История семьи Канашовых

В Сотниково помню наш дом, который стоял на склоне горы, и
чтобы пройти к нему, нужно было подняться в гору. Мать и
отец работали, меня попытались отдать в колхозный детский
сад, но я оттуда систематически сбегал, поэтому продержался
не более месяца. У моего сына Павла были те же наклонности –
он сбегал отовсюду: из детсада, из пионерлагеря, из школы.
Кроме того, мы, вечно голодные дети, ели все подряд, в частности,
объели всю известку и глину со стен внутренних помещений
детсада (вероятно, не хватало кальция) и тем нанесли
урон колхозу. Меня стали запирать дома одного: четыре года –
пора уже быть самостоятельным! На пол выкладывались все
книги и журналы, какие были в доме, и я весь день ползал по
ним, разглядывая картинки. Вечером, когда мать возвращалась
из школы, она находила меня спящим на полу среди макулатуры.
Отец рыбачил, поэтому возвращался, когда позволяла рыбалка.
Однажды домашние сидения мне надоели, и я через окно
вылез на улицу. Отправился к своим приятелям‐калмыкам,
которыми был наполнен поселок. Они (и мальчишки, и девчонки)
бегали в коротких сатиновых штанишках с разрезом
сзади так, чтобы можно было справлять нужду, не снимая штанишек.
Очень удобно. Но игра в это день закончилась неудачно:
мне рассекли кирпичом лоб, и все лицо залило кровью.
Друзья‐калмыки от страха разбежались, и мне пришлось одному
добираться до дому, который был еще заперт. Хорошо, по
дороге меня встретила знакомая женщина. Она отвела меня в
медпункт, где мне сделали перевязку. Когда вернулась из школы
мать (ей уже сообщили об инциденте), я гордый с перевязанной
головой сидел на крыльце. На лбу отметина осталась на
всю жизнь. Помню еще один случай. Отец приводил в порядок
сети, сидя дома у открытой печи. Нагревая напильник до белого
каления, он прожигал отверстия в деревянных поплавках
57