No. 3-4, 2009 - CA Water Info

биологических видов при высокой средообразующей
роли экосистем и ландшафтов. Однако многие
экосистемы Туркменистана за прошедшее
столетие существенно изменились. В результате
прогрессирующего процесса опустынивания
ведущие экосистемы ирано-туранских гор подвергнуты
частичной деградации. В аридных равнинных
экосистемах (более 90% территории) кустарниково-травянистые
пастбища пустыни Каракумов
постепенно замещаются сообществами
полынных и травянистых растений. Газификация
населённых пунктов Туркменистана положительно
сказалась на процессе зарастания песков.
Промышленное освоение территории туркменского
побережья Восточного Каспия, особенно
при нефте- и газодобыче, привело к сокращению
мест обитания некоторых представителей флоры
(Climacoptera czelekenica, Ammodendron
eichwaldii, Jurinea karabugasica) и фауны (особенно
водоплавающих птиц).
От сохранности генетического разнообразия
осетровых – белуга (Huso huso), русский осётр
(Acipenser gueldenstaedtii), севрюга (A. stellatus),
численности каспийского тюленя (Phoca caspica),
джейрана (Gazella subgutturosa), а также всех
трёх форм уриала (Ovis vignei), винторогого
(Capra falconeri) [4] и безоарового (Capra
aegagrus) козлов, леопарда (Panthera pardus) и
др., зависит наше благополучие в будущем. Тенденция
сокращения численности крупных млекопитающих
через "эффект домино" способно повлиять
на биоразнообразие в более широком смысле.
Потеря любого компонента биоразнообразия рассматривается
сегодня как экономический ущерб
[6]. Так, сокращение численности горных копытных
негативно повлияло на численность леопарда
и птиц-некрофагов – белоголового сипа (Gyps
fulvus), чёрного грифа (Aegypius monachus), бородача
(Gypaetus barbatus) и др., поставив их жизнь
в зависимость от состояния местного животноводства.
Ослабление жизнедеятельности леопарда
как природного регулятора численности некоторых
хищников привело к росту количества волков
(Canis lupus), которые лучше адаптированы к
обитанию в антропогенном ландшафте и представляют
собой устойчивый элемент природной среды.
В связи с этим для лиц, принимающих решения,
большое значение имеет экономическая
оценка состояния природных экосистем, которая
позволит показать возможные выгоды от прямого
использования их ресурсов, а ещё больше от их
сохранения. Задействовав механизмы экономического
стимулирования, можно заставить пользователя
уменьшить нагрузку на биоразнообразие.
Однако прежде чем будет разработана методика
определения экономической ценности
вида, рассмотрим ценность биоразнообразия на
конкретном примере уникальности копетдагской
флоры и богатства её растительных формаций,
составной части биоценозов (синоним
экосистем), где на отдельном участке суши сосуществуют
животные и растения. Именно
виды-эдификаторы животного и растительного
происхождения и определяют устойчивость горных
экосистем.
На протяжении многих столетий аридная
флора среднегорий Копетдага привлекала и продолжает
привлекать исследователей своим богатством,
оригинальностью, контрастностью ситуаций,
а главное – высоким показателем эндемизма.
Последнее свидетельствует о самобытности
этой флоры, зародившейся в недрах копетдаго-хорасанских
центров видообразования.
Именно здесь находятся биоценозы с участием
множества редких эндемичных видов растений
самой причудливой формы. Привлекают внимание
яркие "подушки" качима (Gypsophila
aretioides) и изумрудной дионисии (Dionysia
tapetodes), огромные камнеподобные "шапки" эспарцета
рогообразного (Onobrychis cornuta), которые
придают горной флоре экзотический вид.
Для многих иранских видов территория Копетдага
представляет собой северную границу
их ареала, где, обосабливаясь, они образуют новые
эндемичные расы, подчёркивая тем самым
активность процесса видообразования. Своеобразными
воротами для активного взаимопроникновения
флоры Северного Ирана и Копетдага
являются периферические цепи гор Центрального
Копетдага, точнее – Гауданский перевал, через
который идёт двустороннее расселение центральнокопетдагских
и хорасанских видов. Так же
активны миграционные процессы с запада через
Арчман-Нохурское плато, расположенное на вершине
Туркмено-Хорасанской дуги, часто с дизъюнктивным
(Hyalolaena transcaspica, Orobanche
androssovii, Linum turcomanicum) типом
ареала. Например, в конце 60-х годов XX в. к
нам в приграничный район Гаудана из северной
части Ирана "зашёл" астрагал золотистоколосый
(Astragalus chrysostachys), который уже в 1991 г.,
к сожалению, исчез из природы. Реликтовый эндем
пестроцветных толщ Куруховдана поповиолимон
туркменский (Popoviolimon turcomanicum)
был обнаружен 20 мая 1981 г. в северной
части Ирана [2].
На территории туркменской части Копетдага
пересекаются границы ареалов 332 (или 18%) эндемичных
видов [3]. Условно мы выделяем группу
узколокальных эндемичных таксонов: 27 – в
Центральном, 48 – в Юго-Западном Копетдаге.
На территории будущего Арчабильского национального
парка зарегистрированы 1250 видов
(531 род и 93 семейства) сосудистых растений,
или 85,7% от общего числа зарегистрированных в
Центральном Копетдаге (1458 видов). Выделено
22 узколокальных эндема (Stipa kopetdaghensis,
Atraphaxis kopetdagensis, Gypsophila antoninae,
Silene czopandagensis, Aethionema kopetdaghi,
Colutea atabajevii и др.) и 37 центральнокопетдагохорасанских
(Leymus nikitinii, Allium vavilovii,
Ribes melananthum, Popoviolimon turcomanicum,
Cousinia oreoxerophila и др.). На территории
Центрального Копетдага (1385 видов) пересекаются
границы ареалов 224 (17,9% состава флоры)
эндемичных видов, включая общие для Атропа-
48