История семьи Канашовых

История семьи Канашовых со времени проживания на Южном Урале и до наших дней История семьи Канашовых
со времени проживания на Южном Урале
и до наших дней

fizikotekhnik
from fizikotekhnik More from this publisher
25.09.2016 Views

114 на лампах (ей‐богу, сейчас уже не знаю, что это такое!); симметричный триггер на транзисторах; триггер Шмидта на лампе. Лабораторные работы по программированию на 5 курсе проходили на клавишных и аналоговых ЭВМ! Когда мы были выпущены из стен института в большой мир, ЭВМ такого типа уже не применялись, и нам пришлось всю новую вычислительную технику осваивать заново. Конечно, курсовой проект по осциллографу был событием в нашей учебной жизни, тем не менее, мне больше был по душе курсовой проект «Комптоновский спектрометр» по курсу «Приборы ядерной физики», где было больше физики, чем электроники. Много времени проводили на нашей кафедре экспериментальной физики, которой заведовал Филипп Филиппович Гаврилов. Моя первая ознакомительная практика проходила в НИИХИМ‐ МАШе, где мы собирали гибридные схемы для контроля и управления процессом дозирования сыпучих веществ (вероятно, порошков двуокиси урана, но нам об этом не обязательно было знать). Гибридная схема представляла собой обычную плату на разъеме, залитую эпоксидной смолой. По существу, это были типовые элементы замены. На вторую производственную практику я отправился на свой страх и риск в Тюмень, куда рассчитывал вернуться после учебы на факультете. Практика проходила в институте ГИПРОТюменьнефтегаз. Там я занимался доработкой, калибровкой и аттестацией вискозиметра – прибора для измерения вязкости жидкостей, в частности, нефти. Не могу утверждать наверняка, что мой нос был постоянно измазан в нефти, однако, в тот год я был горд тем, что место практики и тему работы я избрал самостоятельно.

115 Моя третья практика и занятия наукой проходили на нашей кафедре под руководством Н. Кордюкова. Как и многие другие студенты, мы изучали спектры излучения и поглощения люминесцентных кристаллов, содержащих редкоземельные элементы. Предполагалось, что кристаллы могут быть использованы в качестве детекторов ионизирующих излучений. Исследовали центры свечения и электронные ловушки – энергетические уровни, ответственные за спектральный состав свечения и фосфоресценции. Это были длинные и довольно однообразные вечера, проведенные за спектрометром. Как человек практический, Н. Кордюков на полную катушку использовал мои изобразительные возможности для изготовления плакатов, представленных на защиту его кандидатской диссертации. Я пришел в факультетскую стенгазету «Физико‐техник» на втором курсе, т.е. в 1967 году. Привел меня туда Николай Кордюков, мой земляк. В те времена в редакции работали такие титаны, как Сергей Гольдштейн, Игорь Дистергефт, Николай Вилков, чуть позднее пришел Наиль Валеев. Весь мой «изобразительно‐журналистский» багаж выражался в нескольких номерах школьной стенгазеты и в посещении изостудии при школе. Поэтому на своих наставников я смотрел снизу вверх и, как мог, учился у них. Конечно, наибольшую роль в моей «физико‐технической» судьбе сыграл Н. Вилков, который и передал мне позднее портфель редактора «Физико‐техника». Редакции «Физико‐техника» поручали не только выпуск стенгазеты, но и оформление факультета (т.н. наглядная агитация), подготовку к факультетским вечерам, смотрам художественной самодеятельности, комсомольским конференциям. Сначала редакция не имела своего постоянного помещения, потом она переехала в закуток, который располагался на 24‐ой кафедре в зале, смежном с циклотроном. Помню, уже позднее, в

115<br />

Моя третья практика и занятия наукой проходили на нашей<br />

кафедре под руководством Н. Кордюкова. Как и многие другие<br />

студенты, мы изучали спектры излучения и поглощения люминесцентных<br />

кристаллов, содержащих редкоземельные элементы.<br />

Предполагалось, что кристаллы могут быть использованы<br />

в качестве детекторов ионизирующих излучений. Исследовали<br />

центры свечения и электронные ловушки – энергетические<br />

уровни, ответственные за спектральный состав свечения<br />

и фосфоресценции. Это были длинные и довольно однообразные<br />

вечера, проведенные за спектрометром. Как человек<br />

практический, Н. Кордюков на полную катушку использовал<br />

мои изобразительные возможности для изготовления плакатов,<br />

представленных на защиту его кандидатской диссертации.<br />

Я пришел в факультетскую стенгазету «Физико‐техник» на<br />

втором курсе, т.е. в 1967 году. Привел меня туда Николай Кордюков,<br />

мой земляк. В те времена в редакции работали такие<br />

титаны, как Сергей Гольдштейн, Игорь Дистергефт, Николай<br />

Вилков, чуть позднее пришел Наиль Валеев. Весь мой «изобразительно‐журналистский»<br />

багаж выражался в нескольких номерах<br />

школьной стенгазеты и в посещении изостудии при<br />

школе. Поэтому на своих наставников я смотрел снизу вверх и,<br />

как мог, учился у них. Конечно, наибольшую роль в моей «физико‐технической»<br />

судьбе сыграл Н. Вилков, который и передал<br />

мне позднее портфель редактора «Физико‐техника».<br />

Редакции «Физико‐техника» поручали не только выпуск стенгазеты,<br />

но и оформление факультета (т.н. наглядная агитация),<br />

подготовку к факультетским вечерам, смотрам художественной<br />

самодеятельности, комсомольским конференциям. Сначала<br />

редакция не имела своего постоянного помещения, потом<br />

она переехала в закуток, который располагался на 24‐ой кафедре<br />

в зале, смежном с циклотроном. Помню, уже позднее, в

Hooray! Your file is uploaded and ready to be published.

Saved successfully!

Ooh no, something went wrong!