«Новая газета» №31 (понедельник) от 27.03.2017

12
«Новая газета» понедельник.
№31 27. 03. 2017
Местный житель Андрей Родичев
рассказывает о волке,
месяц назад напавшем на овец
страница 11
Волчье
Соседки Света и Татьяна Петровна,
на хутора которых волки приходят чаще всего
Деревня Емилово. Виктор Михайлович истории
о волках слышал еще от бабушки и мамы,
а теперь волки приходят к нему убивать овец
В
от и получилось: пока правительство
Советского Союза строило колхозы,
коллективизировало и раскулачивало,
жители Абренского уезда даже не знали
об этом: жили хуторами, пасли частные
стада. Продлилось это недолго: в январе
1945-го, после конца немецкой оккупации,
Пыталово не вернулось Латвии, а стало
советским, овцы — общественными,
хозяева — кулаками.
Вернувшись в родную гавань, Пыталово
стало тихо вымирать. Количество жителей
падало каждый год. В 1959 году здесь было
26 тысяч жителей, в 1970-м — уже 18,
в 2016-м осталось всего 11. После распада
Союза колхозы стали рушиться, села пустеть.
Спустя 70 лет вместо деревень здесь
опять остались одинокие хутора. И на место
людей, к разрушенным коровникам
и амбарам, на поросшие кустами давно
не обрабатываемые поля пришли волки.
В прошлый (до волков) раз
Пыталовский район попал в новостные
ленты в 2005 году, когда Латвия, еще
в 1992 году заявившая, что Абрене аннексировано,
предложила России новые
условия пограничного договора. Москва
расценила его как выдвижение претензий
на Пыталовский район, и Владимир
Путин произнес свою знаменитую фразу:
«Не Пыталовский район они получат, а от
мертвого осла уши». Латвия отступила.
Правда, злые языки поговаривали,
что Латвия испугалась не российских
«Искандеров», а пыталовского запустения:
в случае присоединения Абрене стал бы
самым депрессивным регионом в стране.
Едва миновала угроза аннексии
Пыталова, как случился новый скандал:
латвийские пограничники обнаружили
полукилометровый спиртопровод от села
Бухолово в Латвию через погранзону.
Шланг с краниками на концах выкопали
трактором, владельца посадили, международные
связи оборвались.
Теперь о Латвии в Пыталове напоминает
разве что железнодорожный вокзал
в стиле модерн. В нем есть зал ожидания,
скамейки, касса, отделение полиции
и даже цветы в горшках. Нет только поездов.
Фото Виктории ОДИССОНОВОЙ — «Новая»
Сначала РЖД отменили электрички
до Пскова и поезд до Питера. Потом поезд
в Латвию. Последним латыши отменили
свой поезд в Питер — после падения
курса рубля билеты на него стоили как
на самолет.
Теперь мимо пыталовского вокзала
идут только товарняки, постукивают
колесами — мимо, мимо, во враждебную
Латвию.
«Поцелуй смерти»
У Виктора Михайловича из деревни
Емилово волки задрали трех овец:
«Спокойненько пришли, покушали
и ушли. Выхожу утром — только шкура лежит.
А пес Мухтарка у меня умный: волки
пришли — Мухтарка спрятался». Теперь
Виктор Михайлович вспоминает рассказы
отца о том, как в войну в Казахстане
«столько волков было, что ходить нельзя
было, ели всё: и собак, и людей. И у нас
такая же ситуация подходит».
По району нас возит Юля из Пскова,
рассказывает, что и у них на окраине
Пскова видели волков — прямо у ее дома,
на Сиреневом бульваре: «Вечерами там
теперь никто не гуляет. Такие удобные
для детей площадки построили — и нету
никого».
Ветеринар Ольга из деревни Поповка
по утрам открывает ворота — а все вокруг
в следах волка. «Были б люди — волков
бы не было. Люди вымирают, выезжают,
мы доживать будем последние. Никто
сюда не вернется. В деревне даже воды
нет, котельную третий год ждем. Земля
здесь тяжелая, много сил надо, чтобы
что-то вырастить. Клуба нет, молокозавод
похерили, льнозавод похерили. Вместо
больницы хоспис. Молоко принимают
за копейки. Я лучше свиньям его вылью,
чем государству отдам».
…Мы долго ищем, кто бы свез нас
в деревню, где проходит волчья тропа, по
которой волки выходят из леса, их там видели
много лет подряд: от Ешутина налево,
по грунтовке, за брошенный скотный
двор, а как грунтовка закончится — так
и приехали. Водители ехать отказыва-