.А. Избранные труды. Т. 1. М., 1994.<br />
Чумичева 2011 – Чумичева О.В. Иконические перформансы Ивана<br />
Грозного: трансформация идеи царской власти // Пространственные<br />
иконы. Перформативное в Византии и Древней<br />
Руси. М., 2011.
Change language