Новак Джокович

Андрича «Мост на Дрине» будет иметь успех, то Балканы рискуют превратиться в своего
рода культурный аттракцион – так Вена купалась в отблеске славы «Третьего человека»
Кэрола Рида еще несколько десятилетий после выхода этого фильма в 1948 г. Но даже если
Сербия в целом выиграет за счет развития туризма, Вишеград и Андричград находятся ведь
не в Сербии, а по другую сторону границы – в Боснии.
По-видимому, шансы Сербии добиться международного признания наиболее велики
в области спорта, благодаря очередным спортивным успехам. Наиболее плодовит в этом
отношении футбол, и если в белградской «Црвене Звезде» или в сербской национальной
сборной появится золотое поколение игроков, Сербия вновь займет в общемировом сознании
более значительное место, чем в данный момент. С другой стороны, Хорватия получила
колоссальный стимул, заняв третье место на чемпионате мира по футболу в 1998 г., –
но каково положение Хорватии в общемировом сознании сегодня? На многолюдном мировом
рынке, который видит, что в церемонии открытия летней Олимпиады участвует более 200
стран, трудно оставить свой след, если не принадлежишь к большой стране с давними
традициями. В этом отношении спортсмен с мировым именем, несущий флаг, как Джокович
на Олимпиаде 2012 г. в Лондоне, вероятно, является самым мощным магнитом, каким только
может обладать страна вроде Сербии, чтобы привлечь к себе внимание всего мира.
Разумеется, Джокович останется сербом даже после того, как перестанет играть
в теннис, но вопрос о месте Сербии в мире приводит и к другим мыслям: чем теннисист
займется, когда наконец выпустит из рук ракетку? Он может стать, к примеру, телевизионным
комментатором, шоу-звездой на турнирах ветеранов (особенно со своими пародиями), может
стать капитаном сербской команды на Кубке Дэвиса в любое удобное для него время.
«Он может заняться чем пожелает, – говорит его друг Иван Любичич. – Я могу
заниматься чем угодно, но я умею всего процента два от того, на что способен он.
Уверяю вас, он не собирается сидеть сложа руки, это уж точно. Капитан на Кубке Дэвиса
или телевизионный комментатор? Он способен на большее. Думаю, он должен взять на себя
такую роль, чтобы она давала ему возможность держать ситуацию в своих руках и менять ее
в лучшую сторону».
Эти слова отражают общее мнение тех, у кого брали интервью для этой книги:
Джокович захочет чего-нибудь трудоемкого и ответственного, дела, которое по-настоящему
изменит что-либо. Встает вопрос: чего именно? Есть три очевидных сферы, к которым он
мог бы склониться: административный пост в теннисе или в спорте в целом, деятельность
посланника какого-либо рода или дипломата и, наконец, политика.
Когда умерла Елена Генчич, Джокович говорил о продолжении ее дела, ее наследия.
Слово «наследие» применительно к Генчич могло означать что угодно, но явной сферой
приложения сил для Джоковича остается развитие тенниса. Даже сейчас пылкая любовь
Джоковича и к игре, и к своей стране означает, что он всегда готов тренировать сербских
юниоров. Будучи первой ракеткой мира, он постоянно ведет переговоры с главными лицами
теннисного руководства, а это означает, что он учится вести новую для себя игру и у него
появляется шанс составить собственное представление о том, как овладеть ею.
Телевизионный обозреватель Небойса Вискович говорит: «Он человек настолько
широких интересов, что я представить себе не могу, что именно увлечет его в будущем.
Когда я смотрю на Владе Диваца, лучшего баскетболиста Югославии, а ныне президента
Сербского олимпийского комитета, я думаю, что в дни его спортивной карьеры представить
себе не мог, чем он займется потом. Кто знает, на что способен Новак?». Сам Джокович
с восхищением говорит об ответственности, которую взвалил на себя Дивац, но это
не значит, что Новак ищет чего-то подобного, однако не требуется напрягать воображение,