Новак Джокович

Еще одним представителем сербской прессы, имевшим дело с 12-летним Джоковичем,
был Небойса Вискович. Постоянный комментатор финансируемой государством
национальной телевизионной службы RTS, Вискович видел потенциал Джоковича
и стремился оказать ему всемерную поддержку. Однажды он попытался воспользоваться
своей работой в правительственном проекте, чтобы получить для Джоковича кредит
в размере 100 тыс. долларов. Из этого ничего не вышло, написанное Висковичем письмо
осталось без ответа, тем не менее он попробовал. Кроме того, он брал среднего брата
Джоковича, Марко, с собой в Женеву, когда работал на RTS. Вискович рассказывает:
«Я работал над тележурналом и подготовил ряд материалов о Новаке. Мне казалось,
что он способен стать выдающимся игроком, паренек занимал хорошую позицию
в юниорских рейтингах, и я верил в него. Эксперты, с которыми я беседовал, говорили:
„В нем есть что-то особенное, у него огромный потенциал“. В Сербии турниры
не проводились, и Новаку приходилось много путешествовать по Европе, поэтому мне редко
представлялся случай увидеть, как он играет. Но все, чье мнение хоть что-нибудь да значило,
отзывались о нем только хорошо. Игроков высокого класса у нас не появлялось со времен
Бобо Живоиновича, поэтому мне казалось, что будет полезно на будущее познакомиться
с Новаком, пока он еще юниор. Новак сказал мне, что считает меня хорошим специалистом
и ценит мое мнение, и это мне было приятно. Полагаю, он видел меня по телевизору».
Вискович считал, что состоит в дружеских отношениях с обоими родителями
Джоковича, но вскоре он узнал: стоит только Срджану уловить малейшую критику в адрес
своего сына, тот, от кого исходит эта критика, становится persona non grata, а вся его прежняя
помощь вычеркивается из памяти.
Первые явные признаки конфликта появились в сентябре 2006 г., когда сербская команда
отправилась в Женеву, играть со Швейцарией плей-офф Кубка Дэвиса. За месяц до того
Срджан сделал заявление сербской прессе, не самым лестным образом отозвавшись
о Роджере Федерере. Тогда же Срджан сказал Висковичу, что, комментируя игру, тот должен
подыграть Джоковичу. «Он хотел, чтобы я просто делал вид, будто не замечаю удачной игры
противника или молчал о ней, – вспоминает Вискович. – По сути дела, он ждал от меня
поведения болельщика, а у меня совсем другие представления о том, как должен вести себя
комментатор. Задача комментатора – быть объективным. Разумеется, когда на корте сербский
теннисист, можно слегка перейти границу, потому что я желаю ему победы, и мои зрители
тоже, но все равно надо оставаться объективным».
Отказ Висковича сменить комментаторский стиль означал, что конфликты продолжатся,
и очередной вспыхнул в 2008 г., во время полуфинала турнира Hamburg Masters, когда
Джокович, к тому времени уже победитель Открытого чемпионата Австралии, сошелся
в поединке с Рафаэлем Надалем.
Вискович комментировал этот матч из студии RTS в Белграде. Первый сет прошел
в упорной борьбе, и в конце концов Надаль выиграл 7–5. Когда Вискович отключился
на время двухминутного перерыва между сетами, в комментаторскую кабину ворвался
Срджан, крича охранникам: «Я отец Новака Джоковича!» Вискович вспоминает: «Он влетел
и заявил, что такой сербский комментатор, как я, – это позор нации, что я помешался
на Надале и все такое. Я просто попросил его уйти или сказал что-то в этом роде. Микрофон
был выключен – Срджану хватило ума сообразить, что такие сцены устраивать
при включенном микрофоне нельзя, – и все равно он вел себя очень агрессивно. После его
ухода я обнаружил, что с трудом способен сосредоточиться, я по-настоящему разволновался,
и, поскольку у меня с собой было успокоительное, принял одну таблетку».
В следующий понедельник Вискович связался с Александром Тияничем, главным