"White Blight" by Athena Farrokhzad (Translated from the Swedish by Nadezhda Voinova)

афина фаррукзад
болезнь белизны
перевод Надежды Воиновой
Москва
2020

ПОЭЗИЯ
литературная премия
УДК 821
ББК 84(4Шве)6-5
Ф25
Перевод
Надежды Воиновой
Ф25 Фаррукзад Афина
Болезнь белизны. Перевод с шведского Надежды Воиновой.
— М.: UGAR, 2020. — 74 с.
ISBN 978-5-6043074-3-4
«Болезнь белизны» (2013) — дебют Афины Фаррукзад, шведской
поэтессы № 1 по рейтингу журнала «Фокус».
Это полилог членов семьи мигрантов об опыте войны, насилия и
языкового вхождения в чужую культуру. Их речь — это новые афоризмы,
в которых встречаются и марксистские термины, и бытовые
фразы, и цитаты из европейских авторов, и философские размышления
о языке:
«Мой брат сказал: Мы лишь сумма боли которую нам
при чинил язык/ Сумма боли которую мы причинили...»
«Болезнь белизны» была неоднократно театрализована и переведена
на английский, датский, норвежский, румынский, венгерский,
белорусский и хорватский.
Это издание — первая книга Афины Фаррукзад на русском языке.
2
ISBN 978-5-6044936-0-1
© Фаррукзад А., 2013
© Воинова Н. С., перевод, 2020
© Коркунов В. В., макет, 2020
© Александрова Н. А., послесловие, 2020

3

ПОЭЗИЯ
литературная премия
4

Моя семья приехала сюда с марксистскими убеждениями
Моя мать тут же завалила весь дом рождественскими гномами
размышляя над достоинствами и недостатками искусственной ёлки
будто это была её забота
Днём она пыталась разобраться с долготой гласных
Словно звуки вылетающие изо рта
могут смыть оливковое масло с кожи
Моя мать пропустила свой синтаксис через отбеливатель
И по ту сторону пунктуации её орфография стала белее
зимы в Норрланде
Моя мать хотела в будущем обеспечить нам количество жизни
В нашем доме на окраине она выставила батарею консервов в подвале
словно готовясь к войне
По вечерам она чистила картошку и искала новые рецепты
Будто её собственная история была зашифрована
в «Искушении Янсона»
Подумать только я сосала эту грудь
Подумать только всё своё варварство она вложила мне в рот
5

6

Моя мать сказала: Похоже до тебя так и не дошло
что под твоим именем зарождалась цивилизация
Моя мать сказала: Тьма моего чрева — это всё чем ты владеешь
7

Моя мать сказала: Ты мечтательница пришла в мир для того чтоб перевернуть всё вверх дном
Моя мать сказала: Если бы ты поверила моим смягчающим обстоятельствам
я бы так себя не казнила
Моя мать сказала: Видишь как трудно людям
формулировать прописные истины бремя которых они смогут вынести
Моя мать сказала: Ты с самого начала была нежизнеспособной
8

Моя мать сказала: Одна женщина вырвала матери глаза
чтобы мать не видела как низко она пала
9

Мой отец сказал: Тебя влечёт метафизика
Но ещё до того как выпали твои молочные зубы
я стал учить тебя разбираться в характере производства
Моя мать сказала: Твой отец жил ради судного дня
Твоя мать тоже но ей пришлось подчиниться чужим амбициям
10

Моя мать сказала: Отцу снится что вас обоих казнят
Отцу чудится что ваши имена создадут генеалогию революционеров
Мой отец сказал: Твоя мать кормила тебя с привезённых серебряных ложек
В твоём лице всё напоминало о ней
она расчёсывала твои локоны как сумасшедшая
11

Моя мать сказала: Всю жизнь я завидовала травме твоего отца
пока не поняла что мои травмы куда серьёзней
Моя мать сказала: Уроки фортепиано стоили целое состояние
Но ты не захочешь сыграть на моих поминках
12

Моя мать вынула сон из руки отца и сказала
Съев весь сахар слаще увы не станешь
Обойди вокруг дома перед тем как вколоть инсулин
Мой отец сказал: Я прожил жизнь я прожил жизнь
я своё отработал
О где ж вы юности златые дни
13

Моя мать сказала брату: Держись подальше от незнакомцев
Помни тебе некуда будет вернуться
если они станут врагами
Мой брат сказал: Мне снился удивительный сон
Рассвет утонул у меня в глазах до того как развеялись грёзы
Человечество – из сахара и резни
Когда я прощался со светом я всё уже знал
14

Моя мать сказала: Из деления клеток
из генетического материала
из головы отца
Но не из меня
Мой отец сказал: Из битвы цивилизаций
из фундаментального антагонизма
из моей усталой головы
Но не из неё
15

Мой отец сказал: В первенстве мучеников твоя мать постаралась бы проиграть
Моя мать сказала: Сердце не коленка которая может сгибаться и разгибаться
Мой отец сказал: Даже тот петух который не горланит увидит восход солнца
Моя мать сказала: Но если курица не несёт яиц её подадут на ужин
16

Мой отец сказал: Твой брат стал бриться ещё до появления бороды
Твой брат видел в зеркале лицо террориста
и хотел на Рождество щипцы для выпрямления волос
Мой брат сказал: Я хочу умереть в стране
где люди могут выговорить моё имя
17

Мой брат сказал: Не думай что в твоих силах мне что-либо предложить
18

Мой отец сказал: Это о чьём отце ты пишешь
Моя мать сказала: Это о чьей матери ты пишешь
Мой брат сказал: Какого брата ты имеешь в виду
Моя бабушка сказала: Если сейчас же не порежешь овощи ужина не будет
19

Мой отец сказал: Всякому имущему дастся и приумножится
а у неимущего отнимется и то что имел
Моя мать сказала: Выпей ещё молока пока оно не прогоркло
Моя мать сказала: Как было бы чудесно дочь
в единственную ночь, в такую ночь
из уст твоих услышать мой язык
20

Мой отец сказал: Ложку за палачей
ложку за освободителей
ложку за голодающие массы
И ложку за меня
21

Моя мать протянула стакан своей матери и сказала: Теперь мы с тобой квиты
Возьми молоко обратно
Моя бабушка сказала: Твоя мать происходит от восходящего солнца
Она родилась весной ей дали имя — «бутон цветка»
Тебе твоя мать дала имя воительницы чтобы вооружить тебя против зимы
22

Моя бабушка сказала: Весной в Маргачо вдоль ручьёв запахнет мятой
Есть ли об этом в стихах которые ты сочиняешь
Моя бабушка сказала: Поди сюда соплячка
я сниму с тебя мерки и свяжу тебе свитер из шерсти
23

Моя мать сказала: Если встретимся сделаем вид что не знали друг друга
когда ты была голодна а у меня было молоко
24

Мой брат сказал: Чёрное молоко рассвета мы пьём тебя ночью
25

Мой брат сказал: Прошлое это вторжение и оно никогда не кончится
26

Моя мать сказала: Напиши так
Ради меня мать пожертвовала всем
Я должна быть её достойна
всё что я напишу будет чистой правдой
Моя бабушка сказала: Напиши так
Матери и языки похожи
тем что без устали лгут
27

Моя мать сказала: У многих семей есть
скелеты в шкафу но чтобы их оживить нужен
кто-то с замашками извращенца
Моя мать сказала: Ты всё портишь переводя в слова искажая смыслы
Но есть молчанье и его перевести нельзя
Мой брат сказал: Вечно какое-то несовершенство и оно неизбежно
Вечно неполнота но и её не хватает
28

Моя мать сказала: Твоя семья не оправится от лжи ведь ложь обязывает
Мой отец сказал: Твоя семья не вернётся на крышу когда та остынет
Мой брат сказал: Твоя семья не воскреснет как розы из пепла
Моя бабушка сказала: Всему своё время
время вернуться на крышу когда та остынет
29

Моя бабушка сказала: Беззубому фисташки
безбожному чётки
бездомному ковры
а мать тебе
Мой отец сказал: Безработным работу
бессребреникам зарплату
беспаспортным документы
а отца тебе
Мой брат сказал: Беспроводному провода
бестелесному органы
бессердечному переливание крови
а брата тебе
Моя мать сказала: бездыханному кислород
бессильному витамины
безногому протезы
а язык тебе
30

Моя мать сказала: Всё своё заберу с собой
Ты встретишь смерть лишившись языка
Пришла немая и немой уйдёшь
31

Мой отец сказал: Я писал о хлебе и правде
И пока голодные умели читать
Шрифт был мне не важен
Мой отец сказал: Засечки колют мне пальцы
Мой отец сказал: Сколько выдержит подкожный жир
пока плеть не рассечёт его оставляя рубцы навечно
Мой отец сказал: Если забудешь буквы
читай их высеченными у меня на спине
32

Мой отец сказал: Прости доносчика и узнаешь что хочет сказать насилие
33

Мой отец сказал: Одних казнили на заре до того как развеялся сон
Моя мать сказала: Другие платили за пули чтобы
им дали похоронить расстрелянных дочерей
Моя мать сказала: В какую ночь победителей нас забросила эта победа
34

Мой отец сказал: Это твой дядя звонил когда трещало в трубке
Его эзопов язык совершенствовался с каждым ударом кнута
Мой брат сказал: Не хорони меня здесь
Хочу лежать там где кнуты виртуальны
35

Мой дядя сказал: Ты всё забудешь
но только не то что запомнишь навеки
Я помню до войны солдат жевал моими зубами
Моим горлом кричал агитатор
Мой дядя сказал: Ради моих опущенных плеч
ради извечной улыбки
Ради этой кучи камней когда-то служившей мне домом
Мой дядя сказал: Есть хоть одна лужа где бы война не мыла свои кровавые руки
36

Мой дядя сказал: Одни гибли с каждой зарёй
Другие оставались смотреть как приговор приведут в исполнение
Моя мать сказала: Почему они с крыш взывают к богу
Забыли что бог держал кнут
когда пытали их матерей
37

Моя мать сказала: Покажи мне того кто освоил своё лицо
А я покажу того кто лица иметь не достоин
Мой брат сказал: Узнай кто унизился ради меня
38

В какие связи я вступил
и каких репрессий мне ждать
Мой брат сказал: Резня будет длиться вечно но никто не вспомнит под каким флагом
39

Мой дядя сказал: Кем мы станем когда завоюем нашу свободу
оружием державшим нас в плену
Мой отец сказал: Тела без прозрачности тела без тени
Мой брат сказал: Упоение властью вытеснит привычку стоять на коленях
40

Мой отец сказал: Есть война которая разыгрывается у нас в кишках
Есть враг нападающий из засады моих рук и губ
Мой брат сказал: Есть болезненный жар нарастающий с каждым ударом
Есть станок забивающий гвозди в спящем режиме
41

Мой отец сказал: Насилие это язык торжества руки
42

Мой отец сказал: Когда от каждого по способностям и каждому по потребностям
Моя мать сказала: Когда от каждого по способностям и каждому по потребностям
Мой брат сказал: Когда замкнётся круг истории и всем неправдам придёт конец
Моя бабушка сказала: Доживёшь до моих лет
истории и всем неправдам придёт конец сам собой
43

Мой отец сказал: Не хорони меня здесь
Похорони меня там где собственности больше нет
Мне не надо надгробий просто посвяти мне свои лучшие дни
Моя мать сказала: Лучше увидеть смерть во сне
чем погибнуть от снов приснившихся другим
Моя бабушка сказала: Не хорони меня здесь
Похорони у ручья где пахнет мятой
Накрой стол и подай моё фирменное рагу
44

Мой дядя сказал: Войне ещё не конец
просто ты перестала быть её жертвой
45

Моя мать сказала: Не хорони меня здесь
Похорони меня там где лоск цивилизации поблёк
Выплюнь мой язык верни молоко в мою грудь
46

Моя бабушка сказала: Места рождения нельзя избежать
Можно сказать я именно там изменилась
Там перестала собирать камни
Или я не была рождена для морозных рассветов
Но нельзя сказать: я родом из ниоткуда
И ни к какому месту не отношусь
47

Мой отец сказал: Странница не нужна месту её рождения
Моя мать сказала: Странница думает она нужна по месту прибытия
Мой отец сказал: Страннице место прибытия становится тесным
Моя мать сказала: Странница думает она нужна по месту рождения
Мой дядя сказал: Странница вообще ничего не знает о месте
Мой отец сказал: Мы ещё там хоть время отрезало нас от места
Моя мать сказала: Высота потолка соразмерна заслугам пола
48

Мой отец сказал: Чем дальше от места преступления тем сильнее к нему привязываешься
Моя мать сказала: Чем больше лечишь рану тем больше в ней гноя
Моя бабушка сказала: Что потеряно на качелях найдётся на каруселях
49

Мой дядя сказал: Не забудь как ребёнком ходила по этим улицам
Не забудь революция ценит только
приговор дочерей между строчек стихов
Моя мать сказала: Если молчишь с тем ради кого предаёшь язык
то и незачем говорить
Мой дядя сказал: Если не дрожишь переходя границу
это не граница
50

Моя бабушка сказала: Крепко держи поводья оказавшись в седле
Если же оседлают тебя
сразу пускайся в галоп
Моя бабушка сказала: Принадлежность как зеркало
Можно склеить если разобьётся
Моя мать сказала: Но в отражении недостаёт осколка
51

Мой отец сказал: Раз никто из твоих не зарыт в эту землю
она не твоя
Моя мать сказала: Только когда меня закопаешь в неё
она станет твоей
52

Моя мать сказала: Твой рассказ вьётся как лента по мумии
Как река куда стекает вся грязь истории
Моя мать сказала: Время нагонит твой язык
Мой отец сказал: Всё что ты пишешь используют против тебя
Моя мать сказала: Когда-нибудь всё используют против тебя
53

Моя мать сказала: Ты объедешь весь мир выбирая что бы ещё испортить
Моя мать сказала: Ты записываешь лишь ту строку
от которой я плачу
Моя мать сказала: Ты строишь стихи на моих неудачах
Потом говоришь что стихи не мои и плакать о них не мне
Моя мать сказала: За тебя молчит твоё горло
Мой отец сказал: За тебя говорит молчанье
Моя мать сказала: Ты должна говорить о том чего не знаешь
и на что нет сил
и это даже не ты
и не твой последний предел
54

Мой отец сказал: Кто будет нем в стихах о языке
Моя бабушка сказала: Кто будет гол в стихах о страсти
Моя мать сказала: Кто будет предан в стихах о предательстве
Мой брат сказал: Цена вроде невысока пока не заставят её заплатить
55

Мой отец сказал: Покажи мне тех кто предал родной язык
а я покажу тебе тех у которых нет языка
Мой брат сказал: Мы лишь сумма боли которую нам причинил язык
Сумма боли которую мы причинили
56

Мой отец сказал: Сделай своим язык, добывающий хлеб
Моя бабушка сказала: Сделай своим язык что тебя защитит от слов
Мой брат сказал: Сделай своим язык что заставит ожить машину
Моя мать сказала: Сделай своим язык ради которого стоит меня предать
57

Мой отец сказал: Вся в мать
Но в тебе всё то что твоя мать презирает
Мой отец сказал: Свой ребёнок самый красивый
даже для таракана
Моя мать сказала: Надо вывести паразитов несущих заразу
Извести темноту в человеке
Моя мать сказала: Есть варварство которое никогда не исчезнет
58

Мой отец сказал: Когда возраст одержит победу над телом оно проговорится
Когда всё отомрёт только родной язык останется с телом до последнего
Моя мать сказала: Оставь себе этот язык если на нём ты сможешь меня убить
Мой отец сказал: Пиши что этот язык тебя убивает пиши на этом языке
Мой брат сказал: Только если они тебя знают ты существуешь
Мой отец сказал: Не дай им злорадствовать
подтверждая их предрассудки
а то я не подам тебе руки
59

Моя мать сказала: Твоя непохожесть недвижна и нема
Твоя непохожесть будит драконов алчущих дани
Твоя непохожесть обречена вызывать одни и те же вопросы
Мой брат сказал: Мы осуждаем насилие на языке насильника
но его язык придуман чтоб оправдать насилие
60

Мой брат сказал: Как соучастник
как холуй среди тех
чьи пальцы пугающе красны
от крови их цивилизации
Мой брат сказал: Когда самодовольство застит взор
а неприязнь ожесточает сердце
обида ляжет складкою у рта
Один укус пускай другой напомнит
61

Моя мать сказала: Повторяй моё имя всякий раз как плевок коснётся земли
62

Мой брат сказал: Мы пройдём уничтожив всё на своём пути
Мы должны быть чувствительны как болевые точки
Мы не обязаны пробивать собственным рогом стену
Мы вращение жернова мы всё выдержим
Моя бабушка сказала: В рану зари просочится бессонная ночь
В неудержимую тьму
Другие луны покоятся в небесах моих чувств
63

Моя бабушка сказала: Где же ветер который нас спасёт
Моя мать сказала: Где ж молоко без которого невозможно дышать
Мой отец сказал: Где же розги которые мы привязали к спинам
64

Моя бабушка сказала: Когда-нибудь
по берегам ручьёв запахнет мятой
мы встретимся чтобы сказать друг другу
вкусней шафранового риса мы не ели
Моя мать сказала: Когда-то
по ту сторону этой жалкой лжи
мы встретимся и подберём слова
которые нам были недоступны
65

Мой отец сказал: Ты должна стать гласом моей безликой тоски
Есть слово остающееся с человеком до последнего предела
Завтра я продвинусь ещё на слог
Мой отец сказал: Сделай меня камнем твоей пращи
сделай мой рот губами своего стона
мои колени сломленными столпами твоего унижения
66

Мой брат сказал: Воспоминанья разрастаются по полю
как неприхотливые сорняки
Как глубоко надо зарыться в наши следы
чтобы расслышать жалобу корней
Моя бабушка сказала: Вы должны управлять этим всепроникающим звуком
Вы должны посадить его в землю
она качается в такт с вашей тревогой
67

Мой брат сказал: Все семена, которым суждено
пасть в землю, не цвести, не дать зерно
Из-за них разорвётся земля
68

69

Бремя прописных истин
А
фина Фаррукзад — одна из самых ярких современных шведских поэтесс.
«Болезнь белизны» — ее книга 2013 года, принесшая авторке
несколько литературных премий, — наконец-то опубликована и на русском
в переводе Надежды Воиновой.
Текст непривычно графически оформлен, полон пустот и — как будто
бы — выделенных фраз; он, по сути, представляет собой сборник сентенций
о насилии, войне, эмиграции, политике etc.
Каждая строфа после «предисловия» начинается с указания родственника,
произнесшего те или иные слова: «моя мать сказала», «мой отец
сказал», «моя бабушка сказала» и так далее («Моя мать сказала: Тьма
моего чрева — это всё чем ты владеешь»).
Довольно быстро становится понятно, что для каждого из голосов есть
магистральная тема говорения. Так для бабушки — это смесь мифологического
и бытового мышления («Моя бабушка сказала: Твоя мать происходит
от восходящего солнца/ Она родилась весной ей дали имя — “бутон
цветка”/ Тебе твоя мать дала имя воительницы чтобы вооружить тебя
против зимы <...> Моя бабушка сказала: Поди сюда соплячка/ я сниму
с тебя мерки и свяжу тебе свитер из шерсти»), для отца — марксизм
(«Мой отец сказал: Тебя влечёт метафизика/ Но ещё до того как выпали
твои молочные зубы/ я стал учить тебя разбираться в характере производства»),
для брата — насилие («Мой брат сказал: Мы осуждаем насилие
на языке насильника/но его язык придуман чтоб оправдать насилие»),
для дяди — война («Мой дядя сказал: Войне ещё не конец/просто ты перестала
быть её жертвой»), а для матери — тело и язык («Моя мать сказала:
Как было бы чудесно дочь/ в единственную ночь, в такую ночь/ из
уст твоих услышать мой язык»), женская гендерная идентичность («Моя
мать сказала: Высота потолка соразмерна с заслугами пола»). Здесь способ
быть женщиной тесно связан с телес ностью и понятием языка, что
возвращает нас к концепции философини Элен Сиксу о женском письме,
согласно которой язык должен стать телом, физическим актом.
70

Мудрости «голосов» из книги Фаррукзад редуцированы до неоспоримого
афоризма, призваны научить правильной жизни («Держись подальше
от незнакомцев/ Помни тебе некуда будет вернуться/если они
станут врагами»).
Но собранные в единый текст, эти слова срабатывают как сложное
произведение, где отдельные голоса, говорящие каждый свое, в итоге
образуют полифоническое высказывание о патриархально-капиталистическом
мире вокруг, где все возможные типы угнетения витиевато,
но прочно связаны. Классовая борьба существует в одном пространстве
с фольклорными практиками, войной и насилием, телес ностью и пониманием
себя. Здесь не просто «личное это политическое», а все вокруг
оказывается личным и равняется политическому.
Авторское поэтическое вступление, с которого начинается «Болезнь
белизны», заставляет считать книгу документальным текстом («Моя
семья приехала сюда с марксистскими убеждениями») и рефлексией
о сложных отношениях с матерью («Подумать только я сосала эту
грудь/ Подумать только всё своё варварство она вложила мне в рот»).
Сначала мать и остальные родственники, голоса которых слышны в тексте,
воспринимаются как реальные родственники авторки, потом закрадывается
мысль: не подразумевается ли под братом брат классовый,
а под отцом — марксизм, растрепанная борода создателя которого,
как заметил Алексей Цветков, торчит из многих явлений, внешне никак
с марксизмом не связанных.
Основной прием «Болезнь белизны» — то, что Жак Рансьер называл
паратаксисом. То есть повествование предстает как бы цепью нанизанных
друг на друга образов, где само столкновение друг с другом
позволяет читателю взглянуть на них неожиданно, по-новому, как бы
со стороны, увидеть происходящее таким, каким читатель и представить
не мог. Этот эффект достигается за счет символического монтажа
— скрытое неочевидное сходство становится видно при кажущейся
внешней несопоставимости. Так, будто бы не связанные друг с другом
сентенции родственников неожиданно складываются в цельное высказывание
о взаимосвязи самых разных видов угнетения, существующих
в мире.
Американская философиня Гаятри Спивак в одноименной статье искала
ответ на вопрос: «Могут ли угнетенные говорить?»; в книге Афины
Фаррукзад сами угнетённые дают его из первых уст, более того, ответ
даёт — их (и наша) реальность.
71

Именно она говорит голосами сентенций и «мудрости предков»,
веками социализировавшихся в мире, полном насилия и угнетения
(«Ради меня мать пожертвовала всем/ Я должна быть её достойна»).
Разумеется, голоса «родственников» — это маска авторки. Прием,
позволяющий максимально отстраниться от роли всезнающего авторадемиурга,
который «вот сейчас расскажет», как надо жить. Разные концепции
и так постоянно подсказывают/настаивают как, шум противоречивых
поучающих голосов в книге абсолютно такой же, как и в жизни —
оглушающий, не дающий остановится и понять, чего хочешь ты.
Голоса иронизируют («Видишь как трудно людям формулировать прописные
истины бремя которых они смогут вынести»), полемизируют, напрямую
противоречат друг другу («Моя мать сказала: Напиши так/ Ради
меня мать пожертвовала всем/ Я должна быть её достойна/ всё что я напишу
будет чистой правдой/ Моя бабушка сказала: Напиши так/ Матери
и языки похожи/ тем что без устали лгут») — подтверждая, что никакого
абсолютно правильного мнения, которому необходимо следовать, — нет.
Длительные паузы, выдохи между фразами-строфами, пустоты, которые
визуально разделяют высказывания, давая читателю возможность
передохнуть, постепенно сокращаются. К одному-двум голосам вначале,
добавляются третий, четвертый, пятый, пока паузы между репликами
не сокращаются настолько, что говорение становится почти непрерывным,
а строфы образуют сложные законченные полотна, где каждая
сентенция — еще один мазок общей картины. («Мой отец сказал: Сделай
своим язык, добывающий хлеб/ Моя бабушка сказала: Сделай своим
язык что тебя защитит от слов/ Мой брат сказал: Сделай своим язык что
заставит ожить машину/ Моя мать сказала: Сделай своим язык ради
которого стоит меня предать»).
Дочитав книгу, ты чувствуешь не только неразрывную связь между
разными типами/видами угнетения, но и неразрывную связь с близкими.
Так или иначе, все мы — продукт значимых других: их слова, их голоса
незримо осели в нас, стали голосами в наших головах. А истина как
всегда неуловима — остается в белизне пробелов между строк, между
слов.
Нина Александрова
72

Содержание:
Афина Фаррукзад. Болезнь белизны ............................. 5
Нина Александрова. Бремя прописных истин. П о с л е с л о в и е . . 70
73

Литературно-художественное издание
Афина Фаррукзад
болезнь белизны
Выпускающий редактор Владимир Коркунов
Корректор Светлана Демидова
Подписано в печать 06.09.2020 г.
Бумага офсетная
Гарнитура FranklinGothicMediumC
Тираж — 250 экз.
UGAR’2020
Типография ИПК «Квадрат»
Белгородская обл.,
г. Старый Оскол,
Комсомольский пр-т, 73