файл *pdf - ÐÑ€Ñ ÐµÐ¾Ð»Ð¾Ð³Ð¸Ñ.Ru

Вологодское археологическое обществоВологодский государственный музей-заповедникИстория и археологияРусского СевераСборник материаловнаучной конференции, посвящённой 60-летиюсо дня рождения Н. В. ГуслистоваВологда«Древности Севера»20121

УДК 902(470.12)ББК 63.4(2Рос-4Вол)И90Редакционная коллегия:Л. С. Андрианова, Н. Б. Васильева, И. В. Папин, А. В. Суворов (главный редактор)И90История и археология Русского Севера : сборник материалов научной конференции, посвящённой60-летию со дня рождения Н. В. Гуслистова / Вологод. археолог. о-во, Вологод. гос. музейзаповедник;редкол.: А. В. Суворов (гл. ред.) и др. – Вологда: Древности Севера, 2012. – 120 с.: ил.ISBN 978-5-93061-064-2В сборнике материалов научной конференции, посвящённой 60-летию со дня рождения Н. В. Гуслистова,состоявшейся в Вологде в октябре 2009 г., представлены статьи, содержащие воспоминанияо жизни и творческом пути Н. В. Гуслистова; статьи учеников и последователей Николая Васильевича,продолжающих развитие его научных исследований; материалы современных исследований в областиархеологии и историографии Севера. В конференции приняли участие историки и археологи изВологды, Санкт-Петербурга, Москвы, Петрозаводска, Череповца, Тотьмы и других городов.Сборник предназначен научным работникам, преподавателям, студентам и всем, интересующимсяисторией Русского Севера.УДК 902(470.12)ББК 63.4(2Рос-4Вол)ISBN 978-5-93061-064-2© Вологодское археологическое общество, 2012© Оформление. ООО НИЦ «Древности Севера», 20122

Николай Васильевич Гуслистов (1949–1980)Николай Васильевич ГуслистовНиколай Васильевич Гуслистов по праву можетсчитаться первым вологодским археологом, поднявшимна новый уровень археологические исследованияв Вологодской области. Его разносторонняядеятельность как археолога, музейного работника,преподавателя вуза определила основные направленияработ по изучению и сохранению памятников археологиина многие десятилетия вперёд. Он воспиталплеяду исследователей, продолжающих в настоящеевремя дело Учителя.Николай Васильевич родился 4 августа 1949 г. вг. Череповце. Ещё школьником увлёкся археологиейи участвовал в экспедициях Л. А. Голубевой, Б. А. Рыбакова1 . В 1967–1971 гг. он – студент историко-филологическогофакультета Вологодского государственногопедагогического института, после окончаниякоторого работает учителем истории Мяксинскойсредней школы. В эти же годы Николай Васильевичучаствует в работах Вологодской экспедиции подруководством археолога ИА АН СССР А. В. Никитина,постепенно становясь его главным помощником. В1972 г. он получает первый Открытый лист 2 . С 1 июля1974 г. Николай Васильевич начинает работу в Вологодскомобластном краеведческом музее в должностиметодиста в историко-методического отдела, а1Иванищев А. М. Николай Васильевич Гуслистов // ПослужитьСеверу : историко-художественный и краеведческийсборник. Вологда, 1995. С. 43–47.2Гуслистов Н. В. Отчёт о разведках в Череповецком районеВологодcкой области [в 1972 году] // ИА РАН. Р-I. № 4866.© Иванищева М. В., Недомолкина Н. Г., 2012с июня 1975 г. становится старшим научным сотрудникомотдела истории. В личном деле Николая Васильевичасодержится запись: «с 1965 года принималучастие в археологических раскопках, с 1974 года началспециализироваться в археологии и перешёл наработу в музей» 3 .Работу в музее Николай Васильевич совмещаетс преподаванием курса археологии в педагогическоминституте и руководит археологическойпрактикой студентов, продолжая участвовать в работахА. В. Никитина по исследованию памятниковславяно-русского населения в западных районахобласти. В 1975 г. он практически возглавляет раскопкикурганно-жальничного могильника у д. Тимошкино-Ярцево4 . В этом же году Николай Васильевичначинает работы по сплошному обследованиютерритории области по программе «Свода памятниковистории и культуры народов СССР» и проводитмасштабные разведки в бассейне р. Юг. Маршрутобщей протяжённостью более 450 км пролегал потерритории Никольского, Кичменгско-Городецкогои Великоустюгского районов. В результате разведокархеологически выявлены Архангело-Михайловскоегородище (то же, что городок у д. Федюнино)на Ентале и Палемский городок (Рахлей) наЛузе, обследованы Халезец и Кичменгский городки,а также места обитания чуди у деревень Вахнево,Аргуново и Захарово на Шарженьге. В последнем пун­3Гуслистов Н. В. Личное дело // ВГИАХМЗ. Д. 56, Оп. 2. № 14.4Гуслистов Н. В., Никитин А. В. Вологодская экспедиция //АО, 1975. М., 1976. С. 13–14.3

М. В. Иванищева, Н. Г. Недомолкинакте зафиксировано селище «Печище» и предполагаемыймогильник из 100 небольших насыпей, три изкоторых были раскопаны. В низовьях р. Юг у д. Головковобыли обследованы угольные кучи в количестве50 насыпей, принимавшиеся местными жителями закурганы 5 .С 1976 г. Николай Васильевич возглавляет Вологодскуюархеологическую экспедицию, сменив наэтом месте своего учителя. Получив Открытый листпо форме 1, он завершает работы на могильнике Тимошкино-Ярцево6 и проводит небольшие раскопкивыявленных памятников – курганного могильника уд. Утишье и жальника у д. Футица в Бабаевском районе.Разведочные работы 1976 г. направлены на поискпамятников дославянского населения в бассейнахрек Сухоны и Кубены и охватывают Междуреченский,Тотемский, Сямженский районы. В результате выявленыи документированы 6 стоянок эпохи неолита– раннего металла в устье р. Двиницы, городище уд. Боярское на Елошме, обследованы посад Векшенга,городки Шуйский и Толшемско-Успенский и городищена реке Сямжене при впадении речки Городовки 7 .Хорошая сохранность последнего и связь с ним «чудской»легенды выделяет объект как перспективныйдля широких раскопок, которые и проводятся НиколаемВасильевичем в 1977–1978 гг. За два года работна городище «Чудин вал» было вскрыто 1296 кв. м,выявлены жилые и хозяйственные постройки, прослеженыбашни, стены, въезд-захаб деревянной крепостии внутривальные конструкции, получен вещевойматериал, позволивший датировать городищеXIV–XV вв. 8В 1977 г. археологические разведки совместно сотрядом Ленинградского отделения ИА АН СССР проводятсяв Вологодском, Тотемском, Никольском, Кичменгско-Городецком,Великоустюгском, Нюксенском,Тарногском и Междуреченском районах.Обследованы: в бассейне Сухоны – городища игородки у д. Мыгра, Бобровский; Стреленский, укреплениеГребешок, Старая Осыпь в г. Устюге, а такжеСтарототемское городище; в бассейне р. Юг – городкиХалезец, Кичменгский; у д. Федюнино и поселение«Гледен»; в бассейне р. Кокшеньги – Тарногский,Спасский и Никольский городки. По результатам обследованиябыл сделан вывод о довольно позднемвозникновении городков 9 . В 1977 г. также обследованПустошинский финский могильник на Еденьге – НиколайВасильевич начинает проверять данные о финно-угорскихмогильниках, исследовавшихся в 1920–1930 гг. Н. А. Черницыным.Целенаправленным поискам последних былипосвящены разведочные работы 1978 г. в Тотемскомрайоне, которым предшествовало тщательное изучениеархивных материалов. Осмотрены и прошурфо­5Гуслистов Н. В. Отчёт об археологической разведке в бассейнер. Юг (правый исток р. Северная Двина) за 1975 год //ИА РАН. Р-I. № 5338.6Гуслистов Н. В. Курганы и жальник у деревень Тимошкинои Ярцево Вологодской области // КСИА. Вып. 166. М.,1981. С. 84–89.7Гуслистов Н. В. Вологодская экспедиция // АО, 1976. М.,1977. С. 12–13.8Гуслистов Н. В. Вологодская экспедиция // АО, 1977. М.,1978. С. 13–14.9Там же.ваны места предполагаемых могильников Большеноренгского,Круглецкого, Старототемского. Раскопомплощадью 48 кв. м на Старототемском городище выявлены17 погребений XIV–XVI вв. Вновь выявлен Марьинскиймогильник на Сондуге, раскопки которогобыли завершены в 1979 г. За два года работ вскрытаплощадь 456 кв. м, исследовано 33 грунтовых погребения.На открытом там же на Сондуге в 1979 г. Семёновскоммогильнике вскрыто 220 кв. м, исследовано11 грунтовых погребений 10 .Разведками 1979 г. в Усть-Кубинском, Тарногскоми Вологодском районах были выявлены: на Кубене– 2 стоянки эпохи мезолита и 2 селища XIV–XV вв.,на Кокшеньге обследованы средневековые городищаКремлёво, Новгородовское, Ваймежское и могильникиУльяновский и Новгородовский. Частично исследованраскопками выявленный 2-й Долговицкиймогильник (60 кв. м и 17 грунтовых погребений XIV–XV вв.). На р. Вологде в районе завода Лименский открыты29 разновременных поселений и стоянок 11 .1980 г. начинается с ранних выходов на берегар. Вологды в её верхнем и нижнем течении – проведенашурфовка поселения Лиминская XIX, открыто поселениеВёкса. В июне в ходе разведок в Устюженскомрайоне были осмотрены ранее известные памятники:городище Устюжна, сопки у деревень Перя, Давыдовское,Дегтярня, Куреваниха, а также открытыили впервые обследованы поселения: Игумновскаяполяна (I тыс. до н. э. – I тыс. н. э.); Цыганская поляна(IX–XV вв.), Давыдовское (IX–XI вв.), Сафронцево(IX–XVII вв.), Деревяга (I тыс. до н. э.); могильники:у д. Логиново (XIII–XV вв.), у д. Марфино-Сокольники(XIII–XV вв.), Ворлыгино (XIII–XX вв.), Сафронцево(XIII–XV вв.); отвалы доменного производства XV–XVIII вв. у д. Рожково; курганы Никитинские (XII–XIII вв.), Бельское (XII–XIII вв.) и жальник Ильинское(XIII–XV вв.) 12 .В июле были начаты раскопки сопки и шурфовкавыявленных поселений в местечке Дегтярня у д. Куреванихана р. Мологе, завершить которые помешалатрагическая гибель исследователя.Полевые археологические работы, проведённыеНиколаем Васильевичем за 5 лет, охватили территории13 из 26 районов области; были открыты, вновьвыявлены и обследованы около 100 памятников археологии,8 из которых полностью или частично исследовалисьраскопками.Научные интересы Николая Васильевича лежалив области изучения памятников дославянскогонаселения края. В 1979 г. Николай Васильевич начинаетработу над кандидатской диссертацией подруководством ведущего слависта, доктора историческихнаук В. В. Седова. К этому времени, кроместатей в «Археологических открытиях», опубликованыдоклад на конференции в г. Кирове «Историяисследования "чуди заволочской"» 13 , краткие тезисыдоклада на конференции в Сыктывкаре о раскопках10Гуслистов Н. В. Материалы раскопок на реке Сондуге Тотемскогорайона // Послужить Северу : Историко-художественныйи краеведческий сборник. Вологда, 1995. С. 48–74.11Гуслистов Н. В. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции в 1979 году // ИА РАН. Р-I. № 8623.12Гуслистов Н. В. Отчёт о полевых работах в июне 1980 года(рукопись) // Личный архив А. М. Иванищева.13Гуслистов Н. В. Личное дело.4

Николай Васильевич ГуслистовМарьинского могильника (Гуслистов, 1979). Актуальнойдо настоящего времени остаётся историографическаяработа «История археологических исследованийна территории Вологодской области» 14 . Какпреподаватель пединститута Николай Васильевичнаписал очерк «По княжеству Белозерскому» 15 .Особое значение имеет деятельность НиколаяВасильевича по систематизации и обобщению материалово памятниках археологии области. Составленныйпо библиографическим и архивным даннымсписок памятников археологии ежегодно корректируетсяи пополняется в ходе полевых работ. К 1980 г.практически были подготовлены каталог и картографическаяоснова «Археологические памятникиВологодской области», перечень памятников, рекомендуемыхдля постановки на государственный учёт,переданные в производственную группу управлениякультуры Вологодского облисполкома.Оставаясь единственным археологом области,Николай Васильевич проводил охранные работы вВеликом Устюге и Вологде. В ходе аварийно-спасательныхработ в Софийском Соборе в 1980 г. были исследованыпогребения архиереев XVII–XIX вв.Как музейный работник Николай Васильевич постояннозаботился о совершенствовании экспозиции,сверке, обработке и хранении фондовых коллекций.14Гуслистов Н. В. Развитие археологических исследованийна территории Вологодской области // Историография иисточниковедение северного крестьянства СССР. Северныйархеографический сборник. Вологда, 1978. С. 13–23.15Гуслистов Н. В. По княжеству Белозерскому // Живые голосаистории : учебное пособие для 7–10-х классов школ Вологодскойобласти. Архангельск, 1981. С. 140–142.В разнообразные виды деятельности – полевую,фондовую, архивную, научную – были вовлеченыстуденты исторического факультета. Неординарнаяличность Николая Васильевича, его увлечённостьархеологией способствовали сплочению вокруг негогруппы заинтересованных учеников, пятеро из которыхстали профессиональными археологами, другиеучаствуют в исследовании памятников в качествеволонтёров, ведут образовательную и просветительскуюдеятельность.М. В. Иванищева, Н. Г. НедомолкинаСписок публикаций Н. В. ГуслистоваВологодская экспедиция // АО, 1975. М., 1976.С. 13–14. (В соавторстве с Никитиным А. В.)Вологодская экспедиция // АО, 1976. М., 1977.С. 12–13.Вологодская экспедиция // АО, 1977. М., 1978.С. 13–14.Развитие археологических исследований на территорииВологодской области // САС. Вып. VI. Вологда,1978. С. 13–23.Марьинский могильник // Вопросы финно-угроведения: тезисы докладов ХVI ВКФУ. Ч. 11. Сыктывкар,1979. С. 66.Раскопки и разведка в Вологодской области //АО, 1979. М., 1980. С. 7.Курганы и жальник у д. Тимошкино и Ярцево Вологодскойобл. // КСИА. Вып. 166. М., 1981. С. 84–89.Материалы раскопок на реке Сондуге Тотемскогорайона // Послужить Северу : историко-художественныйи краеведческий сборник. Вологда, 1995. С. 48–74.Н. В. Гуслистов на раскопках. Фото конца 1970-х гг.5

Н. В. Гуслистов (второй слева, в первом ряду) с семьёй отца, Василия Васильевича ГуслистоваБабушка заболела бронхиальной астмой, последствиякоторой остались у неё на всю жизнь, и подолгулежала в больнице. Отец был вынужден жить один отодного до трёх месяцев.Как пишет бабушка, у отца были проблемы сучёбой, особенно в начальной школе. Он не мог сосредоточитьсяи выполнял домашнее задание потри-четыре часа. В средних и старших классах папатакже учился не очень хорошо. В аттестате за десятыйкласс у него стоят две пятерки (по рисованию ифизкультуре) и две четвёрки, остальные тройки. Затоон начинает собирать свою личную библиотеку, гдебыли в основном фантастика, приключения и историческаялитература. Заполняет карточки на книги,ведёт каталог журнальных статей. Также покупаетфотоаппарат и с увлечением фотографирует друзей.В старших классах он уже мечтает стать писателем,путешественником и пишет несколько статей дляместных газет, занимается в яхт-клубе.Может быть, именно тогда, в средней школе, иззавынужденной ранней самостоятельности в нёмпроснулся дух авантюризма (бродяжничества, каклюбил он писать в дневнике). Он легко мог отправитьсяс другом в угольном вагоне в Вологду, чтобыпосетить «Букинист» и посмотреть кремль. Или съездитьв Ленинград на трое суток практически без денег.Отправиться зимой в лес, чтобы посмотреть, каквыглядят ночью деревья. Когда отцу захотелось вМоскву и бабушка отправила его со своим очереднымквартирантом Сашей, то вернулся он только черезмесяц. Оказалось, что вместо Москвы они поехали народину Саши в Закарпатье.В 13 лет у него появляется интерес к археологии,он самостоятельно приходит в Череповецкий краеведческиймузей и записывается в археологическуюэкспедицию. Его первые раскопки были в Чагодощенскомрайоне под руководством известного археологаЛ. А. Голубевой.Перед девятым классом отец поехал собиратьгрибы в Череповецкий район и спрыгнул с подножкипоезда на полном ходу. Нашли его только через пятьчасов без сознания. В больнице поставили диагноз:тяжёлое сотрясение мозга. Лечиться пришлось два месяца,а потом врачи посоветовали не переутомляться.Стало падать зрение, мучили головные боли. Но этоне помешало ему активно организовывать в класседиспуты по истории и литературе, экскурсии в музеи,устраивать домашние вечеринки. Сохранились интереснейшиеанкеты его одноклассников, в которых имприходилось отвечать на достаточно откровенныевопросы. Как пишет бабушка в своих воспоминаниях,папа был не только школьным активистом, но и,выражаясь современным языком, неформальным лидером.В школе у него было прозвище Философ, и онмог подбить одноклассников на пропуск занятий илиуговорить мальчиков отрастить длинные волосы.В 1966 г., окончив школу, он написал письмо известномуархеологу, академику Б. А. Рыбакову и получилот него приглашение участвовать в раскопкахгородища Тамань (Гермонассы). Чтобы заработать денегна дорогу, ему пришлось рубить дрова. В экспедиции,познакомившись с интересными людьми, найдяединомышленников, отец остался ещё на одну сменуи после окончания экспедиции домой не вернулся, а7

А. Н. ГуслистоваН. В. Гуслистову 17 летпытался работать на виноградниках и путешествоватьавтостопом. Однако вольная жизнь вскоре закончиласьприёмниками-распределителями Краснодараи Москвы и принудительным возвращением в Череповец.Описание этого периода жизни папы оченькрасноречиво запечатлено в его дневниках.После школы отец год работал на Череповецкомметаллургическом комбинате учеником электрика.Весной 1967 г. призывная комиссия признала его негоднымк строевой службе.Намереваясь поступить в Вологодский педагогическийинститут на историко-филологический факультет,он понимал, что школьного уровня знанийему явно не хватает, и разработал свою жёсткую и эффективнуюпрограмму подготовки: в день написатьсочинение, составить и выучить биографию писателяили поэта, выучить параграф учебника по истории. Иэта система дала свои плоды: летом 1967 г. отец сталстудентом Вологодского института при конкурсе10 человек на место. Первый месяц учёбы студентыпровели, собирая картошку, и там отец познакомилсяс моей мамой – Валентиной Дмитриевной Мининковой.В то время мама жила в Вологде вдвоём с сестрой,так как дедушка был офицером-артиллеристом и служилв ГДР. Однокомнатная квартира на улице Гоголяна четыре года стала для папы почти родным домом,где его всегда ждали. Сестра мамы – Галина ДмитриевнаМининкова через несколько лет вышла замуж залучшего друга отца – Алексея Новаченко.Учёба в институте стала для отца не только способомполучения специальности учителя истории, но иБольшая семья Гуслистовых. Николай Васильевич – крайний справа в верхнем ряду8

Мой отец – Николай Васильевич ГуслистовН. В. Гуслистов – студент институтаН. В. Гуслистовв возрасте 23 летсерьёзной археологической подготовкой. Каждый полевойсезон он проводил в экспедициях. После первогокурса и археологической практики в Кирилловскомрайоне отец поехал в Среднюю Азию. И, конечно же, сего «везением» умудрился заболеть в дороге. Поездказатянулась на два месяца. Остальные студенческие каникулыон почти полностью проводил на раскопках.В 1970 г. мама и папа поженились. Поэтому вМяксу (село под Череповцом) поехали учительствоватьпо распределению тоже вдвоём. Там в 1972 г.родился мой брат Саша. Отец преподавал у старшеклассников,мама – в четвёртых-восьмых классах.К работе учителя папа подходил ответственно, сохранилисьдотошные многостраничные конспекты егоуроков, но и своего увлечения археологией не оставил.Среди старшеклассников Мяксинской школы онорганизовал археологический кружок. Ребята вместес ним регулярно участвовали в археологических экспедицияхпо Вологодской области. Выписывал по почтеисторические труды, ездил за книгами в Москву иЛенинград. Именно тогда он начал собирать коллекциюпластинок русской классической музыки и романсови продолжал поиски старинных вещей: прялок,книг, икон и глиняной посуды. Родители жили вдвухкомнатной квартире в деревянном двухэтажномдоме без удобств, где каждый метр пространства былзаполнен или книгами, или папиными находками.В 1974 г. он становится научным сотрудником(археологом) исторического отдела Вологодскогообластного краеведческого музея, и семья переезжаетв Вологду, в родную квартиру на Гоголя. Работав музее была для отца и радостью, и тревогой.С одной стороны, он получил возможность заниматьсялюбимой работой: организовывал и проводил археологическиераскопки, сам придумал и выстроилту музейную экспозицию по археологии Вологодскойобласти, которая действует в музее и поныне. С другойстороны, ему не удалось избежать бюрократическогодавления и зависти в стенах родного учреждения.Только в 1979 г. он с радостью пишет в дневнике,что появилась возможность работать полностью самостоятельно,без излишнего надзора: отделениеархеологии перевели в Спасо-Прилуцкий монастырь,бывший в то время филиалом музея.С 1976 г. отец – начальник Вологодской археологическойэкспедиции. На этом месте он сменилсвоего учителя – сотрудника Института археологии,кандидата исторических наук А. В. Никитина. С обязанностямируководителя он справлялся блестяще.Все, кто участвовал в папиных экспедициях, помнятего необыкновенную энергию, умение заинтересоватьи невероятную эрудированность. Побывав нараскопках, некоторые студенты навсегда избрали археологиюсвоей профессией.Во второй половине 1970-х отец стал преподаватьна историческом факультете в Вологодскомпедагогическом институте. Читал лекции ярко изанимательно. В это же время раскрылись его писательскиеталанты – он пишет для учащихся школисторико-художественный очерк «По княжеству Белозерскому»– о белозерском князе Глебе Васильковиче;и научные – отец постоянно участвует в научныхконференциях.Конечно, на первом месте у отца была наука иработа в музее. Однако и семья была для папы значимаи важна. Проводя в экспедициях по три месяцав году, он постоянно переписывался с мамой, и этиписьма потом бережно хранил в своём, уже ставшемсолидным, архиве. Огромное количество фотографийи слайдов той поры запечатлели жизнь дружной ивесёлой семьи. В 1977 г. они переезжают в двухкомнатнуюквартиру на улице Чернышевского, которуюполучили в обмен на однокомнатную. В следующемгоду родители съездили в Среднюю Азию по следампервого папиного путешествия. В 1979 г. родилась я.Мама рассказывает, что папа очень радовался рождениюдочки, сам сделал детский манеж, увлечённофотографировал мои первые шаги по жизни.9

А. Н. ГуслистоваМои родители в 1978 годуН. В. Гуслистов – преподаватель института10

Мой отец – Николай Васильевич ГуслистовВ этом же году он блестяще сдаёт экзамены васпирантуру Института археологии Академии наукСССР и начинает работать над кандидатской диссертациейпод руководством ведущего археолога-слависта,доктора исторических наук В. В. Седова. Подготовкак экзаменам была сложной и долгой. Отцупришлось выучить английский язык. И снова, как ипосле школы, он придумал целую систему подготовки,составлял свой английский словарь, каждый деньстарался запоминать новые слова и выражения.Отдельно нужно сказать о дневниках отца. То,что меня постоянно удивляло, когда я перечитывалапапин архив, это его постоянная готовность самосовершенствоваться,неудовлетворённость проделаннойработой, стремление успеть больше. Он пыталсяпланировать каждый день. И почти всегда был недоволенсделанным. Его не устраивало то, что многовремени уходило на заурядные вещи: рабочую текучку,бытовые проблемы. Его главным стремлениембыло использовать каждую минуту жизни с пользойдля себя, своего интеллекта, своего будущего. Переписываясьсо многими своими друзьями и коллегамиархеологами, он оставлял копии отправленных писем,чтобы потом возвращаться к ним и логично продолжитьсвою мысль в следующем письме. Побеседовавс интересным человеком, отец всегда записывалвпечатления от беседы и свои выводы о собеседнике.Умение чётко ставить цель и добиваться её вочто бы то ни стало помогло ему многого достичь, искольких бы ещё целей он добился, умея так планироватьи структурировать свою жизнь, я не могу себедаже представить. Но, даже не дожив до своего 32-летия,он навсегда оставил после себя яркий, неизгладимыйслед в памяти своей семьи, друзей, учеников.О гибели отца мне писать очень тяжело. Стремлениевсё успеть и всего достичь обернулось страшнойтрагедией. Отца вместе с Сашей похоронили в Череповце,на его родине.Может быть, его собственные слова хотя бы отчастипомогут понять, чего он хотел от жизни, к чемустремился, о чём мечтал.«Потомкам (или себе самому завтрашнему).Жизнь вчерашняя: 16 лет. Учился 10 лет. Ужецеловал девочек. Для своих лет немало побродил. Родительпотакал в малой степени. Жизнь не щёлкалапо носу.Жизнь настоящая: веду дневники. Жду окончанияшколы. Строю большие планы. Философствую.Хожу в яхт-клуб. Жду "настоящую" любовь. Не занимаюсьуроками. Книги читаю как критик. Хорошоразвито логическое мышление. Устойчивая системавзглядов. Неплохой психолог.Жизнь будущая: Школьник – Бродяга – Студент– Археолог – Студент – Философ – Ничто. И попутнописатель и политик».Почти всё удалось.Н. В. Гуслистов на археологических раскопках11

В. Л. ДержавинВспоминая друга1Прошло ровно 40 лет со дня нашего знакомствас Николаем Васильевичем Гуслистовым, но для меняон по-прежнему тот же Коля, или Коленька, которогоя все эти долгие годы не забывал. Да простят меняего ученики и младшие товарищи, если я в дальнейшембуду называть его по имени, вопреки этическимтрадициям высшей школы. Ведь в моей памяти он навсегдаостался молодым.Я, будучи сверстником Николая, познакомился сним в 1969 г. на Урале в экспедиции известного археологаГеральда Николаевича Матюшина, в которойтакже принимали участие студенты из Челябинска,Кирова (Вятки) и старшеклассники из Уфы. В тот годя проводил на Южном Урале свой второй полевойсезон, хотя всерьёз заниматься «камнем», несмотряна все уговоры начальника, не собирался, а отправилсятуда исключительно из-за красивейших местэтого замечательного края, покоривших меня годомраньше. В археологическом отношении я тогда далекоещё не определился, поскольку только что закончилпервый курс вечернего отделения истфака МГУ,в отличие от Коли, который перешёл на третий курси абсолютно чётко представлял себе свою будущуюспециализацию.Когда на горном озере Зюраткуль состоялосьнаше знакомство, то первое, что всплывает в моейпамяти, это его открытое русское лицо и копна прямыхволос ярко-золотистого цвета. Он умел располагатьк себе с первого взгляда, хотя цели такой унего, конечно же, не было. Пожалуй, что в нём сразупритягивало, так это неподдельное чувство искренностии добродушия. Не могу вспомнить, чтобыя видел его разгневанным или обиженным. Есликакие-то и случались у него неприятности, то он,вероятно, переносил их со свойственным его характерусмирением.В уральской экспедиции Николай оказался попротекции Аркадия Васильевича Никитина, с которымя сам ближе познакомился позднее и благодаряКоле. Арквас (так его называли почти все) уже давноработал в ИА РАН, в то время как я поступил на работув архив института незадолго до этого, поэтомуАркадия Васильевича ещё мало знал.В Москве Коля обычно останавливался у А. В. Никитина,а когда мы с ним сдружились, чаще стал быватьу меня на Ленинском проспекте, но иногда и уродственников жены. Аркадий Васильевич обычностарался помочь молодёжи не только в профессиональномплане (Коле, в частности, он готовилсяпередать бразды правления Вологодской экспедицией),но и воздействовать на неё в нравственно-духовномсмысле. Кто бывал у него дома, помнит, чтов небольшой, но уютной двухкомнатной квартире наСерпуховском валу близ Шаболовки располагалась© Державин В. Л., 201212роскошная библиотека, насчитывающая несколькотысяч изданий. Самим Аркадием Васильевичембыл составлен весьма внушительный список вполнеопределённых книг, которые он настоятельнорекомендовал читать своим знакомым, но в первуюочередь молодым людям, в том числе и мне с Колей.Аркадий Васильевич небезосновательно полагал, чтоэта литература не должна пройти бесследно для нашего,как он справедливо полагал, ещё не сформировавшегосямировоззрения. Он щедро делился с намисвоими книгами и никогда не возражал, чтобы ихувозили на длительный срок, допустим, в ту же Вологду,поскольку Коля не мог ведь прочитать дажеодну небольшую книжку в течение своей краткосрочнойкомандировки. Только спустя многие годы я сталзадумываться, отчего же в этом книжном реестре фигурировалипреимущественно зарубежные авторы, арусских писателей было на порядок меньше. В этомсписке, в основном, встречались имена наших знаменитыхтогда «почвенников»: Тендрякова, Распутина,Белова и др., но в количественном отношении произведениярусских писателей заметно уступали иностранным.Археологи, ездившие в 1960–1970-е годы в поле,помнят охвативший в те годы почти все экспедициикнижный бум. Хорошие книги тогда, конечно, издавались,но всё же ограниченным тиражом, и достатьих можно было скорее в глубинке, где они годамилежали в полузабытых сельских магазинчиках на запылённыхполках. Так вот, на Урале нас, включая иначальника, тоже охватил неуёмный поиск, как тогданам казалось, редких книг, хотя по неопытности мыскупали чуть ли не всё подряд, насколько, конечно,каждому позволяли финансовые возможности. Колятогда набрал целый вьючник и часть книг отправилдомой в посылочном ящике. Вообще, спектр его литературныхинтересов был необычайно широк, ноименно поэтому Аркадий Васильевич по-отеческистарался предостеречь Николая от излишних литературныхи философских увлечений, которые моглибы каким-то образом отразиться на занятиях по егоосновной специальности.Может быть, я затрону немного личную (и прошупрощения, что не свою) тему, но не могу не сказатьещё об одном. Уже в той далёкой по времени уральскойэкспедиции Коля, вероятно, сделал свой окончательныйжизненный выбор, связанный с созданиембудущей семьи. Он практически ежедневно писалписьма своей невесте. Им были отправлены Валентинедесятки писем, по которым, как я догадывался,можно было бы создать и экспедиционную летописьтого года.По завершении работ Южно-Уральской экспедициимы на машине УАЗ-69 поехали в Москву,по пути переправляясь на послевоенных паромах

через многочисленные и полноводные реки Приуральяи Поволжья. Эта интересная поездка занялау нас более недели. В дороге мы также не забывалипополнять свою библиотеку. В Москве Коля пробылнесколько дней, а затем уехал домой, но скоро возвратился,чтобы встретить Валентину и её сестру,приехавших на родину из Германии, где служил ихотец.С тех пор он часто приезжал в Москву, а нашивстречи стали почти что регулярными.В середине семидесятых годов Коля пригласилменя в Вологду, в которой я никогда ещё не был. Мыпоехали под новый 1975 год вместе с моим другомЮрой Потаповым, племянником Аркадия Васильевича,со школьной скамьи ездившим в экспедициисо своим дядей. Николай тщательно подготовилсяк нашему визиту, предложив обширную и практическиполностью потом реализованную программу.За пять дней мы ознакомились с достопримечательностямидревней Вологды, её музеями, фрескамиДионисия в Ферапонтово, а напоследок побывали ввеличественном Кирилло-Белозерском монастыре.Когда же остановились в гостинице «Русь», неожиданновстретили там знакомого археолога, ученикаВ. В. Седова, Жору Пронина – специалиста, как иКоля, по сопками, но только новгородской земли. ВКириллове Георгий проводил свой медовый месяц.Та поездка, проходившая в морозные предрождественскиедни, оставила яркое впечатление. Оназапомнилась мне не только красотой заснеженныххрамов и величественных монастырей северногокрая. Как на фотографии, я в ту поездку навсегда запечатлелв памяти своей сынишку Николая и Валентины– Санечку – прелестного малыша, такого жебелокурого, как и его родители. Он сползал из своейкроватки на пол после безмятежного дневного сна,чтобы поскорее дотянуться до рук заботливой бабушки– Колиной мамы.Когда я поступил в заочную аспирантуру Институтаархеологии, и Николай в то же самое время сталсоискателем, а экзамен по специальности мы сдаваливместе. Его научным руководителем стал ВалентинВасильевич Седов, а моим – Николай ЯковлевичМерперт. Тогда я и не помышлял о Севере, а ездилисключительно в южные экспедиции на раскопкикурганов бронзового века и раннего железа. В однуиз них ко мне приехали Коля с Валей. Это было наСтаврополье, кажется, в 1977 г. Заехали они ко мнена несколько дней по дороге в Среднюю Азию. У нихбыла своя палатка, спальные мешки и всё необходимоедля автономного передвижения. Коля вообщебыл лёгок на подъём и если ставил перед собой цельсъездить куда-либо, то обязательно осуществлял её.Причём с максимальной для себя пользой старалсявоспользоваться ситуацией. В течение этих немногихдней, проведённых неподалеку от Будённовска,он непременно вместе со всеми выходил работу,чтобы ознакомиться с методикой раскопок степныхкурганов. А копали мы с помощью бульдозерови скреперов, что не совсем привычно для археологов,работающих на памятниках в лесной полосе.Вообще, его всепоглощающей любознательности,работоспособности и даже в какой-то степени одержимостия, ещё сам не до конца определившийся ввыборе специализации, даже немного завидовал.Мне часто приходилось наблюдать его скрупулёзнуюработу в архиве, где я выдавал отчёты и диссертации,в том числе и ему. С целью приобретенияопыта реставрации археологических находок Колянекоторое время стажировался в лаборатории ИАРАН, где его радушно приняли в коллектив, в котором,кстати, трудились и сотрудники, неоднократноездившие в экспедиции к Аркадию Васильевичу. Ктому времени Николай уже мог легко и быстро восстанавливатькерамический материал, но та стажировкабыла ему необходима для того, чтобы постичьазы реставрации металлических предметов. Этим яхочу подчеркнуть, что он постоянно пытался всегодобиться сам.Будучи весьма общительным человеком, Николайтем не менее никогда не ставил встречи с товарищамиили случайные застолья выше интересовсвоей работы, которая являлась для него жизненнымприоритетом.Наша дружба, полагаю, не была случайной и непрерывалась в течение 12 лет. Моя мама также выделялаКолю среди моих друзей и относилась к нему сбольшой симпатией....Трагическое известие застало меня в концеполевого сезона 1980 года, когда я находился в разведкена границе Ставропольского края и Калмыкии.Позвонив из поля домой, я узнал, что потерялдруга... Спустя месяц, вернувшись в Москву, я первымделом встретился с Аркадием ВасильевичемНикитиным, который буквально не находил себеместа. Он почему-то полагал, что косвенно несёт ответственностьза гибель Коли, однако никак не могрешиться позвонить Вале. Добрейший Арквас простоне знал, что сказать ей и какими словами утешитьв связи с постигшим её неизмеримым горем.Да и я, честно сказать, тоже не смог тогда решитьсяна звонок.Так получилось, что большая часть моих друзейи знакомых была связана с Севером. Они занималисьархеологией, историей, этнографией, анекоторые часто ездили туда, если выпадала возможность.Слушая их подчас увлекательные рассказы,я всё же и не предполагал, что когда-либосам окажусь в столь высоких широтах, хотя в своёвремя мне не раз предлагали съездить в археологическиеили этнографические экспедиции на Северили в Сибирь.Как-то Коля подарил мне «Плотницкие рассказы»В. И. Белова, по прочтении которых я заинтересовалсясеверорусской и сибирской прозой. Но овеянныйгероической романтикой Север по-прежнемуоставался для меня недостижимым, вероятно, из-замоей инертности или нерешительности, которой уКоли, как мне кажется, не было.Но на всё есть промысел Божий. В начале1990- х годов я резко и сознательно поменял своинаучные интересы, посчитав, что с южной тематикойпора завершать. И нисколько о своём новомвыборе не пожалел. Теперь, вспоминая многих, ужеушедших своих друзей-северян, в ряду которыхКоля, к сожалению, стал едва ли не первым, я понимаю,что без них такой резкий поворот был быневозможен. Ровно тридцать лет назад трагическиоборвалась его молодая жизнь, но светлый образНиколая, как показало время, за прошедшие десятилетиянисколько не померк и продолжает жить всердцах всех, кто его знал.13

А. В. КамкинБез него мы стали беднее1Жизнь сводила меня с Николаем ВасильевичемГуслистовым в течение 13 лет – с 1967 года, временипоступления в институт, и до 1980 года, дня трагическойгибели. Мои воспоминания передают, конечноже, сугубо личное отношение к этому человеку. Неручаюсь за точность деталей, но сомневаюсь, что памятьисказила впечатления о нём.Для меня несомненно, что Николай жил в какомтосвоём мире. В студенческие времена он, как правило,не вникал в обычную студенческую суету, редковключался в разговоры «о чём-нибудь». Было впечатление,что он сосредоточен на чём-то своём, более существенном,чем наши повседневные скоротекущиеи преходящие хлопоты.Я помню его волнистую гриву русых волос, склонённуюдаже на переменах над какой-то загадочнойтетрадью, в которой он выводил графики жизни.Лично мне это представлялось надмирным деянием,спросить о котором я так и не решился. Говорят, чтоэти тетради сохранились и их предстоит расшифровать,что не так-то просто и, возможно, сродни открытиюключа к тайнам египетских иероглифов.Эта способность отделять главное от второстепенного,«зёрна от плевел», проявлялась и в последующиегоды. Помнится один разговор с ним, состоявшийся,как говорят, «на лету», но по каким-тонепонятным законам памяти оставшийся в ней навсегда.Я работал в должности заместителя деканаисторического факультета, а он преподавал археологиюв качестве преподавателя-совместителя. Летом,в самый разгар полевого археологического сезона,ему приходилось приезжать из экспедиции и читатьстудентам-заочникам несколько часов лекций.Для меня это было очень хлопотное время: ещёне закончилась сессия дневного отделения, а уженаехала армия заочников. Нужно было отрегулироватьучебную деятельность более чем 600 студентов.Я ведал расписанием занятий. Нельзя было допуститьникаких накладок, следовало уложиться в имеющеесяколичество аудиторий, сократить возможные«окна» в работе преподавателей и при всём этомсоблюсти нормы научной организации труда. Я былвесь в работе, в телефонных звонках, в улаживаниитекущих проблем – одним словом, был абсолютноуверен в исключительной значимости своей работы.И на вопрос Николая: «Как дела? Как жизнь?», я сталему взволнованно говорить обо всех этих проблемахс полной уверенностью, что всё это очень важно и чтоон меня поймёт.Гуслистов же отреагировал неожиданно: спокойнои очень убеждённо сказал, что всё это лишьимитация жизни и важно за этой суетой не потерятьглавного, сути бытия. Сказано это был дружески, безвсякой поучительности, а потому не только не обиде­© Камкин А. В., 201214ло меня, но и крепко запомнилось. Впоследствии нераз и не два этот урок всплывал в моей памяти и помогалобрести спокойствие, особенно когда засасывалатекучка и жизнь казалась жутким клубком дел ипроблем.В больших компаниях он много не говорил. Большемолчал. Но сказанное им, как правило, было неожиданно,заставляло думать, а главное – помнилось.Не могу не упомянуть и ещё об одной сторонеего личности. Однажды, на какой-то домашней вечеринке,он предложил мне послушать старые записиАлександра Вертинского. Я, к своему стыду, тогдаэтого имени не знал. Я слушал «Прощальный ужин»,«Мадам, уже падают листья», «В бананово-лимонномСингапуре»…Воспитанный на советской песенной традиции,не сразу уловил и непривычные ритмы, и необычныеметафоры, и новую для меня манеру исполнения.Придя домой, рассказал об этом маме. К моему удивлению,она сказала, что хорошо знает этого певца ирада, что он возвращается в нашу жизнь. Оказалось,что Коля знал и понимал то, что выпало из жизнинашего поколения. Я открыл для себя Варю Панину,Анастасию Вяльцеву, Надежду Плевицкую, а потоми Петра Лещенко, Вадима Козина и других. Но выяснилосьещё и то, что он тянулся к оперной музыке, ксерьёзной классике.И вот что я могу сказать в итоге: Коля отвернулменя от одномерного восприятия культуры. Он подсказалтогда, в очень советские 70-е гг. ХХ в., путь поискакультурного наследия в самых различных егопроявлениях. Не раз я задумывался – как всё это связанос археологией? Может быть, это просто какое-толичное увлечение или, скажем, некий вид духовнойоппозиции той социальной атмосфере? Ответа у менянет. Но одно очевидно: Николаю было тесно в рамкаходной эпохи, одной идеологии, одних стандартов. Измерятьвсё рамками одной человеческой жизни археологамне свойственно.Я помню трагическое лето 1980 г. Тогда все мыликовали по поводу Олимпийских игр, проходившихв СССР. Гремела музыка, на нас непрерывно обрушивалисьрепортажи о победах наших спортсменов, рекойлилось олимпийское золото… К именам однихкумиров добавлялись новые …И вдруг! Как гром средь ясного неба: приказректора немедленно выехать в Устюженский районвывозить студентов с археологической практики всвязи с гибелью её руководителя Николая ВасильевичаГуслистова. Мы не могли поверить. Надеялись,что есть хоть какой-то шанс спасения. Однако правдажизни всё же обернулась трагедией: погиб он, егосын первоклассник Саша и студент первокурсникАлександр Дмитрихин, тело которого мне было порученодоставить на его родину в Антушево Белозерскогорайона.

Николай Васильевич ГуслистовЯ видел, как плакали девушки-студентки, с какимирастерянными лицами встречали нас парни, какмолчали друзья, не зная, что сказать друг другу. Этобыла невосполнимая утрата. Мы все понимали, чтостали беднее.Среди моих однокурсников особенными успехамив учебе он не выделялся. Но в науку пошёл первыми очень успешно – в аспирантуру академического института.В те времена это было не только большимуспехом, но и в какой-то мере признанием многообещающегопотенциала молодого археолога-провинциала.Я понимаю это очень хорошо, поскольку вскореза ним пошёл тем же путём. Это сейчас мы уговариваемвыпускников педагогического университетапоступать в аспирантуру, и они из уважения к намвеликодушно соглашаются, не вполне понимая, чтотам делать и зачем это нужно. Тогда же поступлениев аспирантуру (да ещё в московскую! да ещё в академическую!)было большой жизненной удачей, открывалосерьёзные перспективы научного роста, а длявсех остальных такое поступление было – вспомнимсоветскую терминологию – знаком профессиональногокачества. Дело в том, что в такой аспирантуре небыло имитации науки, как это, к сожалению, бываетсейчас. Это было вхождение в подлинную науку, требовавшуюогромной работы и реальных результатов.Тогдашняя программа подготовки учителя историив педагогическом институте при четырёхлетнемсроке обучения включала очень скромный курс археологиина первом курсе и летнюю полевую практику.В этих условиях вряд ли можно говорить о серьёзнойархеологической школе или, скажем, об археологическойспециализации. Всё достигнутое им для поступленияв аспирантуру было получено путём самообразованияи постоянной работы в поле. Только так онвышел на уровень, позволивший стать аспирантомИнститута археологии Академии наук СССР и на равныхс выпускниками немногочисленных специализированныхкафедр учиться в ней.Он, к великому сожалению, успел сделать в вологодскойи российской археологии не так уж и много.И уж совершенно точно – не столько, сколько бы мог.Но он сделал главное: заложил основы вологодскойархеологической школы, воспитал целое поколениевологодских археологов, влюбил в эту науку тех, ктосейчас составляет основу этой школы и воспитываетновые поколения археологов. Николай ВасильевичГуслистов для вологодской археологии – это отецоснователь,полевик-легенда, Учитель в высокомсмысле этого слова.Напомню, что пишу всё это о человеке, которыйпрожил с нами лишь 30 лет!15

Н. В. ГуслистовРазвитие археологических исследованийна территории Вологодской области *История археологических исследований на территорииВологодской области до сих пор почти непривлекала к себе внимания 1 . Между тем, накопленныйархеологами опыт давно нуждается в изучениии обобщении. Наиболее ранние факты интереса кархеологическим памятникам зафиксированы в устныхлегендах 2 . Однако только к последней четвертиXVIII – началу XIX в. относятся первые описания этихпамятников 3 и первые попытки археологических раскопок4 , а целенаправленная деятельность в данномнаправлении начинается лишь после Отечественнойвойны 1812 г. Несомненная заслуга в этом принадлежит3. Д. Ходаковскому, который в 20-х годах XIX в. побывална реках Колпи и Мологе, в г. Череповце и отметилздесь городища и жальники, а также следы весив топонимике 5 . Более благоприятные условия длясбора сведений о памятниках возникли с основаниемв 1838 году местного периодического издания «Вологодскиегубернские ведомости». В неофициальной частиэтого издания печатаются сообщения Муромцевао городке Рахлей 6 и о Чудиной горе на реке Сямжене 7 ,К. Свистунова о Тарножском городке 8 , П. Черняева оКичменгском городке 9 , П. Сорокина о городках Соль-Вычегодского уезда, в том числе и о городке Рахлей 10 ,*Впервые статья была опубликована в книге «Историографияи источниковедение истории северного крестьянства»(САС. Вып. 6. Вологда, 1978. С. 13–23).1Самостоятельное значение имеют только: Фосс М. Е. Историяисследования северного неолита // Древнейшая историяСевера Европейской части СССР. М., 1952. С. 20–29 (МИА;№ 29).; Никитин А. В. Археологические исследования в Вологодскойобласти // Материалы по истории ЕвропейскогоСевера СССР. Вологда, 1973. С. 439–441. (САС; Вып. III).2Степановский И. К. Вологодская старина : историко-археологическийсборник. Вологда, 1890.33асецкий А. А. Исторические и топографические известияпо древности о России и частно о городе Вологде и его уездах...2-е изд. М., 1782. С. 16.4Флеров А. О. древностях вологодских и зырянских // Северныйвестник. 1804. № 11. С. 205–210.5Ходаковский 3. Д. Донесение о первых успехах путешествияпо Руси Ходаковского 3. Д. // Русский историческийсборник. Т. VII. М., 1844. С. 87–88.6Муромцев И. Городок Рахлей // ВГВ. 1843. № 23.7Древние исторические места Кадниковского уезда // ВГВ.1844. № 26.8Свистунов К. Тарножский городок // ВГВ. 1847. № 37.9Черняев П. Кичменгский городок // ВГВ. 1848. № 36.10Сорокин П. Об укреплённых местах Сольвычегодскогоуезда Вологодской губернии // ВГВ. 1853. № 25, 26.© Гуслистова В. Д., наследник, 201216П. Воронова о Вельских городках с упоминаниемБрусенецкого городка и городка на реке Сямжене 11 .Некоторые археологические сведения появляются вцентральной печати, в частности, о так называемомкургане «Синеус» близ города Белозерска 12 и о находкеклада монет X–XI вв. у Великого Устюга 13 .Таким образом, в первой половине XIX в. исключительнотрудами любителей накапливаются первыеархеологические сведения.Во второй половине XIX в. создание Археологическойкомиссии в 1850 г., основание Московскогоархеологического общества в 1864 г., организация археологическихсъездов, деятельность Вологодскогогубернского статистического комитета, продолжающиесяпубликации «Вологодских губернских ведомостей»,а с 1864 г. «Вологодских епархиальных ведомостей»способствовали дальнейшему росту количествасообщений, свидетельствующих, что работа не ограничиваетсяуже только выявлением и описанием памятников,но сопровождается и раскопками. В 1860 г.Я. М. Лазаревский проводит раскопки так называемогокургана «Синеус» и доказывает его естественное происхождение14 . В 1864 г. И. Я. Якубович раскапывает«древние могилы» на берегу реки Суды 15 . В 1864 г. членАрхеологического общества Д. И. Прозоровский раскапываеткурганы у д. Варнакушка 16 . В 1875 г. Д. П. Европеусраскапывает сопку близ деревни Белые Кресты 17 .А в 1881 г. сопка у с. Избоищи была раскопана слушателямиАрхеологического института 18 . Значительнаяработа по выявлению и описанию археологических11Воронов П. Городища // ВГВ. 1854. № 20, 21.12Шевырев С. П. Поездка в Кириллово-Белозерский монастырьв 1847 г. Ч. II. М., 1850. С. 60; Игнатьев. Курганы близьг. Белозерска // Северная пчела. 1853. № 56, 57, 62; Он же //Журнал для чтения военно-учебных заведений. 1853. Т. 104.№ 415. С. 352–366.13Савелов П. С. Археологические находки, сделанные вПермской и Вологодской губернии // Журнал Министерстванародного просвещения. 1852. Ч. 75. 7 отделение, IIчасть. С. 26.14Отчёт об археологических розысках в окрестностях Белозерсказа 1860 год // ИИМК РАН. Ф. 115/1860; Отчёт Императорскойархеологической комиссии за 1860 год. СПб.,1862. Ст. XII.15Позоровский Д. И. Древние вещи, найденные в Белозерскомуезде // Известия Императорского русского археологическогообщества. Т. VIII. СПб., 1877. С. 64–66.16Там же.17Архив А. А. Спицына // ИИМК РАН. Ф. 5. Д. 381. Л. 111.18Калачев Н. В. Отчёт об осмотре летом и осенью слушателямиАрхеологического института памятников древностейи их работе в архивах // Сборник Археологического института.Кн. V. Вып. I. СПб., 1881. С. 6.

памятников была проделана к VII археологическомусъезду, проходившему в 1887 г. в г. Ярославле. Черезгубернский статистический комитет приходским священникамбыла разослана программа по сбору археологическихсведений. Ответы были обработаны иопубликованы секретарём комитета Н. А. Полиевктовым19 . В трудах съезда сообщалось также об обследованиипамятников Н. Е. Ординым 20 . Результатом проделаннойк VII археологическому съезду работы явилосьвыявление и описание 23 памятников, расположенныхныне в восточных районах Вологодской области.В конце XIX в. и в начале XX в. интересные сведенияпоступают от К. С. Ивановского 21 , Е. А. Бурцева 22 ,А. Беляева 23 . Раскопки же проводятся помещиком Панинымв 1894 г. у деревень Митино и Заворыкино 24 .Учеником А. Е. Спицына Н. Ф. Лавровым в 1911 г. проводитсяразведка по рекам Шексне и Суде 25 . Уникальныйпамятник из 17 курганов (правда, сильно разрушенныхкладоискателями) раскопал в низовьяхСухоны в 1911 году Н. В. Глазов 26 .До революции имели место и обзоры выявленныхархеологических памятников и находок. По восточнымрайонам Вологодской области, входившимранее в состав Вологодской губернии, таким обзоромявляется работа И. К. Степановского «Вологодскаястарина» 27 , по западным, входившим в состав Новгородскойгубернии, – А. А. Спицына «Обозрение некоторыхгуберний в археологическом отношении» 28 ,кроме того, И. Романцевым был составлен указательпамятников Новгородской губернии 29 .Общим итогом работы, проделанной краеведами,любителями старины и археологами до 1917 г.,явилось выявление и описание большого количестваархеологических памятников, правда, почти исклю­19Отчёт о действиях и занятиях Вологодского губернскогостатистического комитета за 1887 г. // ВГВ. 1889. № 3, 4, 5;То же // ВЕВ. 1889. № 22, 23; Полиевктов Н. А. Сведения огородках и городищах, находящихся в Вологодской губернии// Труды VII археологического съезда в Ярославле.Т. III. М., 1892. С. 4–12.20Ордин Н. Е. Описание городка, находящегося в Никольскойволости Кадниковского уезда Вологодской губернии// Труды VII археологического съезда в Ярославле. Т. III. М.,1892. С. 13–14.21Ивановский К. С. Археологическая заметка // ВГВ. 1880.№ 30.22Бурцев Г. А. Городок на р. Сямже // ВГВ. 1887. № 23.23Беляев А. Памятники древности в Верховажье // ВЕВ.1898. № 20.24Синицын А. А. Курганы Белозерского уезда // ЗИРАО. Новаясерия. Т. VII. Вып. 1 и 2. СПб., 1896. С. 160.25ИИМК РАН. Д. 89/1911; Лавров Н. Ф. ИсследованияН. Ф. Лаврова в Череповецком уезде // Отчёт Археологическойкомиссии за 1911 г. СПб., 1914. С. 68–69.26Глазов Н. В. Записки о древностях Вологодской губерниипо Вельскому и Тотемскому уездам // Там же. С. 69–70.27Степановский И. К. Вологодская старина. Вологда, 1890.28Синицын А. А. Обозрение некоторых губерний в археологическомотношении // ЗИРАО. Новая серия. Т. IX. Вып. 1–2.СПб., 1887. С. 237–293.29Романцев И. О курганах, городищах и жальниках Новгородскойгубернии. Новгород, 1911.17чительно средневековых. По выявлению памятниковпредшествующих исторических эпох успехи былизначительно меньше. В конце XIX – начале XX вв. былоизвестно всего лишь 9 местонахождений каменноговека 30 , городище и два селища – эпохи раннего железа31 , финно-угорские же материалы известны толькоиз раскопок А. В. Панина на реке Суде 32 да сборов Едемского33 и Глазова 34 на р. Кокшеньге. Из отдельных находокв Петровском домике г. Вологды, в музее Обществаизучения Северного края и в музее Тотемской Петровскойремесленной школы начали формироваться первыеархеологические коллекции.Проведение небольших, в основном любительских,раскопок показало ценность скрытых в памятникахматериалов. К сожалению, раскопки проводились повесьма несовершенной методике, собранные материалыс дневниковыми записями в большинстве случаевутрачены, выводы же по полученным материалам носилипреимущественно этногеографический характер;история технологии, хозяйства, социально-экономическиеотношения прошли мимо внимания археологов.Поэтому весь досоветский период являлся периодомнакопления материала, общий объём которого и качествопослужили основой для дальнейшего развития археологическихисследований на территории края.После Октябрьской революции в развитии археологическихисследований начался новый этап:вещественные источники получили должное признание,расширилась деятельность Вологодского обществаизучения Северного края, возникли Обществапо изучения местного края в гг. Череповце и Тотьме,перестроилась работа музеев в Череповце и Вологде,созданы музеи в Великом Устюге, Тотьме, Устюжне.Всё это привело и к бурному росту числа любителейкраеведов, и их активности.Гидрограф К. В. Марков, работавший в 1917–1918 гг. по обследованию водной системы озёр Воже иЛача, собрал значительное количество неолитическихорудий и осколков орнаментированной керамики. Наего карте отмечено более 30 местонахождений 35 .Крупным центром по выявлению археологическихпамятников становится музей и педагогический институтв Вологде. В 1920 г. преподавателем институтаН. В. Ильинским обнаружена неолитическая стоянка уистоков р. Сухоны 36 . На р. Едке собрал неолитические30Синицын А. А. Обозрение некоторых губерний в археологическомотношении // ЗИРАО. Новая серия. Т. IX. Вып. 1–2.СПб., 1897. С. 238.31Лавров Н. Ф. // ИИМК РАН. Ф. 1. Д. 89/1911.32Спицын А. А. Курганы Белозерского уезда // ЗИРАО. Новаясерия. Т. VIII. Вып. 1–2. СПб., 1896. С. 160.33Едемский М. Б. Кокшенгская старина // Записки Русскогоотделения Императорского русского археологическогообщества. Т. VII. Вып. 1–3. СПб., 1906. С. 92.34Глазов Н. В. Указ. соч.35Марков К. В. План озера Воже. План озера Кенозеро с указаниеммест находок доисторического человека. Хранятся в научномархиве Вологодского областного краеведческого музея.36Спицын А. А. Древности Вологодской, Архангельской, Северодвинскойгуберний и области Коми // Доклады научногообщества по изучению местного края при Тотемскоммузее. Вып. IV. Тотьма, 1926. С. 6; о нём: Черницын Н. Тотемскийгосударственный музей местного края // Север. 1924.№ 1. С. 159–160.

Н. В. Гуслистовматериалы тов. Бурачек 37 . В 1926 г. по приглашениюВологодского музея археолог М. Е. Арсакова провеларазведку по южному и юго-восточному берегу Кубенскогоозера, зафиксировав две стоянки и четыре местонахожденияорудий эпохи неолита 38 . Целый кругдрузей музея возник в г. Вологде во второй половине30-х годов: от рабочих города, от Коли Федышина иего товарищей поступает ряд неолитических и мезолитическихорудий, найденных на территории городаи его окрестностей 39 . В 1941 г. сотрудником музеяМ. Я. Рудинским собраны материалы и зафиксированы24 пункта местонахождений в низовьях рек Сухоныи Юга 40 .Небольшая коллекция каменных орудий формируетсяв Великоустюгском музее трудами К. А. Линевскогои М. И. Романова 41 .Устюженский музей совместно с Тихвинскимпроводит небольшие раскопки на р. Мологе 42 .Большой размах и систематичность работа поархеологическому исследованию края приобрела вТотемском музее под руководством Н. Н. Черницына.Уже в 1918 г. художник Е. И. Праведников обнаружилна р. Сухоне стоянку с сохранившимся культурнымслоем 43 . В 1923 г. она была частично раскопана директороммузея Н. Н. Черницыным 44 . Её исследованиедало толчок к поискам новых памятников. Уже вследующем году было открыто пять неолитическихстоянок по р. Кокшеньге 45 . В 1924 г. выявлены и силамиархеологического кружка при Тотемском музееобследованы первые на территории края угро-финскиемогильники: Пустошинский, Марьинский, датированныеXI–XII вв. 46Для анализа полученных археологических материаловпривлекались крупнейшие археологи37Арсакова М. Е. Отчёт // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1926. № 176.38Спицын А. А. Курганы Белозерского уезда // ЗИРАО. Новаясерия. Т. VIII. Вып. 1–2. СПб., 1896. С 160.39Чичерин. Археолог Федышин // Наши достижения. 1936.№ 1. С. 128; Археологические находки // Красный Север.1935. 29 мая; Памятник XVI века // Красный Север. 1936.30 мая; Верховцев Д. Юные археологи // Красный Север.1937. Июнь; Федышин И., Невзоров В. Заметки о городе //Красный Север. 1940. 17 января.40Рудинский М. Я. Инвентарная опись археологических материалов,собранных М. Я. Рудинским во время экспедициив Нюксенский, Великоустюгский и Усть-Алексеевский районыв 1941 г. // Научный архив Вологодского областногокраеведческого музея.41Археологическая коллекция хранится в Великоустюгскомкраеведческом музее.42ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1925. № 214; ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1.1926. № 195.43Праведников Е. И. Находки каменного века близ городаТотьмы (поздний неолит) // Материалы по изучению историии использованию производительных сил Северногокрая. Вып. 3. Вологда, 1922. С. 197–198.44Черницын Н. А. // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1923. № 112.45Черницын Н. А. // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1923. № 112; Онже // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1925. № 190; Он же // ИИМКРАН. Ф. 2. Оп. 1. 1926. № 129.46Черницын Н. А. // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1924. № 168.В. А. Городцов 47 и А. А. Спицын. От А. А. Спицынабыла получена и опубликована в 4-м выпуске докладовОбщества по изучению местного края статья«Древности Севера» 48 , в которой сделан обзор вологодскихдревностей, дан анализ накопленногоматериала и определены перспективы археологическогоисследования края. Эта работа явилась первойпопыткой собрать весь накопленный к 20-м гг.материал и дать ему возможное освещение. Итогомже всей многолетней работы директора Тотемскогомузея Н. Н. Черницына явилось создание микрокартыархеологических памятников Тотемского района,где отмечены 14 стоянок неолита, 7 стоянок раннегометалла, 10 могильников, 4 городища и 23 местонахожденияотдельных предметов 49 , кроме того,Н. Н. Черницыным сделан ряд публикаций, которыеввели в научный обиход материалы, ставшие основойдальнейшего исследования не только в Тотемскомрайоне, но и в области 50 .Со второй половины 20-х годов большое вниманиеуделялось археологии в Череповецком краеведческоммузее. В 1924 г. Г. И. Виноградовым былиобнаружены курганы и жальники близ деревни Малечкино51 . Инспектор губоно Б. Г. Кириллов обследуетпамятники в Устюженском районе 52 . АрхеологАрсакова, работавшая в это время в Череповецкоммузее, проводит раскопки курганов у станции Пестово53 , в 1927 г. – курганов у д. Болтинская, неолитическойстоянки Водоба 54 , в 1929 году – стоянок назападном берегу Чарондского озера и на восточномберегу Вещозера 55 . Итогом работы М. Е. Арсаковойявилась статья «Древнейший человек и населениекрая» 56 . Директором Череповецкого музея К. К. Морозовымв 30-х годах была обследована древнейшаястоянка края Ягорбская с микролитическимиорудиями 57 .Идя по следам краеведов, археологи М. Е. Фосси А. Я. Брюсов проводят крупные археологическиеработы: М. Е. Фосс – в районе озера Лача (в насто­47Черницын Н. А. Черняховская стоянка поздней поры неолита.Тотьма, 1928. С. 18.48Спицын А. А. Древности Вологодской…49Черницын Н. А. Археологическая карта Тотемского района Вологодскойобласти // Краткие сообщения Института историиматериальной культуры. В. 35. М.; Л., 1950. С. 143–148.50Кроме указанных: Черницын Н. А. Следы неолита по Кокшеньге// Север. № 7–8. 1928. С. 283–285; Черницын Н. А. Угрофинскиемогильники на территории Вологодской области //СА. № 4. 1966. С. 196–201; Черницын Н. А. Тотемный знак нагальке // СА. № 2. 1970.51Виноградов Г. И. Об обнаружении кладбища близ ЧереповцаНовгородской губернии // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1924. № 133.52Кириллов Б. Г. Материалы хранятся в Череповецком краеведческоммузее. Он же. ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1925. № 214.53Арсакова М. Е. // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1926, № 117/17.54Арсакова М. Е. // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1927. № 168.55Арсакова М. Е. // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1929. № 141.56Арсакова М. Е. Древнейший человек и население края //Череповецкий округ. Череповец. 1929.57Материалы хранятся в Череповецком краеведческом музее.18

Развитие археологических исследований на территории Вологодской областиящее время в Архангельской обл.) и по р. Сухоне 58 ;А. Я. Брюсов в районе озера Воже начинает раскопкидвух крупнейших памятников неолита – свайногопоселения на р. Модлоне и могильника у д. Караваиха59 . В работе экспедиции А. Я. Брюсова принимаютактивное участие сотрудники Вологодского музеяИ. И. Смирнов, Череповецкого – К. К. Морозов, Вологодскогопединститута – Р. В. Бобровский.Успешные работы экспедиций и личные контактыс А. Я. Брюсовым приводят к активизациидеятельности ещё одного краеведа – редакторарайонной газеты В. В. Гарновского, который в 1940–1941 гг. открывает на северном и западном берегахБелого озера более десяти неолитических стоянок 60 .Если в выявлении памятников неолита большая заслугапринадлежит краеведам, то создание картыпамятников Средневековья – заслуга экспедицийГАИМК и ИИМК. Отряд Северо-Западной экспедициипод руководством Г. П. Гроздилова и В. И. Равдоникасав 1929 г. провёл обследование по р. Шексне, Суде,Колпи и Мологе, взяв на учёт более 60 курганныхгрупп, жальников, могильников, селищ и городищ 61 .Такая работа привела к выявлению основных групппамятников в западных районах области. Существеннымдобавлением к ним явилась работа Средневолгостройской(1933–1935 гг.) и Верхневолжской(1936–1938 гг.) экспедиций под руководствомП. Н. Третьякова, обследовавших нижнее течениерек Шексны и Мологи 62 , а также Белозерской экспедицииП. А. Сухова, проходившей при участии Кирилло-Белозерскогомузея 63 .Война резко прервала археологические исследования,но уже в первые послевоенные годы они восстанавливаютсяв большем объёме 64 .Новый этап в развитии археологического краеведенияхарактеризуется большим контактом любителейс археологами-профессионалами. СотрудникиВологодского областного музея, Вологодского государственногопедагогического института, Череповецкогомузея ежегодно участвуют в экспедицияхГосударственного исторического музея, Институтаархеологии. Постановление правительства 1948 г. обохране памятников и руководящие документы по паспортизацииархеологических памятников придаликраеведческому движению более целенаправленныйхарактер. В выявлении памятников, их обследовании,составлении документации участвуют А. В. Го­58Фосс М. Е. Разведка по Сухоне // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1.1932. № 258.59ИИМК РАН. Ф. 35. Оп. 1. 1938. № 137, 206, 205; Ф. 2. Оп. 1.1937. № 197, 242; Ф. 2. Оп. 1. 1932. № 1; Ф. 35. Оп. 1. 1939.№ 7; Ф. 35. Оп. 1. 1940. № 12. Коллекции хранятся в Череповецкомкраеведческом музее.60Материалы хранятся в Череповецком краеведческом музее,научном архиве Вологодского областного краеведческогомузея.61Гроздилов Г. П. Археологические памятники IX–XIII вв. вБелозерье // УКМ. Ф. 7. Д. 5; ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 11. 1933.№ 225.62ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1933. № 225.63ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1937. № 258. С. 31–34. № 260. Л. 5–8;ИИМК РАН. Ф. 35. Оп. 1. 1939. № 41. Ф. 35. Оп. 1. 1940. № 105.64Засурцев П. И. Отчёт 1947 г. // ИА РАН Р-1/252.; БрюсовА. Я. Отчёт 1945 г. // ИА РАН Р-1/15. 1946.лованова, К. К. Морозов, В. В. Гарновский, Б. М. Яковцевский,М. В. Горбунов, Н. А. Черницын, А. А. Миров 65 ,А. А. Алексеева 66 .При всём росте краеведения доминировать впослевоенный период стали систематические археологическиеисследования. А. Я. Брюсов продолжаетначатые в 1937 г. крупные исследования неолитическихпамятников в бассейне озера Воже 67 . Результатомэтих работ явилось освещение важнейших вопросовэкономической и этнической истории Севера вIII–II тыс. до н. э., связей каргопольской культурыс карельской и беломорской; удалось наметить основныепути заселения Севера 68 . Принимая участиев работе конференции вологодских вузов и редактируясборник по археологии Вологодской области,А. Я. Брюсов поставил ряд конкретных задач в археологическомисследовании Вологодской области,большинство которых за последующие двадцатьлет были решены 69 .Работы М. Е. Фосс по изучению Севера также вбольшей мере связаны с материалами области. Карта,опубликованная в монографии «Древнейшаяистория Севера Европейской части СССР», до сих порявляется наиболее полным сводом неолитическихпамятников 70 .С разрешением целого ряда вопросов трудамиА. Я. Брюсова и М. Е. Фосс возникли новые проблемы,которые успешно решались археологами впоследующие годы. Экспедиция Государственногоисторического музея под руководством И. К. Цветковойв 1956–1957 гг. в районе Азатского озера 71дала материалы, подтверждающие предположениео заселении края в эпоху неолита из Волго-Окскогомеждуречья, и раздвинула границы каргопольскойкультуры в юго-западном направлении. В работахотряда Ленинградского отделения Института археологииР. В. Козыревой в 1965, 1970 гг. 72 проявилсярост внимания к исследованию памятников в новыхрайонах. Более ярко и последовательно тенденция кисследованию памятников в новых районах области65Материалы хранятся в архиве производственной группыохраны памятников управления культуры Вологодскогооблисполкома и в научном архиве Вологодского областногокраеведческого музея.66Материалы хранятся в Череповецком краеведческом музее.67См. отчёты А. Я. Брюсова за 1945–1959 годы в архиве ИАРАН: 1945 г. – ИА. Р-1. № 15; 1946 г. – ИА. Р-1. № 48; 1947 г. – ИА.Р-1. № 125; 1951 г. – ИА. Р-1. № 586; 1952 г. – ИА. Р-1. № 705;1953 г. – ИА. Р-1. № 872; 1955 г. – ИА. Р-1. № 1125; 1956 г. – ИА.Р-1. № 1220; 1957 г. – ИА. Р-1. № 1562; 1959 г. – ИА. Р-1. № 2066.68Брюсов А. Я. Очерки по истории племён европейской частиСССР в неолитическую эпоху. М., 1952.69Брюсов А. Я. О целях и задачах и о состоянии и перспективахархеологического обследования Вологодской области //Труды научной конференции по изучению Вологодской области.Вологда, 1956. С. 43–53; Он же. Предисловие // Сборникпо археологии Вологодской области. Вологда, 1961.70Фосс М. Е. Древнейшая история Севера... М., 1952.71См. отчёты И. К. Цветковой за 1955–1957 годы в архивеИА РАН: 1955 г. – ИА. Р-1. № П19; 1956 г. – ИА. Р-1. № 1271;1957 г. – ИА. Р-1. № 1486.72См. отчёты Р. В. Козыревой за 1965 и 1970 годы в архивеИА РАН: 1965 г. – ИА. Р-1. № 3144; 1970 г. – ИА. Р-1. № 4324.19

проявилась с 1968 г. в работе экспедиции Институтаархеологии С. В. Ошибкиной 73 . Получен ные ею материалыпозволили говорить о сохранении в раннихстоянках Андозера очевидного сходства с памятникамильяловского типа. Раскопки стоянок в среднемтечении Сухоны дали возможность говорить о существенномотличии неолита Сухоны от неолита каргопольскойкультуры.Систематические исследования славяно-русскихпамятников ведутся с 1948 г. Вологодской археологическойэкспедицией Института археологии подруководством А. В. Никитина 74 . В работе активно участвовалиобластной музей и Вологодский педагогическийинститут. Работы в городе Вологде позволилина археологическом материале подтвердить возникновениегорода в домонгольское время. Раскопки вг. Устюжне, на реках Кать, Мологе, Колпи, Суде свидетельствовалио заселении этих районов славянами сX века. Разведки по рр. Сухоне, Ваге, раскопки в ВеликомУстюге, в Никольском, Кичменгско-Городецкомрайоне позволили сделать выводы о сравнительнопозднем возникновении городков в восточных районахобласти в периоды борьбы между Москвой и Новгородоми Смутного времени.Работы Белозерской археологической экспедициипод руководством Л. А. Голубевой 75 дали материалдля выводов о возникновении одного из крупнейшихгородов древней Руси ещё в период господствана берегах Белого озера финно-угорского населенияи о социально-экономическом развитии города в последующеевремя.Государственным историческим музеем в 1950 г.было проведено обследование археологических памятниковБелозерья, результатом которого явилосьсоздание микрокарты памятников района 76 .Значительные работы по выявлению памятниковлетописной Веси были проведены в бассейне Белогоозера, р. Шексны, Суды, Мологи сотрудником Го­73См. отчёты С. В. Ошибкиной за 1968–1973 годы в архивеИА РАН: 1968 г. – ИА. Р-1. № 3663; 1969 г. – ИА. Р-1. № 3863;1970 г. – ИА. Р-1. № 4267; 1971 г. – ИА. Р-1. № 4512; 1973 г. –ИА. Р-1. № 4978.74См. отчёты А. В. Никитина за 1948–1970 годы в архиве ИАРАН: 1948 г. – ИА. Р-1. № 222; 1955 г. – ИА. Р-1. № 1192; 1956г. – ИА. Р-1. № 1299; 1957 г. – ИА. Р-1. № 1662; 1958 г. – ИА. Р-1.№ 1728; 1958 г. – ИА. Р-1. № 1966; 1960 г. – ИА. Р-1. № 2324;1961 г. – ИА. Р-1. № 2321; 1962 г. – ИА. Р-1. № 2479; 1963 г. – ИА.Р-1. № 2680; 1964 г. – ИА. Р-1. № 2922; 1965 г. – ИА. Р-1. № 3143;1966 г. – ИА. Р-1. № 3342; 1967 г. – ИА. Р-1. № 3530; 1968 г. – ИА.Р-1. № 4061; 1969 г. – ИА. Р-1. № 3982; 1970 г. – ИА. Р-1. № 4110.75См. отчёты Л. А. Голубевой за 1950–1966 годы в архиве ИАРАН: 1950 г. – ИА. Р-1. № 510; 1951 г. – ИА. Р-1. № 621; 1952 г.– ИА. Р-1. № 1374; 1957 г. – ИА. Р-1. № 1505; 1958 г. – ИА. Р-1.№ 1795; 1960 г. – ИА. Р-1. № 2138; 1961 г. – ИА. Р-1. № 2334;1962 г. – ИА. Р-1. № 2572; 1963 г. – ИА. Р-1. № 2945; 1966 г. –ИА. Р-1. № 3215.76Фехнер М. В. Материалы к археологической карте Белозерскогои Кирилловского районов Вологодской области //Труды Государственного исторического музея. Вып. 22. М.,1953. С. 125–140.сударственного исторического музея Н. В. Тухтиной 77 .Раскопки финно-угорских грунтовых могильников ивысоких курганов показали, что население этого районаобладало своеобразными культурно-экономическимиособенностями и находилось в тесном контактесо славянами.В 1950–1960-е гг. велись и специальные археологическиеисследования К. А. Раевского, И. Н. Хлопина,А. Н. Кирпичникова 78 , проводилось изучение торфяников79 , изучение краниологического материала 80 ,создана дендрохронологическая шкала по древнемуБелоозеру 81 .В настоящее время археологические работыосуществляются С. В. Ошибкиной по исследованиюмезолитических памятников Андозера и в бассейнер. Сухоны 82 , Л. А. Голубевой – на поселении IX–X вв. уд. Городок 83 , Н. В. Тухтиной – по паспортизации средневековыхпамятников в западных районах области 84 ,Н. В. Гуслистовым – по выявлению и исследованию памятниковдославянского населения в восточных районахобласти 85 , А. В. Никитиным – по обобщению материалов,полученных более чем за 20 полевых сезонов.Все эти работы обещают в самое ближайшее время публикациюновых материалов и выводов.77См. отчёт Н. В. Тухтиной за 1959 год в архиве Череповецкогокраеведческого музея и отчёты за 1960–1966 годы вархиве ИА РАН: 1960 г. – ИА. Р-1. № 2180; 1961 г. – ИА. Р-1.№ 2505; 1963 г. – ИА. Р-1. № 2787; 1964 г. – ИА. Р-1. № 2981;1965 г. – ИА. Р-1. № 3093; 1966 г. – ИА. Р-1. № 3857.78См. отчёты К. А. Раевского за 1953–1954 годы в архивеИА РАН: 1954 г. – ИА. Р-1. № 1003; 1953 г. – ИА. Р-1. № 807;1954 г. – ИА Р-1. № 1004; Кирпичников А. Н., Хлопин И. Н. Раскопкив Кирилло-Белозерском монастыре // АО, 1971. М.,1972. С. 45; Хлопин И. Н. Раскопки в Кирилло-Белозерскоммонастыре // АО, 1972. М., 1973. С. 43.79Лисицына Г. Н. Природные условия среднего и позднегоголоцена в бассейне озера Воже // Сборник по археологииВологодской области. Вологда, 1961; Буров Г. М. Археологическоеизучение торфяников // АО, 1966. М., 1967. С. 6.80Герасимов М. М. Восстановление лица по черепу. М., 1955.С. 334–365.81Черных Н. Б. Абсолютная дендрохронологическая шкаладревнего Белозера // Археологические и естественные науки.М., 1965; Колчин Б. А., Черных Н. Б. ДендрохронологияВосточной Европы. М., 1977. С. 52–57, 63–66 (Белозеро),С. 113, 114 (Кириллов).82Ошибкина С. В. Работы в Вологодской и Кировской областях// АО, 1974. М., 1975. С. 30–31; Она же. О работе Вятскойи Северной экспедиций // АО, 1975. М., 1976. С. 33–34; Она же.О работе Вятской и Северной экспедиций в 1976 г. М., 1977.С. 27–28.83Голубева Л. А., Тухтина Н. В. Работы Белозерской экспедиции// АО, 1974. М., 1975. С. 12; Они же. Работы Белозерскойэкспедиции // АО, 1975. М., 1976. С. 10–11; ГолубеваЛ. А., Тухтина Н. В., Равдина Т. В. Работы Белозерскойэкспедиции // АО, 1976. М., 1977. С. 11.84Там же.85Гуслистов Н. В., Никитин А. В. Вологодская экспедиция //АО, 1975. М., 1976. С. 13–14; Гуслистов Н. В. Вологодская экспедиция// АО, 1976. М., 1977. С. 12.20

Л. С. АндриановаНиколай Васильевич Гуслистови изучение кубенского мезолитаРис. 2. Карта расположения вновь выявленных иобследованных памятников в Усть-Кубинском районе(из отчёта Н. В. Гуслистова)Рис. 1. Страница из полевого дневникаНиколая Васильевича Гуслистова сзаписями о работах на территорииУсть-Кубинского района в 1979 г.© Андрианова Л. С., 201221Научные интересы Николая Васильевича Гуслистовабыли прежде всего связаны с выявлением и изучениемфинно-угорских и древнерусских памятниковпериода раннего и позднего Средневековья. За нескольколет он объездил большую часть Вологодскойобласти, проверяя сведения археологов и краеведовначала XX века о городках и городищах, селищах ипоселениях, могильниках и курганах. В ходе полевыхизысканий Николай Васильевич заложил десяткиразведочных шурфов, зафиксировал текущее состояниеархеологических памятников, а иногда их полноеразрушение, как например, Пустошинского могильникав Тотемском районе. В ходе его работ были выявленыновые археологические памятники, в том числестоянки и поселения каменного века, эпохи раннегометалла и раннего железного века.В июне 1979 г. Николай Васильевич вёл разведочныеработы в Усть-Кубинском районе (рис. 1). Основнойцелью этих работ было уточнение характеранескольких объектов, которые в 1950 г. были паспортизированыкак курганы, городища и валы. ОсмотрН. В. Гуслистовым этих объектов показал, что так называемые«курганы» и «земляные валы» у села Устьеимели естественное происхождение и были связаныс последним оледенением, а «городище» у села Никольскоеявлялось элементом ландшафтного паркапомещиков Межаковых. Тогда же Николай Васильевичпровёл обследование устья реки Кубены, гдеобнаружил средневековое селище и зафиксировалнесколько мезолитических местонахождений кремнёвогоинвентаря 1 (рис. 2). Открытие мезолитическихстоянок на Кубене имело большое значение, посколькукубенский речной бассейн долго оставалсяза пределами научных интересов археологов, несмотряна обширность и несомненную значимость даннойтерритории в решении вопросов первоначальногозаселения и освоения Русского Севера.Первые стоянки каменного века в устье Кубеныоткрыты практически одновременно двумя археологами:С. В. Ошибкиной и Н. В. Гуслистовым. В 1978 г.С. В. Ошибкина обследовала восточный берег Кубенскогоозера и устье р. Кубены, где обнаружила несколькомезолитических стоянок. В июне следующего года обследованиеприустьевой части Кубены провёл Н. В. Гуслистов.Им были осмотрены памятники, открытыеС. В. Ошибкиной, собран подъёмный материал и зафиксированы2 новые мезолитические стоянки. В 1980 г.учениками Н. В. Гуслистова, студентами С. Т. Еремеевыми М. В. Иванищевой (Кисляковой), была выявлена ещёодна стоянка эпохи мезолита – Запань Заречная.1Гуслистов Н. В. Отчёт о работе Вологодского археологическойэкспедиции в 1979 году. Вологда, 1980 // ВГИАХМЗ. Б/н.

Л. С. АндриановаРис. 3. Дельта реки Кубены (снимок из космоса, 2006 г.)В результате этих исследований, которые велисьпрактически одновременно, некоторые памятникиоказались зафиксированными неоднократно под разныминазваниями. Автором была проведена работапо изучению и сопоставлению отчётов и полевой документацииС. В. Ошибкиной и Н. В. Гуслистова, коллекцийкаменного инвентаря (сборы разных лет), хранящихсяныне в ВГИАХМЗ, а также получена устнаяинформация от А. М. и М. В. Иванищевых, в результатечего удалось составить достаточно точную карту расположения10 мезолитических стоянок в приустьевойчасти р. Кубены (рис. 4). В настоящее время все стоянкив устье Кубены полностью разрушены и небольшиеколлекции подъёмного материала, собранные 30 летназад, остаются единственным источником для изучениясреднекаменного века приустьевой части Кубены.Река Кубена, как и множество других рек Вологодскойобласти, связана с бассейном Белого моря.Её истоки лежат в пределах Архангельской области,на Коношско-Няндомских высотах, являющихся Онего-Кубенскимводоразделом. На своём пути к Кубенскомуозеру река прорывает несколько моренныхгряд – неслучайно на Кубене много песчаных перекатов,островов, крупных камней и скоплений валунов,встречаются и каменные гряды. В устье река образуетобширную дельту (наносной равнинный участок,прорезанный четырьмя протоками), острова которойпостепенно оттесняют воды Кубенского озера всёдальше от посёлка Устье 2 (рис. 3).С. В. Ошибкиной была осмотрена приустьеваячасть р. Кубены на протяжении 6 км от пос. Устье доВысоковской Запани и зафиксировано семь стоянок2Филенко Р. А. Воды Вологодской области. [Л.] : Изд. ЛГУ,1966. С. 113–114.эпохи мезолита: Лысая Гора, Чернышёво, Бор, Бор Iна левом берегу Кубены и Устье, Данилиха, Площадкана правом (рис. 4). Впервые сведения об этих памятникахбыли кратко изложены в 1981 г. 3 , а затем в её3Ошибкина С. В. Памятники эпохи мезолита в ВосточномПрионежье // КСИА, № 165. М., 1981. С. 77–80.Рис. 4. Мезолитические стоянки в устье р. Кубены:1 – Лысая Гора, 2 – Чернышёво, 3, 4 – Бор, Бор-1,5 – Запань Заречная, 6 – Устье, 7 – Данилиха,8 – Верхний Водозабор, 9 – «3 километр»,10 – Площадка22

Николай Васильевич Гуслистов и изучение кубенского мезолитаизвестной монографии «Мезолит бассейна Сухоныи Восточного Прионежья». Исследователь отметиласходство обнаруженных материалов с инвентареммезолитических стоянок на средней Сухоне и предварительнодатировала их поздним мезолитом 4 .Н. В. Гуслистов в своём отчёте о работах Вологодскойэкспедиции в 1979 г. сообщает ещё о двух стоянкахна правом берегу Кубены: Верхний Водозабор и «3километр» 5 .Все обнаруженные стоянки располагались на невысоких(4–5 м) боровых террасах, культурный слойзалегал сразу под дёрном в песке, кремнёвый инвентарьбыл представлен ножевидными пластинами,концевыми скребками, обломками наконечников инуклеусов, в том числе карандашевидных. Большуючасть находок составляли отходы кремнеобработки:сколы, отщепы, чешуйки 6 .Левобережные стоянки представлены 5 памятниками.Стоянка Лысая Гора располагается в одноимённойместности Лысая Гора на левом берегу рекиКубены. Сама Лысая Гора представляет собой естественноевозвышение высотой 10 м ледниковогопроисхождения, сильно разрушенное просёлочнойдорогой и карьером. Стоянка, по-видимому, находиласьв восточной части холма, наиболее сильно повреждённойкарьерными разработками. При осмотрекарьера С. В. Ошибкиной обнаружено 7 изделий изсерого и жёлто-коричневого кремня: 6 пластин преимущественнонеправильной огранки шириной от1, 2 см до 1,7 см (одна из пластин со скобелевиднойвыемкой ретуширована по краю, на двух других прослеживаютсяследы использования) и скол формированияпризматического рельефа с негативами отнеправильных пластинчатых снятий и следами утилизациив виде нерегулярной ретуши (рис. 5: 1–4).В следующем году стоянка была осмотренаН. В. Гуслистовым. Найдено два кремнёвых изделия избелого и коричневого кремня хорошего качества: крупныйтонкий отщеп со следами использования (разделочныйнож?) и правильная ножевидная пластинка счастичной мелкой ретушью по краю (ширина пластины0,7 см) (рис. 5: 5, 6). В 1980 г. сборы подъёмного материалана Лысой Горе были проведены студентамиМ. В. Кисляковой и С. Т. Еремеевым. Они обнаружили5 изделий из качественного кремня красно-коричневыхоттенков, в том числе концевой скребок с высокойспинкой, асимметричное остриё и вкладыш, ретушированныйпо одному краю (рис. 5: 7–9).Стоянка Чернышёво, обнаруженная С. В. Ошибкинойвозле одноимённой деревни, занимала участокберега высотой 5–6 м над уровнем воды. При осмотреместности собран подъёмный материал: скребок,правильные ножевидные пластинки, отщепы (рис. 6:1–11), а также был заложен небольшой шурф (1 х 1 м),в котором найдено 2 отщепа и 2 пластины. В 1979 г. памятникосмотрен Н. В. Гуслистовым, в 1980 г. М. В. Кисляковойи С. Т. Еремеевым. Среди находок – скребки,пластины с ретушью, сколы и отщепы со следами использования(рис. 6: 12–15), позвонок крупной рыбы.В целом, коллекция с памятника включает 27 крем­4Ошибкина С. В. Мезолит бассейна Сухоны и ВосточногоПрионежья. М., 1983. С. 207–208.5Гуслистов Н. В. Указ. соч. С. 2.6Ошибкина С. В. Мезолит бассейна Сухоны... С. 205.Рис. 5. Кремнёвый инвентарь со стоянки Лысая Гора(1 – скол с нуклеуса, 2, 8 – пластины с ретушью,3–6 – пластины со следами использования,7 – скребок, 9 – остриё).1–4 – сборы С. В. Ошибкиной, 1978 г.;5–6 – сборы Н. В. Гуслистова, 1979 г.;7–9 – сборы С. Т. Еремеева и М. В. Кисляковой, 1980 г.нёвых изделий из светлого, тёмно-серого и краснокоричневогокремня. Основная часть находок представленапластинчатым инвентарем – 12 правильныхножевидных пластин, среди которых 4 вкладыша смелкой регулярной ретушью по одному краю. Орудияпредставлены 2 концевыми скребками на пластинчатыхсколах (рис. 6: 12, 13), округлым скребком на отщепеиз светло-розового кремня с рабочим краем повсему периметру (рис. 6: 1) и массивной пластиной сретушью на конце (скребущее орудие?) (рис. 6: 15);остальное – отщепы, в том числе 9 пластинчатых. Отчётливопрослеживается микролитоидный характеркремнёвого производства: более трети всех находоксоставляют пластины шириной до 1 см.Стоянки Бор и Бор-1 располагались выше по течению,в 2,5 км от д. Чернышёво у древнего поворотареки на краю боровой террасы (расстояние междустоянками 0,5 км). На стоянках заложены 3 небольших(1 кв. м) шурфа, в которых обнаружены ножевидныепластинки и отщепы. Материалы стоянок, хранящиесяв фондах Вологодского краеведческого музея,включают пластины (13 экз.), отщепы (23 экз.), одинугловой резец, обломок скребка с высокой спинкойи 4 крупных технологических скола – всего 42 кремнёвыхизделия из светлого и коричневого кремня.Пластины в основном неправильной огранки, на трёхпластинах прослежены следы утилизации, на одномизделии (узкая правильная пластинка) имеется дорсальнаяретушь.Неподалёку от этих памятников расположенастоянка, открытая в 1980 г С. Т. Еремеевым иМ. В. Кисляковой – Запань Заречная, материалкоторой близок стоянкам Бор, Бор-1. Коллекциянебольшая – 18 предметов, – но выразительная:2 расколотых нуклеуса с негативами от отщепов и23

Л. С. АндриановаРис. 6. Кремнёвый инвентарь со стоянки Чернышёво: 1, 12, 13 – скребки,2–6 – пластины со следами использования, 7–11, 14, 15 – пластины с ретушью.1–11 – сборы С. В. Ошибкиной, 1978 г.; 12–15 – сборы С. Т. Еремеева и М. В. Кисляковой, 1980 г.неправильных пластин, нуклевидный кусок, крупныйскол с ретушью (скребло), крупный первичныйскол, 13 пластинчатых изделий, из которых одноимеет правильную огранку, остальные можно отнестик категории неправильных пластин или пластинчатыхотщепов.На правом берегу Кубены расположено также5 стоянок. Ближе к Устью Кубенскому находятся2 стоянки, открытые С. В. Ошибкиной:Стоянка Устье располагается на окраине селаУстье Кубенское и занимает участок низкой (2,5 м) боровойтеррасы. В ходе шурфовки памятника (1 кв. м)и сбора подъёмного материала в осыпи у дороги полученанебольшая коллекция кремнёвого инвентаря(в фондах ВГИАХМЗ хранится 4 изделия из серогои розового кремня): скол с нуклеуса и три крупныепластины (на двух пластинах шириной 1,2 см прослеживаютсяследы использования, третья пластина(2,5 см) обработана дорсальной ретушью по краю).Стоянка Данилиха находилась в 150 м от деревниДанилиха, вверх по реке, и занимала самыйвысокий край боровой террасы (5–6 м), сильно повреждённыйкарьерными разработками. Памятникимел значительную площадь: его протяжённостьвдоль реки составляла около 160 м, ширина 40 м (сохранившаясячасть памятника на момент открытия).При осмотре памятника С. В. Ошибкиной собранаколлекция из 47 кремнёвых изделий. Среди находок– два обломка карандашевидных нуклеусов из серогокремня, орудия на правильных ножевидных пластинах:два концевых скребка, резец, фрагмент наконечника,35 пластин, преимущественно узких с правильнойогранкой и 6 тонких отщепов 7 . Среди пластинвыделяется серия вкладышей для метательного вооруженияиз 8 экз., изготовленных на длинных микро­7Ошибкина С. В. Мезолит бассейна Сухоны... Табл. 76.пластинах (средние размеры вкладыша – 3,0 х 0,5 см).Николай Васильевич Гуслистов на следующий годтщательно осмотрел стоянку Данилиха и собрал значительнуюколлекцию кремнёвых изделий – 119 экз.,большую часть которых составили отщепы (56 экз.).Среди находок привлекают внимание конический нуклеус(рис. 7: 1), скобель (рис. 7: 3), комбинированноеорудие (резец-пилка) (рис. 7: 6), 3 скола подправкиударных площадок, 2 концевых скребка на пластинах(рис. 7: 2, 4), 7 крупных правильных пластин с ретушьюили следами использования (рис. 7: 5, 7, 12), а такжесерия правильных ножевидных пластин, в том числе 8прямоугольных вкладышей без ретушной подработки(рис. 8). В своём полевом дневнике Н. В. Гуслистов отметил,что стоянка разрушается и её необходимо раскапывать,но приходится констатировать, что одна изсамых перспективных в научном плане мезолитическихстоянок в устье Кубены в настоящее время полностьюразрушена дачной застройкой.Верхний Водозабор – один из интереснейшихмезолитических памятников на Кубене, открытыйН. В. Гуслистовым в 1979 г. Стоянка находилась в350 м от деревни Данилиха и сильно пострадала припостройке водозабора для посёлка Устье. При осмотреместности собраны многочисленные находки (рис. 9),остатки культурного слоя прослеживались в выдувахберега на протяжении 60 м. В последующие годыстоянка неоднократно осматривалась вологодскимиархеологами с целью сбора подъёмного материала.Общая коллекция кремнёвого инвентаря включает126 изделий, преимущественно пластины (91 экз.),большая часть которых (62 экз.) представлена правильныминожевидными пластинками в основномиз качественного серого кремня (рис. 10: 1, 2). Некоторыепластины имеют следы использования илиподработку некрупной ретушью (8 экз.). Среди гото­24

Николай Васильевич Гуслистов и изучение кубенского мезолитаРис. 7. Кремнёвый инвентарь со стоянки Данилиха:1 – нуклеус, 2, 4 – скребки, 3 – скобель, 6 – резец-пилка,5, 7–12 – пластины со следами использованияСборы Н. В. Гуслистова, 1979 г.вых орудий – обломок наконечника (рис. 10: 3), перфоратор(сверло) (рис. 10: 4), 2 концевых скребка напластинах. Остальные находки – нуклевидный кусок,технологические сколы (скол формирования призматическогорельефа, 2 ребристые пластины и 4 сколаподправки ударных площадок от карандашевидныхнуклеусов) и отщепы (23 экз.). Многочисленностьюи разнообразием орудий стоянка Верхний Водозаборзаметно выделяется среди других кубенских стоянок.Стоянка «3 километр», открытая Н. В. Гуслистовымв 1979 г., расположена между стоянкамиВерхний Водозабор и Площадка, в 3 км от посёлкаУстье. В песчаном карьере найдено 2 кремнёвых изделияиз светло-серого кремня: пластинчатый отщепи правильная пластина со следами выщербленности(пилка по твёрдому материалу) (рис. 10: 8).Стоянка Площадка, обнаруженная С. В. Ошибкинойв 1978 г., располагалась в 3,5 км от посёлка Устьеи в 1,5 км от деревни Данилиха, выше по течению Кубены.Стоянка занимала высокий край боровой террасы,удалённой от реки на 300 м. Значительная частьстоянки была разрушена песчаным карьером. Подъёмныйматериал представлен немногочисленныммикролитоидным инвентарём: 11 правильных ножевидныхпластин, половина из которых имеет следыиспользования в виде мелкой зазубренности или нерегулярнойретуши утилизации.Среди подъёмного материала, собранногоН. В. Гуслистовым на правом берегу Кубены, присутствуетнебольшая коллекция из 8 кремнёвых изделий,промаркированная как сборы со стоянки Долиниха-2.Среди находок – скобель, перфоратор (сверло), обломокнаконечника (рис. 10: 5–7). 3 пластинчатых отщепа(один со следами использования), 2 неправильныепластины. Все находки, за исключением одной пластины,из серого кремня. Место сбора этих предметовостаётся под вопросом, поскольку населённого пунктас таким названием в районе нет, а в полевом дневникеи отчёте стоянка не указана. По всей видимости,находки происходят со стоянки Верхний Водозабор,расположенной в 200 м от стоянки Данилиха (в поле­Рис. 8. Вкладыши со стоянки Данилиха.Сборы Н. В. Гуслистова, 1979 г.25

Рис. 9. Подъёмный материалсо стоянки Верхний Водозабор(фото Н. В. Гуслистова, 1979 г.)Рис. 10. Кремнёвый инвентарьсо стоянок Верхний Водозабор (1–4),Долиниха-2 (5–7) и «3 километр» (8).1, 2, 8 – пластины, 4, 5 – перфоратор,3, 6 – наконечники, 7 – скребоквом дневнике присутствует фраза «стоянка Долиниха,открытая С. В. Ошибкиной в 1978 г.»).Таким образом, работами С. В. Ошибкиной иН. В. Гуслистова выявлено 10 мезолитических стоянокв устье Кубены. Вероятно, в древности памятниковэтого времени было значительно больше,но многие из них разрушены. Уже Н. В. Гуслистов иС. В. Ошибкина отмечали, что на всех выявленныхстоянках присутствуют карьеры, ямы, хозяйственныепостройки. За 30 лет положение ухудшилось, ите небольшие участки ненарушенного культурногослоя, которые фиксировали первые исследователиКубены, сейчас не существуют. Раскопки этих стояноктак и не были проведены.Тем не менее, даже на немногочисленных материалах,собранных первыми исследователями Кубены,прослеживаются определённые различия в инвентарес разных памятников. На стоянках Данилиха,Площадка, Верхний Водозабор, Чернышёво найденобольшое количество правильных ножевидных пластинузких и средних размеров, встречены обломкии сколы карандашевидных нуклеусов, большинствоорудий (скребки, острия, наконечники) сделаны напластинах. На остальных стоянках (Лысая Гора, Б о р- 1,Запань, Устье) в коллекциях преобладают пластинынеправильной огранки, практически нет микропластин,мало или вообще отсутствуют морфологическивыраженные орудия на пластинах. Возможно, это объясняетсянемногочисленностью самих коллекций, нодопустимо предположить, что речь идёт о культурныхи хронологических различиях кубенских стоянок.Дальнейшие археологические изыскания велисьв верхнем и среднем течении р. Кубены. В конце1980- х гг. в ходе разведочных работ А. В. Кудряшов выявилнесколько разновременных памятников, в томчисле мезолитических. С 1994 года археологическиеисследования в бассейне реки Кубены ведёт Сухонско-Кубенская экспедиция под руководством автора 8 .8Андрианова Л. С. Мезолитические стоянки на реке Кубене// Первобытная и средневековая история и культура ЕвропейскогоСевера : проблемы изучения и научной реконструкции.Материалы научно-практической конференции.Соловки, 2006. С. 48–57.26С. В. Ошибкина датировала кубенские стоянкипоздним мезолитом. По её мнению, заселение даннойтерритории происходило населением, которое в концемезолита в атлантическое время пришло из бассейнареки Сухоны в Озёрный край, когда здесь завершилосьзаболачивание и заторфовывание озёр и возникли благоприятныедля существования людей условия 9 . Результатыизучения кубенского мезолита в последниегоды позволили скорректировать этот вывод. В настоящеевремя на Кубене известно около 30 мезолитическихстоянок, на 12 из которых проводились раскопки.Наиболее интересные мезолитические стоянки,изученные раскопками, располагаются на средней Кубенеи входят в Боровиковский археологический комплекс(Боровиково, Боровиково-А, Боровиково-2М).Расположение этих стоянок, технология расщеплениякремня, типологический состав находок свидетельствуюто достаточно позднем (вторая половина бореала/атлантикум)заселении кубенского бассейна 10 .Данное предположение подтверждает серия радиоуглеродныхдат, полученная по углю и бересте на памятникахБоровиково и Боровиково-А: 7850±80 (Ле7825), 7790±80 (Ле 7823), 7680±60 (Ле 7822), 7580±45(Ле 7205), 7450±40 (Ле 7206). Другая часть памятников(стоянка Боровиково-2М, нижние слои Боровиково,Боровиково-А), по всей видимости, имеет болееранний возраст. Кремнёвый инвентарь этих памятниковотличает высокий индекс пластинчатости, развитаяотжимная техника получения пластинчатых заготовок,наличие значительного количества орудий напластинах (резцов, скребков, наконечников).На основании аналогий с материалами, полученнымипри раскопках памятников Боровиковского археологическогокомплекса, можно предположить, чточасть усть-кубенских стоянок действительно датируетсяпоздним мезолитом. В то же время некоторые изстоянок в устье Кубены (Верхний Водозабор, Чернышёво,Данилиха) с ярко выраженным микролитоиднымхарактером кремнёвого инвентаря близки болееранним боровиковским памятникам.9Ошибкина С. В. Мезолит бассейна Сухоны... С. 207–208.10Андрианова Л. С. Указ. соч. С. 56.

Н. Г. НедомолкинаАрхеологические исследования Н. В. Гуслистова на Верхней Сухоне(К истории изучения Верхней Сухоны)Верхняя Сухона, давшая название прилегающейтерритории, имеет ещё название Рабангская Сухона.И если начало этого участка – исток реки из Кубенскогоозера, то вопрос о месте окончания вызывает уисследователей разногласия. В зависимости от этогоучасток меняется в длине примерно на 40 км 1 .Верхняя Сухона находится в административныхпределах современной Вологодской области в границахВологодского, Грязовецкого, Сокольского, западнойчасти Междуреченского и южной части Усть-Кубинского районов. Данный регион оказался в поледеятельности предпоследнего московского оледенения,после таяния ледника Верхняя Сухона имела видобширного приледникового Сухонского озера. Этоотразилось на физико-географических параметрахтерритории. Большая часть Верхней Сухоны относитсяк древнеозёрным низменным Кубенской, Присухонскойравнинам и Сухоно-Волжскому водораздельномуплато 2 .Несмотря на то что район Присухонской низиныиздавна привлекал внимание представителейразличных отраслей науки, он долгое время оставалсявне внимания археологов. У исследователейскладывается мнение, что из-за длительного существованияпослеледникового озера берега ВерхнейСухоны были слабо заселены, культурные слои не1Недомолкина Н. Г. К проблеме существования льяловскихкомплексов в бассейне Верхней Сухоны // Археология:история и перспективы. Ярославль, 2003. С. 186–203.2Рихтер Г. Д. Север Европейской части СССР (физико-географическаяхарактеристика). М., 1946. С. 267.сохранились, размыты. Регион не привлекался дляобщих характеристик периодов не только камня, нои Средневековья.Традиционно в развитии археологических исследованийпервый этап выделяют как краеведческий.В истории исследований Верхней Сухоны онпрактически не представлен. Первые сведения опамятниках археологии в бассейне Верхней Сухоныотносятся к 1920 г., когда преподавателями Вологодскогоинститута Н. В. Ильинским и А. Н. Греномбыла обнаружена неолитическая стоянка при истокер. Сухоны 3 .В 1926 г. Вологодский краеведческий музей приглашаетвыпускницу археологического отделенияМосковского университета М. Е. Арсакову для профессиональногообследования района Верхней Сухоны.В результате разведок в долине Большого Пучкасаи реки Кубены было открыто пять памятников,культурные слои которых были разрушены. У исследователейсложилось мнение о бесперспективностидальнейших работ. Это привело к тому, что вниманиек району ослабло.В 1930-е гг. фонды Вологодского музея пополняютсяархеологическим материалом, поступившим отсемьи реставраторов Федышиных из окрестностейг. Вологды. В коллекции содержится разновременныйматериал, начиная с эпохи неолита.3Гуслистов Н. В. Развитие археологических исследованийна территории Вологодской области // Историография иисточниковедение истории северного крестьянства СССР :САС. Вып. IV. Вологда, 1978. С. 13–23.Рис 1. План-схема расположения стоянок Двиница I–VI.(из отчёта Н. В. Гуслистова 1976 г.,с дополнениями Н. Г. Недомолкиной)© Недомолкина Н. Г., 201227

В 1932 г. М. Е. Фосс предпринимает разведкупо реке Сухоне 4 . Очевидно, результаты работ былималы, так как более подробных сведений не имеется.В 1968 г. на территории области начинает работуэкспедиция под руководством С. В. Ошибкиной.В месте слияния рек Большого Пучкаса и Сухоны фиксируютсяшесть новых памятников периода камня –Средневековья. В монографии С. В. Ошибкиной даютсявсе имеющиеся на то время сведения о памятникахкамня – металла бассейна Сухоны 5 .В 1974 г. в Вологодском музее приступает к работепервый вологодский археолог Н. В. Гуслистов. Начинаетсяновый этап изучения области, в том числеи территории Верхней Сухоны. В отчёте за 1976 г. НиколайВасильевич пишет, что разведочные работы вцентральных районах Вологодской области проводятсяс целью выявления памятников дославянского населенияи паспортизации известных памятников для«Свода памятников материальной культуры» 6 . Основойдля составления маршрута послужили материалыи сведения, хранящиеся в Вологодском музее. В 1975 г.от жителя пос. Двиница В. А. Неклюдова поступили нахранение два наконечника стрел. Осмотр указанногоНеклюдовым местонахождения привёл к выявлениюпервой стоянки. Всего выявлено шесть стоянок неолитаи раннего металла, которые получили названияДвиница I–VI (рис. 1). В отчёте отмечено, что данныестоянки представляют большой интерес для изученияраскопками. Особое внимание исследователь обращаетна стоянку Двиница VI, которая отличается от предыдущихпамятников стратиграфией, наличием слоянеолита, тем более что стоянки с зонно-ямочным орнаментомв бассейне реки Сухоны известны не были.Обследования Верхней Сухоны были продолженыв 1979–1980 гг. По окончании полевого сезонапод руководством Н. В. Гуслистова в октябре 1979 г.силами студенческого археологического кружка Вологодскогопединститута, в который входила и авторстатьи, начинается сплошное обследование береговр. Вологды 7 . Результаты оказались неожиданными.На небольшом участке реки протяжённостью 5 км, в14–18 км от устья, открыты 23 памятника неолита –раннего металла (рис. 2). Из-за отсутствия Открытоголиста на район и погодных условий документацияпамятников переносится на следующий год. В 1980 г.разведки начинаются в марте месяце, как только появляютсяпервые проталины. Осматриваются верховьяреки Вологды. Из открытых памятников наибольшийинтерес вызывает многослойное поселениеЛиминская ХIХ–ХХ. Площадь для исследования составляла1000 кв. м. Здесь в обрыве берега хорошопросматривался культурный слой раннего железноговека с жилищным западением и хозяйственнымиямами. Работы начались с зачистки берега на протяжении100 м. На месте размывающегося жилищазакладывается шурф. В дополнение к большому ко­4Гуслистов Н. В. Развитие археологических исследований...С. 19.5Ошибкина С. В. 1978. Неолит Восточного Прионежья. М., 1978.6Гуслистов Н. В. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции в 1976 году. Вологда, 1977 // ВГИАХМЗ.Б/н. С. 32.7Гуслистов Н. В. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции в 1979 году. Вологда, 1980 // ВГИАХМЗ.Б/н. С. 28.28Рис. 2. План-схема расположения стоянокЛиминская III–XXIII (из отчёта 1980 г.)личеству фрагментов керамики найдены железнаяигла, предмет железный с остатками костяной ручки,льячка, бронзовая подвеска (см. приложение, рис. 15).От рыбаков поступают сведения о размытых погребенияхв колодах в устье речки Вёксы. Осмотр этогоместа был выбран для следующего маршрута. В обрывеберега собрана коллекция разновременной керамики.Высокий уровень воды в р. Вологде не дал возможностипровести необходимые исследования. Решено быловернуться сюда по низкой воде. Продолжать начатыеисследования пришлось ученикам Н. В. Гуслистова.Подводя итог работ Н. В. Гуслистова на ВерхнейСухоне, нельзя не отметить их своевременность. Еслибы работы не были начаты, обследования береговр. Вологды, да и в целом Верхней Сухоны, могли бы затянутьсяещё на неопределённое время. За этот временнойпромежуток, несомненно, разрушился бы ещёне один памятник, что привело бы к невосполнимойутрате сведений и материалов. На сегодняшний деньстоянки у посёлка Двинницы полностью разрушены,из первых стоянок Лименских, которые попали в зонумелиоративных работ, культурные слои сохранилисьна поселениях – Лиминская V – (14 км р. Вологды) ина комплексе поселений Вёкса. Остальные памятникиразмыты. Сведения о них сохранились только в археологическихотчётах и небольших коллекциях подъёмногоматериала, которые хранятся в фонде археологииВологодского музея-заповедника. Результатыполевых археологических исследований Н. В. Гуслистована Верхней Сухоне актуальны и сегодня.

А. Н. БашенькинМ. Г. ВасенинаСопковидная насыпьв курганной группе Куреваниха III на р. МологеКурганные группы в районе д. КуреванихаУстюженского района Вологодской области известныс XIX в. Это крупнейший на Русском Северекомплекс археологических памятников I тыс. н. э.– начала II тыс. н. э. Впервые сведения о них опубликованыв своде И. Романцева 1 . При впадении р. Катьв р. Мологу, на стрелке, располагается городище КуреванихаI, выше его по обоим берегам р. Кать – курганныегруппы Куреваниха II и VIII. В двух километрахниже по течению р. Мологи, также на её правом берегу,находится курганная группа Куреваниха III и поселениеКуреваниха IV. Городище и курганы неоднократнообследовались археологами и краеведами: в1950-е гг. здесь побывал Б. М. Яковцевский, директорУстюженского краеведческого музея; в 1960-е проводилраскопки московский археолог А. В. Никитин 2 .В 1975 г. научным сотрудником ГИМа археологомН. В. Тухтиной на курганную группу Куреваниха IIIбыла составлена первичная учётная документация.В работе пойдёт речь об одной из насыпей в составекурганной группы Куреваниха III. Группа располагаетсяна правом берегу р. Мологи, при впаденииручья Дегтярня (Дегтярного), в 1,3 км к северо-востокуот деревни. Молога протекает с юго-запада на северо-восток,образуя прямой участок протяжённостьюоколо 3 км. Курганная группа занимает территориюнадпойменной террасы высотой 4–6 м над уровнемводы, расположенную между двумя ручьями – Дегтярными безымянным. С юго-востока территориюограничивает болото. Крайние насыпи удалены другот друга на 0,5 км. Большинство из них располагаетсяв сосновом бору, цепочкой вдоль дороги из д. Куреванихана перевоз к бывшему погосту Перя.По плану Н. В. Тухтиной в группе 12 насыпей.К настоящему времени в могильнике известно не менее17 насыпей высотой 0,5–7 м. Большинство кургановимеет полусферическую форму, вокруг насыпейпрослеживаются кольцевые канавки. Все насыпиимеют кладоискательские ямы. Исследование кургана№ 5 (нумерация в соответствии с первичной учётнойдокументацией) было начато Н. В. Гуслистовым в1980 г. 3 , закончено А. Н. Башенькиным в 1988 г. 4 Кур­1Романцев И. О курганах, городищах и жальниках Новгородскойгубернии. Новгород, 1911. С. 94, 96.2Никитин А. В. Раскопки курганов в Вологодской области// АО, 1967. М., 1968. С. 16–17.3Гуслистов Н. В., Никитинский И. Ф. Отчёт о работе Вологодскойархеологической экспедиции в 1980 г. // ВГИАХМЗ.4Башенькин А. Н. Отчёт о работах в Вологодской областив 1988 году // ИА РАН. С. 31–39; Башенькин А. Н., ВасенинаМ. Г. Нижняя дата высоких погребальных насыпей Новгородскойземли // Новгород и Новгородская земля. Историяи археология. Новгород, 1989. С. 30–31.© Башенькин А. Н., Васенина М. Г., 2012ганы № 13–17 впервые выявлены А. Н. Башенькиным,насыпи № 13,15–17 раскопаны Северорусскойархеологической экспедицией под руководствомА. Н. Башенькина в 1990 г. 5 , 2004–2005 гг. 6 , 2007 г. 7 , отнесенык культуре длинных курганов. Определениекостей из раскопок 1980 и 1988 гг. выполнено к. и. н.,доцентом кафедры этнологии и антропологии ЛГУН. Н. Цветковой в 1989 г.В 1980 г. экспедиция Вологодского областногокраеведческого музея (ВОКМ) под руководством научногосотрудника Николая Васильевича Гуслистованачала раскопки насыпи № 5. Насыпь занимала вгруппе обособленное положение, находясь на наиболеевысоком, окаймлённом низиной и ручьём прибрежномучастке. Северо-западная пола этой насыпи,расположенной на самом обрыве, размывалась весеннимипаводками, а затем осыпалась в летний период.По-видимому, это обстоятельство – интенсивное разрушениенасыпи – и сыграло основную роль в выбореобъекта раскопок. Через две недели после началаработ, 17 июля 1980 г., в экспедиции случилась трагедия:при переправе через Мологу утонули Н. В. Гуслистов,его сын Саша и студент А. Дмитрихин. Работыбыли прекращены и в 1980 г. не возобновлялись. Отчётвыполнили научный сотрудник ВОКМ И. Ф. Никитинскийи студенты Вологодского педагогическогоинститута, принимавшие участие в раскопках.Результаты раскопок насыпиН. В. Гуслистовым в 1980 г.Составители отчёта в соответствии с полевойдокументацией Н. В. Гуслистова сохранили названиекурганной группы – Дегтярня, и номер насыпи – № 1.Насыпь до раскопок имела высоту около 5,5–6 м, диаметр32–34 м, вокруг кургана прослеживался ровик.С северной стороны существовала значительнаяосыпь из-за подмыва рекой. В вершине находиласьграбительская яма размерами 3 х 2 м, глубиной 1 м,выходившая по склону к осыпи. Вершина насыпи получилаусловную отметку 888, за нулевой уровеньбыл принят уровень камня, лежавшего у уреза воды вр. Мологе напротив насыпи.5Башенькин А. Н. Отчёт о работах Северорусской археологическойэкспедиции в Вологодской и Ленинградской областяхв 1990 году // ИА РАН. С. 29–30.6Башенькин А. Н., Васенина М. Г. Исследования комплексапамятников у д. Куреваниха на р. Мологе в 2004–2005 гг.// Археология Севера : материалы археологических чтенийпамяти С. Т. Еремеева. Череповец, 2007. С. 43–47.7Башенькин А. Н. Славяне на востоке Новгородской земли.VI–IX вв. // Труды II (XVIII) Всероссийского археологическогосъезда в Суздале. Т. II. М, 2008. С. 94–97.29

А. Н. Башенькин, М. Г. ВасенинаРис. 1. Куреваниха III. Насыпь № 5.Снятие насыпи. Вид с востока. Фото 1980 г.Рис. 2. Курганная группа Куреваниха III. Насыпь № 5. План погребений по обряду кремации.а – перекопы и осыпи; б – тёмно-серая супесь; в – бурый песок; г, д, е, ж – слои песка различных оттенков;з – очаг, и – камни; к – погребение №1, №4 (1980 г., примерное местоположение);л – погребения № 4, 8–9 (1988 г.)30

Сопковидная насыпь в курганной группе Куреваниха III на р. МологеСетка раскопа был сориентирована по направлениюлинии берега. Первоначально была зачищенаосыпь северной полы насыпи и раскопаны квадраты,непосредственно окружающие подножие кургана(рис. 1). Затем снята вершина насыпи на 2–3 м. Одновременноснимались линии квадратов по периметрунасыпи. Полностью раскопаны линии квадратов: участокс севера, обращённый к реке, размерами 38 х 2 м;с восточной стороны – 4–6 х 20 м; с южной – 24 х 6 м,с западной – 2 х 10 м. Наиболее значительно быливскрыты восточная и южная полы насыпи. До материка,за который был принят бурый песок, быливскрыты северная линия (уровень 400, 380) и западныелинии квадратов. С южной и восточной сторондо бурого песка (уровень 300) раскопаны толькокрайние линии.У подножия насыпи и под её полами зафиксировантёмно-гумусированный (по-видимому, тёмносерый.– А. Б., М. В.) слой с угольными прослойками,мощностью до 0,3 м. В нём найдены камни, кости животных,фрагменты лепной сетчатой и гладкостеннойнеорнаментированной керамики, фрагмент грузикадьякова типа (рис. 3: 12).Слой насыпи представлен светло-гумусированннымпеском (по-видимому, светло-жёлтым илисветло-серым. – А. Б., М. В.), с зольными и углистымипрослойками. В нём встречались фрагменты лепнойнеорнаментированной керамики, в том числе с ямочныморнаментом, сетчатой керамики, камни, костии зубы животных. К находкам из насыпи относятсяещё три предмета, хранящиеся в музейной коллекцииВГИАХМЗ из раскопок 1980 г., но не включённыев отчёт: буса пастовая красно-коричневого цвета диаметром8 мм (кв. К-6, уровень 830); железная обувнаяподкова с двумя отверстиями для гвоздей (уровень400); точильный камень подтреугольной формы(110 х 125 х 30 мм, толщина 25–40 мм), со слегка вогнутымибоковыми гранями (кв. З-8, пласт 3).В вершине насыпи, на уровне 800–700, обнаруженыостатки двух впускных погребений по обрядуингумации. Одно из них – детское, черепом на югозапад,безинвентарное – погребение № 5. Другоепредставлено только человеческим черепом, принадлежащиммолодому мужчине. Номер погребению неприсваивался.Погребения по обряду трупосожжения на стороне(№ 4 и 1 – 3) выявлены при зачистке осыпи в центральныхквадратах К-I, Л-I, М-I (рис. 2). Погребение№ 4 – разрозненные кальцинированные кости и трифрагмента лепной неорнаментированной керамикинайдены на уровне от 445 до 420 в кв. Л, М-1, основнаямасса костей вместе с угольным песком находиласьв яме размерами 1 х 0,4 м. Вещей и керамики нет.Погребение полностью расчищено не было.Описание погребений № 1–3 приведём по текстуотчёта 1980 г.: «После снятия светло-гумусированногослоя осыпи и слоя угольного песка на уровне -380 вслое тёмно-гумусированного песка стали выявлятьсяочертания ямы размерами 180 х 50 см. Яма имелаочертания неправильного овала и была ориентированапо длинной оси вдоль реки. В её заполнении, немногоболее тёмном, чем окружающий тёмно-гумусированныйслой, стали встречаться мелкодроблёныекальцинированные кости человека. При дальнейшейзачистке выяснилось, что яма заглублена в материки разделяется на 3 меньшие по размерам. На уровнеРис. 3. Курганная группа Куреваниха III. Насыпь № 5.Находки из насыпи и культурного слоя под насыпью1, 2, 8, 12 – глина; 3, 4, 6 – железо; остальное – камень370 слой костей сплошь заполнял ямки. На этом уровнев крайней юго-западной ямке, названной как «погребение№ 1», были обнаружены нож и меч из железа,лежащие рядом. Нож с прямой спинкой длиной16 см. Меч односторонний длиной 67 см, шириной3 см, толщина спинки 8 мм. Носок вытянут.…В средней ямке были обнаружены на уровне370 нож железный, кресало и каменный брусок,которые лежали один на другом в комплексе. Нож спрямой спинкой длиной 16 см. Кресало в виде пластинкис одним тупым и другим серповидным загнутымкраем... Размеры кресала: длина 11 см, ширинадо 2,5 см. Каменный брусок с четырьмя гранями, хорошозашлифован. Размеры: 9 х 2 х 1,7 см. В третьейсеверо-восточной ямке вещей не обнаружено. Вовсех трёх ямках кости шли сплошным слоем до днаих, до уровня 260» (по-видимому, в цифре опечатка:должно быть 360. – А. Б., М. В.) 8 .Анализ сохранившихся любительских фотографийучастников экспедиции 1980 г. и отметок погребенийна пакетах находок позволяет утверждать, чтопогребения № 1–3 не прорезали погребальную площадку,тем более материк. Они располагались непосредственнонад погребальной площадкой. Во времяработ Н. В. Гуслистов не выделял три отдельных погребения,а считал три ямки частью одного погребе­8Гуслистов Н. В., Никитинский И. Ф. Указ. соч. С. 4.31

А. Н. Башенькин, М. Г. ВасенинаРис. 4. Курганная группа Куреваниха III. Насыпь № 5.Находки из погребений. 1–2, 4 – погребение № 9;6–9 – погребение № 1;3, 5, 10 – разрушенные погребения, из насыпиния № 1. На слайдах участников экспедиции погребениясфотографированы с масштабными линейкамии с карточками, маркирующими компактные кучкикальцинированных костей как «№1», «№1А» и «№1Б».Идентично подписано около десятка пакетов с костями,хранящимися в фонде археологии ВГИАХМЗ: «П-11-Л 360» – погребение № 1, квадрат Л-I, уровень 360;«П-1А Л-1 360», «П-1Б Л-1 360» и т. п. Кости из всех пакетовчистые, без каких-либо примесей угля и золы.Среди археологического материала Н. Н. Цветковойвыделены кости взрослого мужчины, взрослой (зрелой)женщины, подростка старше 10 лет и крупногоживотного (-ых?). Таким образом, это коллективноеединовременное захоронение, и далее оно называетсяпогребение № 1.Инвентарь погребения № 1 представлен на рисунках4–5: меч (рис. 5: 13), нож, тот, что найденоколо меча (рис. 4: 9); точильный сланцевый брусок(рис. 4: 6), пластинчатое кресало с крюком на конце(рис. 4: 7), нож (рис. 4: 8).Меч длиной 664 мм с узким однолезвийным клинком(длина 570 мм) и скошенным в одну сторону лезвием.Длина черена (стержня рукояти) – 94 мм. Лезвиеклинка по всей длине коррозировано. Ширина лезвияу черена 24 мм, наименее тронутого коррозией участка27 мм. Обух клинка имеет толщину 8 мм у черенка, 6 мму острия. Сечение клинка пятигранное. Лезвие снабженодостаточно выраженными «долами» – углублениями,проходящими по всей длине клинка. Ширина дола– 10–11 мм, на острие он повторяет форму режущейкромки. Благодаря подобной конфигурации, меч становилсяболее лёгким, ему придавалась дополнительнаяжёсткость за счёт двух дополнительных граней.В музейной коллекции с маркировкой «Меч» имеетсянесколько фрагментов двойных узких пластин из коррозированногожелеза шириной 4–7 мм. Они моглибыть обкладками деревянной рукояти. Учитывая небольшуюдлину черена – 94 мм – рукоять была на одинхват. Такой меч предназначался для рубящих движений.Комплекс находок из погребения (два железныхножа с прямыми спинками, кресало, точильный брусок)характерен для широкого круга археологическихпамятников Восточной Европы: памятников культурыдлинных курганов, восточно-литовских курганов,такие вещи встречаются на позднедьяковских памятниках.Уникальным этот комплекс делает меч. Погребение№ 1 насыпи № 5 в курганной группе КуреванихаIII является единственным захоронением с мечомв погребальных насыпях V–VIII вв. на Русском Севере.Результаты раскопок насыпи в 1988 г.В 1987 г. в ходе разведки, проведённой Северорусскойархеологической экспедицией под руководствомА. Н. Башенькина по правому берегу р. Мологи,была обследована курганная группа Куреваниха III.Насыпь № 5, лишённая растительности и дёрна, обрезаннаявертикальными стенками со всех сторон,осыпалась и оползала. В следующий полевой сезон, в1988 г., курган был раскопан полностью.К началу работ останец насыпи имел высоту около3 м, его поперечник по линии ЮЗ–СВ (параллельно берегу)составлял 22 м, по линии СЗ–ЮВ – 16 м. Вершинаоплыла, крайние квадраты осыпались, заполнив ранеевыбранный ров. Была восстановлена поквадратнаясетка раскопа, оставлены две взаимно перпендикулярныебровки шириной 1 м. За нулевой уровень былапринята вершина насыпи до начала работ 1980 г. (отметка888), вершина останца определена как -224.Насыпь сооружена из песка, в ней встречались отдельныенебольшие валуны. Вследствие различныхперекопов, оползней и осыпей, песок разного цвета:серый, светло-серый, жёлтый, жёлто-серый и бурый(рис. 2). В основании насыпи, на уровне от -450 до-490, залегал культурный слой поселения КуреванихаIV (чёрная и тёмно-серая супесь), из которого в неёпопали колотые очажные камни, мелкие фрагментыямочно-гребенчатой, сетчатой и лепной гладкостеннойнеорнаментированной керамики. Диаметр погребальнойплощадки, окружённой ровиком, составлялне менее 22 м. Внутренний край рва чётко читалсяпо обрезу культурного слоя на площадке. Ширинарва – 6–8 м, глубина до 1,5 м, заполнен тёмно-серымпеском с угольками и золой. В насыпи зафиксированследующий приём сооружения: земля из ровика выбрасываласьна край погребальной площадки, образуясвоеобразный подковообразный вал высотой до0,8 м и шириной 4 м. Центральная часть площадкиоставалась свободной. Именно в центре площадкинаходились очаг и часть погребений (№ 9, 4, 8). Послесовершения погребений центральная часть былазакидана серым песком, насыпь возведена до высоты1,6–1,8 м. Через какое-то время насыпь досыпалась,32

Сопковидная насыпь в курганной группе Куреваниха III на р. МологеРис. 5. Курганная группа Куреваниха III. Насыпь №5.Находки. 13 – погребение № 1.1–4 – бронза, 8 – камень, остальное – железоснова был использован приём сооружения вала, итолько после этого – засыпки центральной части.В насыпи обнаружены два захоронения по обрядуингумации: погребение № 6 – разрозненные костивзрослого человека в кв. Л-3, М-3 на уровне от -255 до-300, и погребение № 7 – разрозненные кости ребёнкав возрасте 6–7 лет в кв. М-9 на уровне -448.В насыпи обнаружено более двадцати индивидуальныхнаходок разных эпох, в т. ч. изделия изкремня: фрагменты рубящего орудия, ножа, скребокна пластине. Среди находок из насыпи вычленяетсякомплекс эпохи раннего железного века (РЖВ): фрагмент«грузика дьякова типа» (рис. 2: 1); фрагментглиняного шарика (рис. 2: 2); обломок гранитногооселка (рис. 2: 9); точильные сланцевые бруски (рис.2: 7, 11); оплавленная подвеска в виде бубенчика спетлей (рис. 5: 4); железные шило и скобель (рис. 5: 9,10); три ножа с горбатой спинкой (рис. 5: 6–7, 11–12)и другие предметы (рис. 2: 3, 4, 6; рис. 5: 5, 9, 14).На контакте насыпи и культурного слоя (уровень-488 -490) найдены ещё три предмета эпохи РЖВ:фрагмент бронзовой спиральки на проволоке (рис. 5:2), оплавленная бронзовая пряжка с заклёпкой и насечками(рис. 5: 1), подвеска в виде птицы с раскрытымикрыльями размерами 58 х 47 мм (рис. 5: 3). Подвескахорошей сохранности, покрытая патиной. Пряжкис насечками и бронзовые подвески в виде птичек сраскрытыми крыльями являются типичными предметамив могильниках с трупосожжениями раннегожелезного века Молого-Шекснинского междуречья,в том числе располагающихся в непосредственнойблизости от группы Куреваниха III 9 . Датировка этихвещей – конец I тыс. до н. э. – начало I тыс. н. э.К комплексу культуры длинных курганов из насыпиотносятся фрагмент серебряного орнаментированноголунничного височного кольца (рис. 4: 3), серебрянаявыпуклая бляшка (рис. 4: 5), нож с прямойспинкой (рис. 4: 10).Под насыпью обнаружены остатки погребения№ 4 (предположительно) и ещё два погребения по9Васенина М. Г., Башенькин А. Н. Комплекс «домиков мёртвых»у д. Куреваниха на р. Мологе // Первобытная и средневековаяистория и культура Европейского Севера: проблемыизучения и научной реконструкции : междунар.науч.-практ. конф. : сб. научн. ст. и док. П. Соловецкий (Архангельскаяобл.), 2006. С. 74–84.33

обряду кремации. Погребение № 4 – в кв. Л-2, в ямкеглубиной 0,25 м, несколько кальцинированных косточек.Кости принадлежат ребёнку. Погребение № 8 – вкв. К-2, в ямке диаметром 0,2 м, глубиной 0,2 м, кальцинированныекости, вещей нет. Кости принадлежатвзрослому человеку. Погребение № 9 находилось вкв. К-3 (рис. 2). Округлое пятно тёмно-серой супесидиаметром 1,5 м выявилось на уровне -430. Средикостей найдены оплавленные бронзовые предметы:бляшка-обоймица от головного венчика (рис. 4: 1),бляшка-обойма из бронзы с позолотой (рис. 4: 2), трибронзовые трубчатые пронизи (рис. 4: 4). Кости принадлежатвзрослому человеку (старше 30 лет) и животному.Глубина ямы 0,25 м, кости особенно плотнозаполняли придонную часть. Дно было неотчётливо,поскольку эта погребальная яма располагалась наддругой, выкопанной в культурном слое поселения ипрорезавшей материк. Нижняя яма имела подпрямоугольныеочертания, размеры 2 х 1,6 м, глубину 0,8 м,дно плоское. Заполнена чистым серым песком, без находок.На крае северной стенки располагалась кучкаиз 4 камней размерами 0,3 х 0,2 х 0,1 м, рядом ещё 3камня. Для углистой плашки из погребения № 9 имеетсярадиоуглеродная дата: 1210+50 (ЛЕ-3457). Ещёодна радиоуглеродная дата имеется для фрагментаугля из этого же квадрата К-3, с немного более высокогоуровня -407: 1460+90 (ГИН-7207).В 0,5 м к югу от погребения № 9 находился очагиз плах (рис. 2). Он залегал на верхнем уровне культурногослоя (-483) в виде тёмных угольных полос наплощади 2,2 х 1,8 м. Очаг был сооружён из двух ярусовпараллельно уложенных жердей, жерди верхнего ярусарасполагались перпендикулярно нижнему. Находокнет. Датировка очага по С-14 – 1260+30 (ЛЕ-3456).Выявленный под насыпью культурный слой имелдва горизонта отложений. Верхний – чёрная супесьс колотыми очажными камнями, сетчатой и лепнойгладкостенной керамикой, мощностью 0,15–0,35 м.В нём найдены фрагмент предмета из камня (рис.3: 5), обломок глиняного грузила (рис. 3: 8), литейнаяформа (рис. 3: 10), оселок (рис. 5: 8); фрагмент обработаннойкости животного. Нижние отложения представленыбурым песком толщиной 0,1–0,4 м, в которомвстречались фрагменты ямочно-гребенчатойкерамики, найдены кремнёвые нож, орудие и ножевиднаяпластина. Кремнёвые находки из насыпи, упоминавшиесявыше, несомненно, происходят из этогоже слоя. Материк – плотный жёлтый песок.Работы на поселении Куреваниха IV, впервые выявленномпри раскопках насыпи № 5 Н. В. Гуслистовым,были продолжены А. Н. Башенькиным в 1996, 2004–2005 гг. 10 . Поселение вытянуто вдоль берега Мологина 360 м, вглубь берега на 70–140 м, имеет культурныйслой мощностью до 0,6 м, содержит материалы эпох неолита,бронзы, раннего железа и Средневековья.* * *Для определения культурной принадлежностии времени сооружения насыпи важны погребения пообряду кремации. В насыпи было не менее 4 погребений,кремация умерших была совершена на стороне,10Башенькин А. Н., Васенина М. Г. Исследования комплексапамятников... С. 43–47.остатки трупосожжений помещались как индивидуально(погребения № 4, 8–9), так и коллективно (№1), в двух присутствуют сожжённые кости животных.Все погребения безурновые, погребения № 4 и № 8– безинвентарные. Первоначальным можно считатьпогребение № 9, располагавшееся в геометрическомцентре будущей насыпи, рядом с ритуальным очагом.По вещам и радиоуглероду оно датируется кон. VII– I пол. VIII вв. Затем были сооружены погребения№ 1, № 4, № 8. Не исключено, что были и другие погребенияпо обряду кремации, разрушенные грабительскойямой и осыпью. С ними можно связыватьотдельные находки: нож с прямой спинкой, краснокоричневуюбусу. Погребальный инвентарь: ножи спрямой спинкой, точильный брусок, бляшки-обоймицы,лунничное височное кольцо и др. – близок инвентарюзахоронений в курганах № 13, 15–17 этой группыи характеризует погребения как принадлежащиекультуре длинных курганов. Меч как предмет вооруженияне несёт чёткой этнической окраски: многиетипы оружия являются общераспространёнными длясредневекового мира Восточной и Северной Европыв силу своей универсальности. Присутствие в погребальноминвентаре оружия является указанием нестолько на род занятий – профессиональную военнуюдеятельность, – сколько на социальный статус погребённого.Несомненно, что и масштабы насыпи, еёобособленное расположение у самого обрыва Мологи,за ручьём, отделяющим насыпь от других курганов,на очень красивом месте, должны были демонстрироватьроль и значение определённой семьи в жизниместного социума эпохи раннего Средневековья.Следует отметить, в группе Куреваниха III имеютсяпогребения, датируемые не позднее V в. н. э.:погребение № 1 из кургана № 17 имеет дату С-14:1510+30 (ЛЕ-8336). Таким образом, курганная группаКуреваниха III является наиболее ранним северо-восточнымпамятником культуры длинных курганов.В насыпи № 5 оказались не менее удивительныеартефакты предшествующей эпохи: бронзовая подвеска-птичкаи оплавленные подвеска-бубенчик и пряжкас насечками, встречающиеся исключительно в могильникахраннего железного века кон. I тыс. до н. э.– нач. I тыс. н. э., принадлежавших финно-угорскомунаселению. В окрестностях д. Куреваниха к настоящемувремени авторами статьи проведены раскопкина четырёх могильниках РЖВ 11 . Вероятно, могильникраннего железного века располагался рядом с будущейнасыпью, предположительно, со стороны реки. Отдельныекальцинированные кости и железные ножи сгорбатыми спинками, найденные в насыпи, также моглипроисходить из этого могильника. Уроженец д. Староквасово,расположенной рядом с д. Куреваниха, рассказывалавторам статьи в 2007 г., что детьми в конце40-х – начале 50-х гг. XX в. они находили на песчанойосыпи у этой насыпи «медные бляхи с птицами».Курганный могильник Куреваниха III и поселениеКуреваниха IV, работы на которых были начатыН. В. Гуслистовым, а в конце 80-х гг. XX – нач. XXI вв.продолжены авторами статьи, – уникальные археологическиепамятники не только Устюженского района,но и всего Русского Севера.11Васенина М. Г., Башенькин А. Н. Комплекс «домиков мёртвых»...С. 74–84.34

И. Ф. НикитинскийМестность Долговицы на р. Кокшеньге в исследованияхвологодских археологовДолговицы – местность на правом берегу р. Кокшеньгив 10 км к северо-западу от районного центра– села Тарногский Городок. В этой местности в настоящеевремя расположено 5 деревень: Проневская,Афанасьевская, Подволочная, Матвеевская, Феофилатовская(рис. 1) 1 . Деревни относятся к Шевденицкомусельскому поселению (ранее сельскому совету) Тарногскогорайона. Впервые в исторических источникахдеревни местности Долговицы появляются под1623 г. 2 . Возникновение расположенной в несколькихкилометрах выше по реке Савватьево-Зосимовской(Дружининской) пустыни относится к 1574 г. 3Правый берег р. Кокшеньги в данной местностидовольно высокий и покрыт сосновыми боровымилесами. В летний период его высота достигает 10 мнад уровнем воды в реке. На этом уровне и выше располагаютсясовременные деревни. Между боровойтеррасой и рекой на уровне 4 и 6 м. местами прослеживаютсядве надпойменные террасы. Левый берег1Гидрометеоиздат, Вологодская область : общегеографическийрегиональный атлас. М., 2001. С. 33.2Колесников П. А. Родословие вологодской деревни (Списокдревнейших деревень – памятников истории и культуры)// Родословие вологодской деревни. Вологда, 1990. С. 200.3Васильев Ю. С. Монастыри и святые Важского края // Историяи культура Важского края : тезисы докладов региональнойнаучно-практической конференции. Вельск, 1992. С. 23.реки в Долговицах пойменный, низкий. В пойме имеетсянесколько небольших озер. В русле реки располагаютсязначительные останцы обтекания. В районед. Проневской они тянутся почти сплошной лентойпротяжённостью несколько километров вверх и внизпо реке. В ленте останцов имеются некоторые перерывы.Эти останцы обтекания используются под выпасыи, что важно для темы исследования, периодическизасеваются злаковыми культурами.Первое археологическое обследование местностиДолговицы провёл в 1925 г. директор Тотемского краеведческогомузея (ныне ТМО – Тотемское музейноеобъединение) Николай Александрович Черницын. Онприехал в Долговицы, получив сведения о находкахряда древних вещей. Здесь им были записаны сведенияо находках в XIX веке у д. Проневской «на буграх»человеческих костей (трупоположений и трупосожжений)и многочисленных бронзовых украшений: бубенчиковразных размеров и одного «бутыльчатого»,бус из трубочек толщиной в карандаш с ремешкомвнутри, витых колец разных размеров, зооморфныхподвесок (птичек и конька). Здесь же была найденасеребряная цепочка с крупными бляшками. Встреченыследы столбовой конструкции с углями и камнями.Пробные раскопки, предпринятые Н. А. Черницыным,не дали положительных результатов. Он полагал, чтоПроневский могильник (или Первый Долговицкий)полностью разрушен оврагами и карьером 4 . ОтчётН. А. Черницына о проведённых в Долговицах в 1925 г.работах хранится в ИИМК в Санкт Петербурге 5 . Сведенияо средневековых находках в Долговицах вошли вархеологическую литературу и были использованыисследователями в своих исторических реконструкциях.Е. А. Рябинин считал возможным датироватьмогильник XII–XIV вв. 6 , Н. Г. Недомолкина – XI–XII вв. 7Из этой же местности происходит клад сельскохозяйственныхорудий и производственно-бытовых предметов,находящийся в настоящее время в экспозиции ифондах ТКМ 8 . Клад был найден в 1922 г. крестьяниномИ. А. Вячеславовым «в поле у д. Проневской в Долговицахна горке при пашне, в меже, в яме, выложенной камнямии закрытой большой плитой» 9 . Н. А. Черницынсчитал, что клад относится к XV в., ко времени борьбыНовгорода и Москвы. В том же году другим крестьяни­Рис. 1. Часть Тарногского района Вологодскойобласти с обводкой местности Долговицы кружком.Карта в масштабе 1 : 200000© Никитинский И. Ф., 2012354Черницын Н. А. Из доисторического прошлого Кокшеньги.1925. Рукопись // ТМО. № 99.5Черницын Н. А. // ИИМК РАН. Ф. 2. 1925 г., Д. 190, Л. 10–11.6Рябинин Е. А. Финно-угорские племена в составе ДревнейРуси. СПб, 1997. С. 139.7Недомолкина Н. Г. Археологические исследования Тарногскогорайона // Угрюмовские чтения. Вып. 2. Вологда, 2001.С. 105.8ТМО. № 123.9Черницын Н. А. Из доисторического прошлого...

И. Ф. НикитинскийРис. 2. План местности Долговицы. Гуслистов Н. В., 1979ном д. Проневской И. И. Вячеславовым около этой деревнинайден средневековый железный топор 10 .В 1979 г. попытку найти Проневский могильникпредпринял археолог Н. В. Гуслистов. После безуспешныхпоисков он согласился с мнением Н. А. Черницына,высказанным последним в 1925 г., что могильник разрушен11 . Но в том же году и в той же местности им былобнаружен другой могильник – Второй Проневский(Второй Долговицкий) (рис. 2). При осмотре карьера,находящегося в 800 м к юго-востоку от д. Проневскойи в 1000 м к западу от д. Афанасьевской, неподалеку отздания начальной школы, им были обнаружены человеческиекости, а в стенке карьера – могильные ямыс погребениями. Н. В. Гуслистовым выполнена зачисткакрая карьера и заложен раскоп площадью около60 кв. м (рис. 3, 4, 5). В результате раскопочных работобнаружено 17 погребений (рис. 6–9), сохранившихсяполностью или частично 12 . Вещевые находки могильникасоставили 14 предметов. Из них в двойном погребении№ 13 и 14 найдено 11 предметов. В погребении14 (детском) – крестик. В погребении 13 (взрослогочеловека) – 10 предметов: клык животного, кресалопластинчатое и кремешок, железная кольцеобразнаяфибула и несколько других железных предметов плохойсохранности. В погребении 4 найден наконечникстрелы или копья. В погребении 5 – железный нож состатками деревянной ручки. В погребении 9 – тупоконечныйжелезный нож. Могильник датированН. В. Гуслистовым XIV – началом XV в. 13 На месте этогомогильника им были обнаружены и следы мезолитическойстоянки 14 , ныне называемой Долговицы III.10ТМО. № 110.11Гуслистов Н. В. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции в 1979 г. // ВГИАХМЗ. Б/н. С. 19.12Гуслистов Н. В. Раскопки и разведка в Вологодской области// АО, 1979. М., 1980. С. 7.13Там же.14Там же.В 1981 г. Второй Долговицкий могильник былобследован И. Ф. Никитинским 15 . Обследование показало,что за два года могильник разрушен вывозкойпеска из карьера на 4–6 м почти по всему его фронту(рис. 3). От раскопа Н. В. Гуслистова сохранилисьтолько незначительные участки в юго-западной исеверо-восточной частях могильника. От юго-западногоугла раскопа 1979 г. на протяжении 28 м в 1981 г.была выполнена зачистка края карьера (рис. 10). В зачисткевыявлены следы 4 могильных ям – погребения18, 19, 20, 21 (рис. 11). В погребении 19 обнаруженчетырёхконечный медный крестик. Он лежал надревесном тлене и был покрыт кожей (ладанка?).В 1984 г. могильник обследован автором ещё раз 16 .В зачистке края карьера погребений не выявлено. Накраю карьера был заложен шурф площадью 12 кв. м.На площади шурфа могильных ям не выявлено. Но взачистке края карьера было обнаружено кострище сфрагментом лепной керамики и каменная выкладка(пирамидка) из 10 камней поперечником от 15 до36 см (рис. 12). Между камнями встречались угольки.Был сделан вывод, что могильник карьером исчерпанполностью 17 . При осмотре места могильника в 1991 г.находок также не было, но в 2003 г. на дне карьера(рис. 2) автором были подняты две кости человека 18 .Вокруг Второго Долговицкого могильника имеетсязаповедная роща, с которой связаны различныелегенды. Такие рощи на Кокшеньге называют «кустами».К настоящему времени собраны сведения о16 подобных объектах. В 0,5 км к северо-востоку отд. Афанасьевской находится Второй Долговицкий15Никитинский И. Ф. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции в 1981 г. // ВГИАХМЗ. Б/н. С. 1–3.16Никитинский И. Ф. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции в 1984 г. // ВГИАХМЗ. Б/н. С. 23.17Там же.18ВГИАХМЗ. нв 17859/1–2.36

Местность Долговицы на р. Кокшеньге в исследованиях вологодских археологовРис. 3. План раскопа. Гуслистов Н. В., 1979; Никитинский И. Ф., 1981Рис. 4. Профиль зачистки края карьера.Гуслистов Н. В., 1979Рис. 5. Профили стенок раскопа.Гуслистов Н. В., 1979Рис. 6. Погребения 2, 3, 8, 4, 5. Гуслистов Н. В., 1979 Рис. 7. Погребения 6, 7, 9, 10. Гуслистов Н. В., 197937

И. Ф. НикитинскийРис. 8. Погребения 11, 12, 13, 14. Гуслистов Н. В., 1979«куст» (рис. 13). Он был документирован в 1991 г. 19 ,вторично осмотрен в 1997 г. 20 В 1989 г. материалыВторого Долговицкого могильника (рис. 14) были частичноопубликованы в статье, посвящённой грунтовыммогильникам в священных рощах – «кустах» КокшеньгиXIV–XV вв. этнографической группой русскогонаселения – летописными кокшарами 21 .В 1991 г. автором предпринята ещё одна попыткалокализовать место разведочных работ Н. А. Черницина22 . По сведениям жителя д. Проневской СергеяСтепановича Парфеньева (1906 г. р.), «конёчки» и другиебронзовые «вещицы» находили у д. Проневской«на песках». Основные находки сделал крестьянинЯков Фёдорович Вячеславов 23 . На краю первой над­19Грудков А. Б. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции в Тарногском районе в 1991 г. Вологда,1992 // ВГИАХМЗ. Б/н. С. 4.20Недомолкина Н. Г. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции в Вологодском и Тарногском районахВологодской области в 1997 г. // ВГИАХМЗ. Б/н. С. 15.21Никитинский И. Ф. Исследования археологическихпамятников XIV–XV вв. на Верхней Кокшеньге // ДревностиРусского Севера. Вып. 1. Вологда, 1996. С. 217; НикитинскийИ. Ф. Тиуновское святилище – школа кокшаровXV века? Вологда, 2007. С. 13.22Никитинский И. Ф. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции за 1991 г. // ВГИАХМЗ. Б/н. С. 24.23Там же.пойменной террасы был заложен шурф 2 х 2 м. Подслоем мусора и серо-жёлтого песка на глубине около30 см встречен слой серого с примесью гумуса пескамощностью 12–42 см. В этом слое встречены мелкиефрагменты гончарной керамики и среди них один, вероятно,лепной. Этот слой переотложен рекой. Нижешёл слой жёлтого песка мощностью 10–16 см. В нёмвстречено несколько кремнёвых отщепов и пластинкаэпохи мезолита. Этот слой, как и предыдущий, увеличиваетсяв сторону реки по склону древнего берега. Наглубине 44–104 см прослежен материк бурой глины.Возможно, серый гумусированый слой с фрагментамикерамики относится к тому памятнику, из которогопроисходили бронзовые и серебряные вещи, т. е. кXII–XIV вв. 24 . Мезолитический материал в количестветрёх десятков предметов был собран автором в томже 1991 г. на песчаной дюне выше шурфа. Эта стоянкаполучила название Долговицы IV. Материалы мезолитическихстоянок Долговицы III и Долговицы IVопубликованы 25 и интерпретированы как памятники,относящиеся к сухонской мезолитической культуре 26 .В 1991 г. удалось локализовать место, из которогопроисходит выше упомянутый клад сельскохозяй­24Там же. С. 25.25Недомолкина Н. Г. Мезолитические стоянки реки Кокшеньги// Послужить Северу. Вологда, 1995. С. 5–8.26Недомолкина Н. Г. Археологические исследования Тарногскогорайона... С. 103.Рис. 9. Погребения 15, 16.Гуслистов Н. В., 1979Рис. 10. Профиль зачистки края карьера.Никитинский И. Ф., 198138

Местность Долговицы на р. Кокшеньге в исследованиях вологодских археологовРис. 11. Погребения 18, 19, 20, 21. Никитинский И. Ф., 1981ственных орудий 27 . По сведениям С. С. Парфеньева,клад был найден «на горке», в поле, в 200–300 м северо-восточнеед. Проневской. В настоящее время местонахождениеклада разрушено, в местности «горка» разрабатываетсядовольно большой гравийный карьер.С местом находки клада связана легенда о неоднократныхпопытках построить там церковь. Но сколько быни возили брёвна для её строительства, они всегда черезночь оказывались в другом месте, где и был построенхрам 28 . В составе клада имеются четыре пашенныхорудия: 3 наральника и втульчатое чересло, 2 мотыги,коса-горбуша и 6 предметов производственного и бытовогоназначения (рис. 15). Клад был помещён в специальноехранилище в конце XIII в. или на самом рубежеXIII–XIV вв. Интересно, что все три рала клада, судя по ихконструктивным особенностям, предназначены былидля работы в положении, близком к горизонтальному.Эти рала применялись на старопахотных, пойменныхили луговых землях, а не в условиях лесной подсеки,где их применение крайне затруднено из-за наличия в27Никитинский И. Ф. Ранние земледельческие орудия бассейновВаги и Сухоны // Археологические вести. № 11. СПб.,2004. С. 190–195.28Никитинский И. Ф. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции за 1991 г... С. 24.грунте корней деревьев. В этой связи ещё раз отметим,что останцы обтекания в пойме р. Кокшеньги периодическизапахиваются и в наше время. Вероятно, довольноширокому распространению пашенного земледелияв первые века II тыс. н. э., в числе других причин,способствовали и климатические условия. По даннымклиматологии, во второй половине I тыс. н. э. наступаетпериод так называемого «малого климатическогооптимума» 29 . Не случайно на этот период в бассейнахрек Ваги и Сухоны приходится обнаружение семи пашенныхи ряда других орудий, связанных с земледелием30 . «Малый климатический оптимум» продолжаетсядо рубежа XII–XIII вв. Складывающиеся климатическиеусловия способствовали продвижению пашенногоземледелия далеко на север в бассейны Сухоны иВаги, а также в некоторые другие регионы, входящиев подзону южной тайги – Старая Ладога, Новгород.Позже к таким же выводам о развитии земледелияна Русском Севере в средневековый период приходят29Борисенков Е. П. Климат и деятельность человека. М.: Наука,1982. С. 23; Борисенков Е. П., Пасецкий М. В. Экстремальныеприродные явления в русских летописях XII–XIII вв. М.,1983. С. 23; Манин А. С., Шишков Ю. А. История климата. Л.:Гидрометеоиздат, 1979. С. 34.30Никитинский И. Ф. Ранние земледельческие орудия... С. 193.Рис. 12. Зачистка кострища и каменной выкладки.Никитинский И. Ф., 1984Рис. 13. Вид на Второй Долговицкий «куст» с юго-запада.Фото Никитинского И. Ф. и Тарасовского А. В., 200339

Н. А. Макаров и С. Д. Захаров. Опираясь на свои исследованиясельских поселений X–XIII вв. и данные палинологии,Н. А. Макаров, отмечает, что «устройствокрупных поселений на Кубенском озере стало возможнымв условиях климатического оптимума, при общемпотеплении климата, благоприятствовавшем земледелиюи сделавшем возможным устройство полей нанизких приозёрных террасах, где риск вымерзания посевовбыл особенно велик». Он считает, что крупнейшеепоселение Кубенского озера Минино запустело«в начале XIII в. в условиях неблагоприятных климатическихизменений и кризиса пушной торговли» 31 .Другой исследователь Русского Севера С. Д. Захаровотмечает, что в Белозерье «в конце XIII–XIV в.значительная часть населения перемещается с побережийозёр и рек на более возвышенные водораздельныеучастки, где формируется сеть малодворныхдеревень» 32 .Таким образом, в районе Долговиц зафиксированонесколько различных по характеру историко-культурныхпамятников: 1) археологические: средневековыеклад и могильники, а также мезолитические стоянки;2) этнографические: священные рощи – «кусты»; 3)фольклорные: легенды о том, что здесь жила и былапогребена чудь. На наш взгляд, между средневековымипамятниками существует определённая связь.Можно предположить, что какие-то события вызваликак прекращение функционирования Первого Проневскогомогильника, так и сокрытие клада. Археоло­31Макаров Н. А. Неизвестное Средневековье: сельские поселенияи могильники на Кубенском озере // АО, 1991–2004.Европейская Россия. М., 2009. С. 428.32Захаров С. Д. Исследования средневекового Белоозера //АО, 1991–2004. Европейская Россия. М., 2009. С. 412.Рис. 14. Вещи из Второго Долговицкогои Тиуновского могильниковРис. 15. Находки пашенных орудий исопутствующих вещейс территории бассейнов рек Ваги и Сухоны(в том числе Долговицкий клад)гические объекты: клад конца XIII – рубежа XIII–XIV вв.и могильник XII–XIV вв. свидетельствуют о том, чтоздесь находился родовой центр финно-угорской общины.Земледелие в Долговицах XII–XIII вв., надо полагать,было родовым, а поля распахивались на удобныхприрусловых землях – останцах обтекания, о которыхупоминалось выше. Позже, в XIV–XV вв. в Долговицахживёт формирующееся русское население – кокшары,оставившие Второй Долговицкий могильник. Это население,по сути своей, оставалось языческим, хотя ибыло подвергнуто христианизации. Более полно христианизациядостигает Долговиц во второй половинеXVI в., со времени появления Савватьево-Зосимовской(Дружининской) пустыни, следы которой были зафиксированыв 2000 г. 33 Тогда же неподалёку от могильникаДолговицы II на прирусловой террасе Н. Г. Недомолкинойобнаружено селище Лодейное, предварительнодатированное XV–XVII вв. В условиях ухудшения климатаи межсезонных колебаний уровня воды в этовремя, существование селища на прирусловой террасепроблематично. Для поселений в данной местностибыло достаточно более безопасных мест. Возможно, сместностью Лодейное связан какой-то специфическийархеологический памятник. В том же 2000 г. Н. Г. Недомолкинойбыла предпринята безуспешная попытканайти мезолитическую стоянку на месте Проневского(Долговицкого I) могильника. Как уже упоминалось,первые письменные свидетельства о деревнях местностиДолговицы относятся к 1623 г. Территория этихдеревень археологически не исследована. Возможно,они возникли раньше.33Недомолкина Н. Г. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции в Вологодском и Тарногском районах Вологодскойобласти в 2000 г. // ВГИАХМЗ. Б/н. С. 5. Илл. 23–27.40

М. В. ИванищеваВ поисках чуди заволочской:Средневековые древности Тотемского краяОсновной сферой научных интересов Н. В. Гуслистовабыла проблематика чуди заволочской. Чудь заволочская– население северо-восточной части ДревнейРуси, впервые упоминаемое в XII веке «Повестьювременных лет» в числе неславянских народов.«Изучение упоминаемой летописями чуди заволочскойзаметно отстало от изучения соседей– предков коми-зырян и мари, мери, веси и карел.Ответы на важнейшие вопросы социально-экономическойи этнической истории дославянского населенияРусского Севера могут быть получены толькопри комплексном анализе письменных, лингвистическихи этнографических источников с опорой наматериалы археологии». Так Николаем ВасильевичемГуслистовым были поставлены задачи исследованиячуди заволочской в 1979 г. По его данным, вбассейне Сухоны и Ваги с 1869 по 1977 г. было выявленосвыше 20 памятников и групп вещей финноугорскогохарактера 1 .В ходе целенаправленных поисков памятниковэтого загадочного населения Н. В. Гуслистовым былиосмотрены средневековые городки в бассейне Юга 2и Сухоны 3 , произведены раскопки городища «Чудинвал» 4 , проверены данные Н. А. Черницына о могильникахи местонахождениях финно-угорских древностейна Сухоне и Кокшеньге. В ходе работ 1977–1979 гг.были прошурфованы и осмотрены места предполагаемогорасположения могильников: Круглецкого, Старототемского,Пустошинского, Большеноренгского,Кудринского в Тотемском районе, Новгородовского,Ульяновского, Долговицкого в Тарногском районе. Ковремени обследования большинство из них уже былиуничтожены. Небольшим раскопом на Старототемскомгородище частично было исследовано раннехристианскоекладбище XV–XVI вв. 5 Лишь на Сондуге вверховьях бассейна Ваги были выявлены полноценныематериалы – найден Марьинский могильник, исследовавшийсяв 1920-х гг. Н. А. Черницыным (рис. 1).В 1979 г. предприняты широкомасштабные работыпо исследованию Марьинского и открытого в томже году Семёновского могильников 6 (рис. 2). Полу­1Гуслистов Н. В. Марьинский могильник // Вопросы финно-угроведения: тезисы докладов XVI ВКФУ. Ч. II. Сыктывкар,1979. С. 7.2Никитин А. В, Гуслистов Н. В. Вологодская экспедиция //АО, 1975. М., 1976. С. 13–14.3Там же. С. 13.4Гуслистов Н. В. Вологодская экспедиция // АО, 1976. М.,1977. С. 13–14.5Гончарова Н. Н. 1995. Новые антропологические материалык вопросу о колонизации Русского Севера // ПослужитьСеверу. Вологда, 1995. С. 15–26.6Гуслистов Н. В. Марьинский могильник... С. 7.© Иванищева М. В., 201241ченные материалы позволили уточнить датировкупамятников, был собран многочисленный вещевойинвентарь. Однако обобщить накопленный материалНиколай Васильевич не успел. Из работ, посвящённыхпроблеме чуди заволочской, опубликованы докладна конференции в г. Кирове в 1978 г., тезисы докладана XVI Всесоюзной конференции финно-угроведовв Сыктывкаре в 1979 году по результатам работ наМарьинском могильнике 7 . Уже после смерти НиколаяВасильевича его женой и учениками опубликованырезультаты исследований 1978–1979 гг. 8Археологические материалы, полученные НиколаемВасильевичем, до сих пор привлекаются исследователямидля решения вопросов о характере ивремени древнерусской колонизации Русского Севера.Однако единого мнения по основным проблемаму исследователей нет и сегодня.Более-менее общим представляется мнение олокализации Заволочья к востоку от озёр Белого иОнежского в левобережье Северодвинского бассейна.Предполагается, что по Северной Двине проходилопограничье с территорией обитания населения, именуемоголетописями пермь, а с запада на территорииБелозерья обитала летописная весь.Оценка археологических материалов и этническаяатрибуция чуди заволочской также неоднозначны.Николай Васильевич, так же как и Н. А. Черницын,полагал, что исследованные могильники оставленыместным финно-угорским населением, подвергшимсявлиянию древнерусской колонизации. Он отмечалблизость выявленных материалов памятникам лузскойпермцы, считая, что на водоразделах слияниеместного финно-угорского и славянского населенияпроизошло на 2–3 столетия позднее, чем по крупнымпутям сообщения, какими являются Сухона и Вага 9 .Другая точка зрения на чудские древности Заволочьяв целом высказана Н. А. Макаровым. В 1980-х гг.,занимаясь проблемами древнерусской колонизацииРусского Севера, Николай Андреевич продолжил поискисредневековых памятников, в том числе в бассейнеСухоны, Ваги и Северной Двины. В пределах Тотемскогорайона им была проведена шурфовка поселенияв устье Царевы, где в ходе раскопок 1920-х гг. Н. А. Черницынымбыли обнаружены материалы второй половиныI тыс. н. э. Большинство из добытых Н. А. Черницынымметаллических вещей, в числе которых частьбантовидной накладки из бронзы, серебряная фибулас эмалями, железные нож и инструмент, находят аналогиив дьяковских древностях, связываемых с поволжскимифиннами. К особенностям материальнойкультуры населения середины – третьей четверти7Гуслистов Н. В. Марьинский могильник... С. 7.8Гуслистов Н. В. Материалы раскопок на реке Сондуге Тотемскогорайона // Послужить Северу. Вологда, 1995. С. 48–74.9Гуслистов Н. В. Марьинский могильник... С. 7.

М. В. ИванищеваРис. 1. Средневековые памятники Тотемского района:а – обследованные Н. В. Гуслистовым, б – выявленные (могильники); в – поселения, селища, г – городища.1 – могильники Марьинский и Семёновский на Сондуге, XIII–XIV вв.;2 – могильник Кудринский на Вожболе, XIII в.;3 – поселение Царева I (Задняя), XI–XII вв.;4 – поселение Усть-Царевская II (Левобережная), V–VIII вв.;5 – селище Красное IV (Красное) на Толшме, первая половина I тыс. н. э., VI–VIII вв., начало II тыс. н. э.;селище Красное II а, Средневековье; селище Красное III (Семь сосен), РЖВ – Средневековье;6 – городище Тотемское, XVI в.; могильник Круглецкий (не обнаружен);7 – могильник Пустошинский, XII–XIII вв. (разрушен);8 – могильник Большеноренгский (разрушен);9 – городище Старототемское, XIV–XVI вв.; поселение Старототемское, XII–XIII вв.;могильник Старототемский, XIV–XVI вв.;10 – городище Успенское (Верхне-Толшемское), XVI–XVII вв.; городище Боярское, начало XVII в.I тыс. до н. э. юго-восточного Прионежья Н. А. Макаровотнёс своеобразие керамики, имеющей аналогиив прибалтийско-финских древностях. Исследовательтакже указал на отсутствие преемственности междукомплексами раннего Средневековья и более поздними,существовавшими в начале II тыс. н. э. 10 Шурфовкойв районе Старототемского городища было выявленопоселение с лепной и гончарной керамикой.Однако яркого, самобытного материала не обнаружено.Всё это привело исследователя к определённымвыводам.По мнению Н. А. Макарова, этноним «чудь заволочская»является собирательным, относящимся кразличным, не совсем единым в этническом отношениигруппам финно-угорского населения, обитавшегона обширной территории. Все памятники, связываемыес чудью заволочской, относятся к периодуактивной колонизации Севера древнерусским населением.В составе колонистов, устремившихся в За­10Макаров Н. А. О некоторых комплексах середины – 3 четвертиI тысячелетия н. э. в Юго-Восточном Прионежье и нар. Сухоне // КСИА. Вып. 183. М., 1986. С. 23–32.волочье с промыслово-охотничьими целями, былии отдельные группы финно-угорского населения.Среди них белозерская весь, выходцы из Приладожья,меря Верхнего Поволжья и другие, принёсшиев Заволочье разнородные финно-угорские элементы,отразившиеся в материалах известных могильников.Местное же население было малочисленными быстро смешалось с пришельцами, восприняв ихкультуру 11 .Данное мнение отразило, прежде всего, слабостьисточниковой базы: малочисленность памятников,достаточно узкий хронологический диапазон и односторонностьматериалов. Не были известны поселенческиекомплексы.В 1991 г. в ходе археологических разведок посплошному обследованию территории района намибыло открыто, а в 1993–1994 гг. раскопано широкойплощадью поселение Царева I (Задняя) 12 .11Макаров Н. А. Русский Север. Таинственное Средневековье.М., 1993. С. 101–104.12Иванищева М. В. Поселение Царева-I в южном Заволочье// Известия ВОИСК. Вып. V. Вологда, 1996. С. 29–40.42

В поисках чуди заволочской: средневековые древности Тотемского краяОно расположено в 12 км выше устья реки Царевына левом берегу в 6,5 км к юго-западу от д. ЗадняяТотемского района. Выявлены остатки небольшогопромыслового поселения площадью около 2000 кв. м,возникшего на месте предшествовавшего ему поселенияраннего железного века, с которым связанынаходки двушипного наконечника стрелы и миниатюрногососуда с «ушками», аналогии которому известныв гляденовских древностях. С культурнымслоем средневекового поселения связаны несколькообъектов. В их числе 2 постройки, скорее всего, срубнойконструкции: одна жилая, другая жилищно-производственная.Пол построек слегка заглублён в материк,обе обогревались печами-каменками. Размерыодной, полностью исследованной, 16 кв. м. Выявленытакже очаги в корытообразных ямах, являвшиеся, повидимому,обогревательными устройствами для другоготипа построек.Инвентарь поселения характеризуется наличиемвещей, традиционно связываемых с финно-угорскиммиром и изделиями общеевропейских типов. Финноугорскийхарактер поселения не вызывает сомненияпо находкам специфических бронзовых украшений(привески-лапки и спиралевидного украшения нашерстяном шнуре), лепной керамики, глиняногопряслица с орнаментом. Из хозяйственно-бытовогоинвентаря представлены оселки, каменное рыболовноегрузило, нож и обломки ножей, выполненных втехнике трёхслойного пакета (определение Л. С. Розановой).Производственный инвентарь включаетфрагмент льячки и тигелёк-игрушку, промысловый– ромбовидные наконечники стрел.По углю из очагов получены даты 850±40 (ГИН8048) и 880±40 (ГИН 8047), что позволяет определитьвремя функционирования поселения XI – началомXII вв., что не противоречит датировке по инвентарю.В материальной культуре населения прослеживаютсяв большей степени восточно-финские черты,которые можно определить как смешанные. Онипроявляются в особенностях домостроительстваи традиции изготовления керамики. Особенностидомостроительства: сооружение хозяйственных иоколоочажных ям в пределах постройки, наличиеглубоких ям-хранилищ связывает данный комплексс материалами Верхнего Прикамья. Сооружение очаговв глубоких корытообразных ямах, близких потрадиции мерянским каменным очагам, является,по-видимому, особенностью материальной культурыместного населения. Аналогии этим сооружениямограничиваются территорией юго-западного Белозерьяи бассейном Шексны.В изготовлении лепной керамики также прослеживаетсясочетание поволжско-финских и пермскофинскихтрадиций. Первые выразились в преобладанииплоскодонности посуды. Традиции прикамскогорегиона отразились в орнаментации сосудов специфическимиузорами из сочетаний гребенчатогоштампа и линейной верёвочки, трилистника, характерныхдля населения Камско-Вычегодской области.В целом, в насельниках царевского поселения можновидеть местное финно-угорское население, сложившеесяв своеобразной контактной зоне Посухонья,в материальной культуре которого наиболее яркопроступают восточно-финские черты. Наличие в инвентаренаселения ножей, выполненных в техникетрёхслойного пакета, свидетельствует о включениитерритории Посухонья в зону древнерусской колонизацииуже в XI–XII вв. Наиболее вероятно распространениеэтого влияния с запада, через верховья Сухоны,с территории веси.В последнее время на территории Тотемскогорайона начаты исследования памятников позднегоРис. 2. Раскопки Марьинского могильника в 1978 г.43

железного века или раннего Средневековья, связанныхс пермско-финской группой населения. СелищеКрасное (Санное) открыто в 2002 г. Л. С. Андриановой.Расположено оно на левом берегу. р. Толшмы, в 2,5 кмот её устья. В 2006–2008 гг. нами проведены раскопкипамятника, вскрыто 110 кв. м. На поселении выявленыостатки очага, функционировавшего в наземнойпостройке, и производственная площадка, связаннаяс обработкой металла. В комплекс последней входитплавильная яма с окружавшими её небольшимикострищами и хозяйственными ямами. В них обнаруженыфрагменты железных окалин, фрагментытиглей и литейной формы. Железные изделия местногопроизводства представлены ножом в костянойрукояти, шилом с округлым сечением. На площадкеобнаружены также фрагменты оплавленных бронзовыхукрашений. В их числе бляшки, пронизь, возможно,фрагмент круглой бляхи. Встречены такжеоплавленные стеклянные бусы. Небольшой обломоккостяного изделия являлся, скорее всего, частью наконечникастрелы с линзовидным сечением (см. приложение,рис. 17). Часть инвентаря связана с ямками,заглублёнными в материк, серийно выявленными кюгу от производственной площадки, что, по нашемумнению, не исключает возможности их связи с погребальнымисооружениями. Керамический материалпредставлен фрагментами не менее чем от 45 сосудов.Округлодонная посуда орнаментирована в верхнейчасти разнообразными зубчато-ямчатыми узорами иблизка материалам памятников западного вариантаванвиздинской археологической культуры (бассейнасредней Вычегды и Мезени). Наличие в орнаментациисосудов двузубого штампа позволяет датировать комплексне позднее VI–VII вв. Наконечник стрелы ромбовиднойформы и фрагменты грубой лепной керамики,обнаруженные в верхнем переотложенном уровнеслоя, связаны, по-видимому, с существовавшим здесьболее поздним поселением. Несомненно, что селищеоставлено группировкой пермско-финского населения,проживавшего или продвинувшегося на территориюкрая. В ванвиздинских памятниках исследователивидят предшественников летописной пермивычегодской, отождествляемой с более поздней вымскойархеологической культурой 13 . Детальное сопоставлениематериалов с известными на ЕвропейскомСеверо-Востоке, скорее всего, может выявить особенноститолшемской группы населения.В целом, можно сказать, что исследование поселенийЦарева I и Красное IV (Санное) значительнорасширило наши представления о культурно-историческихпроцессах, происходивших на территориикрая в середине I тыс. – начале II тыс. н. э. Поискичуди заволочской продолжаются.13Королёв К. С., Мурыгин А. М., Савельева Э. Ф. Ванвиздинскаякультура (VI–X вв. н. э.) // Археология республикиКоми. М., 1997. С. 442.Рис. 3. Развал печи-каменки в жилищно-производственной постройкепоселения Царева I (Задняя)44

И. П. КукушкинНекрополь ВОЛОГОДСКОГО Софийского Собора(археологический аспект)Некрополь Софийского собора – погребальныйкомплекс XVI–XIX веков епархиального кафедральногособора г. Вологды. Он включает погребения, совершённыевнутри собора и у его стен, а также перезахоронения,возникшие при возведении Софийскогособора и Архиерейского двора (рис. 1). Внутрихрамоваячасть некрополя включает погребения вологодскихепископов и архиепископов, совершённые с 1587по 1894 г. Их местоположение и «список погребённыхв соборе архиереев, с кратким указанием на главныяобстоятельства их жизни» изложены в публикацияхН. И. Суворова 1 . В конце 70-х гг. XX – начале XXI столетийпредставилась возможность их археологическогоизучения, также была выявлена «внешняя часть» некрополя– погребение «настоятеля» и массовые перезахоронения.Поводом для первого археологического обследованияпогребений послужили ремонтно-реставрационныеработы, проводимые в Софийском соборе в1979 г. Реставраторами был снят пол, осуществленавыемка грунта, при этом были обнажены кирпичныепогребальные камеры. Благодаря усилиям руководителяВологодской археологической экспедиции1Суворов Н. И. Описание Вологодского кафедрального Софийскогособора. М.: тип. Бахметева, 1863. С. 60–73; Он же.Вологодский архиерейский дом. Вологда, 1898. С. 52.Н. В. Гуслистова удалось исследовать захоронения. Ихописание представлено в публикуемых выдержках из«Отчёта о работе Вологодской археологической экспедициив 1979 году», составленного Н. В. Гуслистовыми хранящегося в Вологодском государственноммузее-заповеднике 2 . Фотографии находок предоставленыучастником работ М. В. Иванищевой.«Погребение I – (первое от южного входа) архиепископаГавриила (умер в 1707 г.). Погребальнаякамера разрушена проломом сверху и засыпана строительныммусором. Свод погребальной камеры полукруглый,в наивысшей точке высота камеры 0,85 м…Длина камеры 2,1 м, ширина 0,85 м. От следующейII камеры отделена перемычкой в 1 кирпич. Остаткикостяка и фрагменты тканей перемешаны со строительныммусором. … В смятом состоянии найден кафтансветло-зелёного цвета с шаровидными металлическимипуговицами. Кафтан светского покроя.Погребение II – епископа Павла (умер в 1725 г.).Камера с полукруглым сводом, высотой 140 см. Размерыкамеры 175 х 70 см. …Камера заполнена строительныммусором, среди которого встречены деревянныедоски гроба с сохранившейся обивкой. Костяк2Автором в публикуемый текст внесены незначительныепоправки и сокращения, не снижающие содержательныехарактеристики отчёта.© Кукушкин И. П., 201245

И. П. Кукушкинв переотложенном состоянии, череп не потревожен.Из инвентаря обнаружены: крест-мощевик наперсныйсо сканью; шарообразные бронзовые пуговицы.При зачистке головной части обнаружена митра изкоричневой ткани, шитая золотой канителью, украшеннаясеребряными накладками-дробницами с эмалевымиизображениями.Погребение III – епископа Пимена II (умер в1753 г.). Погребальная камера с ненарушенным верхнимсводом, разрушены перемычки в один кирпич спримыкающими камерами. Внешне камера представляетпрямоугольную площадку 200 х 75 см, ступенчатоспускающуюся к чёрному полу. В сечении виденполукруглый кирпичный свод. Высота камеры 85 см,размеры 258 х 100 см. … Обращает на себя вниманиетот факт, что свод камеры сложен из кирпича меньшегоразмера и скреплён цементным раствором (следыремонта?). При зачистке камеры встречены доскии ручки от гроба. Останки сохранились в переотложенномсостоянии. … Из инвентаря: в головах митраматерчатая с гладным золотным шитьём. В центральнойчасти камеры фрагменты евангелия: накладкимедные, чеканные с изображениями евангелистов ираспятия, корочки деревянные, обтянутые материей,следы кожаных застёжек, бумажный тлен. Встреченыфрагменты кожаной обуви.Погребение IV – епископа Серапиона Лятушевича(умер в 1762 г.). Погребальная камера с полукруглымсводом, размеры 200 х 90 см, глубина 80 см … от погребенияIII и V отделена кирпичными перемычками.Рис. 4. Омофор из погребения Иринея БратановичаРис. 5. Янтарные чётки и крестикиз погребения Иосифа ЗолотогоРис. 2. Панагия из погребения Иосифа ЗолотогоРис. 3 Чётки из погребения святителя АнтонияРис. 6. Митра из погребения Иосифа Золотого46

Некрополь вологодского Софийского собора (археологический аспект)Рис. 7. Митра из погребения Серапиона ЛятушевичаСохранились доски гроба. Костяк в переотложенномсостоянии… В центральной части камеры две накладкиевангелия – медные со следами позолоты. В южнойчасти камеры – митра с шитыми изображениями серафимови херувимов по зелёному фону; в верхней частимитры изображение Богоматери Знамения (рис. 7).Погребение V – захоронение епископа ИосифаЗолотого (умер в 1774 г.). Погребальная камера с полукруглымсводом, размеры 200 х 100 см, высота постене 85 см, до верхней точки свода 120 см. Вместесо строительным мусором доски гроба с железнойручкой и следами обивки материей, остатки одежды.Костяк в переотложенном состоянии. … Из инвентарянайдены: цепочка с ладаницей (?) с изображениемСпаса, панагия из непробного серебра, позолочена, сперегородчатой эмалью, по боковой грани надписьгравированная «божья ради благодати архиепископаСимона Вологодского и Белозерского году 1664. 0. 23»(рис. 2); митра шитая с изображениями Спаса, Николы,Богоматери, исполненные гладью (рис. 6); корочкиЕвангелия, деревянные, обтянутые материей, пеленас шитым изображением «Софии Премудрости СловаБожья», по кругу – изображение Троицы и избранныхсвятых, по углам – символы евангелистов; янтарныечётки с крестиком (рис. 5); фрагменты кожаной обуви.Погребение VI – епископа Иринея Братановича(умер в 1796 г.). Верхний свод камеры не разрушен,но нарушены перемычки с V и VII погребениями. Высотакамеры … в высшей точке свода 90 см. Сохранилисьдоски гроба. Костяк нарушен. … Из вещей обнаружены:медный с позолотой наперсный крест нашнурке; медная овальная панагия с изображениемБогоматери; скорлупообразный медальон с гравированнымиизображениями распятия; клобук чёрногосукна; омофор с изображением четырёхконечногокреста и каймой, выполненными из золотного кружеваXVIII в. (рис. 4).Погребение VII (последнее по южной стене) –епископа Арсения Тодорского (умер в 1802 г.). Погребальнаякамера высотой 90 см, с полукруглымсводом, размеры 200 х 75 см, завалена строительныммусором. Сохранились доски гроба. Костяк в переотложенномсостоянии. … Найдены фрагменты одежды.Погребение VIII (второе от северного входа) – архиепископаАнтония (умер в 1587 г.). Погребальнойкамеры не выявлено. Под нарушенной кирпичнойкладкой, возвышающейся на 30 см над чёрным полом,глинистая засыпка, нарушенная перекопом.В перекопе найдены звенья чёток (рис. 3). Верхняячасть костяка разрушена…В результате проведённой работы можно сказать,что все вскрытые в 1979 г. погребения былипотревожены ранее, по-видимому, во время заменыпола и разборки надгробий в 30-х гг. ХХ в.По окончании археологических работ погребальныекамеры были вычищены, сохранившиеся останкипогребённых сложены обратно, вещи, представляющиехудожественную и историческую ценность,переданы в фонды Вологодского областного краеведческогомузея» 3 .Таким образом, Н. В. Гуслистовым было исследовано8 внутрихрамовых погребений, произведена ихидентификация.В 2001 г. в ВХНРЦ имени академика И. Э. Грабаряотреставрирована уникальная находка из захороненияепископа Иосифа Золотого – «древний памятникдекоративно-прикладного искусства – пелена XVI в.,с редко встречающимся в древнерусском шитье иконографическимсюжетом «София Премудрость СловаБожия» (см. приложение, рис. 37) 4 . Ряд найденныхпредметов, хранящихся в фондах музея, ещё нуждаетсяв дополнительной атрибуции и реставрации.В 1998 г. И. П. Кукушкиным проведено повторноеархеологическое исследование останков святителяАнтония. Работы осуществлялись по благословлениюепископа Вологодского и ВеликоустюгскогоМаксимилиана, под контролем комиссии Вологодскогоепархиального управления.В ходе археологических изысканий была осуществленарасчистка и выемка фрагментов погребения.Найдены плетёные шерстяные шнурки, кованыегвозди от гроба. Сделано предположение, что основанием(площадкой) для установки гроба являласьверхняя плоскость белокаменных известняковыхблоков, служащая основанием кирпичного цоколястены. Был проведён антропологический анализ костейскелета, который показал, что святитель Антонийимел рост более 180 см, его лоб был невысокий,средней ширины, голова в целом небольшая, нос выдающийсявперёд, надбровные дуги развиты слабо.Возможно, имело место прижизненное заболеваниепозвоночника 5 .Мощи святителя Антония, а также вещи, найденныев погребении, в установленном порядке былипереданы в Вологодское епархиальное управление ив настоящее время покоятся в церкви Св. Николая воВладычной слободе г. Вологды.В 2003–2004 гг. в Софийском соборе выполнялисьреставрационные и инженерные работы, былиотремонтированы и погребальные камеры вологодскихархиереев. Одновременно осуществлялисьохранные археологические исследования под руко­3Гуслистов Н. В. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции в 1979 году // ВГИАХМЗ. Б/н.4Семечкина Е. В. Реставрация пелены XVI в. «София ПремудростьБожия» из собрания Вологодского музея-заповедника// VI Грабаревские чтения : доклады, сообщения. М.:Сканрус, 2005. С. 75–83.5Кукушкин И. П. Археологические исследования в Вологодскомкремле в 1997–2000 годах // Вологда : краеведческийальманах. Вып. 4. Вологда: Легия, 2003. С. 9.47

И. П. КукушкинРис. 8. Верхний ярус перезахоронений, совершённых в XVII – нач. XIX в. у стены Софийского собораРис. 9. Нижний ярус перезахоронений, предположительно, совершённых во времястроительства Софийского собора48

Некрополь вологодского Софийского собора (археологический аспект)водством И. В. Папина, в ходе которых «на глубине20–30 см от уровня кирпичного пола был обнаруженкирпичный склеп с цилиндрическим сводом, сложенныйна цементном растворе. На своде склепа снаружикирпичом выложен четырёхконечный крест». Попредположению исследователя, указанное погребениемогло принадлежать архиепископу Вологодскомуи Тотемскому Израилю (Никулицкому), скончавшемусяв 1894 г. 6«Внешняя» часть некрополя была обнаруженав 2000–2001 гг. И. П. Кукушкиным в ходе археологическихисследований в связи с разработкой проектаустройства дренажа собора.В 2000 г. в разведочном шурфе близ внешней, севернойстены собора, на глубине 1,05 м от дневной поверхностибыла обнаружена кирпичная погребальнаякамера. Её меридиональная ось проходит в 5,5 м к северуот приапсидной лопатки, параллельно стене храма.Полуциркульный свод погребальной камеры выполнениз кирпича на цементно-известковом растворе.Длина сооружения 2,8 м, оно расчищено от уровняверхней точки свода на глубину 0,2 м, на которой зафиксированаеё ширина – 1,4 м 7 . Заслуженный реставратор,краевед Н. И. Федышин предположил, что погребениеможет принадлежать одному из настоятелейСофийского собора. Возможно, это захоронение протоиереякафедрального собора Василия Ивановича Нордова,умершего в 1883 г. По воспоминаниям НиколаяИвановича Федышина, три надгробных плиты находилисьу «северной» стены храма до середины ХХ века.В 2001 г. проведены археологические раскопкиу южной стены Софийского собора 8 . В раскопе площадью60 кв. м было зафиксировано 2 яруса разновременныхперезахоронений. Первый (верхний) ярусзалегает на глубине от 0,47 м до 1 м (при отметкеуровня дневной поверхности 116.70), он образованшестью скоплениями (перезахоронения № 1–6), каждоеиз которых составляли останки нескольких (отдвух до шести) индивидов. По стратиграфии строительныхнапластований, перезахоронения верхнегогоризонта совершены в XVII–XIX веках (рис. 8). Можнопредположить, что в этот период, когда велись6Папин И. В. Тайны главного здания Вологды: археологическиеисследования Софийского собора // Археология Вологды:история и современность : сб. статей. Вологда, 2007. С. 74–75.7Кукушкин И. П. Археологические исследования... С. 11.8Кукушкин И. П. Отчёт о проведении археологических раскопокв зоне охраны Софийского собора в городе Вологде в2001 году // ИА РАН.застройка и благоустройство Архиерейского двора,близрасположенных территорий, было затронуторанее существовавшее кладбище, а извлечённые человеческиеостанки в разное время перезахоранивалисьу Софийского собора.Нижний ярус перезахоронений (№ 7, 8) залегаетна глубине от 1,33 м до 1,85 м от уровня дневной поверхности(рис. 9). В перезахоронении № 7 останкисосредоточены на площади 2,5 х 1,76 м. Кости залегаютв несколько рядов, расположены в анатомическомпорядке. Черепа сложены в юго-западной части;большеберцовые, крупные трубчатые кости – всеверо-восточной, прочие кости посткраниальныхскелетов рассредоточены хаотично на площади перезахоронения.По количеству костей черепов в перезахороненииостанки более 100 индивидов. Они залегаютна платформе, составленной из пяти деревянныхплах. Среди костей найден фрагмент створки бронзовогокреста-энколпиона.Перезахоронение № 8 примыкает к перезахоронению№ 7 с северо-запада. Останки сосредоточенына площади 2,5 х 1,47 м. Кости залегают на грунте внесколько рядов. Их расположению придано подобиеанатомической последовательности, но по сравнениюс перезахоронением № 7 с большей долей«небрежности». По количеству костей черепов перезахоронениесодержит останки приблизительно100 индивидов. По зафиксированным фрагментамдревесного тлена можно предположить, что перезахоронениебыло совершено в деревянном коробе.Судя по разнице уровней залегания, перезахоронения№ 7 и № 8 близки по времени совершения, ноне одновременны. Перекрывающий их строительныйгоризонт относится к периоду сооружения кирпичныхстен храма. Есть основания полагать, что останкииз перезахоронений нижнего яруса происходят складбища, располагавшегося на территории Соборнойгорки, возможно, на месте заложения фундаментаСофийского собора.Таким образом, некрополь Софийского собораформировался с начала возведения храма до концаXIX века. Он включает традиционные погребенияархиереев и настоятелей, перезахоронения с кладбищ,располагавшихся на месте и близ комплексаАрхиерейского двора, возможно, и на участке, занятомзданием собора. По своей историко-культурной,мемориальной значимости некрополь Софийскогособора представляет значительный интерес для исследований.49

А. М. ИванищевНиколай Васильевич Гуслистов –составитель каталога«Памятники археологии Вологодской области»Одной из важнейших в деятельности НиколаяВасильевича Гуслистова была работа по сбору и систематизациисведений о памятниках археологииВологодской области. Она велась по нескольким направлениям:обобщение имеющихся библиографическихматериалов о памятниках археологии по архивными литературным источникам, проверка данныхо местоположении памятников в ходе полевых исследований,картографирование памятников порайонам. К этой работе были привлечены студентыисторического факультета ВГПИ, входившие в составархеологического кружка при Вологодском областномкраеведческом музее.Создание каталога продолжало работу по учётупамятников, а сам каталог должен был стать наиболееполным информативным собранием сведений опамятниках археологии Вологодской области.Каталог «Археологические памятники Вологодскойобласти» создавался Николаем Васильевичем в70-е гг. и к 1980 г. практически был готов.Он начинался введением, представлявшим собойвступительную статью под заголовком «Выявление,исследование и охрана археологических памятниковна территории Вологодской области». Статьяобъёмом 7 машинописных листов сопровождаласьбиблиографией из 45 источников. К статье прилагались16 иллюстраций. Далее следовал каталог «Археологическиепамятники Вологодской области». Егооткрывал «Список районов области», включавшийперечень районов в алфавитном порядке с указаниемобщего количества и нумерации памятников в районе.Например: «Бабаевский район, 1–59» – то естьпамятники под номерами с 1 по 59 располагались натерритории Бабаевского района. Далее номер, которыйначинал нумерацию в следующем районе: «Белозерский60–127». Цифра «67» после этого диапазонаобозначала общее количество памятников в районе.В списке не было Бабушкинского и Харовского районов,так как на конец 70-х гг. памятников археологиив этих районах выявлено не было. Каталог состоял изописания 700 памятников в 24 районах.Приведём ниже таблицу со списком районов Вологодскойобласти. Данные о количестве памятниковна 1980 г. приводятся по каталогу Н. В. Гуслистова, аданные на 2009 г. – по сведениям архива ГУК «Дирекцияпо реставрации и использованию памятниковистории и культуры в Вологодской области».© Иванищев А. М., 2012районыномера памятников1980годчислопамятников1980год2009годБабаевский 1–59 59 172Бабушкинский – 0 6Белозерский 60–127 67 345Вашкинский 128–170 43 116Великоустюгский 171–190 21 62Верховажский 191–195 5 20Вожегодский 196–213 18 29Вологодский 214–260 48 157Вытегорский 261–320 60 115Грязовецкий 321–324 4 14Кадуйский 325–338 14 65Кирилловский 339–404 67 175Кич.-Городецкий 405–408 4 19Междуреченский 409–417 9 86Никольский 418–424 7 10Нюксенский 425–451 22 48Сокольский 452–468 17 124Сямженский 469–471 3 20Тарногский 472–504 33 27Тотемский 505–571 67 81Усть-Кубинский 572–587 14 77Устюженский 588–625 38 77Харовский – 0 26Чагодощенский 626–666 41 128Череповецкий 667–692 26 133Шекснинский 693–700 7 69ВСЕГО 700 2201Каталог завершал список литературы и списокпринятых сокращений.В мае–июне 1980 г. Николаем Васильевичем былзавершён «Список археологических памятников Вологодскойобласти, рекомендуемых на государственнуюохрану». Список состоял из памятников какреспубликанского, так и местного значения. К памят­50

никам республиканского значения были отнесены 9объектов и 173 рекомендовались на местную охрану.По районам это выглядело так:районыпамятникиреспубликанскогозначенияпамятникиместного значенияБабаевский 4 21Белозерский 1 31Вашкинский 7Вологодский 1 2Вытегорский 1Кадуйский 6Кирилловский 2 13Кич-Городецкий 2Междуреченский 8Никольский 1Нюксенский 7Сокольский 8Сямженский 1Тарногский 2Тотемский 23Усть-Кубинский 8Устюженский 15Чагодощенский 25Череповецкий 1Великоустюгский 2Все сведения из «Списка археологических памятниковВологодской области, рекомендуемых на государственнуюохрану» были включены в каталог, асписок был передан для работы в производственнуюгруппу управления культуры Вологодского облисполкома.Одновременно с работой над каталогом велисьработы по созданию «Свода памятников археологииВологодской области», материалы которого нынехранятся в ГУК «Дирекция по реставрации и использованиюпамятников истории и культуры в Вологодскойобласти». Свод представлял собою таблицу,состоявшую из 9 пунктов по каждому памятнику:1 – порядковый номер, 2 – название (имя) памятника,3 – местоположение, 4 – год открытия, 5 – автор открытияили первого сообщения, 6 – источник, 7 – датировка,8 – научная значимость (например, «для изученияэпохи Средневековья»), 9 – задачи для дальнейшегообследования (например, «требует паспортизации»).Все эти материалы вошли в окончательный варианткаталога. К своду памятников прилагался список источников,состоявший из 291 наименования. Библиографическиеи архивные материалы, а также указанияна место хранения коллекций по каждому памятникубыли приведены в графе 6 под порядковыми номерами,соответствовавшими номерам «Списка источниковк своду археологических памятников Вологодскойобласти». Таким образом, без прилагаемого спискаисточников нельзя было получить наиболее важнуюи ценную информацию об исследованиях памятника,полученных находках и атрибуции материалов памятникаисследователями. Сам «Список источниковк своду археологических памятников Вологодской области»был на то время наиболее полным сводом библиографическихи архивных данных по памятникамархеологии Вологодской области. Важным являлосьуказание на хранение архивных материалов не тольков главных хранилищах отчётов исследователей: ЛОИА(ныне архив Института истории материальной культурыРАН) и ИА АН СССР (ныне архив Института археологииРАН), но и в местных краеведческих музеях, чтозначительно расширяло возможности использованиябазы источников краеведами, сотрудниками музеев,студентами.Создание каталога отражало новый уровень работыпо систематизации памятников археологии области.После гибели Николая Васильевича его женойи учениками предпринималось несколько попытокопубликовать каталог, но все они не увенчались успехом,о чём остаётся только сожалеть. Несмотря на это,обобщённые Николаем Васильевичем материалыявились основой для дальнейших полевых работ егоучеников, учёта памятников и библиографическихизысканий.Список литературы по археологииВологодской области, составленныйН. В. Гуслистовым при работе надкаталогом памятников области1. Алешковский Л. Х. Отчёт об археологической разведкев 1968 году на территории Кирилло-Белозерскогомонастыря // ИА Р-1/3675.2. Арсакова М. Е. Разведки в Устюженском уезде в 1926году // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1926. №117/17; ЧКМ;УКМ.3. Арсакова М. Е. О раскопках в Вологодской губернии// ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1926. № 176; ЧКМ.4. Арсакова М. Е. О раскопках курганов Кемской группы,расположенных на левом берегу реки Кемы околод. Болтинской Кемского района Череповецкого округа,произведённых летом 1927 года // ИИМК РАН.Ф. 2. Оп. 1. 1927. № 168; ЧКМ.5. Арсакова М. Е. Дневник раскопок Водобской стоянкиблиз хутора Гришичева Вашкинского района Череповецкогоокруга, июль, сентябрь 1927 г. // ЧКМ.6. Арсакова М. Е. Раскопки в пределах Череповецкогоокруга 1929 г. // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1929. № 141;Дневник в УКМ, ЧКМ.7. Арсакова М. Е. Археологические раскопки и разведкив Вологодском уезде // Север. 1928. № 7–8. С. 288–291.8. Арсакова М. Е. Древнейший человек и населениекрая // Череповецкий округ. Череповец, 1929. С. 344–348.9. Богословский М. Земское самоуправление на РусскомСевере в XVII в. Т. I. М., 1909. С. 115–119.10. Бухарина К. М. Список археологических памятников,учтённых Череповецким музеем. 1941 // ЧКМ,ВОКМ.11. Беляев Ал. Памятники древности в Верховажье //ВЕВ. 1898. № 20. С. 507–510.51

А. М. Иванищев12. Брюсов А. Я. Отчёт по археологической экспедициив Вытегорском районе Ленинградской областии Карельской автономной области летом 1932 г. //ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 1. 1932. № 11; ВКМ.13. Брюсов А. Я. Отчёт о раскопках в 1937 г. в Чарозерскомрайоне Вологодской области // ИИМК РАН.Ф. 2. Оп. 1. 1937. № 197; ВОКМ.14. Брюсов А. Я. Краткий отчёт за 1938 г. // ИИМКРАН. Ф. 2. Оп. I. 1938. № 137, № 206. [Отчёт о работахЧарозерской экспедиции.]15. Брюсов А. Я. Отчёт о раскопках в 1939 г. // ИИМКРАН. Ф. 35. Оп. I. 1939. № 7; ЧКМ; ВОКМ. [Отчёт о работахЧарозерской экспедиции]16. Брюсов А. Я. Отчёт о раскопках в Чарозерскомрайоне Вологодской области в 1940 г. // ИИМК РАН.Ф. 35. Оп. I. 1940. № 12; ВОКМ.17. Брюсов А. Я. Раскопки в Чарозерском районе в1938–1940 гг. // ЧКМ.18. Брюсов А. Я. Отчёт о раскопках в Чарозерскомрайоне Вологодской области с чертежами, фотографиямии описью, 1940 // ВОКМ.19. Брюсов А. Я. Список археологических памятниковВологодской области, 1941 г. // ВОКМ.20. Брюсов А. Я. Отчёт о работе Северной (Чарозерской)экспедиции в 1945 г. // ИА Р-I/ 15.21. Брюсов А. Я. Отчёт о раскопках в Чарозерском районеВологодской области, произведённых в 1946 г. Вологодскойэкспедицией // ИА Р-I/ 48; ЧКМ; ВОКМ.22. Брюсов А. Я. Отчёт о работе Северной археологическойэкспедиции в 1947 г. в Вологодской области иКФССР // ИА Р-I/ 125.23. Брюсов А. Я. Древнейший этап в истории населенияВологодской области (неоконченная рукопись),1947 // ВОКМ.24. Брюсов А. Я. Отчёт о работе Северной археологическойэкспедиции в 1948 г. // ВОКМ.25. Брюсов А. Я. Отчёт о раскопках Караваевской стоянкии могильника в Чарозерском районе Вологодскойобласти в 1951 г. // ИА Р-I/586.26. Брюсов А. Я. Отчёт о раскопках в Вологодской областив 1951 г. // ВОКМ.27. Брюсов А. Я. Отчёт о раскопках 1952 г. в местностиКараваиха на р. Елома Чарозерского района Вологодскойобласти // ИА Р-I/ 705.28. Брюсов А. Я. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции в 1953 г. // ИА Р-I/ 872.29. Брюсов А. Я. Отчёт о раскопках в Чарозерском(ныне Кирилловском) районе Вологодской областив 1955 г., производившихся Северной археологическойэкспедицией ИИМК АН СССР и ГИМ // ИА Р-I/1125.30. Брюсов А. Я. Отчёт о раскопках Вологодской археологическойэкспедиции ИИМК АН СССР за 1956 г. //ИА Р-I/ 1220; ККМ; ВОКМ.31. Брюсов А. Я. Отчёт Вологодской археологическойэкспедиции ИИМК за 1957 г. // ИА Р-I/ 1562; ВОКМ.32. Брюсов А. Я. Отчёт о раскопках Вологодской археологическойэкспедиции за 1959 г. // ИА Р-I/ 2066;ВОКМ.33. Брюсов А. Я. Отчёт о раскопках в 1938–1939 гг. //Труды ГИМ. Вып. 12. М., 1941. С. 17–18.34. Брюсов А. Я. Археологические работы в Вологодскойобласти в 1937–1940 гг. // КСИИМК. Вып. X. М.,1941.35. Брюсов А. Я. Краткий отчёт Северной археологическойэкспедиции в 1945 г. в Чарозерском районе Вологодскойобласти // КСИИМК. Вып. XVII. М.; Л., 1947.С. 58–68.36. Брюсов А. Я. Результаты Вологодской археологическойэкспедиции в Чарозерском районе Вологодскойобласти (тезисы доклада) // КСИИМК. Вып. XXI.М.; Л., 1947. С. 45.37. Брюсов А. Я. Раскопки в Чарозерском районе Вологодскойобласти в 1946 г. // КСИИМК. Вып. XX. М.;Л., 1948. С. 45–49.38. Брюсов А. Я. Краткий отчёт Северной археологическойэкспедиции в 1945 г. в Чарозерском районе Вологодскойобласти // КСИИМК. Вып. XVII. М.; Л., 1947.C. 58–68.39. Брюсов А. Я. К вопросу о заселении севера европейскойчасти СССР в эпоху неолита // КСИИМК.Вып. XLIX. М., 1953. С. 8–12.40. Брюсов А. Я. Северная археологическая экспедицияв 1947 г. // КСИИМК. Вып. XXVI. М.; Л.,1949. С. 27–33.41. Брюсов А. Я. «Сетчатая керамика» // СА. № 14.1950. С. 287–305.42. Брюсов А. Я. Свайное поселение на р. Модлона идругие стоянки в Чарозерском районе Вологодскойобласти // Поселения эпохи неолита и раннего металлана севере европейской части СССР. М.; Л., 1951.С. 7–76. (МИА; № 20).43. Брюсов А. Я. О целях и задачах археологии и о состояниии перспективах археологического обследованияВологодской области // Труды научной конференциипо изучению Вологодской области. Вологда,1956. С. 43–53.44. Брюсов А. Я. Караваевская стоянка // Сборникпо археологии Вологодской области. Вологда, 1961.С. 72–162.45. Брюсов А. Я. Неолитические жилища лесной зоныевропейской части СССР // Вологодский край. Вып. I.Вологда, 1959. С. 133–141.46. Брюсов А. Я. Проблема происхождения культуркаменного века в северной части европейской территорииСССР // СА. № 4. 1968. С. 3–16.47. Брюсов А. Я. Финское погребение X–XI вв. вдер. Погостище Кирилло-Белозерского района Вологодскойобласти // КСИА. Вып. 120. М., 1969. С. 81–83.48. Буров Г. М. Археологическое изучение торфяниковв Северо-Двинском бассейне // АО, 1966. М., 1967. С. 6–7.49. Буров Г. М. О поисках древних деревянных вещейи рыболовных сооружений в старичных торфяникахравнинных рек // КСИА. Вып. 117. М., 1968.С. 130–131.50. Виноградов Г. И. Об обнаружении кладбища близЧереповца Новгородской губернии // ИИМК РАН.Ф. 2. Оп. I. 1924. № 133.51. Воеводский М. В., Збруева А. В. Работы на строительствеЯрославской гидроэлектростанции //ИГА ИМК. Вып. 109. М., 1935.52. Гарновский В. В. Материалы переписки с ВОКМ.1941 // ВОКМ.53. Гарновский В. В. Отчёт об обследовании памятниковматериальной культуры в Шольском районе Вологодскойобласти в 1953 г. // ИА Р-I/ 783; ЧКМ.54. Гарновский В. В. Отчёт о проведении разведочныхработ в Шольском районе Вологодской областив 1954 // ИА Р-I/ 939.55. Гарновский В. В. Стоянка «Взвоз на р. Шоле». Дек.1957 г. Рукопись // ЧКМ.56. Герасимов М. М. Основы восстановления лица почерепу. М., 1949. С. 88–89.52

Николай Васильевич Гуслистов – составитель каталога «Памятники археологии Вологодской области»57. Герасимов М. М. Восстановление лица по черепу.М., 1955. С. 334–365.58. Глазов В. Н. Заметки о древностях Вологодскойгубернии по Вельскому и Тотемскому уездам // ОтчётИмператорской археологической комиссии за1911 год. СПб., 1914. С. 69–70.59. Голубева Л. А. Отчёт о раскопках Белозерской археологическойэкспедиции в 1949. Вологодская область// ИА Р- I / 371, 373; ВОКМ; ЧКМ.60. Голубева Л. А. Отчёт о работе Белозерской археологическойэкспедиции в 1950 г. Вологодская область// ИА Р-I/ 510, 511, 512.61. Голубева Л. А. Отчёт о раскопках на Белоозере в1951 г. Вологодская область // ИА Р-I/ 621, 620.62. Голубева Л. А. Отчёт о работе Белозерской археологическойэкспедиции, 1952 г. // ИА Р-I/ 1379, 1379а.63. Голубева Л. А. Отчёт о работе Белозерской археологическойэкспедиции ИИМК АН СССР, 1957 // ИАР-I/ 1505, 1506.64. Голубева Л. А. Отчёт об археологических раскопкахна территории «Старого города» Белоозера (правыйберег реки Шексны), 1958 г. // ИА Р-I/ 1795.65. Голубева Л. А. Отчёт об археологических раскопкахна «Белом озере» в 1959 г. // ИА Р-I/ 2016.66. Голубева Л. А. Отчёт об археологических работахБелозерской экспедиции в 1960 г. // ИА Р-I/ 2138.67. Голубева Л. А. Отчёт о работе Белозерской археологическойэкспедиции в 1961 г. // ИА Р-I/ 2334.68. Голубева Л. А. Отчёт о работе Белозерской археологическойэкспедиции за 1962 г. // ИА Р-I/ 2572.69. Голубева Л. А. Отчёт о работе Белозерской археологическойэкспедиции за 1963 г. // ИА Р-I/ 2945.70. Голубева Л. А. Отчёт о работе Белозерской археологическойэкспедиции ИА АН СССР за 1965 г. // ИАР-I/5708.71. Голубева Л. А. Отчёт о командировке в Белозерски Череповец в 1966 г. // ИА Р-I/ 3215.72. Голубева Л. А. Отчёт о работе Белозерской археологическойэкспедиции в 1974 г. // ИА Р-I/ 5896.73. Голубева Л. А. Отчёт о работе Белозерской археологическойэкспедиции в 1975 г. // ИА Р-I/ 6002.74. Голубева Л. А. Древнее Белоозеро // КСИИМК.Вып. XLI. М., 1951. С. 37–40.75. Голубева Л. А. Белозерская экспедиция за 1957 г.// КСИИМК. Вып. 79. М., 1960. С. 35–42.76. Голубева Л. А. Белозерская экспедиция // КСИА.Вып. 81. М., 1960. С. 77–85.77. Голубева Л. А. Надпись на корчаге из Белоозера //СА. № 3. 1960. С. 321–323.78. Голубева Л. А. Славянские памятники на Беломозере // Сборник по археологии Вологодской области.Вологда, 1961. С. 25–46.79. Голубева Л. А. Могильник X–XI вв. на Белом озере// СА. № 1. 1961. С. 201–215.80. Голубева Л. А. Археологические памятники весина Белом озере // СА. № 3. М., 1962.81. Голубева Л. А. Раскопки древнего Белоозера в1959–1960 гг. // КСИА. Вып. 96. М., 1963. С. 64–71.82. Голубева Л. А. Белозерская весь и её северные соседив X – нач. XI в. // Скандинавский сборник. VIII.Таллин, 1964. С. 285–296.83. Голубева Л. А. О дате поселения веси на Беломозере // КСИА. Вып. 104. М., 1965. С. 12–17.84. Голубева Л. А. Раскопки в Белоозере // АО, 1965.М., 1966. С. 174–176.85. Голубева Л. А. Белоозеро и волжские болгары //Древности Восточной Европы. М., 1969. С. 40–43. (МИА;№ 169).86. Голубева Л. А. К проблеме этногенеза веси // Древниеславяне и их соседи. М., 1970. С. 142–146. (МИА;№ 176).87. Голубева Л. А. Весь и славяне на Белом озере X–XIII вв. М., 1973.88. Голубева Л. А., Тухтина Н. В. Работа Белозерскойэкспедиции // АО, 1974. М., 1975. С. 12.89. Голубева Л. А., Тухтина Н. В. Работа Белозерскойэкспедиции // АО, 1975. М., 1976. С. 10–11.90. Голубева Л. А., Равдина Т. В., Тухтина Н. В. РаботаБелозерской экспедиции // АО, 1976. М., 1977. С. 11.91. Голубева Л. А. Кемские курганы // СА. № 3. 1969.С. 261–262.92. Гроздилов Г. П. Отчёт о летних работах в Череповецкомокруге в 1929 году // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. I.№ 126.93. Гроздилов Г. П. Археологические памятники IX–XIII вв. в Белозерье. Рукопись // УКМ. Ф. 7. Д. 5. ИИМКРАН. Ф. 2. Оп. 11. 1933. № 225.94. Гуслистов Н. В. Отчёт о работе на территории Вологодскойобласти. 1975 // ВОКМ; [ИА Р-I/ 5338]95. Гуслистов Н. В. Отчёт о работах на территорииВологодской области. 1976 // ВОКМ; [ИА Р-I/ 5844].96. Гуслистов Н. В. Отчёт о работах на территорииВологодской области. 1977 // ВОКМ; [ИА Р-I/ 6767].97. Гуслистов Н. В. Отчёт Вологодской археологическойэкспедиции за 1978 о работах в Сямженском иТотемском районах Вологодской области // ВОКМ;[ИА Р-I/ 7152].98. Гуслистов Н. В., Никитин А. В. Вологодская экспедиция// АО, 1975. М., 1976. С. 13–14.99. Гуслистов Н. В. Вологодская экспедиция // АО,1976. М., 1977. С. 13.100. Гуслистов Н. В. Вологодская экспедиция // АО,1977. М., 1978. С. 13–14.101. Гуслистов Н. В. Развитие археологических исследованийна территории Вологодской области //Историография и источниковедение северного крестьянства.САС. Вып. VI. Вологда, 1978. С. 13–23.102. Едемский М. Б. Кокшеньгская старина // ЗРОИРАО, Т. VII. В. I–III. СПб, 1906.103. Едемский М. Б. Остатки культуры доисторическогочеловека // Природа № 7–12, 1924. С. 62–71.104. Засецкий А. А. Исторические и топографическиеизвестия по древности о России и частно о городе Вологдеи его уездах… 2-е изд. М., 1782.105. Засурцев П. И. Об археологических раскопках вВологде в 1947 году // ИА Р-I/ 252.106. Ивановский К. С. Городецко-Николаевский погостПалемской волости Устюгскаго уезда (Этнографическийочерк) // ВГВ. 1880. № 11–12.107. Ивановский К. С. Археологическая заметка // ВГВ.1880. № 30.108. Кирпичников А. Н., Хлопин И. Н. Крепость Кирилло-Белозерскогомонастыря и её вооружение в XVI–XVIII вв. // Метательная артиллерия и оборонительныесооружения Древней Руси. М., 1958. С. 143–199.(МИА; № 77).109. Кирпичников А. Н., Хлопин И. Н. Раскопки в Кирилло-Белозерскоммонастыре // АО, 1971. М.,1972. С. 45.110. Кичин Е. Соборная гора в гор. Тотьме // ВГВ. 1847.№ 52.111. Кичин Е. Основание Тотьмы, или Переселениетотьмичей // ВГВ. 1847. № 46.53

А. М. Иванищев112. Козырева Р. В. Отчёт о работе Череповецкого неолитическогоотряда ЛОИА АН СССР за 1965 г. // ИАР-I / 3144.113. Козырева Р. В. Отчёт о работе Северного неолитическогоотряда ЛОИА в 1970 г. // ИА Р-I/ 4324.114. Козырева Р. В. Изучение неолита на Севере // АО,1965. М., 1966. С. 62–63.115. Козырева Р. В. Исследование неолитических стоянокв районе озера Белого в 1965 г. // КСИА. Вып. 117.М., 1969. С. 69–75.116. Коллекции Белозерского краеведческого музея.117. Коллекции Великоустюгского краеведческогомузея.118. Коллекции Вологодского областного краеведческогомузея.119. Коллекции Вытегорского краеведческого музея.120. Коллекции Государственного исторического музея.121. Коллекции Государственного Эрмитажа.122. Коллекции Кирилловского краеведческого музея123. Коллекции Тотемского краеведческого музея.124. Коллекции Устюженского краеведческого музея.125. Коллекции Череповецкого краеведческого музея.126. Колчин Б. А., Черных Б. Н. Дендрохронология ВосточнойЕвропы. Абсолютные дендрохронологическиешкалы с 788 по 1970 г. М., 1977.127. Лавров Н. Ф. // ИИМК РАН. Ф. 1. Д. 89/1911.128. Лавров Н. Ф. Исследования Н. Ф. Лаврова в Череповецкомуезде // Отчёт Императорской археологическойкомиссии за 1911 г. СПб., 1914. С. 68–69.129. Лазаревский Я. М. Отчёт Императорской археологическойкомиссии за 1860 г. СПб., 1862. Ст. XII.130. Лазаревский Я. М. Об археологических разысканияхв окрестностях Белозерска // ИИМК РАН. Ф. I. Оп.1. № 15/ 1860.131. Лисицына Г. Природные условия среднего ипозднего голоцена в бассейне озера Воже // Сборникпо археологии Вологодской области. Вологда, 1961.С. 163–224.132. Максименков Г. А., Хлопин И. Н. Археологическиераскопки в Устюжне и прилегающих районах // СА.№ 4. 1958. С. 187–193.133. Марков К. В. План озера Воже. 1919 г. // ВОКМ.134. Материалы паспортизации археологических памятников1949–1957 гг. // ВОКМ, ТКМ, УКМ, ВУКМ,производственная группа по охране памятниковуправления культуры Вологодского облисполкома.135. Миров А. А. Дневник археологических раскопокв Чарозерском районе Вологодской области, август1949 г. // ВОКМ.136. Миров А. А Дневник раскопок в г. Вологде, июль–август 1947 г. // ВОКМ.137. Миров А. А. О работе Белозерской археологическойэкспедиции // Сборник межвузовской конференциипо итогам научно-исследовательской работыза 1963 г. Вологда, 1964. С. 108–110.138. Миров А. А. О полевой археологической практикестудентов // Материалы межвузовской конференциипо итогам научно-исследовательской работы в1964 г. Сев.-Зап. кн. изд.-во, 1965. С. 52–53.139. Муромцев И. Н. Городок Рахлей // ВГВ. 1843. № 23.140. Муромцев И. Н. Древние исторические места Кадниковскогоуезда // ВГВ. 1844. № 26.141. Никитин А. В. Археологический отчёт о раскопкахв г. Вологде в 1948 г. // ИА Р-I/ 222; ВОКМ.142. Никитин А. В. Отчёт об археологических раскопкахв г. Вологде в 1955 г. // ИА Р-I/ 1192; ВОКМ.143. Никитин А. В. Отчёт об археологических раскопкахв г. Вологде в 1956 г. // ИА Р-I/ 1299; ВОКМ.144. Никитин А. В. Отчёт об археологических раскопкахв г. Вологде в 1957 г. // ИА Р-I/ 1662; ВОКМ.145. Никитин А. В. Отчёт об археологической разведкепо р. Сухоне в 1958 г. // ИА Р-I/ 1728; ВОКМ.146. Никитин А. В. Отчёт о раскопках в Великом Устюгев 1959 г. // ИА Р-I/ 1966; ВОКМ; ВУКМ.147. Никитин А. В. Отчёт о раскопках в Великом Устюгев 1960 г. // ИА Р-I/ 2324.148. Никитин А. В. Отчёт о раскопках городища Халезецв Никольском районе в 1961 г. // ИА Р-I/ 2321.149. Никитин А. В. Отчёт об археологических раскопкахв Вологодской области в 1962 г. // ИА Р-I/ 2479; ВОКМ.150. Никитин А. В. Отчёт об археологических раскопкахв г. Устюжне в 1963 г. // ИА Р-I/ 2680; ВОКМ.151. Никитин А. В. Отчёт об археологических раскопкаху д. Крестцы на р. Кать Устюженского района в1964 г. // ИА Р-I/ 2922; ВОКМ.152. Никитин А. В. Отчёт о раскопках у д. Крестцы Вологодскойобласти и в Новгородской области 1965 г.// ИА Р-I/ 3143; ВОКМ.153. Никитин А. В. Отчёт об археологических раскопкахпоселения и курганной группы у д. КуреванихаУстюженского района в 1966 г. // ИА Р-I/ 3342; ВОКМ.154. Никитин А. В. Отчёт об археологических раскопкахв Вологодской области в 1967 г. // ИА Р-I/ 3530;ВОКМ.155. Никитин А. В. Отчёт об археологических раскопкахв Вологодской области и разведках в Архангельскойобласти за 1968 г. // ИА Р-I/ 4061; ВОКМ.156. Никитин А. В. Отчёт о раскопках Вологодскойэкспедиции в 1969 г. // ИА Р-I/ 3982.157. Никитин А. В. Отчёт о раскопках курганов у д. НовинкаВологодской области. Разведки в Архангельскойобласти и раскопки у д. Таврово Воронежскойобласти // ИА Р-I/ 4110; ВОКМ.158. Никитин А. В. Археологический отчёт о раскопках1971 г. // ИА Р-I/ 5299; ВОКМ.159. Никитин А. В. Археологический отчёт о раскопках1972 г. // ИА Р-I/ 5300; ВОКМ.160. Никитин А. В. Археологический отчёт о раскопках1973 г. // ИА Р-I/ 5427; ВОКМ.161. Никитин А. В. Археологический отчёт о раскопках1974 г. // ИА Р-I/ 5413; ВОКМ.162. Никитин А. В. Археологический отчёт о раскопках1975 г. // ИА Р-I/ 5773; ВОКМ.163. Никитин А. В. Раскопки в Вологде в 1948 г. //КСИИМК. Вып. 52. 1953. С. 99–105.164. Никитин А. В. О начальном периоде историиг. Вологды // КСИА. Вып. 81. М.,1960. С. 31–37.165. Никитин А. В. Древняя Вологда по археологическимданным // Сборник по археологии Вологодскойобласти. Вологда, 1961. С. 6–24.166. Никитин А. В. Раскопки в Великом Устюге в 1959–1960 гг. // КСИА. Вып. 96. М.,1963. С. 79–85.167. Никитин А. В. Крепость Халезец и Кич-Городок //КСИА. Вып. 104. М.,1965. С. 139–144.168. Никитин А. В. Городище в г. Устюжне Вологодскойобласти // КСИИМК. Вып. 110. М., 1967. С. 114–118.169. Никитин А. В. Раскопки в Вологодской области //АО, 1966. М., 1967. С. 13–14.170. Никитин А. В. Раскопки курганов в Вологодскойобласти // АО, 1967. М.,1968. С. 16–17.171. Никитин А. В. Работы в Вологодской области //54

Николай Васильевич Гуслистов – составитель каталога «Памятники археологии Вологодской области»АО, 1968. М., 1969. С. 22–23.172. Никитин А. В. Раскопки в Вологодской области //АО, 1969. М., 1970. С. 18–19.173. Никитин А. В. Раскопки в Вологодской области //АО, 1970. М., 1971. С. 21–22.174. Никитин А. В. Вологодская и Турчасовская экспедиции// АО, 1971. М., 1972. С. 38–39.175. Никитин А. В. Вологодская экспедиция // АО,1972. М., 1973. С. 28.176. Никитин А. В. Археологические исследования вВологодской области // Материалы по истории ЕвропейскогоСевера. Северный археологический сборник.Вып. 3. Вологда, 1973. С. 439–441.177. Никитин А. В. Вологодская экспедиция // АО,1973. М., 1974. С. 22–23.178. Никитин А. В. Городище и могильник у д. Крестцы// КСИА. Вып. 139. М., 1974. С. 100–105.179. Никитин А. В. Вологодская и Каргопольская экспедиции// АО, 1974. М., 1975. С. 27–28.180. Ошибкина С. В. Отчёт о работе Череповецкого отрядав Вологодской области 1968 г. // ИА Р-I/3663.181. Ошибкина С. В. Отчёт о работе Череповецкого отрядав Вологодской области в 1969 г. // ИА Р-I/3863.182. Ошибкина С. В. Отчёт о работе Северного отряда вВологодской области в 1970 г. // ИА Р-I/4268.183. Ошибкина С. В. Отчёт о работе Северного отряда вВологодской области в 1971 г. // ИА Р-I/4512.184. Ошибкина С. В. Отчёт о работе Вятской и Севернойэкспедиций в 1973 г. // ИА Р-I/4978.185. Ошибкина С. В. Отчёт о работе Вятской и Севернойэкспедиции в 1975 г. // ИА Р-I/6010.186. Ошибкина С. В. Отчёт о работе Вятской и Севернойэкспедиции в 1976 г. // ИА Р-I/6390.187. Ошибкина С. В. Стоянка Модлона, её происхождениеи отношение к каргопольской культуре // СА.№ 4. М., 1966. С. 27–37.188. Ошибкина С. В. Стоянка Яковлево Вологодскойобласти // СА. № 1. М., 1966. С. 265–269.189. Ошибкина С. В. Костяные рукоятки из позднекаргопольскихстоянок // СА. № 4. М., 1968. С. 249–253.190. Ошибкина С. В. Неолитические памятники Вологодскойобласти // АО, 1968. М., 1969. С. 10–11.191. Ошибкина С. В. Неолитические памятники Вологодскойобласти // АО, 1969. М., 1970. С. 12.192. Ошибкина С. В. Памятники Вологодской области// АО, 1971. М., 1972. С. 9–10.193. Ошибкина С. В. Могильник Пески в Вологодскойобласти // КСИА. Вып. 129. М., 1972. С. 65–69.194. Ошибкина С. В. Неолитические стоянки западаВологодской области // КСИА. Вып. 141. М., 1975.С. 84–90.195. Ошибкина С. В. Краткая характеристика позднекаргопольскойкультуры // КСИА. Вып. 142. М., 1975.С. 18–24.196. Ошибкина С. В. Работа в Вологодской и Кировскойобластях // АО, 1974. М., 1975. С. 30–31.197. Ошибкина С. В. Мезолитические стоянки бассейнар. Сухоны // Памятники древнейшей истории Евразии.М., 1975. С. 72–78.198. Ошибкина С. В. О работе Вятской и Северной экспедиций// АО, 1975. М., 1976. С. 33–34.199. Ошибкина С. В. О работе Вятской и Северной экспедиций// АО, 1976. М., 1977. С. 27–28.200. Ошибкина С. В. Неолит Восточного Прионежья //КСИА. Вып. 153. М., 1978. С. 77–80.201. Ордин Н. Е. Заметка о Кокшеньге и городке нар. Сямже // ВГВ. 1887. № 23.202. Ордин Н. Е. Описание городка, находящегося вНикольской Кадниковского уезда Вологодской губернии// Труды VII археологического съезда в Ярославле.Т. III. М., 1892. С. 13–14.203. Ордин Н. Е. Краткие сведения о земляных сооружениях(курганах), находящихся в Соль-Вычегодскомуезде Вологодской губернии // Труды VII археологическогосъезда. Т. III. М., 1892.204. Панкрушев Г. А. Отчёт об археологических разведкахпо берегам озера Онежского . 1973 // ВКМ.205. Панкрушев Г. А. Мезолит и неолит Карелии:[В 2 ч.]. [Ч.] 2. Неолит. Л., 1978.206. Паспорта на археологические памятники, составленныев 1974–1978 гг. Голубевой Л. А., ГуслистовымН. В., Никитиным А. В., Ошибкиной С. В.,Тухтиной Н. В. Хранятся в архиве производственнойгруппы по охране памятников управления культурыВологодского облисполкома.207. Полиевктов Н. А. Сведения о городках и городищах,находящихся в Вологодской губернии // ТрудыVII археологического съезда в Ярославле. Т. III. М.,1892. С. 4–12.208. Полиевктов Н. А. Отчёт о действиях и занятияхВологодского губернского статистического комитетаза 1887 г. // ВГВ. 1889. № 3, 4, 5.209. Поляков И. С. Каменный век России // ЖивописнаяРоссия. Т. 2. СПб, 1902.210. Попов В. Г. Город Тотьма. Вологда, 1887.211. Порошин И. И. Вокруг Белого озера // ЖивописнаяРоссия. Т. 2. СПб., 1902.212. Праведников Е. И. Находки каменного периодаблиз гор. Тотьмы (поздний неолит) // Материалы поизучению и использованию производительных силСеверного края. Вологда, 1922. С. 197–198.213. Прозоровский Д. И. Древние вещи, найденные вБелозерском уезде // Известия Императорского русскогоархеологического общества. Т. VIII. СПб., 1877.С. 64–66.214. Равдоникас В. И. О раскопках в Свири, в верховьяхОяти и в Белозерье в 1928 и 1929 гг. // ИИМК РАН.Ф. 2. Оп. I. № 134.215. Раевский К. А. Отчёт о разведках на территорииКирилло-Белозерского монастыря в 1953 г. // ИАР-I/807.216. Раевский К. А. О работе в Устюженском районе в1954 г. // ИА Р-I/1003.217. Репников Н. И. Жальники Новгородской земли //Изв. ГАИМК. 1931. Т. IX. Вып. 5.218. Романцев И. О курганах, городищах и жальникахНовгородской губернии. Новгород, 1911.219. Рудинский М. Я. Инвентарная опись археологическихматериалов, собранных Рудинским М. Я. во времяэкспедиции в Нюксенский, Великоустюгский и Усть-Алексеевский районы в 1941 г. // ВОКМ, опись 1944.220. Рудинский М. Я. Краткий отчёт об экспедициив Междуреченском районе Вологодской области виюле–августе 1943 г. // ВОКМ. Д. 28. С. 18–21.221. Сабурова М. А. Женский головной убор у славян// СА. № 2. М., 1974. С. 85–97.222. Свистунов К. Тарножский городок // ВГВ. 1847.№ 37. С. 366–368.223. Седов В. В. Новгородские сопки. М., 1971.224. Селиванов А. Ф. Курганы в Кокшеньге Тотемскогоуезда и вал в Тотьме // Приложение к протоколу № 6предварительной комиссии VII археологического55

А. М. Иванищевсъезда в Ярославле. 1887.225. Сорокин П. Об укреплённых местах Сольвычегодскогоуезда Вологодской губернии // ВГВ. 1853.№ 25, 26.226. Спицын А. А. Архив // ИИМК РАН. Ф. 5. Д. 381. 1896.227. Спицын А. А. Сведения о древностях Вологодскойгубернии // ЗИРАО. Т. VII. Вып. 2. С. 253–277.228. Спицын А. А. Курганы Белозерского уезда //ЗИ РАО. Новая серия. Т. VIII. Вып. 1–2. СПб., 1896. С. 160.229. Спицын А. А. Обозрение некоторых губерний вархеологическом отношении // ЗИРАО. Новая серия.Т. IX. Вып. 1–2. СПб., 1887. С. 237–293.230. Спицын А. А. Древности Севера: Вологодской, Архангельской,Северодвинской губерний и области Коми// Доклады научного общества по изучению местногокрая при Тотемском музее. Вып. IV. Тотьма, 1926.231. Степановский И. К. Вологодская старина : историко-археологическийсборник. Вологда, 1890.232. Суворов Н. И. О соборной горе в г. Вологде // ВЕВ.1866. № 15, 16.233. Сухов П. А. Отчёт о полевых археологическихработах в Кирилло-Белозерском районе в 1939 г. //ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. 16. № 41/1939.234. Сухов П. А. Славянские городища IX–X вв. в южномБелозерье // Этногенез восточных славян. М.; Л.,1941. С. 89–92. (МИА; № 6).235. Тетерев Л. Стоянка Селище // Тезисы докладовна 4-й Всесоюзной археологической конференции. М.,1958. С. 18–19.236. Тухтина Н. В. Отчёт о работе Белозерской экспедицииГИМ в Вологодской области в 1959 г. // ИАР-I/1933; ЧКМ.237. Тухтина Н. В. Отчёт Вологодской археологическойэкспедиции по р. Модлоне и разведке в Бабаевском,Кирилловском, Кадуйском, Шольском районах в1960 г. // ИА Р-I/2180; ЧКМ.238. Тухтина Н. В. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции ГИМ в 1961 г. // ИА Р-I/2346;ЧКМ.239. Тухтина Н. В. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции ГИМ в 1962 г. // ИА Р-I/2505;ЧКМ.240. Тухтина Н. В. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции ГИМ в 1963 г. // ИА Р-I/2787;ЧКМ.241. Тухтина Н. В. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции ГИМ в 1964 г. // ИА Р-I/2981;ЧКМ.242. Тухтина Н. В. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции ГИМ в 1965 г. // ИА Р-I/3093;ЧКМ.243. Тухтина Н. В. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции ГИМ в 1966 год // ИА Р-I/3857;ЧКМ.244. Тухтина Н. В. Отчёт о работе Чагодощенского отрядаБелозерской экспедиции ИА АН СССР в 1974 году// ИА Р-I/5320.245. Тухтина Н. В. Отчёт о работе Устюженского отрядаБелозерской экспедиции ИА АН СССР в 1975 г. //ИА Р-I/5839.246. Тухтина Н. В. Отчёт о работе Бабаевского отрядаБелозерской экспедиции в 1976 г. // ИА Р-I/6110.247. Тухтина Н. В. Об этническом составе населениябассейна р. Шексны в X–XII вв. // Археологическийсборник. Л., 1966. С. 120–140. (Труды ГИМ. Вып. 40).248. Тухтина Н. В. Новый памятник веси на р. Суде //Ежегодник ГИМ за 1965–1966 гг. М., 1970.249. Тухтина Н. В. Этнические особенности веси в X–XII вв. // Автореферат диссертации на соискание степениканд. ист. наук. М., 1976.250. Фехнер М. В. Отчёт об археологических работахв Белозерском и Кирилловском районах Вологодскойобласти в 1950 г. // ИА Р-I/440.251. Фехнер М. В. Материалы к археологическойкарте Белозерского и Кирилловского районов Вологодскойобласти // Труды ГИМ. Вып. 22. М., 1953.С. 125–140.252. Фехнер М. В., Успенская А. В. Поселения, курганыи могильники Северо-Западной и Северо-ВосточнойРуси X–XII вв. // Очерки по истории русской деревниX–XIII вв. М., 1956. (Труды ГИМ. Вып. 32).253. Фосс М. Е. Краткий отчёт о работах на р. Сухоне иЮг в 1937 г. // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. I. № 258/1937.254. Фосс М. Е. Древнейшая история европейской частиСССР. М., 1952. (МИА. № 29).255. Хлопин И. Н. Археологические разведки в Устюженскоми прилегающих районах (Вологодская область)// СА. № 4. М., 1958. С. 187–193.256. Хлопин И. Н. Раскопки в Кирилло-Белозерскоммонастыре // АО, 1972. М., 1973. С. 43.257. Ходаковский З. Д. Донесение о первых успехах путешествияпо Руси Ходаковского З.Д. // Русский историческийсборник. Т. VII. М., 1844. С. 87–88.258. Цветкова И. К. Отчёт о работе Череповецкой археологическойэкспедиции в 1955 г. О раскопках иразведках в Вашкинском районе // ИА Р-I/1119; ЧКМ.259. Цветкова И. К. Отчёт о работе Череповецкой археологическойэкспедиции в 1956 г. // ИА Р-I/1271; ЧКМ.260. Цветкова И. К. Отчёт о работе Череповецкой археологическойэкспедиции в 1957 г. // ИА Р-I/1486; ЧКМ.261. Цветкова И. К. Неолитические поселения в районеБелого озера // Сборник по археологии Вологодскойобласти. Вологда, 1961. С. 47–71.262. Черницын Н. А. Отчёт о раскопках в Вологодскойгубернии // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. I. 1923. № 112.263. Черницын Н. А. Отчёт о раскопках в Тотемскомуезде Вологодской губернии // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. I.1924. № 168.264. Черницын Н. А. Отчёт о раскопках в Тотемскомуезде Вологодской губернии // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. I.1925. № 190/125.265. Черницын Н. А. Отчёт о раскопках в Тотемскомуезде Вологодской губернии // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. I.1926. № 129.266. Черницын Н. А. Отчёт с чертежами о раскопках вТотемском уезде // ИИМК РАН. Ф. 2. Оп. I. 1928. № 127.267. Черницын Н. А. Отчёт с чертежами о раскопках вТотемском уезде Вологодской губернии в 1929 году.268. Черницын Н. А. Отчёт о раскопках Кудринскогомогильника Вологодской области // ИИМК РАН. Ф. 2.Оп. I. 1930. № 138.269. Черницын Н. А. Отчёт о работе близ д. Черепанихаи гор. Тотьма Вологодской области в 1936 г. // ИИМКРАН. Ф. 2. Оп. I. 1936. № 102–107, 257.270. Черницын Н. А. Отчёт о раскопках в Тотемскомрайоне Вологодской области в 1939 г. // ИИМК РАН.Ф. 2. Оп. I. 1939. № 26.271. Черницын Н. А. Список археологических памятниковв Тотемском и Тарногском районах, открытыхЧерницыным Н. А. 15. 03. 1941. Рукопись // ТМО.272. Черницын Н. А. Тотемский государственный музейместного края // Север. 1924. № 1. С. 159–160.56

Николай Васильевич Гуслистов – составитель каталога «Памятники археологии Вологодской области»273. Черницын Н. А. Следы неолитических стоянок поКокшеньге // Север. 1928. № 7–8. С. 283–285.274. Черницын Н. А. Черняковская стоянка позднейпоры неолита. Тотьма, 1928.275. Черницын Н. А. Археологическая карта Тотемскогорайона Вологодской области // КСИИМК.Вып. XXXV. М., 1950. С. 146–148.276. Черницын Н. А. Угро-финские могильники на территорииВологодской области // СА. № 4. М., 1966.С. 196–201.277. Черницын Н. А. Тотемный знак на гальке // СА.№ 2. М., 1970. С. 216.278. Черницын Н. А. Из исторического прошлого Кокшеньги.Рукопись. 1929 // ТКМ.279. Черных Н. Б. Абсолютная дендрохронологическаяшкала Белоозера // Археология и естественныенауки. М., 1965.280. Чернягин Н. Н. Длинные курганы и сопки // Этно­генез восточных славян. М.; Л., 1941. (МИА. № 6).281. Черняев М. И. Кичменгский Городок // ВГВ. 1848.№ 36. С. 406–408.282. Шевырев С. П. Поездка в Кирилово-Белозерскиймонастырь в 1847. Ч. 2. М., 1850.283. Яковцевский Б. М. Отчёт – полевой дневник экспедицииУстюженского музея местного края в Дубровскомс/с Устюженского района Вологодской областив 1955 г. // ИА Р-I/1080; УКМ.284. Гуслистов Н. В. Отчёт о работе Вологодской археологическойэкспедиции в 1979 г. // [ИА-Р/ 8623];ВОКМ.285. Гуслистов Н. В. Раскопки и разведки в Вологодскойобласти // АО, 1979. М., 1980. С. 7.286. Ошибкина С. В. Отчёт о работе Северной экспедициив 1977 г. // ИА Р-I/6828.287. Ошибкина С. В. Отчёт о работе Вятской и Севернойэкспедиции в 1978 г. // ИА Р-I/ 8615.57

Н. В. КосоруковаТорфяниковая мезолитическая стоянка Погостище XIVв бассейне озера Воже(по материалам исследований 2005, 2008, 2009 гг.)Стоянка Погостище XIV находится в Кирилловскомрайоне Вологодской области, на берегу р. Модлоныв бассейне озера Воже, неподалеку от бывшей деревниПогостище, в которой когда-то было 70 дворов.В настоящее время деревня нежилая, сохранился всегоодин дом. Место деревни представляет собой большойоткрытый, удалённый от леса участок со следами домов(развалы печей, стены домов и амбаров), зарастающийлетом высокой густой травой в рост человека.Деревня располагалась на надпойменной террасе высотойоколо 2 м над уровнем воды в реке. Терраса удаленаот края берега на расстояние 130–200 м и более,имеет пологий плавный склон, который, несомненно,был также занят постройками во время существованиядеревни. Между берегом реки и надпойменнойтеррасой расположена болотистая низина.Стоянка Погостище XIV была открыта объединённойархеологической экспедицией Череповецкогомузейного объединения и Череповецкого государственногоуниверситета под руководством Н. В. Косоруковойв 2005 г. 1 К 2005 г. в районе дер. Погостищебыло известно 12 памятников, которые были открытыи частично исследованы в разные годы А. Я. Брюсовым,С. В. Ошибкиной и Н. А. Макаровым. Сведения обэтих памятниках обобщены в монографии Н. А. Макарова,С. Д. Захарова и А. П. Бужиловой «Средневековоерасселение на Белом озере» 2 . Памятники датируютсяот эпохи мезолита до Средневековья. Абсолютноебольшинство данных памятников являются суходольными,торфяниковая стоянка только одна – это стоянкаПогостище I, её исследованием занимался А. Я. Брюсов.К материалам памятника обращались такжеС. В. Ошибкина и Н. А. Макаров. Сведения об этом памятникев публикациях и полевых отчётах А. Я. Брюсовакрайне скупы; имеются также некоторые противоречияв публикациях всех указанных исследователей.В отчёте о полевых работах в 1938 г. А. Я. Брюсовсообщает, что поводом для проведения раскопок вПогостище послужило сообщение одного из местныхколхозников, который при рытье ямы (видимо, в болотистойнизине около начала деревни, т. е. около подошвынадпойменной террасы) обнаружил большоекостяное полированное орудие 3 . В отчёте А. Я. Брю­1Косорукова Н. В. Новые памятники каменного века в бассейнер. Модлоны // Археология Севера. Вып. 2. Череповец,2007. С. 10–24.2Макаров Н. А., Захаров С. Д., Бужилова А. П. Средневековоерасселение на Белом озере. М, 2001. С. 325–328.3Брюсов А. Я. Отчёт об археологических раскопках в 1938 г.стоянки у слияния рр. Перешной и Модлоны и стоянки Караваевскойу с. Погостище. 1938 год // ИИМК РАН. Ф. 35.Д. 104. С. 36.© Косорукова Н. В., 2012сов пишет, что через заболоченную низину местнымижителями были прокопаны т. н. «копанцы», иликанавы от берега реки к деревне, чтобы лодки моглиподъезжать к самой деревне – к амбарам, стоявшимна краю деревни, так как передвигаться через низинубыло сложно: она представляла собой «глубокоетопкое болото, в котором вязли лошади». Такжебыла канава, которая шла вдоль деревни (видимо, покраю болотистой низины у подошвы надпойменнойтеррасы). Далее А. Я. Брюсов сообщает, что в 1937 г.,когда он узнал от колхозника об упомянутой находке,он заложил шурф, который подтвердил наличиекультурного слоя. Согласно отчёту, в 1938 г. А. Я. Брюсовымбыла исследована площадь 40 кв. м, а такжезаложено несколько шурфов 4 . В статье «Свайное поселениена реке Модлоне и другие стоянки в Чарозерскомрайоне Вологодской области», опубликованнойв 1951 г., А. Я. Брюсов пишет, что раскопками исследованоболее 60 кв. м 5 . Нет информации о методикераскопок, за исключением краткого упоминания вотчёте, что раскопанная площадь была разделена нанебольшие участки размерами 2 х 1 м. Нет чертежейраскопок, представлен только весьма схематичныйплан расположения раскопа и нескольких шурфов,опубликованный впоследствии С. В. Ошибкиной 6 .В настоящее время сориентироваться по этому плануможно с большим трудом, так как указанных на планестроений уже не существует. В статье А. Я. Брюсовупоминает, что стоянка Погостище I находится напротиввпадения в Модлону речки Ухтомки 7 ; в отчётеуказывает, что она находится на довольно значительномрасстоянии от берега (Модлоны), у самого краядеревни, и далее, под постройками, распространяетсяна территорию деревни. А. Я. Брюсов пишет, что раскопрасположен на окраине стоянки, большая частькоторой находится на территории деревни 8 . Еслисоединить все сведения и упомянутый план, можнопредположить, что раскоп А. Я. Брюсова располагалсяслева от «дороги», шедшей от края берега Модлонынапротив устья Ухтомки к деревне, у самого краядеревни, около построек. Но в настоящее время нетни «дороги» (где она проходила, можно установитьтолько предположительно), ни построек. Поэтомулокализовать место расположения раскопа А. Я. Брюсоваможно лишь приблизительно. С. В. Ошибкина4Там же.5Брюсов А. Я. Свайное поселение на р. Модлоне и другиестоянки в Чарозерском районе Вологодской области //МИА. № 20. М.; Л., 1951. С. 46.6Ошибкина С. В. Мезолит Восточного Прионежья. КультураВеретье. М, 2006. С. 265.7Брюсов А. Я. Свайное поселение на р. Модлоне... С. 46.8Брюсов А. Я. Отчёт об археологических раскопках... С. 36, 38.58

считает, что стоянка находится только в низине, уподошвы надпойменной террасы, а на самой террасекультурного слоя мезолитической стоянки уже нет 9 .Сомнение вызывает стратиграфия и характеркультурного слоя. Общее представление о стратиграфиисложилось следующее: под мощным пластомторфа, достигающим местами 1 м толщины, залегаетслой песка толщиной 12–15 см, подстилаемый глиной10 . В статье А. Я. Брюсов отмечает, что находкизалегали в песке, об этом же пишет С. В. Ошибкина,проводившая проверку стратиграфии памятника 11 .В отчёте же А. Я. Брюсов указывает, что находкивстречались в торфе, преимущественно в самом низуего, а в песке находок уже не было 12 .Описание находок также вызывает вопросы.А. Я. Брюсов сообщает, что находки были немногочисленны:в раскопе найдены орудия из кости и камня,в т. ч. 6 скребков из крупных отщепов, обломоклистовидного кремнёвого наконечника дротика, обломокножевидной пластины, 2 кремнёвых ретушёра,4 нуклеуса, половина каменного дисковидногонавершия палицы с отверстием посредине, костяноешило длиной 16,5 см (очевидно, кочедык), обломоквторого шила, обломок костяного гарпуна, обломокбольшого костяного орудия, фрагментированная роговаямуфта топора, костяной наконечник стрелы сбиконической головкой 13 . Также найдены кости животных,отщепы и обломки из кремня, сланца и кварца.По мнению А. Я. Брюсова, эта стоянка должна датироватьсяранним временем, как и стоянка НижнееВеретье в бассейне озера Лаче, которая в то времяисследовалась М. Е. Фосс. А. Я. Брюсов предполагал,9Ошибкина С. В. Мезолит Восточного Прионежья... С. 64.10Брюсов А. Я. Отчёт об археологических раскопках... С. 36;Брюсов А. Я. Свайное поселение на р. Модлоне... С. 46.11Ошибкина С. В. Мезолит Восточного Прионежья... С. 63.12Брюсов А. Я. Отчёт об археологических раскопках... С. 37.13Брюсов А. Я. Отчёт об археологических раскопках... С. 38;Брюсов А. Я. Свайное поселение на р. Модлоне... С. 46.что стоянку надо датировать временем не позднееконца IV тыс. до н. э. и что она должна предшествоватьтаким памятникам на р. Модлоне, как свайноепоселение и стоянка на «Вшивой тоне», исследованияна которых также проводились А. Я. Брюсовым 14 .По мнению С. В. Ошибкиной, стоянку Погостище I поусловиям залегания культурного слоя, а также похарактеру находок можно сопоставить со стоянкойНижнее Веретье I и следует датировать бореальнымпериодом 15 . Но не все находки из Погостища I отраженыв приведённых иллюстрациях. Так, сомнениевызывает обломок листовидного кремнёвого наконечникадротика. Как выглядит данное изделие,что оно собой представляет? Обычно понятие «листовидныйнаконечник» и тем более наконечникдротика применяется для описания наконечников сдвусторонней обработкой ретушью эпохи неолита –раннего металла. Иллюстрации наконечника нет, анайти коллекцию памятника у автора статьи пока небыло возможности. По описанию стратиграфии и характеразалегания находок, по описанию самих находоксоздаётся впечатление, что мы имеем здесь смешанныйкомплекс, несмотря на отсутствие керамикив материалах А. Я. Брюсова. Следовательно, данныйпамятник не может быть использован в качествеопорного или эталонного; несомненно, что с материаламиданного памятника надо ещё разбираться.В 1995 г. в бассейне р. Модлоны разведочныеработы проводились Н. А. Макаровым 16 , которыйсообщает, что обследовал памятник Погостище I,произвёл шурфовку и снял инструментальныйплан. По мнению Н. А. Макарова, стоянка располагаетсяу основания террасы и частично на краю самойтеррасы, площадь памятника составляет около14Брюсов А. Я. Свайное поселение на р. Модлоне... С. 47.15Ошибкина С. В. Мезолит бассейна Сухоны и ВосточногоПрионежья. М, 1983. С. 169–170.16Макаров Н. А., Захаров С. Д., Бужилова А. П. Указ. соч.С. 325–331.Рис. 1. Погостище XIV. Стратиграфия участка южной стенки раскопа59

Н. В. Косорукова10000 кв. м. Стоянка Погостище I вплотную примыкаетк неолитической стоянке Погостище IV, находящейсяна юго-восточной окраине деревни. СтоянкаПогостище IV была открыта А. Я. Брюсовым в1959 г. и обследована Н. А. Макаровым в 1995 г. Границамежду памятниками Погостище I и IV, пишетН. А. Макаров 17 , может быть намечена лишь условно.Мощность культурного слоя на стоянке Погостище Iколеблется от 0,3 м в северной части до 1 м в южнойчасти стоянки. Культурный слой представляет собойтёмно-серую супесь, заторфованную в среднейчасти. По мнению Н. А. Макарова, стоянка ПогостищеI не представляет чистый мезолитический комплекс,так как в верхнем слое в шурфах были найденыямочно-гребенчатая керамика и гладкостеннаякерамика эпохи железа.По мнению автора статьи, на надпойменной террасе,где располагалась деревня, несомненно, будутнаходки «всех времен и народов», так как это относительновысокое и сухое место, а такие места в бассейнеозера Воже единичны. Также об этом говорит исамо название деревни – Погостище. Поэтому толькопроведение раскопок широкой площадью можетвыявить в плане наличие небольших относительночистых хронологических комплексов. Стоянка Погостище1 по материалам А. Я. Брюсова пока не можетбыть чётко локализована; её место в мезолитеРусского Севера, по мнению автора, не может бытьопределено.В 2005 г. автором статьи проводились разведки вбассейне р. Модлоны, в том числе и у дер. Погостище.Целью работ был поиск новых торфяниковых памятниковкаменного века, прежде всего, эпох мезолитаи раннего неолита. В 2002 г. автором статьи былооткрыто несколько новых торфяниковых памятниковна р. Еломе (рукав Модлоны) в местности Караваиха;с 2002 г. автор ведёт раскопки торфяниковойранненеолитической стоянки Караваиха IV 18 . Предполагалось,что около деревни с таким знаменитымназванием, где уже известно несколько суходольныхпамятников разных эпох, должна быть хорошая торфяниковаястоянка. В наших поисках мы отталкивалисьне от стоянки Погостище I, а от общей ситуациии опыта предыдущих работ.В 2005 году во время разведок у дер. Погостищенами были открыты две торфяниковые стоянки По­17Там же. С. 325.18Косорукова Н. В. Памятники каменного века в местечке Караваихана реке Еломе (бассейн озера Воже) // ЕвропейскийСевер в судьбе России: общее и особенное исторического процесса.Вологда, 2005. С. 33–40; Косорукова Н. В. Исследованиеранненеолитического поселения Караваиха 4 в бассейне озераВоже в 2005 году // Европейский Север России: традицияи модернизационные процессы. Вологда – Молочное, 2006.С. 17–25; Косорукова Н. В. Переход от мезолита к неолиту вбассейне озера Воже (новые материалы) // Русская культуранового столетия: проблемы изучения, сохранения и использованияисторико-культурного наследия. Вологда, 2007. С.41–52; Косорукова Н. В. Исследование ранненеолитическогопоселения Караваиха IV в бассейне озера Воже в 2006 //Историческаянаука в контексте социогуманитарного знания: традициии современные подходы. Ч. 1. Череповец, 2007. С. 16–23;Косорукова Н. В. Исследование ранненеолитического поселенияКараваиха IV в бассейне озера Воже в 2007 // Русский Север:вариативность развития в контексте исторического и социально-философскогоосмысления. Вологда, 2008. С. 13–20.гостище XIII и XIV 19 . Наибольший интерес представляластоянка Погостище XIV. Стоянка расположенана левом берегу Модлоны, ниже по течению от устьяречки Ухтомки, примерно в 100–200 м от бывшегоюго-восточного конца деревни и в 250–300 м кюго-юго-востоку от единственного сохранившегосядома на месте деревни Погостище. Памятник былоткрыт методом бурения с последующей закладкойразведочных шурфов. Открытие его явилосьитогом длительных поисков, так как расположениепамятника не традиционно. Стоянка расположенане на краю надпойменной террасы и не на краю современногоберега реки; она расположена посредиболотистой низины, где в древности, вероятно, небольшаяпротока, вытекавшая из Модлоны, впадалав озерко. В высокую воду здесь и сейчас образуютсяозерко и протоки. Стоянка Погостище XIV удалена отпамятника Погостище I приблизительно на расстояние200–400 м. В разведочном шурфе в 2005 г. былиобнаружены архаичные костяные изделия: две широкиеи длинные пешни (одна длиной 23,5 см, вторая– 32 см), изделие типа лощила, а также заготовкипешней из крупных расколотых пополам вдоль трубчатыхкостей со следами обработки в виде срезов 20 .В 2008–2009 гг. на стоянке проводились раскопки,было заложено 6 раскопов, причём шурф 2005 г.был включён в раскоп №1; общая вскрытая площадьсоставила 264 кв. м. Стратиграфия в общих чертахследующая (рис. 1):1) Сверху залегает пачка разных по цвету слоёвторфа, суглинка и оторфованного суглинка, мощностьеё составляет от 0,85 м до 1,4 м; мощность пачкиувеличивается в направлении с запада на восток(от края древней озёрной котловины к её центру).2) Оторфованный сапропель, цвет которого меняетсяот зеленовато-коричневатого до зелёного.Зелёный цвет фиксируется уже в 6 м от западной границыи далее в восточном направлении. Мощностьсапропеля увеличивается в том же направлении от0,05 м до 0,4 м. В восточной половине сапропель ужепредставлен двумя слоями: сначала залегает тёмнозелёныйоторфованный сапропель, имеющий большуюмощность, под ним – небольшая прослойка светло-зелёногонеоторфованного сапропеля.3) Песок, верхний уровень которого начинаетсяна глубине 0,9 м у западной границы раскопанногоучастка. Далее также фиксируется его понижение, увосточной границы верхний уровень песка залегаетна глубине 1,8 м от верхней поверхности. Песок прослеженна глубину его залегания до 20–50 см, другихслоев ниже не выявлено (вспомним, что на стоянкеПогостище I, по сообщению А. Я. Брюсова, мощностьпеска составляла 13–15 см, под ним залегала глина 21 .Песок представляет собой речной песок-плывун, поэтомуустройство в нём колодца для откачиванияводы из раскопов оказалось довольно трудным делом.Во время раскопок происходило обрушение стенок,так как песок очень быстро вымывается. Верхние10 см песка имеют тёмно-серый цвет, ниже песокстановится светлым.У восточной границы раскопа стратиграфия становитсяболее сложной, между сапропелем и пескомбыли зафиксированы ещё очень тонкие (2 мм) пере­19Косорукова Н. В. Новые памятники каменного века... С. 10.20Там же. С. 23–24.21Брюсов А. Я. Свайное поселение на р. Модлоне... С. 46.60

Торфяниковая мезолитическая стоянка Погостище XIV в бассейне озера Воже...межающиеся прослойки: песка с камнями и сапропеляс ракушками.Находки залегают на контакте сапропеля и песка,также встречаются в слое сапропеля и реже в верхнейчасти песка. Уровень залегания находок понижаетсяот 0,9 м у западной границы раскопанного участка до1,8 м у восточного края. Таким образом, несомненно,это новый памятник. Здесь наблюдается другая стратиграфия,находки залегают глубоко; в перекрывающемслое торфа и суглинка никаких находок не обнаружено.Это в чистом виде торфяниковая стоянка,которую от расположенных поблизости суходольныхпамятников Погостище I, III и IV 22 отделяет участокбез культурного слоя, что было подтверждено разведочнымиработами автора статьи.22Макаров Н. А., Захаров С. Д., Бужилова А. П. Средневековоерасселение... С. 325–326.Рис. 2. Погостище XIV. Изделия из кости и камня.1 – кинжал с вкладышами,2 – вкладыш-микропластинка из кинжала,3 – острие (наконечник копья или остроги),4 – заготовка орудия.1, 3, 4 – кость; 2 – кременьРаскопанный участок слабо насыщен находками.На стоянке найдены предметы из кремня, сланца, кости,дерева, коры, бересты, а также кости животных.Встречены единичные деревянные предметы илипросто палки со следами незначительной обработкии обычные деревянные палки, найден фрагментдеревянной обожжённой рогатины, напоминающейсовременные рогатины для костра. Каких-либо объектовв слое не зафиксировано.Общее количество индивидуальных находок составляет79 экз. (в это количество включены тольконаходки из раскопок 2008–2009 гг. и не вошли находки2005 г., уже отражённые в публикациях). В ихчисле: изделия из кости – 15 экз., изделия из кремня– 56 экз. (в это количество входят 3 микропластинкивкладыша,вставленные в паз костяного орудия), изделияиз сланца – 6 экз., изделие из бересты – 1 экз.,изделие из коры – 1 экз.Изделия из кости: наконечники стрел (3 экз.),кинжал с вкладышами, проколка или шило, рыболовныйкрючок, подвеска, острие (наконечник копьяили остроги или кинжал), инструменты для плетениясетей (2 экз.), лощило, заготовка орудия из длиннойтрубчатой кости, прочие изделия или обломкиорудий (3 экз).Наконечники стрел имеют биконическую головку,но внешне все три изделия отличаются другот друга по ряду особенностей, в т. ч. по величинеголовки и самого изделия. Один наконечник целый,длиной 12 см, с крупной головкой длиной 3,7 см, выделеннымрельефным ободком в наиболее выступающейчасти головки и оттянутым острым концом; внижней части стержня с круглым сечением выделенприострённый насад (рис. 3: 2). Второй наконечникнайден в виде двух несоединяющихся обломков, соответственно,его длина превышала 16 см, головкакороткая, длиной 1,3 см, в её нижней части выделенширокий рельефный ободок, занимающий третьдлины головки, нижний конец наконечника обломан,как выглядел насад, не известно (рис. 3: 1). Третийнаконечник представлен коротким обломком, длинасохранившейся части составляет 4,2 см, длина головки– 2,6 см, рельефного ободка здесь нет, но нижняяполовина головки более широкая, она выступает надверхней половиной, т. е. в средней части головки имеетсявыступ (рис. 3: 4).Большой интерес представляет кинжал (илинож) с вкладышами из микропластин. Это орудиенайдено в виде двух частей, оно было сломано вдревности; основная часть орудия была найдена в2008 г., а обломок от него найден в 2009 г. Обе частизалегали недалеко друг от друга. Тем не менее,изделие не целое, нижняя часть его не найдена. Несомненно,изделие было более длинным, неизвестно,каков был его нижний конец. Орудие сделано изтрубчатой кости, распиленной пополам вдоль. Длинасохранившейся части составляет 16,4 см. Изделиевеликолепно отшлифовано, выделен приострённыйрабочий конец, по одному боковому краю имеетсяпаз, в котором сохранилось три вкладыша из микропластини остатки закрепляющего вещества (рис. 2:1). Внутренний край микропластин не имеет вторичнойобработки, на наружном крае присутствуютинтенсивные следы сработанности в виде крупныхфасеток и выщербин, напоминающие преднамереннуюретушь (рис. 2: 2).61

Н. В. Косоруковавозможно, что оба конца были рабочими и данныйпредмет использовался в качестве инструмента дляплетения сетей, хотя один конец, более узкий, напоминаетнасад, а само изделие похоже также на игловидныйнаконечник (рис. 4: 1). Второй инструментдля плетения сетей представляет «палочку» квадратногосечения со скруглёнными углами и приострённымконцом (рис. 4: 3).В коллекции есть ещё одно интересное изделие.Оно также представляет собой «палочку» овальногосечения с сужающимся и обломанным концом. Возможно,данный конец имел колюще-режущее назначениеи, может быть, имел паз (рис. 4: 2).Изделия из кремня: нуклеусы (2 экз.), технологическиесколы (2 экз.), обломки кремня со следамиснятий (9 экз.), пластинки и их обломки (21 экз.), пластинкис ретушью (3 экз.), скребки (6 экз.), скобель(1 экз.), обломки наконечников стрел (2 экз.), обломкиорудий и отщепы с ретушью (10 экз.). Кремень восновном чёрного и серого цвета, относительно хорошегокачества, встречен также цветной кремень.Нуклеусы остаточные, представлены обломками.Среди пластинок есть узкие, средней ширины и широкие.Обломки наконечников стрел имеют небольшиеразмеры, представляют обломки острых концовили насадов наконечников стрел на пластинах пост-Рис. 3. Погостище XIV. Изделия из кости и бересты.1, 2, 4 – наконечники стрел, 3 – подвеска,5 – изделие из бересты. 1–4 – костьПроколка, или шило изготовлена из небольшогокуска тонкой трубчатой кости, расколотойвдоль, выделен длинный узкий заточенный конец(рис. 4: 5). Подвеска сделана из небольшого кусочкакости, имеет подтреугольно-трапециевиднуюформу, на узком конце с одной стороны сделананарезка (рис. 3: 3). Рыболовный крючок имеет длину4,5 см (рис. 4: 6). Одно изделие предварительноназвано «острие», возможно, оно использовалоськак наконечник копья или остроги или как кинжал,это длинное узкое изделие (напоминает стилет),длина его составляет 23,5 см, максимальнаяширина 1,3 см, оно отшлифовано, выделен узкийприострённый колющий конец (рис. 2: 3). Лощилосделано на крупном фрагменте расколотой трубчатойкости, его рабочий конец узкий, скруглённый,сглаженный (рис. 4: 4).Два изделия определены как инструменты дляплетения сетей. Один из них представляет собой заточеннуюобработанную палочку длиной 10,8 см;центральная часть её оформлена в виде стержня скруглым сечением. Концы изделия приострённые,участки около концов уплощённые, причём околоодного конца на месте уплощения имеется небольшоерасширение (на рисунке это верхний конец).Уплощённые участки находятся под углом друг кдругу, т. е. развёрнуты друг относительно друга;Рис. 4. Погостище XIV. Изделия из кости и камня.1–3 – инструменты, 4 – лощило, 5 – проколка,6 – рыболовный крючок, 7–9 – грузила.1–5 – кость, 7–9 – сланец.62

Торфяниковая мезолитическая стоянка Погостище XIV в бассейне озера Воже...свидерского типа. В числе пластин с ретушью 2 экз.представлены очень короткими обломками, одноизделие – это обломок микропластины с притуплённымконцом (рис. 5: 2), второе – обломок пластинки свогнутым ретушью концом (рис. 5: 3). Третье изделиеболее длинное, оба конца обломаны, краевая ретушьрасположена на отдельных участках правильнойпластины; не исключено, что изделие представлялонаконечник стрелы (рис. 5: 4). Скобель сделан направильной узкой пластине, где ретушью на спинкеоформлена небольшая выемка (рис. 5: 1). Скребкипредставлены орудиями на пластинах и отщепах,преобладают последние (рис. 5: 9–11).Изделия из сланца: грузила (3 экз.), обломкишлифованных орудий (2 экз.), шлифовальная плитка.Грузила сделаны на небольших гальках овальнойформы с расширяющейся средней частью, имеют нарезкив центральной части (рис. 4: 7–9).В коллекции представлены: фрагмент изделияиз бересты с узкими сквозными отверстиями овальнойформы (рис. 3: 5) и фрагмент изделия из корысо сквозным небольшим круглым отверстием (вероятно,фрагмент поплавка). Есть ещё несколькофрагментов коры без отверстий. В 2008 г. в верхнейчасти песка была найдена деревянная обожжённаярогатина длиной 50 см, по которой сделан радиоуглеродныйанализ: 8340+35 (ЛЕ-8540). Также былиопределены кости животных, найденные в 2008 г. Из18 костей определимыми оказались 13, в т. ч. 8 костейбобра, 2 кости лося, 1 кость куницы, 2 кости птичьи 23 .Многочисленны также кости и позвонки рыб.Находки стоянки Погостище XIV имеют широкийкруг аналогий среди памятников эпохи мезолиталесной зоны 24 . Наиболее близкие территориально ихронологически аналогии представлены в материалахстоянки Нижнее Веретье I в бассейне озера Лаче 25(Ошибкина, 1983; 1997; 2006). Обе стоянки имеютпочти одинаковый возраст, расположены в центреРусского Севера в одной водной системе (озера Лачеи Воже соединяются рекой Свидь).23Определение костей производилось сотрудником Зоологическогоинститута РАН М. В. Саблиным.24Жилин М. Г. 2001. Костяная индустрия мезолита леснойзоны Восточной Европы. М., 2001.25Ошибкина С. В. Мезолит бассейна Сухоны...; Ошибкина С. В.Веретье I. Поселение эпохи мезолита на Севере ВосточнойЕвропы. М., 1997; Ошибкина С. В. Мезолит Восточного Прионежья...Рис. 5. Погостище XIV. Изделия из кремня: 1 – скобель на пластине, 2 – пластина с притуплённым концом,3 – обломок пластины с вогнутым ретушью концом, 4 – пластина с ретушью,5–8 – ножевидные пластины, 9–11 – скребки63

Н. Н. Скакун, В. В. ТерехинаРезультаты экспериментально-трасологического изученияпредметов из зубов и костей животных поселения ВодышПоселение Водыш, открытое в 1970 г. И. В. Гавриловой,находится в Костромской области на излучинелевого берега реки Водыш, в 1 км от её впадения вр. Шача 1 . Богатый археологический материал памятникавключает артефакты эпохи неолита, ранней иразвитой бронзы, представленные многочисленныминаходками керамики, орудиями труда из кремняи камня, а также разнообразными изделиями из рога,кости и зубов животных.Выразительную коллекцию составляют предметыраннего бронзового времени из зубов и костейтаких животных, как кабан, корова, бобр, барсук, выдра,дикий кот, лось, собака, волк, лиса (определениевыполнено к. и. н. Каспаровым А. К.).Из зубов изготовлены многочисленные подвески,по форме близкие аналогичным материалам волосовскойкультуры (см. приложение, рис. 18) 2 . Среди них обнаруженыпредметы на различных стадиях изготовленияи износа: заготовки в начальной стадии обработки,экземпляры со следами, отражающими различные этапыизготовления, а также полностью завершённые иизношенные вещи. Изучение данной категории находокс помощью экспериментально-трасологическогометода позволило выявить несколько этапов их обработки,установить последовательность операций, экспериментальнымпутём определить типы орудий, наиболееудобные для данного вида работ.Основным видом обработки подвесок являлосьуменьшение объёма зуба в прикорневой части иподготовка небольшой плоской площадки для просверливанияотверстия. Вначале место площадкинамечалось процарапыванием, затем металлическиморудием с тонким рабочим краем (ножом) производилсяуплощающий срез, чаще с обеих сторону основания корня (см. приложение, рис. 19, 20, 21).Этот технологический приём прослежен на поверхностяхбольшинства подвесок. Для их привязыванияк шнурку на подготовленной площадке проделывалосьсквозное отверстие, которое намечалось исверлилось с двух сторон зуба, о чём говорит чёткопрослеживаемое смещение оснований воронковидныхотверстий (см. приложение, рис. 20, 21). Далееплощадки с отверстиями подвергались лёгкой пришлифовке,о чём свидетельствуют хорошо различи­1Гаврилова И. В. О работе Костромского неолитическогоотряда // АО, 1970. М., 1971. С. 50–52; Она же. О работе Костромскогоотряда // АО, 1980. М., 1981. С. 46; Она же. О работеКостромского неолитического отряда // АО, 1981. М.,1982. С. 52.2Гадзяцкая О. С. Костяные изделия стоянки Сахтыш II //КСИА. Вып. 106. М., 1966. Рис. 8: 9, 10, 14, 18, 25, 26; КрайновД. А. Волосовская культура // Археология СССР. Эпохабронзы лесной полосы СССР. М.: Наука, 1987. С. 22, 23.© Скакун Н. Н., Терехина В. В., 201264мые линейные признаки, затем они полировалисьс помощью мягкого материала (см. приложение,рис. 22). Обнаружение данной заполированности ина мало использованных предметах указывает нато, что это не результат использования, а завершающийэтап обработки. Обработке подвергалась иверхняя торцовая часть основания корня зуба. Сначалапроизводился поперечный срез, а затем местосреза пришлифовывалось и полировалось (см. приложение,рис. 23, 24, 25). Большинство подвесок находилосьв длительном употреблении, в процессекоторого края их отверстий закруглились и заполировалисьот ношения на шнурке (см. приложение,рис. 26, 27).Одна из подвесок не имеет отверстия, но в её прикорневойчасти по периметру зуба прорезан неглубокийканалец для привязывания шнурка (см. приложение,рис. 28, 29, 30). Место расположения канальцабыло предварительно намечено, о чём говорят несколькихсохранившихся поверхностных надпилов.Вероятно, эта подвеска использовалась недолго, таккак края сделанного пропила-канальца несут следынезначительной истёртости.Сделанные наблюдения о процессе изготовленияподвесок были подтверждены в ходе экспериментов.В качестве заготовки использовался коренной зубсвиньи. Для размягчения его замочили в воде, затемпроцарапали контуры площадки для отверстия, произвелисрез металлическим ножом и пришлифовалиэтот участок на мелком абразиве. Место отверстия собеих сторон зуба было предварительно намечено,сверление производилось с помощью кремнёвогоручного сверла с тонким жальцем.Несколько предметов неизвестного назначенияпредставляют интерес с точки зрения технологии ихизготовления.Подтреугольный обломок (длина 4,3 см, ширина1,5 см) зашлифованной пластины из клыка кабанаимеет четыре надреза разной глубины, расположенныхпопарно с двух сторон острого конца (см. приложение,рис. 31). Места надрезов вначале процарапывались,а затем прорезались металлическим орудием.Края прорезей округлы, а на прилегающих участкахзаметен яркий блеск, вероятно, прорези предназначалисьдля привязывания предмета к шнурку(см. приложение, рис. 31).Другой предмет дисковидной формы диаметром2,3 см вырезан из кости (см. приложение, рис. 32). Наего поверхности имеется прочерченная окружностьс углублением, слегка смещённым от её центра. Поверхностьи края изделия пришлифованы на абразиве(см. приложение, рис. 32). Можно предположить,что этот предмет являлся заготовкой для пуговицы.Прямоугольное изделие длиной 3 см и шириной0,5 см имеет по три ассиметричных надпила по двум сторонам(рис. 33), сделанных металлическим орудием.

0 1 см 5Рис. 1. Отпечаток экспериментального штампаРис. 2. Образцы волосовской керамикииз поселения ВодышПредмет сломан в древности, подработан на абразивеи пришлифован.Обращает на себя внимание обломок костяногоизделия длиной 2,2 см и шириной 2,7 см с орнаментом,нанесённым на обе его поверхности (см. приложение,рис. 34, 35). На одной стороне рисунок имитируетукрашение керамики. Орнамент состоит изпяти параллельных слегка изогнутых линий длиной3 см, из которых три внутренних линии образованымелкими углублениями, а крайние − прорезаны. Подострым углом к ним расположено тринадцать параллельныхлиний длиной 1,2 см, заканчивающихся накраю изделии шестью невысокими зубчиками с плоскимивершинами. На другой стороне предмета прорезанопятнадцать параллельных линий.Особый интерес представляет изделие (длина2,1 см, ширина 0,7 см) с хорошо зашлифованнойи заполированной поверхностью, с симметричновырезанными зубчиками по боковым сторонам(см. приложение, рис. 35, 36). На одной стороне ихнасчитывается восемь, на другой – девять, последнийсломан. По высоте зубчики близки друг другу, большинствоимеет плоские вершины, лишь три из нихс острыми вершинами меньших размеров (см. приложение,рис. 36). Сохранившиеся следы позволяютсчитать, что заготовка этого предмета вначале подвергласьшлифовке и полировке со всех сторон, азатем металлическим орудием были вырезаны зубчики.Изделие могло служить орнаметиром для нанесенияузора на керамику, основными элементамиукрашения которой являлись отпечатки данногоштампа. Сделанное предположение было провереноэкспериментальным путём. Из пластины трубчатойкости козы с помощью металлического ножа был вырезанпохожий штамп. Его оттиск на подсушенномглиняном тесте дал отпечаток, аналогичный орнаментукерамики волосовского типа, найденной напоселении (рис. 1, 2) 3 .Описанный нами штамп был сломан в древности,вероятно, при вырезании зубцов. Аналогичные изделияизвестны в памятниках волосовской культуры 4 .Таким образом, экспериментально-трасологическоеизучение предметов из зубов и костей животныхпоселения ранней бронзы Водыш позволило описатьтехнологию их изготовления, определить виды орудий,участвовавших в той или иной операции, а такжевыяснить назначение некоторых изделий и способыих утилизации, что позволяет более детально охарактеризоватьуровень развития техники этого времени.3Гаврилова И. В. Об особенностях памятников волосовскоготипа в Костромском Поволжье // КСИА. Вып. 161. М., 1980.Рис. 2: 11.4Гадзяцкая О. С. Указ. соч. С. 21, рис. 8: 9, 10. С. 25–26.65

М. А. КрутиковАнализ гигроскопичности керамики жилища № 2поселения Павшино IIПоселение Павшино II находится на правом берегур. Юг, в 0,5 км к юго-западу от деревни Павшинои представляет собой группу, по крайней мере, изпяти самостоятельных жилищ, близких культурно ихронологически. Памятник был открыт Югским археологическимотрядом под руководством С. Ю. Васильевав 1989 г.; раскопки проводились им же в 1990,1994, 1995 гг. 1 . Все исследованные раскопами жилищапредставляют собой полуземлянки.Жилище № 2 исследовано в 1994 г. раскопом общейплощадью 188 кв. м. Жилищный котлован до30 см углублён в материк. Жилище, состоящее из двухкамер, ориентировано главной осью на линии запад– восток. Размеры основного объёма жилища прямоугольнойформы – 340 x 860 см. Вторая камера жилища,соединённая с первой, имеет площадь 7 кв. м.Основная часть фрагментов керамики, как можносудить по плану 2 , расположена у стенок жилищас внутренней стороны, в обоих очагах и в западнойкамере жилища. Общая численность керамики изжилища 2 составила 2661 фрагмент. Из этого числа825 фрагментов удалось отнести к 44 сосудам.Взвешивание фрагментов на электронных весах(погрешность измерения 0,5 г) позволило детализироватьраспределение керамики внутри жилища.Проведено измерение площади всех информативныхфрагментов при помощи палетки с размеромсетки 1 мм. В результате измерений установленывес и размеры сохранившихся частей сосудов, а такжеих плотность.Керамика жилища № 2 светло-коричневого,реже серого цвета. Только несколько черепков имеютв изломе отличающуюся от цвета поверхности(более тёмную) окраску. Вся керамика жилища пористая,поверхность сосудов, как правило, тщательнозаглаживалась и затем орнаментировалась. Всесосуды изготовлены ленточным способом 3 . Среди1Васильев С. Ю. Отчёт об археологических исследованиях вВологодской области в 1989 г. // ИА РАН. Р-I. № 14256, 14257,14258; Васильев С. Ю. Отчёт о работе Югского археологическогоотряда в Вологодском и Великоустюгском районах Вологодскойобласти в 1990 г. // ИА РАН. Р-I. № 15310, 15311,15312; Васильев С. Ю. Отчёт об археологических исследованияхв Вологодской области в полевом сезоне 1994 г. //ИА РАН. Р-I; Васильев С. Ю. Древние стоянки местечка «Борок».Поселение Павшино-2 // Великий Устюг : краеведческийальманах. Вологда, 1995. Вып. 1. С. 43–56.2Васильев С. Ю. Отчёт об археологических исследованиях вВологодской области в полевом сезоне 1994 г... Рис. 51.3Васильев С. Ю. Древние стоянки местечка «Борок»... С. 54;Суворов А. В. Павшино ΙΙ – памятник гаринского временив долине реки Юг // Сборник научных работ студентов иаспирантов ВГПИ. Вологда, 1993. С. 51–52.© Крутиков M. А., 2012форм сосудов преобладают слегка закрытые, режевстречаются открытые и прямостенные. Размерысосудов – от крупных (диаметром по горлу более350 мм) до миниатюрных (диаметром 100 мм). Преобладаютсредние сосуды диаметром 140–170 мм.Большинство сосудов орнаментировано оттискамиразличных зубчатых штампов, реже – оттискамиузкого гладкого штампа, ногтевидными вдавлениями4 . Орнамент располагается на внешней поверхностисосуда, в единичных случаях на торце венчикаи на внутренней поверхности сосуда под венчиком.Плохая сохранность посуды жилища № 2 не позволяетсделать вывод о наличии целиком орнаментированныхсосудов. Венчики сосудов разнообразныпо форме: отогнутые наружу, прямые, приплюснутыеТ-образные и Г-образные 5 . Имеется несколькофрагментов плоских днищ сосудов диаметром 140–180 мм.Наиболее частые примеси к тесту из числа визуальноопределимых – отпечатки растительныхостатков – обнаружены у 37 сосудов. Нередки такжевкрапления мелкого песка и мелких комков глины.Значительно реже встречаются мелкая толчёная раковинаи рыбья чешуя (?); в единичных случаях отмеченывкрапления дресвы и железистых включений.Наличие подобных примесей к тесту позволяетсделать вывод об использовании илов в качествематериала для изготовления посуды. Исследователиповолжской керамики эпохи неолита–палеометаллаубедительно доказывают, что именно илыявлялись основным исходным сырьём для изготовленияпосуды 6 . Одной из особенностей посуды изилов является слоистость – наличие напластованийорганических отложений по вертикали 7 . Этот признактакже выявлен на материале коллекции жилища№ 2 Павшино II.Сырьё, использовавшееся для изготовления сосудов,очевидно, было неравномерно перемешано, чтоподтверждается исследованием гигроскопичности черепков.Измерения проводились нами по внешней сторонечерепка по способу, применявшемуся Д. А. Бутков­4Васильев С. Ю., Суворов А. В. Новые материалы к археологическойкарте долины р. Юг (по итогам работ Югского археологическогоотряда НПЦ «Древности Севера») // ВеликийУстюг : краеведческий альманах. Вологда, 2000. Вып. 2.С. 23.5Там же.6Петрова Н. Ю. Природная адаптация гончарного производствадревних волосовцев // Труды II (XVIII) Всероссийскогоархеологического съезда в Суздале. М., 2008. Т. I. С. 260.7Бобринский А. А., Васильева И. Н. О некоторых особенностяхпластического сырья в истории гончарства // Проблемыдревней истории Северного Прикаспия. Самара, 1998.С. 100.66

Рис. 1. Средние показатели гигроскопичности сосудов жилища № 2: указаноколичество сосудов, распределённых по интервалам гигроскопичности (в %)Рис. 2. Результаты измерения гигроскопичности фрагментов сосуда 2Рис. 4. Результаты измерения гигроскопичности фрагментов сосуда 2067

ской 8 . Было проведено две серии опытов: определениегигроскопичности черепков всех сосудов – 179 измерений(рис. 2), определение гигроскопичности различныхучастков поверхности определённого черепка –144 измерения. Расчёт осуществлялся по формуле:Г = (Т 0– Т п) / Т 0х 100 %,где Г – гигроскопичность материала (%); Т 0– время,за которое высыхает капля воды на стеклянной поверхности;Т п– время, в течение которого капля водыпоглощается керамикой (до исчезновения характерногоблеска на поверхности). Опыты проходили в помещениис температурой воздуха 20–22˚С при относительнойвлажности воздуха 50–55 % и дневном освещении,доступ прямых солнечных лучей был ограничен.Установлено, что параметры гигроскопичностиварьируются даже в пределах одного сосуда, причём вряде случаев отмечается достаточно широкий диапазонзначений. Средние показатели гигроскопичностисосудов представлены на рис. 1.В качестве примера достаточно широкого диапазоназначений гигроскопичности в виде диаграммпредставлены данные для сосудов 2, 4, 20, 22. Длясосуда 2 проведено 23 измерения, показавшие диапазонзначений от 86,7 % до 99,9 % при среднем значении96,6 % (рис. 2). Для сосуда 4 – 17 измерений,выявившие диапазон – 93,0–99,8 % при среднемзначении 97,8 % (рис. 3). Для сосуда 20 – 49 измеренийв диапазоне от 71,9 % до 99,9 % при среднемзначении 96,2 % (рис. 4). Для сосуда 22 – 17 измерений,диапазон – 89,2–99,9 % при среднем значе­8Бутковская Д. А. Гигроскопический анализ керамическихматериалов пос. Кульки-сон // Историко-культурное наследиеСеверной Азии: итоги и перспективы изучения нарубеже тысячелетий : (материалы XLI Региональной археолого-этнографическойстуденческой конференции. Барнаул,25–30 марта 2001 г.). Барнаул, 2001. С. 99.нии 97,6 % (рис. 5). Для большинства сосудов (втом числе 2, 4 и 22) зафиксировано значительноеизменение параметра гигроскопичности в пределахдаже одного черепка. Это связано, видимо, сбольшим уплотнением теста в зоне венчика и наорнаментированных участках поверхности: в этихслучаях показатель Тп значительно возрастает и,как следствие, существенно падает показатель гигроскопичности(ниже 95 %). В ряде случаев, напротив,не удалось проследить строгой зависимостипоказателей гигроскопичности от зоны сосуда.Скорее всего, разнообразие данных указывает наестественную неравномерность плотности использованногоисходного сырья, а также неравномерностьобжига.Одним из своеобразных по ряду показателейявляется миниатюрный сосуд 34, который представленсемью небольшими черепками, по преимуществуотносящимися к зоне венчика. Для данного сосудаполучены самые малые в коллекции показатели гигроскопичности(53,1 % и 56,7 %), что уже не можетобъясняться только повышенной плотностью тестав зоне венчика. Полученные на материале сосуда 34результаты позволяют наметить ещё одну зависимость:тонкостенные сосуды часто имеют бόльшуюплотность черепка. Вероятно, и само сырье для изготовлениятонкостенных сосудов содержало большееколичество минеральных примесей. Это могло отражатьлибо особенности их назначения, либо характерих изготовления.Комплекс керамики жилища-2 поселения ПавшиноII носит черты, характерные для керамики эпохипалеометалла с присущим ей своеобразием технологическихприёмов. Изучение примесей к формовочныммассам и гигроскопичности сосудов позволяетуточнить природу исходного сырья и выявить особенноститехнологии изготовления посуды.Рис. 3. Результаты измерения гигроскопичностифрагментов сосуда 4Рис. 5. Результаты измерения гигроскопичностифрагментов сосуда 2268

А. М. ЖульниковК вопросу о хронологии и функциискульптурных наверший из камняВ настоящее время на территории Северной Европыизвестно более 50 каменных изделий в виде кирки,клевца, сверлёного топора с обухом, украшеннымскульптурным изображением, иногда в виде головыживотного. Эта категория изделий, объединяемая подобщим термином «скульптурные навершия», представляетинтерес не только для установления характеравзаимодействия древнего населения лесной полосыЕвропы, но и для реконструкции мировоззренияпервобытных жителей Севера.Вопросы, связанные с изучением каменныхскульптурных наверший, неоднократно затрагивалисьв работах ряда российских и зарубежных археологов1 . Исследователи отмечают трудности в установлениихронологии каменных фигурных наверший,что связано со случайным характером большинстваэтих находок. Во многих работах определение функциикаменных наверший сводится чаще всего к констатацииих ритуального назначения – в качестве церемониальныхпредметов.По мнению А. Я. Брюсова, каменные фигурные навершия,судя по их форме, не могли являться орудиямиили оружием 2 . По предположению исследователя,черты сходства «фигурных молотов» свидетельствуют«о том, что на довольно значительном пространствене только совершался какой-то однородныйобряд, но и сложилась относительно однообразнаятрадиция в приёмах выделки предметов, используемыхв этом культе» 3 . В отличие от зарубежных археологов,относивших каменные навершия к узкомухронологическому периоду, А. Я. Брюсов предполагалдлительность бытования традиции их изготовления 4 .1Брюсов А. Я. История древней Карелии // Труды ГИМ.Вып. 9. М., 1940; Гурина Н. Н. Древняя история Северо-ЗападаЕвропейской части СССР. М., 1961. (МИА. № 87).; СтудзицкаяС. В. Фигурные топоры-молоты из новых поступленийГосударственного исторического музея // Изысканияпо мезолиту и неолиту СССР. М., 1983; Жульников А. М. Онаходке в Прибеломорье фигурного топора-молота с обухомв виде головы медведя // Тверской археологическийсборник. Вып. 5. Тверь, 2002; Шахнович М. М. Новые находкифигурных молотов на территории Карелии // Тверскойархеологический сборник. Вып. 5. Тверь, 2002; Nordman C. A.Die steinzeitlichen Tierskulpturen Finnlands // Jahrbuch fürprähistorische & etnographische Kunst 1936/1937. Berlin;Leipzig, 1937; Meinander C. F. Die Kiukaiskultur // SuomenMuinaismuistoyhdistyksen Aikakauskirja. 1954. № 53;Carpelan C. Hirven- ja karhunpääesineitä Skandinaviasta Uralille// Suomen Museo 81. 1974.2Брюсов А. Я. История древней Карелии... С. 86.3Там же. С. 90.4Там же. С. 91.© Жульников А. М., 2012Д. А. Крайнов отнёс сверлёный топор с обухом ввиде медведя, найденный в Ярославской области (Ростов),к фатьяновской культуре 5 . К сожалению, исследовательне представил каких-либо объяснений тому5Крайнов Д. А. Древнейшая история Волго-Окского междуречья(Фатьяновская культура. II тысячелетие до н. э.). М.,1972. С. 199.Рис. 1. Фигурные навершия в виде кирки, кирки с цапфами,клевца и их прототипы.А – навершия в виде изогнутой кирки, Б – навершияв виде кирки с цапфами, В – навершия в виде клевца(кирки) удлинённых пропорций, Г – навершия в видеклевца ромбической формы.1 – Видостров IV, 2 – Алунда, 3 – Падозеро,4 – Няшебожское, 5 – Икаалинен, 6 – Бережное,7 – Яккима, 8 – Илекса, 9 – Маанинка, 10 – Соломенное,11 – Алахярмя, 12 – Телятниково, 13 – Пегрема I,14 – окрестности Петрозаводска69

А. М. Жульниковфакту, что подавляющая часть сверлёных наверший собухом в виде медведя, в том числе сходных по формесо сверлёными топорами, найдена далеко за пределамифатьяновско-балановской общности.Несомненный интерес для изучения каменныхфигурных изделий Северной Европы представляютисследования В. А. Дергачева, посвятившего ряд трудовкаменным энеолитическим навершиям в виде головылошади. Исследователь отмечает значение этойкатегории археологических объектов как источниковпо проблемам социальной истории Европы, в частности,возникновения вождеств и военных экспансий 6 .Несмотря на относительную многочисленностьработ, посвящённых каменным фигурным изделиям,по-прежнему актуальными остаются задачи определенияих хронологии и функции.На решение этих задач направлена применённаяавтором методика анализа каменных фигурныхнаверший.По форме выделяется три вида наверший:А – навершия в виде кирки, клевца или боевоготопора (40 экз.);Б – навершия в виде головы животного (с отверстием)(9 экз.);В – навершия в виде головы животного (без отверстия– с каменным стержнем) (1 экз.).Навершия группы А разделяются на две хронологическиегруппы:А:1 – навершия в виде кирки или клевца без признаковсверлёных топоров;А:2 – навершия с признаками сверлёных топоров.Навершия группы А:1 разделены на две подгруппы:А:1:1 – навершие с овальным в плане отверстием;А:1:2 – навершие с округлым в плане отверстиемили без отверстия.Навершия группы А:2 разделены на две подгруппы:А:2:1 – навершия с отчётливыми признакамисверлёных топоров, в том числе ладьевидных (хорда,6Дергачев В. А. Типология и интерпретация зооморфныхскипетров энеолита Восточной Европы // Степи Евразии вдревности и Средневековье. Ч. 2. СПб., 2002; Дергачев В. А.Культурная функция скипетров и модель их возможной археологизации(по данным гомеровского эпоса) // Археолог:детектив и мыслитель. СПб., 2004.Рис. 2. Соотношение образов, использованных при изготовлениикаменных фигурных наверший.А – навершие в виде головы животного, Б – кирка иликлевец с фигурным обухом, В – фигурное навершие спризнаками сверлёных топоров. 1 – медведь, 2 – лось,3 – иное млекопитающее животное, 4 – рыба,5 – антропоморф или фаллоскольцевидный выступ вокруг отверстия – втулка, хорошовыраженный обух);А:2:2 – навершия с единичными признакамисверлёных топоров энеолита–бронзы (цилиндрическоеили близкое к нему по форме отверстие, слабовыраженный обух, прямоугольное сечение лезвия).В ходе морфологического анализа каменных навершийи других сходных с ними по форме и материалуартефактов удалось выявить прототипы дляизделий группы А:1 и отчасти подгруппы А:2:2 – этокирки изогнутой формы, кирки с цапфами, клевцыудлинённой формы и клевцы ромбической формы(рис. 1). Изделия в виде кирки с цапфами с овальнымотверстием относятся К. Карпеланом к периоду непозднее среднего неолита 7 . Это даёт основание отнестиподгруппу А:1:1 к раннему или среднему неолиту.Данная группа, видимо, является наиболее ранней.Большая часть наверший подгруппы А:1:2 также относитсяк неолиту.Навершия группы А:2 изготовлялись в эпоху боевыхтопоров – вторая половина III – первая четвертьII тыс. до н. э. (в радиоуглеродных датах), а некоторые,возможно, в более позднее время.Хронология большей части наверший вида Бостаётся неясной.Навершия, относящиеся к разным группам, отличаютсяпо составу образов, использованных дляскульптурного оформления данных изделий (рис. 2).При создании неолитических наверший в виде кирки/клевцаиспользовался в основном образ медведя,но иногда встречаются изображения головы лося ирыбы. Энеолитические навершия с признаками сверлёныхтопоров также украшаются преимущественноскульптурным изображением головы медведя. На навершияхэтой хронологической группы появляютсяновые образы: сверлёный топор с обухом в виде антропоморфнойголовы, кирка с цапфами в виде фаллоса,боевой топор с обухом в виде фаллоса, что косвенноуказывает на изменения в мировоззрении жителейсевера Европы, происходившие на рубеже энеолита–бронзы.Среди фигурных наверший в виде головыживотного преобладают изображения голов медведя,однако заметную долю составляет и образ лося (рис.2). Некоторые различия в составе образов навершийвидов А и Б, вероятно, свидетельствуют о неодинаковойфункции этих изделий.Наиболее архаичные фигурные навершия совальным отверстием найдены на сравнительнокомпактной территории к западу от Онежского озераи севернее Ладожского озера (рис. 3). Можно предположить,что именно здесь возникла идея созданиякаменных кирок и клевцов, украшенных скульптурнымизображением головы животного.Полоса распространения находок неолитическихизделий в виде фигурной кирки/клевца протянуласьот берегов Ботнического залива на западе до бассейнаПечоры на востоке (рис. 3). Наибольшая концентрациянаходок неолитических наверший наблюдаетсяна территории между восточным берегом Ботническогозалива Балтийского моря и западным берегомОнежского озера. Единичные фигурные навершия ввиде кирки и головы животного, найденные на западномберегу Ботнического залива, располагаются неподалёкуот пролива, через который на протяжении7Carpelan C. Über Ursprung, Alter und Verbreitung dersteinernen Zapfenhauen // Suomen Museo 83. 1976.70

К вопросу о хронологии и функции скульптурных наверший из камнятысячелетий осуществлялись связи древнего населенияШвеции и Финляндии. Такое пространственноераспределение свидетельствует о том, что появлениескульптурных наверший на территории Швеции связанос влиянием населения, проживавшего на восточномберегу Ботнического залива. Данный выводподтверждается тем, что далее на запад и север – наосновную территорию Скандинавии – фигурные киркине распространяются.Группа энеолитических сверлёных навершийпредставлена в основном на территории, находящейсявне зоны культур боевых топоров – в среднейчасти Финляндии, южной части Карелии и Вологодскойобласти. Единичные сверлёные топоры с обухомв виде головы медведя встречены лишь в северо-западнойчасти ареала фатьяновско-балановскойобщности и северо-западной части ареала культурыбоевых топоров Швеции (рис. 3). Эти данные даютоснование утверждать, что возникновение фигурныхнаверший с признаками сверлёных топоров являетсярезультатом взаимодействия культурных традицийохотничье- рыболовческого населения некоторыхрегионов Северной Европы (юго-западное Прибеломорьеи северо-восточная Прибалтика) и ряда скотоводческихплемён культур боевых топоров.На большей части территории фатьяновско-балановскойобщности фигурные изделия из камня неполучают распространения. Топоры со скульптурнымобухом отсутствуют в фатьяновских погребениях.Следовательно, появление фигурных топоровна территории фатьяновской культуры связано не сраспространением этой инновации среди скотоводческогонаселения, а с передвижками или военнымиэкспедициями на часть территории Верхнего Поволжьясеверных групп охотников и рыболовов. Неисключено и сохранение на территории фатьяновско-балановскойобщности групп аборигенов, продолжавшихподдерживать связи с родственными севернымиплеменами.Среди данных, позволяющих определить функциюфигурных наверший в виде кирки/клевца илисверлёного топора, можно выделить следующие:Рис. 3. Карта пунктов находок скульптурных наверший из камня.а – пункт находки кирки или клевца с обухом в виде головы животного, б – группа пунктов находок кирки иликлевца с обухом в виде головы животного, в – пункт находки навершия в виде скульптурного изображенияголовы животного (с отверстием), г – пункт находки фигурного навершия (с единичными признаками сверлёныхбоевых топоров), д – находки фигурных наверший с признаками сверлёных боевых топоров, е – севернаяграница фатьяновско-балановской общности (по Д. А. Крайнову), ж – северная граница культур шнуровойкерамики Финляндии и Швеции (по Т. Эдгрену и Х. Линдквисту).1 – Остра Рюд, 2 – Стура Вика, 3 – Алунда, 4 – Берга, 5 – Хельсингланд, 6 – Рованиеми, 7 – Ии, 8 – Палтамо,9 – Руукки, 10 – Паавола, 11 – Юлистаро, 12 – Халикко, 13 – Алахярмя, 14 – Хуиттинен, 15 – Какскерта,16 – Эсбо, 17 – Пихтипудас, 18 – Маанинка, 19 – Киурувези, 20 – Хейнявези, 21 – Пиэлисярви, 22 – Сяккиярви,23 – Антреа, 24 – Пюхяярви, 25 – Куркийоки, 26 – Яккима, 27 – Салми, 28 – Соддер, 29 – Берёзово XXIX,30 – Кондопога, 31 – Телятниково, 32–39 – Вороново, Тулгуба, окрестности Петрозаводска, Соломенное,Нелукса, Падозеро, Шуя, Немецкий Наволок, 40 – Бережное, 41 – Фетинино, 42 – Волго, 43 – Вышний Волочёк,44 – Ростов, 45 – Няшебожское71

1. Скульптурные навершия в виде кирки/клевцаили сверлёного топора оружием не являются, однакоимеют в качестве прототипов изделия, которые исследователиобычно определяют как оружие.2. В отличие от лосиноголовых жезлов из кости,найденных в ряде могильников и на некоторых поселенияхлесной полосы Европы, фигурные навершияиз камня не встречены в погребениях, в большинствеслучаев они представляют собой случайные находки,что указывает на различное предназначение этихвнешне похожих изделий. Изучение лосиноголовыхжезлов, проведённое автором данной работы совместнос Е. А. Кашиной, позволило сделать вывод обих предназначении, отличном от функции каменныхнаверший. Лосиноголовые жезлы на петроглифах,как и их скульптурные аналоги, во многом связаныс продуцирующей магией. Способность осуществлятьмагические операции лосиноголовыми жезлами тесносвязана со способностями к подобным действиямконкретного человека, как правило, зрелого мужчины,поэтому резные фигурные изделия не передавалисьпо наследству, а помещались в ряде случаев впогребения их владельцев. Каменные фигурные навершия,в отличие от лосиноголовых жезлов, видимо,не были в личной собственности членов древнегоколлектива. За случайным характером находок каменныхнаверший, большей частью обнаруженныхза пределами стоянок, просматривается некотораязакономерность, обусловленная, по-видимому, наличиемв неолите–энеолите специального общественногоритуала, в ходе которого подобные изделия закапывалисьили прятались.3. Среди образов, использованных для созданиякаменных фигурных наверший с признаками оружия,доминирует медведь. В других образцах первобытногоизобразительного искусства, не связанных с оружием,образ медведя встречается сравнительно редко. Представляется,что образ медведя – крупного, сильного,опасного животного – был востребован, прежде всего,в ситуациях военных столкновений. Не исключаетсясвязь образа медведя и с почитанием предков.4. Пункты находок фигурных наверший в видекирки/клевца, в отличие от лосиноголовых жезлов,каменных наверший в виде кирки с цапфами, занимаютсравнительно небольшой регион СевернойЕвропы, что указывает на локальный характер этойтрадиции, её связь со сравнительно небольшими этнокультурнымигруппами населения.5. Фигурные навершия из камня, нередко в видеоружия, найдены и в других регионах Евразии, чтокосвенно свидетельствует о наличии в эпоху неолита–энеолитана данной территории сходных ритуалов,в которых использовались подобные изделия.Исследователи, изучавшие древние каменные навершияв южных регионах Европы, интерпретируют ихв качестве скипетров – символов воинской власти 8 .8Даниленко В. Н. Энеолит Украины. Киев, 1974; ДергачевВ. А. Типология и интерпретация...Скипетры как одна из разновидностей социальнойсимволики были наиболее востребованы в ситуацияхвоенных столкновений. Многие скипетры, известныев других регионах мира, как и каменные навершияСеверной Европы, имеют вид парадного оружия, отличаютсябогатством отделки 9 .6. Пространственное распространение каменныхфигурных изделий свидетельствует, что их появлениев отдельных регионах Севера, на пограничнойтерритории между этнокультурными общностями,было связано с передвижками или военными экспедициямигрупп населения, проживавшего на территорииюго-западного Прибеломорья и северо-восточнойчасти бассейна Балтийского моря.О функции каменных наверший косвенно свидетельствуютнекоторые данные об особенностях военныхдействий и военных ритуалов современных жителейСевера Евразии и Северной Америки. Функциивоенных вождей в обществах охотников и рыболововне передавались по наследству. Военный предводительизбирался общим собранием на период войны –часто это был наиболее умелый и смелый воин. В случаевозобновления военных действий предводителеммог быть избран другой член племени 10 . Наличие системывыборности военных предводителей в обществахохотников и рыболов объясняет тот факт, почемудревние фигурные навершия, которые явно былизнаками военной власти, не включались в состав погребальногоинвентаря. Скорее всего, при избраниинового военного вождя ему (от прежнего предводителя– ?) передавался и символ воинских полномочий.Среди военных ритуалов современных жителейСевера Евразии и Северной Америки представляетинтерес символическое заключение мира путём погребенияили повреждения оружия 11 . Выражение«закопать топор войны» как символический способзаключения мира у североамериканских индейцевшироко вошло в современный язык. Не исключено,что некоторые каменные фигурные навершия СевернойЕвропы, найденные за пределами стоянок, былив древности намеренно спрятаны или закопаныименно во время ритуала заключения мира.Таким образом, каменные скульптурные навершияСеверной Европы, сходные по форме с оружием,в отличие от резных лосиноголовых жезлов, связаныс войной и военными ритуалами. Такого типа изделия,видимо, являлись знаками военной власти –своего рода церемониальными скипетрами. Особенностираспространения каменных наверший в эпохуэнеолита на севере Европы указывают на военныйхарактер взаимоотношений двух этнокультурныхгрупп населения, относящихся к разным хозяйственно-культурнымтипам.9Дергачев В. А. Типология и интерпретация... С. 354–357.10Нефедкин А. К. Военное дело чукчей (середина XVII – началоXX в.). СПб., 2003. С. 35–36.11Там же. С. 137.72

К. А. ЗубовНовые исследования в Устюжне и Устюженском районеУстюжна – один из древних городов Вологодскойобласти. По летописным данным, он существовал ужев 1252 г. По археологическим данным – наличию городищав устье реки Ижины – его возникновение можноотнести к XI веку н. э. Интерес к археологии городапроявляли многие исследователи. А. В. Никитин пишет:«Интерес к городу Устюжна может быть оправданне только изучением формирования железоделательногопроизводства на Руси, но и исследованиемпроцессов возникновения города и городских поселенийСевера» 1 . Он же говорил о важности археологическихисследований в городе: «История города полназначительных пробелов, восполнить которые можетархеология. Эти материалы могут установить не толькодату возникновения города, но и определить, хотябы в общих чертах, облик материальной культуры иэтнические условия, в которых начала развиватьсяжизнь в этом отдалённом районе нашей страны» 2 .Целью нашей работы является выявление древнихкультурных слоёв Устюжны, выяснение его первоначальнойтерритории, поиск новых археологическихпамятников.Культурный слой на ул. Правая Набережная уд. 5–7Культурные слои расположены в г. Устюжне наул. Правая Набережная у д. 5–7 (рис. 1, 2: 6, 4). Это1Никитин А. В. Отчёт об археологических раскопках вг. Устюжне в 1963 г. // УКМ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 21. С. 1.2Там же. С. 3.наиболее возвышенная часть правого берега рекиМологи. Высота берега в этом месте достигает 10 метров.С запада и востока участок ограничен оврагом.До 1939 г. здесь находилась церковь ВеликомученикаДмитрия Солунского. Е. Л. Хворостовой в 1991 г. удома № 14 был заложен шурф № 11, но древние слоине были обнаружены 3 .В августе этого года на этом месте при прокладкеводопровода был разрушен культурный слой, изкоторого собран остеологический материал и фрагментысетчатой керамики железного века. На территориипамятника найдены крупное скребло, скребок,сколы, фрагменты сетчатой керамики, один фрагментлепной неорнаментированной керамики концаI тыс. н. э., два фрагмента круговой с линейно-волнистыморнаментом XI–XII вв. и один фрагмент венчикас волнообразным орнаментом XIII–XIV вв.На основании находок и топографии можно предполагатьна этом месте наличие мезолитической стоянки,поселения железного века, культурных слоёвXI–XIII вв. и церкви с кладбищем позднесредневековогои нового времени.В связи с открытием ранних культурных слоёв,возникает вопрос о месте первоначального появлениягорода Устюжны. Предшествующие исследователи(А. В. Никитин, Е. Л. Хворостова и др.) считали, чтопервоначально появилось городище, а потом город3Хворостова Е. А. Отчёт об археологических исследованияхв г. Устюжне Вологодской области в 1991 г. // УКМ. Ф. 1.Оп. 2. Д. 52. С. 8.Рис. 1. Ул. Правая Набережная у д. 5–7. Место расположение древних культурных слоёв.Вид с левого берега реки Мологи© Зубов К. А., 201273

К. А. Зубов«вышел» за пределы городища. Так, А. В. Никитинпредполагал, что «Устюжна росла не вокруг древнегоядра раннего поселения, а быстро перешла на другойберег Ижины, начав застраиваться вдоль реки Мологи,так что древняя часть оказалась на окраине вплотьдо настоящего времени» 4 . Он же в отчёте о раскопкахв Устюжне в 1963 г. делает правильное предположение:«вероятнее всего, расположение древнего городасовпадает с его современной топографией – внизпо течению Мологи» 5 , что подтверждается найденнымавтором археологическим материалом.Культурный слой на ул. Правая Набережная уд. 18.Мыс расположен у впадения реки Ворожи вМологу (рис. 2: 7, 3). В 1955 г. экспедицией Артиллерийскогоисторического музея в устьевой частиреки Ворожи на левом берегу было выявлено местовыплавки и обработки железа 6 . В 1990 г. на этом жемысу Е. Л. Хворостовой был заложен шурф № 1. Культурныйслой в нём не превышал 16 см. Слой, опираясьна находки, отнесён к XVIII веку. Исследователембыло выдвинуто предположение, что культурныйслой мог быть смещён смыванием в сторону реки Ворожи.В 1991 г. ею же был заложен шурф № 14, но ужеближе к реке Вороже. Мощность культурного слояздесь составила 2,7 м, были обнаружены остатки выплавкижелеза: шлак, трубки, крицы, керамика. Слоиотнесены к XVII–XVIII векам 7 .Автором с 2006 г. проводился сбор керамическогоматериала с огородов, расположенных на мысу ив устьевой части реки Ворожа. Найдена орнаментированнаякруговая керамика XII–XIV вв., неорнаментированнаялепная керамика XII в., поздняя керамикаXVI–XIX вв. В 2009 г. автором на этом участке был4Никитин А. В. Отчёт об археологических раскопках... С. 4.5Там же.6Пугач И. В. Устюжна Железнопольская в XVI–XVII веках //Устюжна : краеведческий альманах. Вып. 5. Вологда, 2002.С. 56.7Хворостова Е. А. Отчёт об археологических исследованиях...Л. 22–25.заложен разведочный шурф 1 х 1 м. Мощность культурногослоя составила 0,70–0,80 м. При проведенииработ собрана коллекция керамики, кости животныхи рыб, найден стеклянный шлак, обломок глинянойигрушки (собачка?). По археологическому материалуслои можно датировать поздним СредневековьемXIV–XV вв. Найденные древние культурные слои икерамика XII–XIII веков доказывают, что на мысу вустьевой части реки Ворожи в XII веке располагалисьгородские постройки.В археологическом плане интересен не толькогород, но и местность, окружающая Устюжну.Памятники в урочище ПодсосеньеДолина реки Ижины не менее интересна в археологическомплане. Интерес вызван тем, что в литературныхисточниках 8 приводятся данные о расположениигорода по берегам реки Ижины. Так, уИ. Ф. Токмакова читаем: «Два с половиной века назад,занимая нынешнее пространство, Устюжна сверх тогоуходила ещё на две версты вверх по Ижине и на полторывверх по Мологе, так что представляла собой вто время фигуру продолговатого треугольника илиижицы» 9 . И. В. Пугач также приводит данные о расположениигорода по берегам реки Ижины: «В серединеXVI века Устюжна Железнопольская занимала всю нынешнюютерриторию по обоим берегам Мологи. Болеетого, часть городских дворов располагались в районеГородища и вверх от него, по Мологе и Ижине» 10 . Данныеавторов археологически не были подтверждены.Берега Ижины, помимо городища, исследовалисьА. Н. Башенькиным, Н. В. Косоруковой, Н. В. Гуслистовым.В середине 1980-х гг. А. Н. Башенькин обследовалЦыганскую поляну, где была собрана сетчатая керамика.С этой же поляны происходит сверлёный каменныйтопор, находящийся в Устюженском краеведческом8Токмаков И. Ф. Историко-статистическое и археологическоеописание города Устюжны с уездом Новгородскойгубернии. М.: Издание П. Д. Иконникова, 1897; Пугач И. В.Указ. соч.9Токмаков И. Ф. Указ. соч. С. 3.10Пугач И. В. Указ. соч. С. 19.Рис. 2. Известные и новые памятники на территории и в окрестностях г. Устюжна.На карте отмечены: белыми кружками – известные памятники, чёрными – новые.Цифрами отмечены: 1 – Устюженское городище в устье реки Ижины; 2 – Цыганская поляна; 3 – Игумновскаяполяна. Новые памятники: 4 – Заижинье I; 5 – группа памятников в урочище Подсосенье; 6 – культурный слой,ул. Правая Набережная, д. 5–7; 7 – Устье Ворожи I; 8 – Игумново IV74

Новые исследования в Устюжне и Устюженском районеРис. 3. Город Устюжна, ул. Правая Набережная.Устье Ворожи I, поселение. План.Примечание: чёрными кружками отмечены местасбора подъёмного материала автором статьи;номера соответствуют описанию по тексту отчёта.Серыми – отмечены шурфы Е. Л. Хворостовой,цифры на них обозначают номера шурфовмятник можно датировать двумя эпохами: неолитом(по находке орудия из сланца и битому кремню) иСредневековьем (по собранной керамике) XIV–XVI вв.Селище Подсосенье IIIНаходится на правом берегу вверх по течениюреки Ижины в 1 км от второго моста через эту реку.Памятник расположен на склоне коренного берегареки. Находки немногочисленны, это бронзовая фитильнаятрубка, фрагмент сероглиняной круговойкерамики и кусочек шлака. По фитильной трубке памятникможно датировать XIV–XV вв.Селище Заижинье IПамятник находится на левом берегу реки Ижиныв 3 км от второго моста через реку Ижину, вышепо течению. Местность расположена в излучине рекиИжины. На склоне берега в осыпи найдены 2 фрагментасероглиняной круговой керамики, а на дороге– перстень-печатка. Памятник условно можно датироватьXIV–XV вв. и поздним Средневековьем.Найденные на территории урочища Подсосеньепамятники могут свидетельствовать о нахожденииздесь городских построек, о чём пишут И. Ф. Токамакови И. В. Пугач. Небольшие расстояния междупамятниками, их одинаковый возраст говорит намо свободной застройке средневековых городов:усадьбы «отделялись» друг от друга незастроеннымипространствами – садами, огородами. По такомупринципу была застроена Вологда, о чём пишетмузее. Н. В. Косорукова в 2004 г. также обследовала берегареки Ижины и нашла средневековое поселение.При обследовании долины реки Ижины авторомвыявлено четыре памятника раннего и позднегоСредневековья, один предположительно неолитическоговремени (рис. 2: 4, 5).Селище Подсосенье IПамятник находится на территории лыжной базыДЮСШ г. Устюжна, в 20 метрах на север от промзоныМУП «Коммунальщик». В 60 метрах от памятника ввосточном направлении протекает ручей Безымянный,который впадает в реку Ижину, её правый приток.Из подъёмного материала следует отметить четыревенчика круговой сероглиняной керамики, одиниз них орнаментирован волной. Из металлическихпредметов найдены два ножа, бронзовый ложно-витойперстень, топорик-привеска. Предположительнодатировать памятник можно в широком временномдиапазоне: по ложно-витому перстню и топорикупривескеXII–XIV вв., по керамике и ножу XIV–XV вв.Селище Подсосенье IIПамятник находится на левом берегу Безымянногоручья в 300 метрах от моста через реку Ижинув северном направлении и около 1 км от места впаденияреки Ижины в реку Мологу. Левый берег ручьявысокий, средняя его высота 13,5 метров. Находки керамикипрослеживаются вверх по течению ручья напротяжении 300 метров от родника Здоровчик и доискусственного русла ручья, образованного сливомводы из насосной станции МУП «Коммунальщик».В результате обследования памятника с поверхностикультурного слоя собрана круговая неорнаментированнаякерамика, шлифованное сланцевое орудие,битый кремень, фрагмент глиняной льячки и одинфрагмент орнаментированного венчика. Условно па­Рис. 4. Город Устюжна, ул. Правая Набережная у д. 5–7.Местоположение древних культурных слоёв.«Звёздочками» показаны места сбора подъёмногоматериала. План. Глазомерная съёмкаК. А. Зубова, 2008 г.75

А. В. Никитин: «Не следует также забывать одной характернойособенности планировки древней Вологды– наличие больших незастроенных пространств.За жилищами шли пустые пространства, занятые,скорее всего, садами и огородами» 11 . После моровойязвы, случившейся в 1569 г., заижинская сторона городабыла оставлена, население перешло на болеевысокий – правый берег реки Мологи.Городище Игумново IVВниз по течению р. Мологи, на расстоянии околокилометра от устья Игумновского ручья находитсяИгумновская поляна (рис. 2: 8). На поляне в 1970-е гг.А. В. Зубовым был открыт археологический памятник:мезолитическая стоянка и селище РЖВ. В 1980 г.Н. В. Гуслистов проводит раскопки на этой поляне 12 .Городище находится на правом берегу р. Мологиоколо 1-го км ниже по течению от восточной границыгорода Устюжна (рис. 2: 8). Высота городища надуровнем Мологи 12 м, размеры 60 х 20 м. Оно окруженорвом шириной до 9 метров, глубиной до 1,5 м,мощность культурного слоя 0,5 м. Осенью 2007 г.городище обследовал А. Н. Башенькин. На восточнойчасти городища был заложен разведочныйшурф размерами 2 х 2 метра. В шурфе вскрыта частьуглублённого в материк жилища. В шурфе найденыфрагменты двух грузиков дьякова типа, более 10011Никитин А. В. Древняя Вологда по археологическим данным// Сборник по археологии Вологодской области / подред. А. Я. Брюсова. Вологда: Вологодское книжное издательство,1961. С. 19.12Башенькин А. Н. История археологического изученияУстюженского района // УКМ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 49. С. 3.фрагментов сетчатой керамики, 80 – гладкостеннойкерамики, кости животных, кремнёвый отщеп.Городище относится к концу I тыс. до н. э. – началуI тыс. н. э., вероятно, ранее здесь существовала стоянкаэпохи мезолита.Жальнично-курганный комплекс ТимониноПамятник находится в 200 метрах от д. Тимонинои 300 метрах от д. Вороново, рядом с новой дорогойна д. Дора (рис. 5). По данным местных жителей, урочищеназывается «Польские могилы». Комплекс состоитиз 47 погребений. Некоторые погребения имеюткаменные обкладки. С южной стороны комплексотгорожен валом из камней и песка. Восемь насыпейимеют следы грабительских разрушений.Проведённые в последнее время на территорииг. Устюжны и в её окрестностях археологическиеисследования позволили по-новому представитьраннюю историю города. Найденные древние культурныеслои на территории ул. Правая Набережнаяу д. 5 и 7 и на той же улице у д. 18 позволяютпредположить, что территория древнего городарасполагалась, как и предполагали предыдущие исследователи13 , на правом берегу р. Мологи от устьяр. Ижины до устья р. Ворожи. Можно предположить,что Устюжна могла появиться из нескольких одновременныхпоселений. Часть территории древнегогорода действительно располагалась в нижнем течениир. Ижины, об этом говорит большое количествопамятников в урочище Подсосенье.13Токмаков И. Ф. Указ. соч.; Никитин А. В. Отчёт об археологическихраскопках...Рис. 5. Тимонино, жальнично-курганный комплекс. План.Глазомерная съёмка К. А. Зубова, 2009 г.76

А. В. КудряшовПредварительные результаты охранных археологическихисследований в г. Вологде в 2009 Г. (раскоп на ул. Воровского, 2)В 2009 г. экспедиция под руководством автораисследовала земельный участок, предназначенныйпод застройку, по адресу: г. Вологда, ул. Воровского, 2.Участок расположен в исторической части городаВологды, в границах охранной зоны памятника археологии«Городище, место основания г. Вологды XII–XV вв.».Раскоп располагался в наиболее археологическиисследованном районе г. Вологды, на правом берегур. Вологды, в 50 м от края береговой террасы, вблизитопографического объекта «Ленивая площадка». Виюне 2009 г. участок был обследован И. П. Кукушкиным,заложившим на нём шурф 2 х 4 м. Шурфом былобнаружен культурный слой мощностью от 0,9 до1,2 м, в ямах – до 1,6 м.Раскоп находился в центре отводимого под застройкуучастка и имел размеры 10 х 12 м. Он былориентирован по красной линии домов улиц Ударникови Воровского. Раскоп включал в себя шурфИ. П. Кукушкина.Мощность культурного слоя, исследованного враскопе на ул. Воровского, 2, составляла 0,9–1,4 м, вямах она достигала 2,3 м. Верхний слой – тёмно-серыйсуглинок, содержавший кирпичи и их обломки,а также мусор, имел мощность от 0,65 до 1,5 м. Верхниенапластования этого слоя мощностью около0,6 м были сняты с помощью техники. Нижележащийслой снимался вручную пластами по 0,2 м. Сохранившийсякультурный слой имел различную мощность вразных частях раскопа. В восточной и южной частяхраскопа его мощность вне ям была от 0,2 до 0,5 м, вямах – до 0,9 м. В западной и северной частях раскопаэтот слой имел мощность от 0,35 до 0,5 м, в ямах – до1,3 м. Верхние напластования сохранившегося слояпредставляли собой тёмно-коричневый гумус, содержавшийщепу, остатки деревянных конструкций,камни, углистые прослойки. Под тёмно-коричневымгумусом находился тёмно-серый гумусированный суглинок,также содержавший щепу, остатки древесноготлена, прослойки угля, серой глины. На отдельныхучастках тёмно-серый слой подстилался светло-серымсуглинком, также содержавшим угли, щепу. Культурныйслой хорошо сохранил кость, кожу. Хуже в нёмсохранилось дерево, которое зафиксировано было, восновном, в виде тлена. В результате тщательнойфиксации остатков брёвен и плах удалось выявитьв культурном слое несколько условных ярусов деревянныхпостроек.Ярус 1 выявлен после снятия третьего пласта.Остатки постройки прямоугольной формы размерами2,5 х 5 м находились в центре восточной части раскопа.Постройка была ориентирована длинной осьюпо линии запад – восток, вдоль современной улицыУдарников. Вокруг сооружения лежало несколько© Кудряшов А. В., 201277истлевших плашек. В юго-восточном углу раскопапрослеживалось несколько плах истлевшего дерева,часть их уходила в южную стенку.Ярус 2 выявлен во время снятия 4 пласта. В центревосточной части раскопа находились остатки постройки.Её наиболее сохранившееся бревно, длинойоколо 4 м, было ориентировано с северо-запада наюго-восток. Рядом с бревном лежало несколько плах.С западной стороны этой конструкции обнаруженопечек в деревянном срубе размерами 1,6 х 1,7 м. Внутрисруба находилась подсыпка жёлтого песка, общеймощностью 0,10–0,15 м. Возле сруба обнаружено скоплениеочажных камней. Здесь же было зафиксированонесколько развалов круговых сосудов. Междуопечком и остатками брёвен в восточной части раскопалежали плахи истлевшего пола. У постройки ирядом с ней обнаружено скопление индивидуальныхнаходок и керамики. В юго-восточном углу раскопапрослежена часть постройки, уходившей за пределыраскопа. Она была ориентирована длинной осью сюго-запада на северо-восток. Видимые размеры сооружения2,6 х 4 м. В северной части раскопа в этомже горизонте обнаружена изгородь из заострённыхкольев, уходящая в северную стенку. Её длина былаоколо 3,5 м, направление – юго-запад – северо-восток.Сооружения яруса 3 исследованы в 5 пласте.В центре восточной части раскопа прослеживалисьостатки постройки: бревно, которое имело длину5 м, было ориентировано с юго-запада на северовосток.Другое бревно, лежавшее поперёк первого,было ориентировано с северо-запада на юго-востоки имело длину 3,4 м. Параллельно этому бревну лежалонесколько истлевших плах, представлявших,по-видимому, лаги или половицы. Внутри этого сооружениянаходилось несколько свай. Между плахамиобнаружены угли, скопления керамики, которой,как показалось, были забиты щели пола. Внутри сооруженияи рядом с ним найдены индивидуальныенаходки. В юго-восточном углу раскопа находилосьскопление истлевших деревянных брёвен и плах,часть их уходила за его пределы в восточную и южнуюстенки. Длина истлевших бревен достигала 5 м.Большая часть из них была ориентирована по направлениююго-запад – северо-восток.В северо-западном углу раскопа был обнаруженугол деревянного сруба. К нему с востока примыкаличастокол и настил.На этом же уровне в 5 пласте была обнаруженалежавшая углом полуистлевшая деревянная конструкцияшириной до 0,5 м. Она была ориентированапо сторонам раскопа. Данная конструкция, повсей вероятности, является более поздним впущеннымв слой сооружением, так как рядом с ней былиобнаружены монета конца XVIII в., а также обломкикирпичей. Таким же поздним сооружением оказалсявпущенный глубоко в культурный слой срубный

А. В. Кудряшовопечек, заполненный глиной, обломками кирпичей,мусором конца XIX – начала XX вв. Деревянных построекниже 5 пласта не обнаружено, имелись находкинескольких истлевших деревянных плашек.В лежавших ниже пластах было обнаружено ещёнесколько изгородей, сооружённых из заострённыхкольев. Колья диаметром от 0,08 до 0,15 м были заостреныпо двум плоскостям. Внизу они прижималисьнетолстыми брёвнами или жердями. Большаячасть изгородей была ориентирована по направлениююго-запад – северо-восток. От некоторых изгородейв материке сохранились неширокие канавки,в дне которых прослеживались следы кольев. К изгородямэтого направления с южной стороны перпендикулярноподходили и другие изгороди, исследованныена небольшом пространстве, так как ониуходили в южную и восточную стенки. В южной частираскопа на глубине около 1 м выступил материкс многочисленными ямами, относящимися к разномувремени.В ходе работ в западной части раскопа нами былавыявлена большая яма – западина, которая уходилаза пределы раскопа. Внутри неё находилось еще несколькоям округлой и овальной форм. Сверху западинабыла заполнена тёмно-коричневым слоем,подстилаемым тёмно-серым гумусом и серой слабогумусированнойглиной, содержавшими щепу, бересту,редкую керамику и индивидуальные находки.В центральной и северо-восточной частях раскопатакже были обнаружены большие западины с неровнымдном, глубиной от 0,5 до 1,2 м, заполненные тёмно-серымгумусом, глиной, содержавшими прослойкищепы, угля. Эти слои сверху перекрывались тёмнокоричневымслоем со щепой.Анализируя результаты проделанной работы поизучению культурного слоя в раскопе на ул. Воровского,2, мы готовы представить предварительнуюреконструкцию освоения данной территории в разноевремя. В первую очередь, следует отметить, чтотерритория изучаемого участка была заселена ещё вкаменном веке, о чём свидетельствуют находки кремнёвыхскребков и отщепов. Слой стоянки каменноговека был разрушен во время средневекового освоениятерритории. В начале этого освоения местность,где оказался исследуемый участок, имела, очевидно,сложный рельеф. На нём в западной, центральной исеверо-восточной частях существовали большие западиныприродного происхождения, возможно, этобыли овраги или русла небольших ручьёв, имевшиеуклон на север и северо-восток. Следы регулярного затопленияэтих углублений водой прослеживаются пообнаруженным в их заполнениях прослойкам светлосеройглины, которая подстилалась слоями отстоявшейсящепы. Подобная картина читалась в северномпрофиле раскопа, а также в профилях заполнения ям– западин, особенно в их нижних пластах. Изначальнозаселённой оказалась территория, исследованная вюжной части раскопа. Она была огорожена частоколом,который отделял жилую зону от оврагов. В этотпериод в оврагах в их придонных частях оказалисьразличные предметы: керамика, кости животных,отдельные находки, часть их была, очевидно, простовыброшена за изгородь. Природные западины, исследованныев западной части раскопа, были в это времяприспособлены под хозяйственные нужды, возможно,они использовались в качестве помоек.Спустя какое-то время вышеописанные западиныбыли частично заложены хворостом, засыпаныщепой и мусором, частично естественным способомзаплыли слоем. После этого новая нивелированнаятерритория стала использоваться для жизни местногонаселения. Ограда – частокол, возможно, границаусадьбы была отнесена к северу и несколько раз обновлялась.Напротив неё, в 5–6 м в это же время существоваладругая ограда, которая, возможно, былаграницей соседней усадьбы. Рядом с ней прослеживалсяугол жилого дома следующего порядка, поставленногонад засыпанной западиной. Если это так, тона месте оврагов мы наблюдаем улицу или проулок,ориентированный по направлению с юго-запада насеверо-восток. В этом же направлении ориентированыи исследованные постройки 3, 2 ярусов. Постройкав восточной части раскопа 3 яруса, кстати, оказаласьсооружённой на кольях двух предшествующих оград.Необходимо напомнить также, что рассматриваемаяусадьба имела ещё и внутренние изгороди, отходящиек юго-востоку от центральной ограды. Затем мынаблюдаем смену не менее чем двух ярусов построек,сохранявших порядок застройки новой территориис начала её заселения. По нашим наблюдениям, рассматриваемаяусадьба продолжала расти в размерах,увеличиваясь в северную сторону, о чём говорит новыйперенос изгороди к северо-западу. Из-за плохойсохранности дерева и разрушения верхних горизонтовслоя не удаётся, к сожалению, проследить естественныйпорядок смены ярусов. При сооружениипостроек XVIII–XIX вв. с глубокими подпольями ифундаментами часть напластований Средневековьябыла нарушена. Так были опущены в культурныйслой и разрушили его вышеупомянутое срубное подпечьеXIX – начала XX вв. в юго-западном углу раскопа,а также деревянная конструкция, ориентированнаяпо красной линии нынешней улицы Ударников.Последняя конструкция и вышеописанная постройка1 яруса были ориентированы в соответствии с новойрегулярной застройкой г. Вологды конца XVIII в.Вещевой комплекс раскопа на ул. Воровского, 2насчитывает свыше 200 находок из железа и цветныхметаллов, кости и рога, глины и камня, стекла, кожи,дерева. Среди них около десятка ножей, инструментыи приспособления: шилья, ювелирная наковаленка,точила, оселки, пряслица из кости, глины, камня, глиняныерыболовные грузила, лощила и другие предметы.Из бытовых предметов, обнаруженных в раскопе,имеются: ушко котла, дужка деревянного ведра, цилиндрическийзамок, светец, сковородник, сапожныеи конские одношипные подковы. Были найдены фрагментыглиняной посуды, украшенной зооморфнымии антропоморфным изображениями (рис. 1: 11). Значительнуюколлекцию составляют изделия из рогаи кости. Среди них: гребень двухсторонний, крест,игольник, пуговицы, кочедык, фрагмент ложки, навершиена плеть, многочисленные накладки на ножии инструменты, часть их орнаментирована (рис. 1: 4,9, 10). Впечатляет большое количество обнаруженныхзаготовок кости и рога и отходов обработкиэтих материалов. Украшения представлены пятьюстеклянными бусами, фрагментом стеклянного перстня.К предметам христианского культа относятсянесколько крестов-тельников. Коллекция изделийиз кожи представлена фрагментами обуви, ножнами.Найдены деревянные предметы: поплавок, чертилки78

Предварительные результаты охранных археологических исследований в г. Вологде в 2009 г. (раскоп на ул. Воровского, 2)Рис. 1. Вологда. Раскоп на ул. Воровского, 2. Вещевой инвентарь:1–3 – бусы; 4–6 – кресты-тельники; 7, 8 – пряслица; 9 – навершие; 10 – накладка;11, 14–18 – фрагменты сосудов; 12 – замок; 13 – поплавок. 1–3 – стекло; 4, 7–10 – кость;5, 6 – сплавы цветных металлов; 11, 14–18 – глина; 12 – железо; 13 – дерево79

и несколько других поделок. Обнаружен также шерстянойпоясок. Имеются предметы, которые требуютдополнительного исследования, например, каменнаяплитка, покрытая с двух сторон геометрическиморнаментом.В раскопе найдено 13 672 фрагмента круговойкерамики, 3 846 фрагментов костей животных. Такжев слое обнаружены: скорлупа ореха – лещины, обрезкикожи, слюда, железные шлаки. Находки скорлупыорехов сосредоточены преимущественно в нижнемгоризонте слоя, слюда встречается повсеместно.Несмотря на значительное количество вещевогоматериала, полученного в результате раскопок, кчислу датирующих можно отнести лишь часть из них.К таким находкам относится цилиндрический навеснойзамок типа В, который может быть датированпо новгородской хронологии серединой XII – началомXV вв. (рис. 1: 12) 1 . По этой же хронологии могутбыть датированы: буса жёлтая прозрачного стекла– концом XI–XIV вв., буса синяя зонная – XII – серединойXIV вв. (рис. 1: 1,2) Фрагмент плосковыпуклогоперстня ярко-синего стекла может датироватьсяпо новгородской шкале XII–XIII вв. 2 Крест-тельникбронзовый с криновидными или трёхчастными концамиСедовой М. В. по новгородским древностям датировалсяXIV в. (рис. 1: 6) 3 . Аналогичные крестикинайдены в Белоозере, а также в могильнике МининоII на Кубенском озере 4 . Крест с простыми концами сквадратным средокрестием имеет аналогии в Бело­1Колчин Б. А. Хронология Новгородских древностей //Новгородский сборник : 50 лет раскопок Новгорода. М.,1982. С. 162.2Там же. С. 170.3Седова М. В. Ювелирные изделия древнего Новгорода (X–XV вв.). М., 1981. С. 54.4Захаров С. Д. Древнерусский город Белоозеро. М., 2004.С. 165, рис. 42, 11; Археология севернорусской деревниX–XIII веков : средневековые поселения и могильники наКубенском озере : в 3 т. /отв. ред. Н. А. Макаров. М.: Наука,2007. Т. 1 : Поселения и могильники. С. 314–318, рис. 305.озере, Старой Рязани (рис. 1: 5) 5 . Он может быть датированXIII–XIV вв. Костяные гребни прямоугольнойформы появляются в Новгороде только с XIV в. 6 Простыесветцы на одну лучину могут быть датированыXI–XIII вв. 7 Имеются здесь также материалы, которыемогут быть отнесены к XV–XVI вв. и более позднемувремени. Это поздне средневековые крестики, в томчисле костяной с выемкой для металлической вкладки(рис. 1: 4), сапожные подковы, некоторые стеклянныебусы, круглые костяные пуговицы, позднесредневековаяглиняная круговая посуда.После предварительного датирования вещевогоинвентаря с раскопа на ул. Воровского, 2 г. Вологдыможно сделать вывод о том, что наиболееранние средневековые материалы, происходящиеотсюда, могут быть отнесены к XII–XIV вв. Средикруговой керамики, работа по классификации которойдолжна быть в обязательном порядке продолжена,по предварительным данным, имеютсясосуды, которые были распространены в Новгороде,в Белоозере в XIII веке и в более раннее время(рис. 1: 14–18) 8 . Ряд находок и керамика XIV–XVI вв.свидетельствуют о продолжавшейся здесь жизни вэтот период времени. Необходимо отметить значительнуюконцентрацию в раскопе изделий из костии рога, заготовок, а также отходов обработки этихматериалов: пиленых и резаных рогов, кости. Наибольшаявстречаемость этих предметов наблюдаласьна уровне построек 2, 3 ярусов. Не исключено,что во время их существования здесь проживалипрофессиональные косторезы.5Захаров С. Д. Указ. соч. С. 166, рис. 43.6Колчин Б. А. Указ. соч.7Захаров С. Д. Указ. соч. С. 61.8Смирнова Г. П. Опыт классификации керамики древнегоНовгорода // Труды Новгородской археологической экспедиции.Т. 1. М., 1956. С. 228–248. (МИА. № 55).; ГолубеваЛ. А. Весь и славяне на Белом озере, X–XIII вв. М., 1973.С. 160–164.80

А. В. СуворовОхранные исследованияучастка по улице Бурмагиных, 27-а в г. ВологдеВ сезоне 2008 г. отрядом экспедиции «ДревностиСевера» под руководством А. В. Суворова по договорус ОАО «Вологдагражданстрой» проведено археологическоеобследование участка по ул. Бурмагиных, 27-ав г. Вологде, отведённого под малоэтажное жилоестроительство 1 . Этот участок расположен на левомберегу Хрулёва ручья, он прилегает к территории памятникаархеологии «Вологодское городище».На участке осуществлён поиск подъёмного материала(визуальный и с помощью металлодетектора),проведены разведочные земляные работы. К моментуобследования на большей части участка культурныеотложения отсутствовали – на поверхностиповсюду выступал материковый суглинок. Такая ситуациясложилась в результате создания постройки вХХ в. и последующего сноса нескольких капитальныхсооружений (крупного овощехранилища, несколькихпогребов и пр.), имевших обширные подземные части,окружённых обваловками и канавами. В ЮВ частиучастка находились объёмные отвалы привезённогосо стороны грунта. Сплошной сбор подъёмногоматериала показал, что подавляющая часть артефактовотносится к Новому и Новейшему времени. Этопреимущественно керамика, собраны также изделияиз железа, например, инструменты: кусачки, частькосы. Найдены немногочисленные монеты СССР иРФ. Лишь единичные фрагменты гончарной керамикимогут быть датированы поздним Средневековьем.Для уточнения характеристики сохранившегосяв северной и северо-западной частях участка культурногослоя проведены разведочные земляные работы.Заложено 5 шурфов общей площадью 28 кв. м. Шурфы1, 3–5 имели размеры 2 х 2 м, а шурф 2 – 3 х 4 м. Глубинавскрытия в шурфах составила от 0,04 до 0,7 м. Минимальнойбыла глубина на частично повреждённомучастке (шурф 2), а максимальной – на месте отвалаот траншеи водопровода (шурф 5). Установлено, чтотипичными для участка можно признать практическине стратифицированные культурные отложенияНового времени в виде тёмно-коричневого суглинкамощностью около 0,25–0,3 м, покоящиеся на материкев виде плотного жёлто-коричневого суглинка. Отложенияподвергались многолетней культивации навсю глубину. Следы глубокой распашки зафиксированына материке в большинстве шурфов, современнаяповерхность местами сохранила следы огородныхгряд. Бытовой мусор Нового и Новейшего времени вовсех шурфах встречен вплоть до материка.В составе полученной в результате вскрытияшурфов коллекции доминируют керамические материалыНового и Новейшего времени: неорнаментированнаясероглиняная и реже красноглинянаякерамика с неглубоким обжигом, имеющая на сломечерепка трёхслойную окраску. Присутствует поливнаяи чёрнолощёная керамика. Железные изделияпредставлены единичными строительными и подковнымигвоздями, обувной подковкой, фрагментаминеясных кованых изделий, частью подковы,обломком ножа. Изделия из кости представленыдисковидной пуговицей с центральным отверстием,обломками двух фигурных изделий из рёбер животных.Керамические изделия представлены обломкомшаровидного грузила и пряслицем из беложгущейсяглины с зелёной поливой. Найдены 2 фрагмента слюды.Изделия из бронзы представлены литым ушкоми накладкой с растительным орнаментом (шурф 4).К позднему Средневековью помимо названнойвыше накладки могут быть отнесены 6 железныхпредметов (2 ножа, шило, втулка, стержень и пластина),происходящих из единственного выявленногоусловно-закрытого комплекса – подпечной ямы(шурф 2). Этим же или несколько более ранним временем(XVI или XV в.) могут быть датированы дважелезных наконечника стрел – лепесткового типа(шурф 3) и ромбический (шурф 4).1Суворов А. В. Археологическое обследование земельногоучастка по ул. Бурмагиных, 27-а в г. Вологде в 2008 году// ИА РАН. – Р-I; Суворов А. В., Бобкова А. А., Крутиков М. А.Охранные работы ООО «Древности Севера» в Вологде иВологодской области // АО, 2008. М., 2011. С. 62.© Суворов А. В., 201281Рис. 1. Схема местоположения Вологодского городищаи обследованного в 2008 г. участка (указанстрелкой) на современном плане г. Вологды

А. В. СуворовНа фоне отсутствия каких-либо объектов в культурномслое представляет интерес позднесредневековаяподпечная яма, выявленная в шурфе 2 в севернойчасти участка. Для полного исследованияэтой ямы площадь шурфа 2 была увеличена втрое,до 12 кв. м. Глубина вскрытия в шурфе составила от0,04 до 0,7 м (в пределах ямы). Материк был покрытбороздами распашки, ориентированными преимущественнопо линии северо-восток – юго-запад (присутствовалиследы и более ранней распашки по линиисеверо-северо-запад – юго-юго-восток). Яма ориентированапо оси юго-юго-восток – северо-северо-запад,имела размеры 2,1 х 1,35 м и углублялась в материкна 0,3–0,5 м. Форма ямы – подпрямоугольная, соскруглён ными углами. Стенки ямы (очевидно, вследствиераспашки) в верхней части оплыли. Сверху надпроекцией ямы расчищены остатки перекрывавшегоеё (?) пола. Он сохранился в виде истлевших до состоянияволокнистого тлена параллельных горизонтальноуложенных досок, ориентированных по линииюго-запад – северо-восток. Сохранность древесноготлена объясняется его перекрытием в период археологизациислоем смешанного материкового суглинка.Это либо остатки распаханного развала глинобитнойпечи, либо материковая порода, перемещённая припахоте вниз по пологому склону (к северо-востокуот ямы на возвышающемся участке материка па­хотные борозды практически не были заметны). Запределами ямы остатки постройки уничтожены распашкойи срезкой грунта. Заполнение ямы – тёмныйсеро-коричневый суглинок с включениями уголькови крупинок печины, расколотых печных камней.В его составе встречена позднесредневековая гончарнаякерамика (462 фр. весом 6,206 кг), кухонныеостатки – фрагментированные кости животных соследами разрубания (263 экз.), 6 перечисленныхвыше изделий из железа. Существенно отметить, чтосреди множества фрагментов керамики в заполненииямы случаи ремонтажа единичны, развалы сосудовотсутствуют вовсе. Среди костей преобладают сильноповреждённые небольшие фрагменты: кости разрубались,раскалывались, некоторые эпифизы и фрагментырёбер сохранили следы разгрызания. Большинствокостей из числа определённых принадлежиткорове: определены фрагменты черепа (2 части глазницы,основание опиленного левого рога), 1 верхняяправая челюсть, 1 нижняя левая челюсть, 3 нижнихправых челюсти, 3 зуба, 8 рёбер, 1 бедренная, 1 берцоваякости. Кости других животных определены вменьшем количестве: 1 ребро козы или овцы, 1 фалангаовцы, 1 ребро свиньи. Кости птиц представлены: 1плечевой костью куры и мелкими неопределимымифрагментами. Имелись в яме и малочисленные костирыб неудовлетворительной сохранности.Рис. 2. План застройки участка по ул. Бурмагиных, 27-а в г. Вологде82

Охранные исследования участка по улице Бурмагиных, 27-а в г. Вологдеще Поляна, около которой недавно выявлены такиезахоронения, находится в 300 м к северо-западу отобследованного участка.Подводя итоги, отметим, что культурный слой впределах участка по ул. Бурмагиных, 27-а сохранилсялишь фрагментарно. Это мало насыщенные инвентарёмотложения, сформировавшиеся преимущественнов Новое и Новейшее время, подвергавшиеся длительнойкультивации. Здесь, как и на Вологодскомгородище, культурный слой хорошо сохраняет кость иизделия из цветного металла, а железо представленов сильно коррозированном виде. Наряду с позднимиартефактами встречены единичные позднесредневековыенаходки. Исследована подпечная яма позднегоСредневековья. Можно констатировать, что заселениеэтого участка на левом берегу Хрулёва ручья, некогдаокружавшего крепость, произошло, видимо, лишь послепереноса городских укреплений при Иване IV (серединаXVI в.) на новое место вблизи устья р. Золотухи.Со временем существования укреплений здесь, наГоре, могут быть связаны находки двух наконечниковстрел, видимо, потерянных при выстреле.Рис. 3. План шурфа 2 по низу пласта 1.За «0» принята отметка, соответствующаяповерхности земли у северо-западного угла шурфаКоллекции вещей (28 экз.) и информативной керамики(183 фр.) с участка в 2009 г. переданы в ГУК«Вологодский историко-архитектурный и художественныймузей-заповедник» .Непосредственно к западу от обследованногоучастка, на трассе Завражского переулка (в местепересечения его траншеей ливневой канализациии водопровода, идущей от дома № 8 к юго-востоку),на поверхности обнаружены фрагментированныепри строительстве костные останки людей, принадлежащиенескольким индивидам, среди которыхприсутствовали мужчины, женщины и подростки.Сохранность кости соответствует периоду от позднегоСредневековья до Нового времени. На планеотмечено также место к северу от участка на соседнемогороде (ул. Бурмагиных, 29), где, по сообщениюместной жительницы, под корнями старой березыв конце ХХ в. будто бы также был обнаружен скелетвзрослого человека. Возможно, это следы существованиятак называемых «убогих домов», или «скудельниц»– мест погребения умерших неестественнойсмертью, с которыми, в частности, связан известныйцикл вологодских преданий о белоризцах, впервыезафиксированных во второй половине XV в. в житииДимитрия Прилуцкого 2 . Часовня белоризцев в урочи­2Панов Л. С. История одной легенды // Вологда : историкокраеведческийальманах. Вып. 1. Вологда, 1994. С. 54–61;Суворов А. В. Память вологжан о великих усобицах (серединаXV века) // Вологда в минувшем тысячелетии : очеркиистории города. Вологда: Древности Севера, 2004. С. 36–37.Рис. 4. План и разрез подпечной ямы в шурфе 2,индивидуальные находки в её заполнении.За «0» принята отметка, соответствующаяповерхности земли у СЗ угла шурфа83

Рис. 5. Шурф 2, инвентарь подпечной ямы (железо, сохранена полевая нумерация):1, 4 – ножи; 2 – втулка; 3 – шило; 5, 6 – стержни; 7 – подковный гвоздь; 8 – гвоздь-двоетёсРис. 6. Инвентарь шурфов: 1, 2 – изделия фигурные (?); 3 – ушко бронзовое; 4 – наконечник стрелы лепестковоготипа; 5 – подкова; 6 – наконечник стрелы ромбического сечения; 7 – скоба ленточная; 8 – грузило шаровидное;9 – пуговица дисковидная с отверстием; 10 – пряслице из беложгущейся глины с зелёной поливой;11 – подковка сапожная; 12 – нож; 13 – накладка литая с растительным орнаментом.Шурф 1 – 9; шурф 3 – 1–5, шурф 4 – 7, 8, 13; шурф 5 – 10, 11.Материал: 1, 2, 9 – кость; 3, 13 – бронза; 8, 10 – керамика; 4–7, 11, 12 – железо84

Е. Ю. ШишкарёваТекстильные изделия из раскопок г. Вологды2007–2008 годовПрядение и ткачество с незапамятных времёнзанимали одно из важнейших мест в домашних промыслахи ремёслах наших предков. Не утрачено значениеэтих занятий и в наши дни.Текстильные изделия часто представлены средиархеологических материалов. Большую коллекциюнаходок составляют фрагменты тканей, обнаруженныев погребальных комплексах. Особенно многотекстильных изделий найдено при раскопках древнерусскихгородов: Новгорода, Белоозера, Пскова,Старой Ладоги, Москвы, Гродно, Рязани и других.Комплексному анализу полученных в ходе раскопокизделий и инструментов прядильно-ткацкогопроизводства посвящены работы Н. Б. Черных,М. Н. Левинсон-Нечаевой, А. Нахлика, О. И. Дазидал идругих исследователей 1 .Обращение к предметам текстильного производстваприобретает особую значимость и актуальность,поскольку позволяет наиболее полно восстановитькартину жизни и быта представителей средневековогорусского города. Находки вызывают интерес изаслуживают специального рассмотрения ещё и потому,что дают возможность выяснить, насколькосильно изменились за 400–500 лет материал для изготовлениятканей, способы плетения и ткачества,используемые инструменты, красители и т. д.В ходе археологического изучения Вологды такжебыли собраны коллекции текстильных изделий,основу которых составили материалы археологическихраскопок, проводимых И. П. Кукушкиным висторической части города в 1994–1995 гг. 2 ; а такжепредметы, обнаруженные в ходе масштабных археологическихисследований по адресу пр. Победы, 20(2007–2008 гг.) под руководством Л. С. Андриановой 3и Н. Б. Васильевой 4 .Основным источником исследования стала коллекциятекстильных изделий, собранная в 2007 г. Данныео предметах коллекции были занесены в таблицу,составлены характеристики находок, проведена атрибуциякаждого предмета коллекции: выявлены размеры,цвет, материал и способ переплетения нитей,степень сохранности изделий, произведена их фотофиксацияв натуральную величину и с увеличением от10 до 60 раз. Кроме того, специалистом ГУ «Вологодскаялаборатория судебной экспертизы Министерстваюстиции России» И. Х. Растопчиновой проведено химико-биологическоеисследование трёх наиболее интересныхфрагментов тканей и одной верёвочки. Экспертизапроводилась с помощью микроскопов «МБС-10»при увеличении в 28 раз, «JENAMED» при увеличении в200 раз и набора химических реактивов.Коллекция археологического текстиля 2007–2008 гг. собрана в ходе охранных археологическихраскопок по адресу пр. Победы, 20. Вещи происходятиз 2, 4 и 5-го строительных горизонтов, предварительнодатирующихся периодом конца XV–XVIII вв.Коллекция состоит из 12 экземпляров изделий, гдесамую многочисленную группу (7 предметов) составляютфрагменты кручёных верёвочек различной длины(от 6 см до 13 см) и диаметра (от 0,8 см до 3 см),изготовленные из лубяных волокон, вероятнее всего,из пеньки или льна (рис. 1). Пять верёвочек хроноло­1Черных Н. Б. Новгородские ткани из Неревского раскопа //Вестник МГУ. № 4. 1958. С. 101–112; Левинсон-Нечаева М. Н.Ткачество // Очерки по истории русской деревни X–XIII вв.1959. С. 9–37. (Труды ГИМ. Вып. 33).; Нахлик А. Ткани Новгорода// Жилища древнего Новгорода. Труды Новгородскойархеологической экспедиции. Т. 4. 1963. С. 228–314. (МИА.№ 123); Дазидал О. И. Ткани Старой Ладоги // АСГЭ. Вып. 22.1981. С. 103–113.2Кукушкин И. П. Отчёт об охранных археологических мероприятияхв г. Вологде по адресу: набережная VI Армии,дом 145. Вологда, 1995; Кукушкин И. П. Вологодское городище// Вологда : краеведческий альманах. Вып. 2. Вологда.С. 36–46.3Андрианова Л. С. Отчёт об археологических раскопках натерритории г. Вологды (пр. Победы, 20) в 2007 г. // ИА РАН.4Васильева Н. Б. Отчёт об археологических раскопках натерритории г. Вологды (пр. Победы, 20, ул. Бурмагиных, 37)в 2007 г. // ИА РАН.© Шишкарёва Е. Ю., 2012Рис. 1. Фрагменты верёвочек из археологическихраскопок на Кремлёвской площадиг. Вологды в 2007 г.85

Е. Ю. ШишкарёваРис. 2. Фрагмент хлопчатобумажной тканигически относятся к концу XV–XVI вв., две – ко второйполовине XVII– началу XVIII в. Сохранность большейчасти находок относительно хорошая. Лишь два фрагментараспались на части и один – рассыпался.Вторую группу представляют фрагменты различныхтканей. На ткацком станке изготовлена аккуратносложенная в несколько слоёв хлопчатобумажнаяткань, изготовленная путём взаимного (полотняного)переплетения основных и уточных нитей (рис. 2).Она найдена в развале печи одного из жилых помещений,датируемого периодом XVII–XVIII вв. Тканьимеет достаточно крупные размеры – 30 х 19,5 см,чёрного цвета. Изделие побывало в огне, сильно обожжено,края обветшали.Ещё один фрагмент ткани представляет собойкрай тканного на станке шерстяного изделиякоричневого цвета. Ткань создана путём полотняногопереплетения основных и уточных нитей, состоящихиз шерстяных волокон (в основном пушковыхи переходных). Обнаружено в слое, датируемомXVII – XVIII вв. (рис. 3).Очень плохо сохранился фрагмент изделия, сплетённогоиз волокон растительного происхождения(рис. 4). Его размеры и тип переплетения практическине определимы, цвет – чёрно-коричневый. Хронологическифрагмент можно отнести к XVII в.Третью группу составляют 4 фрагмента нитокльняной кудели, намотанных на деревянные катушки-палочки(рис. 5). Нитки были помещены в чугуннуюсковороду. При этом они побывали в огне, так какобожжены сами нити и дерево большинства катушек,имеют чёрный цвет. Находки залегали в слоях XVII –начала XVIII вв. вместе с хлопчатобумажной тканью.Учитывая состав находок, можно предположить, чтовсе эти предметы были частью какого-то женскогорукоделия.На существование в средневековой Вологде прядильногодела кроме самих текстильных изделийуказывают находки инструментов, постоянно встречаемыепри раскопках. Среди них можно назватьразличные пряслица, изготовленные из шифера 5 ,известняка, глины, кости; части деревянных трепали чесал 6 ; железные булавки-спицы для крепления куделик лопасти прялки 7 .Письменные источники фиксируют в конце XVI –начале XVII вв. развитие в Вологде канатно-прядильногопроизводства, а также массовые поступления нагородской рынок пеньки, льна, отечественных и импортныхтканей 8 .Среди ремесленных профессий посадского людаВологды первой трети XVII века в документах частофигурируют специалисты по обработке текстильногосырья: прядильщики (льна и конопли), а такжеразличные мастера, работавшие уже с готовымитканями: холщевники, портные, шапочники, колпачники,рукавичники, красильники 9 . Данный фактсвидетельствует о высоком уровне специализациипрядильно-ткацкого производства и дифференци­5Никитин А. В. Древняя Вологда по археологическим данным// Сборник по археологии Вологодской области. Вологда,1961. С. 22; Башенькин А. Н., Кукушкин И .П. ДревняяВологда // Вологда : историко-краеведческий альманах.Вып. I. Вологда, 1994. С. 36. Рис. 2: 1.6Кукушкин И. П. Вологодское городище... С. 40–41. Рис. 1–5.7Башенькин А. Н., Кукушкин И .П. Указ. соч. С. 41. Рис. 2: 7.8Таможенная книга города Вологды 1634–1635 гг. М., 1983.Т. II. С. 4–15; Булгаков М. Б. Деятельность западноевропейскогокупечества в городе Вологде в первой половине XVIIвека // Вологда : краеведческий альманах. Вып. 4. Вологда,2003. С. 24.9Мерцалов А. Е. Очерк истории города Вологды по писцовойкниге 1627 года. Вологда, 1885. С. 38–39.Рис. 3. Фрагмент шерстяной ткани86

Текстильные изделия из раскопок г. Вологды 2007–2008 годовации связанных с ним профессий в средневековомгороде. Так, в писцовой книге Вологды 1627 г. упоминается«бобыль Ивашко Олексеев сын, прядильщик»,проживающий на дворе главы Московскойанглийской компании Ф. Ульянова 10 . А в дозорнойкниге посада Вологды 1616–1617 гг. указываютсясведения о запустении после польско-литовскогоразорения города в 1612 г. двора «Томилка прядилщика»(так в тексте) 11 .Интересным представляется тот факт, что прядениепеньковой пряжи являлось распространённымпромыслом исключительно местного населения, заниматьсяим многочисленным в Вологде иностраннымкупцам было запрещено 12 . Однако именно голландскиеи английские торговцы имели в городедворы, оборудованные прядильнями. Причём у первыхпромышленные предприятия-прядильни былимелкими, а у вторых они являлись мануфактурами.На английский канатный двор закупалась пенька. Вписцовой книге Вологды 1627 г. упоминается около30 дворовладельцев-прядильщиков. М. Б. Булгаковприводит описание организации первичной обработкипеньки в 1630-х гг.: «...и как пеньку купят ироздают... многим разным людем: трепальщикам,и чесальщикам, и прядильщикам порознь... а принимаютобработанную пеньку из дела по весу и за10Булгаков М. Б. Указ. соч. С. 27.11Черкасова М. С. Иностранные купцы и их дворы в Вологдев XVII – первой четверти XVIII века // Вологда : краеведческийальманах Вып. 3. Вологда, 2000. С. 99.12Черкасова М. С. О деятельности торговых иноземцев в Вологдев XVII – начале XVIII века // Русская культура на рубежевеков : русское поселение как социокультурный феномен: сб. ст. / гл. ред. Г. В. Судаков. Вологда, 2002. С. 329.Рис. 4. Фрагмент плетёного изделия израскопок на Кремлёвской площади г. Вологдыв 2007 г.Рис. 5. Льняная кудель, намотанная на катушкивсякое мастерство, и за работу мастеровым людеми работникам по договору деньги платят». Исследовательприходит к выводу о том, что «производствобыло организовано по принципу смешанной мануфактуры,когда некоторые операции выполнялисьна дому наёмными работниками (мастеровыми), аокончательная переработка пеньки в канаты – в центральноймастерской – на канатном дворе. Только однихтрепальщиков, чесальщиков и прядильщиков наканатной мануфактуре в Вологде было 400 человек.Канаты были необходимы для английского торговогои военного флота. Кроме вологодского предприятия,канатные мануфактуры были в Холмогорах иАрхангельске» 13 .Кроме тканей, произведённых в местных условиях,огромное их количество ввозилось в Вологдуиз других регионов и городов страны, из-за границы:это разные сорта сукон – «настрафиль», «каразея»,немецкий и венецианский шёлк, бархат и атлас гладкий,камка индийская и другие 14 . Наглядным источникомздесь является таможенная книга Вологды1634/1635 гг., где среди множества других товаровперечисляются и разнообразные ткани и изделия изних: «Московской немчин Павел Вестов явил в проезд60 ар. бархату черново, … 60 ар. камки куфтерюкрасного и желтого, 180 ар. тики евской, 82 ар. отласукрасного, 100 ар. тафты, 10 косячков изуфей, 100бобров немецких. Да Еремея Пантелеева 60 ар. отласуглаткого... Да Василья Александрова 60 ар. бархатучерного… Ярославец Яков Авдеев явил в проезд 16подставов сукон лундышев, 6 подставов аглинских,15 подставов настрафилей, 2 подстава кострышев, 10подставов аглинских меньшие земли, 300 ар. тафты,4 косячки камки куфтерю, 13 ар. бархату, косяк камкиаламашки, пуд кружив кованых…» 15 . Источникамизафиксирован факт покупки в 1638 г. крестьяниномдворцового села Фрязинова Дружиной Губановыму англичанина Елизария Пикаеса 11 пудов «урезчатыхвершков» английских сукон 16 . Из Вологды вы­13Булгаков М. Б. Указ. соч. С. 35.14Черкасова М. С. Иностранные купцы... С. 99.15Таможенная книга... С. 71, 80.16Черкасова М. С. О деятельности... С. 332.87

возилось огромное количество текстильного сырьяи, возможно, тканей местного производства. Так, известныйвологодский гость Г. М. Фетиев во второйполовине XVII в. тысячами пудов скупал у русских ииностранцев в Вологде, Москве, Калуге пеньку и, всвою очередь, подряжался поставлять её иностранцамв таких же количествах 17 .Что касается окрашивания тканей, то исследованиеэтнографических данных 18 и изучение дикорастущихв районе Вологды и округи растений 19позволяют предположить использование местныхкрасителей растительного происхождения (зверобой,череда, берёза, дуб, осина, липа, черника,василёк, крапива и т. д.), дающих краски разныхцветов. Письменные источники содержат сведенияоб импортируемых красителях, среди которыхявно преобладает «крутик» 20 – синяя краска. Подтаким названием в XVI–XVII вв. на Русь ввозилосьвосточное «индиго» 21 . Вот одна из многих записейтаможенной книги Вологды о завозе в город российскимии иноземными купцами различных красителей:«Ярославец Никита Иванов явил в проезд на17Заозерская Е. Вологодский гость Г. М. Фетиев : (Из бытаторговых людей XVII в.) // Записки историко-бытового отделаГосударственного Русского музея. Т. I. Л., 1928. С. 195.18Попов А. А. Плетение и ткачество у народов Севера // СборникМАЭ. Т. XV. М.; Л., 1955. С. 120; Рюмин В. В. Крашение шерстянойпряжи и тканей в различные цвета. Вологда, 1910.19Левинсон-Нечаева М. Е. Указ. соч. С. 97–101.20Таможенная книга... С. 35, 40, 57, 62.21Черных И. Б. Указ. соч. С. 111.2 санех 8 п. 11 ф. краски крутику, 5 п. 22 ф. яри, 20 п.2 п. белил, 6 п. масла спикинардова…» 22 .Подводя итог проведённому исследованию, необходимоотметить, что анализ имеющегося в коллекцияхматериала и письменных данных позволилс достаточной долей достоверности воссоздать основныеэтапы прядильно-ткацкого производства ВологдыXV–XVIII вв., среди которых можно выделитьпрядение, кручение, плетение, ткачество – ручное ина станке; окрашивание. Наличие среди материаловколлекции изделий растительного и животного происхожденияуказывает на использование в производстверазличных видов текстильного сырья (лён,пенька, шерсть). Присутствие тканей с хлопковойосновой, таких, как обожжённый фрагмент ткани,свидетельствует об их привозном характере и подтверждаетданные письменных источников о существованиишироких торговых связей Вологды нетолько внутри государства, но и за его пределами. Всвою очередь, многочисленные пеньковые и льняныеверёвочки, фрагменты изделий, вероятнее всего,изготовлены в Вологде или округе.Используемое сырьё, основные этапы изготовленияизделий, способы переплетения нитей, применяемыедля прядения и ткачества инструментымогут свидетельствовать об определённой схожестиисследованных образцов из раскопок Вологдыс аналогичными материалами других городов средневековойРуси, подробно проанализированными висторико-археологических и этнографических исследованиях.22Таможенная книга... С. 39.88

И. Ю. ЗайцеваЕ. И. Праведников – первооткрыватель тотемских древностейВ течение нескольких лет Николай ВасильевичГуслистов вёл поиски археологических памятниковна территории Тотемского района. В поисках следовчуди заволочской им обследовано Старототемскоегородище (раскопки раннехристианского кладбища)и проведены раскопки Марьинского и Семёновскогомогильников на Сондуге. Без сомнения, он был знакомс работами тотемских краеведов, любителей археологииЕ. И. Праведникова и Н. А. Черницына. Их археологическиеисследования в 1920–1930 гг. получали высокуюоценку профессора археологии А. А. Спицына.И если деятельность Н. А. Черницына известна широкомукругу специалистов, то имя Е. И. Праведникованезаслуженно забыто. А между тем, началом активнойисследовательской деятельности в области археологиив Тотемском районе послужило сообщениеЕ. И. Праведникова об открытии им в 1918 г. Черняковскойстоянки – первой стоянки каменного века навостоке области 1 . Его работы и отчёты о раскопках неопубликованы, деятельность в области археологии неисследована. Личность его как человека неординарного,талантливого художника и преподавателя Петровскойремесленной школы, энтузиаста тотемскогородиноведения, а также его деятельность по изучениюпервых археологических памятников на Сухонеи сегодня может представлять интерес для широкогокруга специалистов.1Спирина Д. В. Научно-археологическое наследие Н. А. Черницына// Тотьма : краеведческий альманах. Вып. 2. Вологда,1997. С. 7–10.© Зайцева И. Ю., 2012Рис. 1. Е. И. ПраведниковСтраницы биографии. Евгений Иванович Праведниковродился в 1890 г. в Курске 2 , в семье чиновникагубернского правления; по другим сведениям – вПетербурге в семье крупного промышленника – ИванаНиколаевича Праведникова. Мать – Анна КарловнаЛамм, по национальности польская немка, занималасьвоспитанием детей 3 . Родители рано заметилиспособности сына к рисованию и определили его вПензенское художественное училище. Затем – учёбав Петербургской академии художеств, в мастерскойпрофессора Кардовского, участие в выставках Новогообщества художников «Товарищ» в Петербурге с 1911по 1917 г. 4По другим сведениям, Евгений Иванович учитсяв Петербургском университете. Он – участник Первоймировой войны. Накануне Февральской революциипреподаёт в одной из кадетских школ Петродворца.В 1917 г. спасаясь от голода и, возможно, от революционныхсобытий, семья переезжает в провинцию,в Тотьму 5 .Случайно ли этой провинцией стала для художникаТотьма? Думаем, что нет. В 1911 г. в Академиихудожеств проходит первая выставка работ ЕвгенияИвановича 6 . В том же году работы тотьмичей, учащихсяПетровской ремесленной школы, были представленына выставке в залах Императорской Академиихудожеств в Петербурге 7 . Полагаем, что молодойхудожник не мог обойти вниманием игрушки тотемскихремесленников, не раз получавших престижныемеждународные награды в Берлине, Париже, Бельгии,Нидерландах. Возможно, поэтому, когда для семьиПраведниковых встал вопрос о переезде в провинцию,выбрали Тотьму. Здесь художника ждала интереснаяработа в известном «ремесленно-игрушечном центреРоссии» – русском Нюрнберге» (так называли в то времянаш город в столичном журнале «Нива») 8 .В Тотьме семья поселилась на Пролетарскойулице в двухэтажном доме Пинаевских. О семье художникамы знаем немного: у него были дочь и жена,«очень красивая, с нежно-розовой кожей и копнойзолотистых светлых волос» 9 . Возможно, именно еёизобразил художник на своей картине «Осенние мечты»(см. приложение, рис. 37).2Воспоминания Каплиной, 1987 // ТМО. Ф. 1345. 1919. Л. 1.3Праведников Е. И. Автобиография // ТМО. Ф. 1345/1. 1919.Л. 1.4Опросный лист, 1919 // ТМО. Ф. 1345/2. 1919. Л. 1.5Спирина Д. В. Указ. соч. С. 9.6Опросный лист...7Воронина Т. В. Петровская ремесленная школа // Тотьма :историко-литературный альманах. Вып. 1. Вологда, 1995.С. 97.8Там же.899Воспоминания Каплиной...

И. Ю. ЗайцеваВ Петровской ремесленной школе его назначаютруководителем художественной части, кроме того, онведёт класс рисунка 10 .Человек разносторонних интересов, он быстрознакомится с тотемской интеллигенцией. Совместнос местными художниками готовит декорации кспектаклям народного театра, сам выступает какактёр, преимущественно комического амплуа 11 .В этнографических экспедициях он делает зарисовкикрестьянских усадеб, иллюстрирует книгу«Крестьянская изба на Севере России» 12 . Много и сувлечением занимается краеведением, выступает сдокладом на общем собрании Тотемского отделенияВОИСК, в котором по каждому направлению краеведенияпредлагает подробную программу исследованийТотемского края. В фондах музея сохранился«План работы Тотемского научного общества» 13 , составленныйЕвгением Ивановичем.«Никакой сколько-нибудь правильной и планомернопостроенной археологической работы доработ местного музея в крае не велось», – пишетЕвгений Иванович в «Географическом очерке». Население,обнаружившее «случайные находки каменныхорудий, придавало кремнёвым наконечниками сильно удлинённым ядрищам… значение «громовыхстрел», связывая с ними магическое свойствоблагоприятных талисманов и становясь в тупикперед полированными «шиферными» топорами.Таким образом, несмотря на редкие, прямо единичные,случайные находки, места древних поселений10Соболев И. А. Тотьма – город театральный // Тотьма : краеведческийальманах. Вып. 2. Вологда, 1997. С. 208.11Там же.12Праведников Е. И. Автобиография...13Праведников Е. И. План работы Тотемского научного общества// ТМО. Ф. 1345/4.в крае до 1918 г. не были известны никому» 14 .Осенью 1918 г. при обследовании левого берегар. Сухоны в 1 версте от г. Тотьмы, на невысоком холмообразномвозвышении под названием Круглец у деревниЧерняково, Е. И. Праведниковым была открытаЧерняковская стоянка. «Никаких слухов, преданий иуказаний ни от кого не поступало, а местонахождениеоткрыто по наружным признакам», – пишет ЕвгенийИванович. «В разрезе обвалов под тонким слоем дёрна…была подмечена угольно-зольная прослойка, в которойможно было усмотреть черепки глиняной посудыи многочисленные кремнёвые осколки-стружки…разнообразные по цвету кремня и величине» 15 .Кроме того, Евгению Ивановичу удалось найтидва наконечника. Вот как он их описывает. «Один сработандовольно неряшливо с ретушью с одной стороны.Другой – замечательно красив и по цвету кремнякрасный с дымчатым пятном у черенка, по изящнойформе мог служить украшением любой коллекции.Сечение чечевицеобразное, стороны правильно округлены,ретушь чистая, мелкая, острая, типа Поволжскихнаходок и Западной Сибири» (рис. 2) 16 .Весной 1921 г. Евгений Иванович сообщает о своёмоткрытии директору музея Н. А. Черницину. Теперьуже вместе они совершают частые «экскурсии»на Круглец с целью сбора материала 17 .По наблюдениям Евгения Ивановича, Черняковскаястоянка была испорчена выемками песка.14Праведников Е. И. Географический очерк, 1926 // ТМО.Ф. 57. Л. 4.15Праведников Е. И. О поселениях чуди на берегах р. СреднейСухоны близ г. Тотьмы Вологодской губернии, 1921 //ТМО. Ф. 32. 1921. С. 8.16Черницын Н. А. Археологические разведки и раскопки нареке Сухоне у д. Черняково под г. Тотьмой, 1925. // ТМО. С. 2.17Там же.Рис. 2. Кремнёвые изделия с Черняковской стоянки. 1–3 – скребки; 4–8 – наконечники стрел90

Е. И. Праведников – первооткрыватель тотемских древностейРис. 3. Керамика с Черняковской стоянкиРис. 4. Изразцы из раскопок керамического завода. Рис. И. Е. Праведникова«В летнее время почти всегда здесь можно увидетьиграющих в песке крестьянских детей, здесь же белятсяхолсты, стоят качели, в праздники собираетсягуляющая молодёжь. На зиму в песке роются ямы дляхранения картофеля» 18 .Испорченное состояние памятника, осыпи состатками культурного слоя заставили исследователейчастично раскопать некоторые участки в юго-западнойчасти стоянки. Там были найдены обломкикрупных орудий, два небольших треугольных совершенноодинаковых по форме и по ретуши скребка.После получения Открытого листа, 18 и 29 августа1923 г. Н. А. Черницын проводит первые археологическиераскопки Черняковской стоянки на Круглеце19 . В них принимают участие семь членов Обществаюных любителей краеведения.Н. А. Черницын вспоминает: «Долгое время на черняковскихчерепках не было подмечено орнамента, итолько в конце лета в западной части стоянки мы услыхалирадостный крик Праведникова: «Орнамент!».18Праведников Е. И. О поселениях чуди... С. 6.19Черницын Н. А. Старототемская стоянка, 1925. Машинопись// ТМО. Ф. 47. № 195. Л. 5.Это был «венчик слабого обжига, толщиной 6 мм,с зубчатым штампом-чеканом».Всего в ходе раскопок найдено: 27 черепков(фрагментов) керамики с орнаментом и 125 – без орнамента.Обжиг слабый, лучше обожжены тонкостенныефрагменты (рис. 3) 20 .Таким образом, Евгением Ивановичем Праведниковымв 1918 г. была открыта первая стоянка каменноговека в Тотемском районе.Раскопки керамического завода. Весной1921 года совместно с Н. А. Черницыным и М. Е. Арсаковойон участвует в экстренных раскопках старинногокерамического завода первой половиныXVIII в. на левом берегу Сухоны в 2,5 верстах отгорода вниз по течению. Во время раскопок быливскрыты кучки брака, изразцового боя и выбранынаиболее крупные и характерные образцы для музея.По материалам раскопок исследователем быланаписана работа «Исчезнувшее производство», вкоторой он отмечает «разнообразие рисунков, красотуэкспозиции, прелестную наивность сюжета нарасписных гладких изразцах» (рис. 4). Интересно,20Там же.91

И. Ю. Зайцевачто со временем художник установил сходство этихизразцов с печами в доме краеведа Григорова и мещанинаЛогинова в Тотьме, Архиерейского дома вВологде, палатами Строгановых в Сольвычегодске.В ходе переписки с Суздальским музеем установил,что из таких изразцов сложена печь в келье бывшейцарицы Евдокии Лопухиной в Покровском женскоммонастыре Суздаля 21 .Старототемское городище. Узнав о том, что городТотьма первоначально находился при устье одноименнойреки в 15 верстах вниз по течению Сухоны,Евгений Иванович в конце лета 1921 г. посещает устьер. Старая Тотьма. «То, что обнаружилось, превзошловсякие ожидания. Кругом, насколько хватало глаз, …на каждом шагу пески с древнейшими культурнымипрослойками, зольниками, черепки горшков, осколкикремня» 22 . Особое внимание Евгения Ивановича привлеклаузкая высокая коса, в начале которой стоялацерковь. Совершив самый поверхностный осмотр, оннаходит массу черепков, костей животных, поделкииз оленьего рога, точильные брусочки, каменныйшиферный (сланцевый) топор грубой работы.В ноябре 1921 г. Евгений Иванович завершаетработу «О поселениях чуди на берегах р. Средней Сухоныблиз г. Тотьмы Вологодской губернии». В ней онизлагает свой взгляд на принадлежность и датировкуСтарототемского городища. Он считает, что «городбыл, но город своеобразный, чудской!» 23 .В последующие два года он неоднократно совершаетпоездки на Старую Тотьму «под видом рыбнойловли». В 1922 г. в фонды музея от него поступаютостатки трупосожжения со Старототемского могильника24 . В 1923 г. передаёт в музей 20 находок, восновном наконечники и скребки. Как художник онвыполняет два рисунка Старототемского городища(см. приложение, рис. 38–39).Стоянка Старототемская. В 1924 г. совместнос учащимися Петровской ремесленной школы,Н. А. Черницыным и М. Е. Арсаковой он участвует враскопках Старототемской стоянки. Исследованияи разведки на памятнике продолжаются и в 1925 г.В результате раскопок собраны большие коллекциииз кремня, сланца, впервые – коллекция керамикис ямочно-гребенчатым и зубчатым орнаментом –159 фрагментов 25 .Так, благодаря открытиям Евгения ИвановичаПраведникова, начинались в Старототемском микрорегионепервые археологические исследования.В 20-е гг. в музее создается Научная археологическаякомиссия в составе 11 человек, среди которых и ЕвгенийИванович 26 .Боровская стоянка. Предположения о возможностисуществования стоянки на правом берегу Сухоныбыли у Евгения Ивановича ещё осенью 1920 г.Её местоположение художник связывал с Еденьгскимостровом, лежащим чуть ниже по течению реки.В «Географическом очерке» он подробно описывает,21Праведников Е. И. Исчезнувшее производство // ТМО.Ф. 1345/6.22Праведников Е. И. О поселениях чуди... Л. 10.23Праведников Е. И. О поселениях чуди... Л. 11.24Картотека // ТМО. Ф. 58.25Черницын Н. А. Старототемская стоянка... Л. 3.26Спирина Д. В. Указ. соч. С. 7.как он определил место памятника и нашёл культурныйслой. «В осыпи берега я нашёл парочку мелкихкремнёвых стружек… Поднявшись наверх, осмотрелвсё урочище. В этом осмотре (на четвереньках) повезло– в выбоине тропы заметил изменение цветаподзола. Расковыряв пальцем выбоины, извлёк3 мелкие и одну крупную стружку и один жжёныйосколок со следами ретуши. Стоянка найдена!» 27 . Вфондах музея удалось отыскать два рисунка художникас видом Боровской стоянки: «Борок» (см. приложение,рис. 40–41).К раскопкам он приступил лично лишь в 1925 г.,имея Открытый лист № 63 (упоминается им в спискеприложений к отчёту). Памятник небольшой,расположен в 3 км ниже г. Тотьма на боровой террасеправого берега реки Сухоны. Интересно описаныхудожником приёмы разведки, которые он применилдля выявления площади памятника. «Приём нескольконеобычный, но в данном случае удачный…Я вынимал из слоя четырёхгранные и трёхгранныепирамиды высотой до 10 см… Ознакомившись с пробой,…сейчас же закупоривал выемку, отметив в записнойкнижке-дневнике место пробы и её содержание…Благодаря этому способу, я смог ограничитьсявскрытием только 2,25 кв. м, получить именно то,что мне было нужно, и ознакомиться с площадьюв 150 кв. м, оставшейся совершенно сохранной» 28 .В ходе этой разведки было обнаружено: 74 находкииз кремня и 129 фрагментов керамики. Затем, «негоняясь за количеством находок и размером работ»,Евгений Иванович вскрыл несколько обнаруженныхкострищ вертикальными и горизонтальными разрезами.Наиболее интересные и хорошо сохранившиесяорудия были нарисованы им в натуральнуювеличину. В «Геологическом очерке» перечисленывиды орудий и указано их количество: долотца полированные,шиферные – 3, одно из них круглое (желобчатое)(рис. 5); совершенно сработанный топор(клин); точильная плитка из красного песчаника;крупных наконечников и их обломков – 15; наконечникистрел с обломками – 23, а также 2 навершия,ретушёр, обломок скобеля, один нож, 24 скребка различныхтипов.Вот одно из описаний: «Среди находок впервые(у нас) обнаружено круглое желобчатое долото (стамеска)из… шифера… Также новостью явилась и находкапрямого долота (стамески, по назначению недля ударного долбления, а для резьбы по дереву)».Особый интерес у Евгения Ивановича вызвали«специально сработанные и довольно тщательно,тупые наконечники стрел», «невозможно было в порядкеразобраться, где низ, где верх (остриё)» 29 , итолько по ударному бугорку удавалось это определить.Древние охотники такие наконечники делалипреднамеренно, чтобы они только дробили кость ине рвали шкурку зверька: употреблялись для охотына пушного зверя. Тупых наконечников на Боровскойстоянке обнаружено 6 – «разные по величине,как бы подобраны по величине и силе зверя». Следовпогребений, жилищ, сооружений не обнаружено,из чего Евгений Иванович делает вывод, что стоянкабыла сезонной.27Праведников Е. И. Географический очерк... Л. 7–8.28Праведников Е. И. Географический очерк... Л. 8.29Там же. Л. 10.92

Е. И. Праведников – первооткрыватель тотемских древностейОтчёт о Боровской стоянке написан ЕвгениемИвановичем 30 марта 1926 г., накануне его отъезда кновому месту жительства 30 . Отъезд Евгения Ивановичав Москву был, вероятно, связан с многочисленнымиреорганизациями Петровской ремесленнойшколы. В конце 1920-х гг. преподавательский составшколы сильно изменился, многие из учителей покинулиТотьму 31 . По одним источникам, Праведниковыуезжают в Москву в 1929 г. 32 , по другим – в 1926 33 .Вторая дата кажется более правдоподобной, т. к.уже с 1927 г. в здание школы был переведён детскийдом 34 .В Москве Евгений Иванович работает художникомв издательстве «Детская литература» и в журнале«Крокодил». В 1936 г. в Третьяковской галереепроходит персональная выставка его работ, а в следующемгоду он арестован. Умер Евгений ИвановичПраведников в тюрьме в 1940 г. 35Стоянки, открытые Евгением Ивановичем Праведниковым,занесены в каталог «Археологическиепамятники Тотемского района» 36 . Таким образом,ему принадлежит право открытия 5 стоянок на рекеСухоне. Одна из них, Верхняя Ерга, в Великоустюгскомрайоне вблизи геологического обнажения«Бык», запечатлена на картине художника. Подъёмныйматериал хранится в фондах Тотемского краеведческогомузея.30Там же.31Воронина Т. В. Указ. соч. С. 97.32Воспоминания Каплиной...33Праведников Е. И. Географический очерк...34Воронина Т. В. Указ. соч. С. 97.35Спирина Д. В. Указ. соч. С. 10.36Иванищева М. В., Спирина Д. В. 1997. Археологические памятникиТотемского района // Тотьма : краеведческий альманах.Вып. 2. Вологда, 1997. С. 17.Человек талантливый, творческий, широко образованный,он и в провинции сумел найти себе делопо душе. В археологических экспедициях художниквёл полевую документацию, делал фотографии, зарисовкипогребений, вычерчивал стратиграфиюи могильные ямы, рисовал памятники природы.Так появляется картина «Пустошенский камень»(см. приложение, рис. 42). Интерес художника был,вероятно, связан с тем, что огромный камень расположенвблизи Пустошенского могильника, исследованногов 1920-е гг.Его сообщение об открытии им Черняковскойстоянки в 1918 г. и Старототемского городища послужилоначалом действительно активной исследовательскойдеятельности Н. А. Черницына в областиархеологии. Хотя средневековое городище было известнопо письменным источникам с конца XIX в., нокультурный слой памятника был выявлен именноЕвгением Ивановичем в 1921 г.К сожалению, некоторые страницы его биографиивосстановить не удалось. Почти ничего не известноо предреволюционном периоде его жизни вПетербурге и о последнем в Подмосковье. Автобиография37 , написанная художником в 1925 г. «по желаниюН. А. Черницына для музея местного края»,не закончена. В ней дано описание дома и краткиесведения о родителях. Возможно, будучи офицеромцарской армии, Евгений Иванович намеренноскрывал происхождение и некоторые факты своейбиографии.Работы Евгения Ивановича Праведникова и сегодняпредставляют большой интерес для археологови краеведов. Хотелось бы верить, что имя его какпервооткрывателя тотемских древностей не будетзабыто.37Праведников Е. И. Автобиография...Рис. 5. Сланцевые желобчатые долота с Боровской стоянки93

Н. Б. ВасильеваИ. Ю. ЗайцеваИз археологического наследия Н. А. ЧерницынаНиколай Александрович Черницын (1888–1970)свою жизнь посвятил изучению истории и культурывосточных регионов Вологодской области, преждевсего Тотемского района. Его исследования оченьразноплановы, но наиболее яркий след он оставил вархеологическом изучении края. Научные разработкиН. А. Черницына неоднократно привлекали вниманиеисториографов науки. Научному наследию НиколаяАлександровича посвящена небольшая статьяН. И. Решетникова 1 ; общие биографические сведенияи деятельность его по археологическому изучениюТотемской земли освещаются в работе Д. В. Спириной2 . В её статье подробно рассматривается географияи хронология археологических исследованийН. А. Черницына. Знакомство с архивом Н. А. Черницынапоказывает, что характеристика основных выводовего исследований не исчерпывает всего научногопотенциала проведённых Н. А. Черницыным работ.В данной работе приводится анализ рукописей статейи дневниковых записей Николая Александровича, посвящённыхизучению стоянок каменного века.Не описывая подробно жизнь Николая Александровича,упомянем основные вехи его творческогопути. Родился он в крестьянской семье. Обучение проходилв Леденгском училище, затем в Тотемском училище,затем окончил педагогические курсы в Вологде.Основные знания по палеонотологии, геологии он получилна летних курсах по естествознанию в Петербурге.В 1920 г. он был назначен директором Тотемскогокраеведческого музея и занимал эту должностьбессменно 30 лет, с чего и началась его деятельностькак археолога. В 1921 г. проводятся рекогносцировочныеобследования берегов реки Сухоны, в 1923 г.– раскопки Черняковской стоянки. В 1923–1924 гг.начаты исследования Пустошенского могильника иСтарототемской стоянки, в 1925 г. – разведки по рекеКокшеньге, в 1928 г. – исследования Усть-Царевскойстоянки, в 1936 г. – исследования Усть-Толшемскойстоянки, в 1939 г. – раскопки Яснополянской стоянки,Усть-Толшмы, коллективного захоронения под г. Тотьмой,разведки в устье Старой Тотьмы 3 .Прочтение публикаций и рукописей в хронологическойпоследовательности даёт возможностьпроследить эволюцию взглядов Николая Александровичана методику полевых работ, интерпретациюматериала, круг освещаемых вопросов. Важность об­1Решетников Н. И. Н. А. Черницын – исследователь Тотемскогокрая // Археографический ежегодник за 1983 год. М.,1985. С. 178–181.2Спирина Д. В. Научно-археологическое наследие Н. А. Черницына// Тотьма : краеведческий альманах. Вып. II. Вологда,1997. С. 5–16.3Спирина Д. В. Указ. соч. С. 11.© Васильева Н. Б., Зайцева И. Ю., 201294ращения к данным материалам очевидна: в районена сегодня задокументировано около 65 памятниковкаменного века и раннего металла, среди них открытыхи исследованных Н. А. Черницыным – 28 4 . В архивеТМО хранятся 16 рукописей, касающихся исследованныхпамятников. В то же время существуют всеготри научные публикации Н. А. Черницына по указаннойтематике, одна из которых – малодоступнаясейчас книга «Черняковская стоянка поздней порынеолита» 5 , карта памятников Тотемского района 6 инебольшая заметка о тотемном знаке с Черняковскойстоянки 7 . Очевидно, что степень изученностирайона и степень доступности информации несоразмеримы.Если учесть, что многие из этих памятниковсейчас частично или полностью разрушены и их числокаждый год увеличивается, то понятно, насколькоактуально введение в научный оборот коллекций памятников,исследованных Н. А. Черницыным.Для анализа привлечены документы, хранящиесяв личном архиве Н. А. Черницына в Тотемскоммузейном объединении (ТМО): публикация «Черняковскаястоянка поздней поры неолита» (Тотьма,1928 г.); рукопись и авторизованная машинопись«Старототемская стоянка (открытие и археологическиеразведки в 1924 г.) (1925 г.)» рукописи: «Дневникархеологических исследований 1923 г. Черновыезаметки. Н. Черницына» «Дневник археологическихисследований 1925–26, 1936 гг.» «Дневник раскопокСтарая Тотьма, Яснополянская, коллективного погребенияпод Тотьмой. 1939 г.» и «Яснополянская стоянкаранней поры неолита на реке Сухоне» 1939 г.,хранящиеся в рукописном архиве Тотемского музеяи коллекция подъёмного материала со стоянки Любавчиха(Усть-Печеньга) (Коллекция из фондов ТМО.78 предметов (№ т. 1689–1812). Все эти документысами по себе являются музейными экспонатами иисторическим источником по многим показателям:как образцы ведения полевой документации в первыхархеологических исследованиях в области, стилистическимособенностям речи и т. д.В своих работах Николай Александрович придерживалсяопределённой последовательности изложенияматериала, так что для каждого изучаемогопамятника приводятся: история открытия, описание4Иванищева М. В., Спирина Д. В. Археологические памятникиТотемского района // Тотьма : краеведческий альманах.Вып. II. Вологда, 1997. С. 17–25.5Черницын Н. А. Черняковская стоянка поздней поры неолита(на р. Сухоне под г. Тотьмой Вологодской губ.) : докладынаучного об-ва по изучению местного края при Тотемскоммузее им. А.В. Луначарского. Вып. VI. Тотьма, 1928.6Черницын Н. А. Археологическая карта Тотемского районаВологодской области // КСИИМК. Вып. 35. 1950. С. 147–150.7Черницын Н. А. Тотемный знак на гальке // СА. № 2. 1970.С. 216.

геологического разреза, описание местности, где располагаетсяпамятник, включая повреждения культурногослоя, описание коллекций материала и интерпретация.Практически все эти пункты в той илииной степени отражены и в дневниковых записях,т. к. последние служили основой для последующегонаписания научных статей.Слог изложения в некоторых рукописях далёкот строго научного и поражает своей образностью иэмоциональностью: «Неизменная спутница в археологическихизысканиях, усталость уже подкрадываласько мне в собеседницы…. Вдруг её не стало: крохотныйсильно размытый водою красноватого цвета черепокс едва сохранившимися следами гребенчато-зубчатогоорнамента был в моих руках. Громкое «есть» невольновырвалось и сообщило моим молодым друзьямо чём-то особенном найденном. Буква? – спрашиваютна бегу. – Не буква, а целая страница из доисторическогопрошлого края…» Так описывается момент открытияСтарототемской стоянки 8 .История изучения памятника иногда начинаетсяс сообщения местных жителей о находках древнихвещей. Так, например, стоянка Усть-Печеньга былаобследована Н. А. Черницыным после того, как от директораУсть-Печеньгской школы Груздева пришлописьмо и находки, обнаруженные учениками школыв обрыве берега Сухоны 9 .Некоторые памятники обнаруживались в ходепланомерного осмотра местности в результате целенаправленнойразведки. «Археологическими разведками1936 г. по р. Сухоне в 50 км выше г. Тотьмы в районеу[стья] 10 р. Толшмы на левом берегу р. Сухоны задеревней Черепанихой рядом с просёлочной дорогой изд[еревни] Черепанихи в Фоминское и речкой Соломбална высоком песчаном бугре были обнаружены в рассеянномвиде на поверхности песчаных дюн поделки изкремня, говорившие о заселении этого бугра человеком,имевшем кремнёвую индустрию» 11 .В подробное описание местности, представляющейсобой археологический памятник, как правило,включаются и описания нанесённого культурномуслою ущерба: «Стоянка расположена вдоль самого берегареки Сухоны под городом Тотьмой, против восточнойоконечности деревни Черняково и представляетсобой холмообразное возвышение, образованное русломнебольшого ручейка… Описываемое местонахождениеявляется крайне испорченным большими выемкамипеска…, нарытыми ямами для хранения в песке запасовкартофеля, частыми гуляниями деревенской молодёжии детьми, летами играющими в песке, многочисленнымиямами для столбов круговых качелей…» 12 .Особенно интересен пример со Старототемскойстоянкой, где по рукописи Николая Андреевича можнозафиксировать один из первых примеров административноговоздействия на разрушительную по8Черницын Н. А. Старототемская стоянка (открытие и археологическиеразведки в 1924 году), 1925 // ТМО. Ф. 47. Л. 5.9Письмо директора Усть-Печеньгской школы Н. А. Черницынуот 15.04.1936 г. // ТМО. Ф. 293.10Здесь и далее в квадратных скобках – дополнения Н. Б. Васильевой.11Черницын Н. А. Дневник раскопок Старая Тотьма, Яснополянская,коллективного погребения под Тотьмой, 1939 //ТМО. Ф. 342. Л. 1.12Черницын Н. А. Черняковская стоянка... С. 7.отношению к объекту культуры деятельность человека:«…в настоящее время, к сожалению, мы имеемперед собой уже сильно испорченную картину от действияприродных явлений, более позднейшей и современнойдеятельности человека, правда, последняяостановлена благодаря вмешательству музея, УИКАи Уземуправления» 13 . В рукописи статьи о Яснополянскойстоянке зафиксированы повреждения памятника,отражающие печальные реалии тридцатых годов:«Поверхность кряжа в его начале, от указанной дороги,на которой в рассеянном виде встречены памятникиматериальной культуры, очень сильно испорченаямами для хранения картофеля, сооружавшимисяздесь с очень давних пор, и как оказалось во время раскопок,землянками высланных в 1930 г. кулаков» 14 .В рукописи Н. А. Черницына сохранился план местности,на котором нанесены сетка раскопа и контурыземлянок раскулаченных людей (рис. 1), выселенных,по всей видимости, в чисто поле и вынужденныхстроить землянки в качестве жилья.Все стоянки, исследованные Николаем Александровичем,относятся к типу дюнных стоянок, культурныйслой на которых составляет 0,4–0,5 м. Однакоисследователь практически всегда считал необходимымсделать глубокий разрез с подробной его характеристикой:«Вертикальный разрез возвышенияпо обрыву со стороны реки Сухоны представляется вследующем виде: сначала идёт позднейший почвенныйнанос от 13 до 27 сант., затем – угольно-зольная прослойкаот 1 до 6 сант., содержащая черепки посуды,кремнёвые осколки и орудия. Далее идёт хорошо промытыйречной песок мощностью до 71 сант., затемзалегает ледниковая галечная валунная глина от 1,5до 2,13 метра, под которой залегают слои песка и песчанистыеглины» 15 . Для Черняковской стоянки глубинаразреза составляет до 3,17 м; для Старототемскойстоянки (измерения сделаны в вершках и аршинах) –3,83 м, так что «…далее идёт крупный с примесью глиныпесок, содержащий воду – находящийся на уровневоды в р. Сухона. Вода, заполняя дно нашего разреза, непозволила проследить нижележащие слои, но, по всейвероятности, под этим слоем должны находитьсяуже слои пермских мергелей, выступающих на дне всовременном устье реки Старой Тотьмы» 16 .Изучение разреза всегда было инструментомдля выяснения обстоятельств и времени формированиярельефа местности, где располагается памятник.Особенно подробно рассматриваются вопросыгеологической истории в работах 30-х гг. «Геологическаяистория современного бассейна р. Сухоны довольносложна и особенно в районах устьев её притоков.Здесь мы имеем [отложения озёр древние – зачёркн.]позднеледниковые озёрные отложения с остаткамиарктической растительности и перекрывающие ихмощные слоистой структуры пески третьей террасы,и поздние аллювиальные отложения.Толщи песков 3-й террасы современной р. Сухонымы видим и выше Тотьмы. Наша, Яснополянский песчаныйбугор, такого же происхождения, разница его спесчаными толщами у Тотьмы состоит лишь в том,что если тотемские пески являются прислонёнными13Черницын Н. А. Старототемская стоянка... Л. 8.14Черницын Н. А. Дневник раскопок Старая Тотьма... Л. 6.15Черницын Н. А. Черняковская стоянка... С. 7.16Черницын Н. А. Старототемская стоянка... Л. 3–4.95

Н. Б. Васильева, И. Ю. ЗайцеваРис. 1. Схематический чертёж Яснополянской стоянки из рукописи Н. А. Черницынанепосредственно к моренной гряде, то яснополянскийбугор есть островное дюнное образование того [позднеледникового]времени» 17 .Методика полевых исследований Н. А. Черницынаизменялась и совершенствовалась с течением времени.Вот описание первых археологических работпод его руководством на Черняковской стоянке: «Раскопкавелась под руководством автора настоящихстрок по способу «наперевал», т. к. в наличии имелсянетолстый слой земли и очень рыхлый грунт и определённаяпоставленная задача в связи со сложившимисяобстоятельствами, причём с намеченного места,где должна была пройти траншея, предварительноудалялся верхний нанос. Культурный слой снималсятонкими горизонтальными пластами и, когда требоваласьнеобходимость, пропускался через грохот…Для наблюдения слоя в вертикальном положении намеченнаяплощадь была обрезана двумя траншеями,прорезывающими слой до материка…» 18 .Разведочные работы на Усть-Толшемской стоянкевключали исследования траншеями и сборыподъёмного материала, причём для исследованияпесчаной дороги, разрушающей стоянку, был выбраноригинальный метод: «Дорога песчаная пройденаграблям[и]» 19 .В выборе методики исследования Николай Александровичориентировался на научные разработки исостояние культурного слоя: «При таком состояниигрунта и трудно различаемых очертаний культурногослоя методом раскопок пришлось избрать когда-томне лично рекомендованный покойным А. А. Спицынымметод горизонтального вскрытия с одновременнымнаблюдением вертикальных разрезов, и одновременновыбираемая земля пропускается через грохот.17Черницын Н. А. Дневник раскопок Старая Тотьма... Л. 5.18Черницын Н. А. Черняковская стоянка... С. 9.19Письмо директора... Л. 20.Все профили вертикальных слоёв зарисовывают, а вплощади каждого квадрата отмечают находки. Раскопкивелись до глубины 1,5 м» 20 . В полевом дневнике1939 г. есть вертикальные разрезы и планы размещениянаходок для участков раскопов на стоянках СтараяТотьма и Яснополянская. Тщательность полевыхисследований, несомненно, возрастает 21 .Важными наблюдениями являются интерпретацииотдельных элементов культурного слоя. НиколайАлександрович выделял очаги, мастерские, жилыепостройки, для подтверждения своих наблюденийчасто обращаясь к этнографическим параллелям изжизни тотемских крестьян. «В середине траншеи обнаруженобольшое скопление кремнёвых стружек, разбросанныхполукругом на площади приблизительно1,5 квадр. метра. В большинстве – стружка мелкая,с очень характерно выраженными спинкой, нижнейплоскостью, основанием и вершиной с характернымбугорком. Крупных осколков кремня очень мало. Этоскопление отбросов производства кремнёвых орудий …определённо указывает на существование в этом местемастерской каменных орудий» 22 . «Ввиду того, чтоникаких признаков постоянного наземного жилища необнаружено, надо полагать, что человек пользовалсяим исключительно в весеннее, летнее и осеннее время.Несколько непонятным кажется окаймление площадкис двух сторон камнями. Но не имели ли эти камнитого значения, какое сейчас имеют два толстых,обязательно сырых кряжа («ноти»), между которымиохотник и наш тотемский крестьянин разводиткостёр…» 23 .Порой прямолинейное толкование фактов при­20Черницын Н. А. Дневник раскопок Старая Тотьма... Л. 5.21Черницын Н. А. Дневник раскопок 1939 года // ТМО.Ф. 342. Л. 2–10.22Черницын Н. А. Черняковская стоянка... С. 11.23Там же. С. 12.96

Из археологического наследия Н. А. Черницынаводило Николая Александровича к малодоказательнымвыводам. Так, например, обнаружив «…нахождениекерамики, углей, стружек и целых орудий вразличных горизонтах жёлтой, мелкозёмной песчанистойглины в слое, отложенном, безусловно, водою…»,он пришёл к выводу, что «…здесь селился человек наплотах, с которых сбрасывались различные отбросыи которые хоронились под новыми отложениями мелкозёмнойглины» 24 .Раскопки на Яснополянской стоянке сопровождалисьтщательной поквадратной и поглубинной фиксациейнаходок и объектов слоя. Наблюдения позволилиН. А. Черницыну предположить, что на стоянкесуществовали жилища в виде землянок: «Во всех указанныхквадратах встречались мелкие кусочки угля, ав квадратах 28–39 в нижней части культ[урного] слояи очень тонкие частич[ки] угля и золы. Всё это заставляетпредполагать, что землянка 1930 г. не была лисооружена на месте землянки обитателя дюны? Поцелому ряду данных, землянки должны иметь круглуюформу» 25 .Типология каменных изделий Н. А. Черницынапретерпела в течение его работ существенную эволюцию.Наиболее многочисленными орудиями наодной из первых раскопанных им стоянок, Старототемской,были наконечники стрел, копий и дротиков.Первоначальная попытка классифицироватьнаконечники стрел и копий Черняковской и Старототемскойстоянок сразу по нескольким основаниямотнести к «нескольким типам как по своей общейформе, форме важных частей, так и по размерам,с которыми связана техника обработки» 26 , приводилак тому, что описания каждого орудия становилисьмногословными и трудновоспринимаемыми:«Стрелка из розового стекловидного кремня, тонкая,плоская, небольших размеров 2,9 сант. длиною и1,3 сант. в основании, с остро и тонко отретушированнойверхушкой с быстро возрастающей ширинойдо окончания её верхней трети, откуда уверенно исмело отретушированные лезвия идут вниз до основанияпочти параллельно, которое по вогнутойвовнутрь стрелки линии с обеих сторон полого отретушировано,так что нижние углы стрелки довольноостры и играют роль – задержать стрелку втеле животного. Очевидно, стрелки подобного типавставлялись в расщеп дерева, который закреплялсяобмоткой» 27 . О внимательном отношении к техникерасщепления и понимании взаимосвязи её с типологиейкаменных орудий свидетельствует следующеезамечание: «Наконечников копий подобрано здесьтакже значительное количество – 87. Вообще, приотсутствии другого материала … можно было былегко впасть в ошибку, признав многие из них палеолитическими.Очевидно, большинство из них надопризнать незаконченными в обработке и являющимисяразличными её стадиями» 28 .Среди каменных орудий Старототемской стоянкиН. А. Черницын выделяет также проколки, навёртыши(вероятно, свёрла), ретушёры. Основани­24Черницын Н. А. Старототемская стоянка... Л. 7–8.25Черницын Н. А. Дневник раскопок Старая Тотьма... Л. 9.26Черницын Н. А. Черняковская стоянка... С. 4.27Черницын Н. А. Старототемская стоянка... Л. 9.28Там же.ем классификации служит форма предполагаемогорабочего участка. Упоминаются «обломки ножевыхпластин различных размеров» 29 , не относящиеся ккакому-либо виду орудий. Скребки на Старототемскойстоянке разделяются на несколько типов, воснове чего лежит форма заготовки и характер отретушированногоучастка, но часто автор не описываетформу орудия, а отсылает читателя к рисунку 30 .Среди сланцевых орудий выделяются полированныеорудия (топоры, долота) и полировальные камни.Последняя категория изделий выделяется наоснове наблюдений за следами изношенности рабочейповерхности 31 .Дневниковые записи о полевых исследованияхна Усть-Печеньгской стоянке 1936 г. интересны тем,что представляют опыт первичной классификацииподъёмного материала и позволяют определитьнаиболее крупные градации в классификационныхсхемах Н. А. Черницына. В перечне находок упоминаются:ножевые пластины, обломки ножевых пластин,скребки, нуклеусы, стружки (отщепы) и загадочныеLames и производные от них − облом[ок] lames; Lamesnucl. верх и даже «стружек-обрывов lames (ных)» 32 . Входе полевой работы производилась и более детальнаяградация находок по таким признакам, как рольв технологическим процессе: «обнаружена 1 стружкапервонач[альной] обраб[отки] нуклеуса» или предполагаемоеназначение орудия: скребок-ретушёр,скребок-нож 33 .Наиболее разработанная типология каменныхизделий представлена в одной из последних работН. А. Черницына – в рукописи статьи о Яснополянскойстоянке. В ней выделяются следующие группыинвентаря: ножи и ножевидные пластины, пластины-пилы,скобли на пластинах (видимо, аналогичноскобелям), резцы, скребки; нуклеусы, наконечникистрел, ретушёры. Внутри категории скребков выделялись:скребки на осколках, скребки-ножи, скребки-скобели,скребки-резцы. В ходе характеристикигрупп ножевидных пластин различных размеров иочертаний Н. А. Черницын уделял много внимания ихпредположительному назначению и разделял дополнительнона функциональные категории: «очевидно,ими выполнялись деликатные, тонкие работы хирургическогопорядка: отпрепаровки сухожилий, можетбыть, татуировки», «по-видимому, использовалиськак наконечники стрел на мелкого зверя, птицу икрупных рыб» 34 .В ряде случаев вывод о назначении инструментовделается на основании наблюдений за следамиизношенности их рабочей кромки: «Очень много нетолько крупных (фото №1, 2, 3, 4, 5 (фото не сохранилось)но и микроножей (фото 1, 6, 8, 9, 11) имеютзатупленность и выщербины, характер выщербин говорито применении данных ножевых пластин как режущихинструментов – ножей» 35 . Можно утверждать,что Черницын Н. А. одним из первых в вологодской29Там же. Л. 16.30Там же. Л. 17.31Там же. Л. 18–19.32Письмо директора... Л. 19.33Там же.34Черницын Н. А. Дневник раскопок Старая Тотьма... Л. 11–12.35Там же.97

Н. Б. Васильева, И. Ю. Зайцеваархеологии стал применять экспериментальныйметод исследования, правда, экспериментальныморудием выступал артефакт: «Внимательно изучаяножевидные пластины, на остриях у 10 экземпляровнами обнаружены мелкие насечки, резко отличающиесяот обычных выщербин. Исследователю трудноудержаться от практической проверки того илииного орудия, когда под руками их имеются десяткии сотни. Пилка 9, проверенная практически при поперечномраспиле трубчатой кости свиньи, оказаласьпрекрасным орудием, давшим чистый, тонкий и быстрыйраспил, и сама нисколько не изменила первоначальногохарактера своей рабочей части» 36 .Терминология описания каменного инвентаряопределённым образом дополнялась Николаем Александровичем,порой вырабатывались необычные,оригинальные определения: «Далее обращает на себявнимание группа из 8 экземпляров длинных ножевидныхпластин. Данные орудия могли быть использованычеловеком как проколки-шилья для шкур в силу ихлопатчатого острия. Кроме этих описанных 8 экземпляровмы имеем 26 обломков от подобных же микроорудий.Острия у них в большинстве лопатчатые илишь у 5 остроконечные (фото IV, 6, 7, 8). Не служилили данные орудия наколюшками для дерева при укреплениивкладышей и узких микролитических обломковпластин?» 37 .В своих работах Николай Александрович обязательнокасался техники изготовления инструментов:«Заканчивая описание наконечников стрел,необходимо подчеркнуть богатое разнообразие ихформ, превосходную, изящную, даже художествнннуюих обработку. Человек Старототемской стоянки– хороший мастер, владевший в совершенствевысокоразвитой техникой обработки камня, котораявозможна в той стадии культурного развитиячеловечества, которое в археологии именуется позднейпорой неолитической эпохи – преддверием следующейэпохи – палеометаллической» 38 .«О высокой отжимной технике, которой в совершенствевладел человек, и, следовательно, лёгкостиизготовления для него микролитических орудий– пластин ножей, скребков, скоблей и т. д., говоритсравнительно ничтожное количество стружек – бракаотжимной техники – их в раскопках встречено всеголишь около 300, и то большинство их относится кпервоначальной обработке нуклеусов» 39 .В коллекции каменных орудий, собранныхН. А. Черницым на стоянке Усть-Печеньга, хранящихсяв фондах ТМО, насчитывается 78 предметов. Вероятно,часть коллекции утрачена, т. к. в полевых описяхН. А. Черницына учтено более 90 предметов, новместе с отщепами. В оставшейся коллекции по описивыделяются следующие типологические градации:нуклеусы – 2 шт., топор-клин сланцевый – 1 экз.,ретушь (вероятно, имеется в виду ретушёр) – 1 экз.,скребок – 4 экз., обломки ножевых пластин – 6 экз.,скобель – 1 экз., нож – 22 экз., вкладыши – 40 экз.,сланцевая галька – 1 экз. Нуклеусы – один – карандашевидный,его очертания нарисованы в дневникеН. А. Черницына, второй − хорошо огранённый, при­Рис. 2. Стоянка Усть-Печеньга (Любавчихская).НуклеусыРис. 3. Стоянка Усть-Печеньга (Любавчихская).Ретушёр (по определению Н. А. Черницына)36Там же. С. 13.37Там же. Л. 17.38Черницын Н. А. Старототемская стоянка... Л. 13.39Черницын Н. А. Дневник раскопок Старая Тотьма... Л. 22.Рис. 4. 1 – стоянка Усть-Печеньга (Любавчихская),скобель (по определению Н. А. Черницына);2 – топор из сборов на берегу р. Сухоны98

Из археологического наследия Н. А. ЧерницынаРис. 5. Стоянка Усть-Печеньга (Любавчихская). Скребкизматический (рис. 2: 1–2). Стало понятно, что к ретушёрамНиколай Александрович относил изделия, которыепо морфологии своей являются нуклевиднымикусками (рис. 3). Орудие, определённое как скобель,является ножевидной пластиной с выемкой естественногохарактера на лезвии (рис. 4: 1). Имеющийсяв коллекции топор-клин, вероятно, происходитне с территории дюнной стоянки, а с берега Сухоны(рис. 4: 2) Скребки – ножевидные пластины (рис. 5: 1)и отщепы с ретушированным лезвием (рис. 5: 2, 4)– в одном случае инструмент определён ошибочно(рис. 5: 3). Фрагменты ножевидных пластин разделенына три категории: обломки ножевых пластин(рис. 6: 1–5), ножи (рис. 7) и вкладыши (рис. 8). Ксожалению, понять, какими признаками руководствовалсяв данном случае Николай Александровичпри отнесении изделия в ту или иную категорию,сложно. Вероятно, он ориентировался на признакиутилизации, т. к. метрические и морфологическиехарактеристики изделий каждой группы довольноразнообразны.В то время, к которому относятся археологическиеисследования Н. А. Черницына, термина «мезолит»не существовало, бескерамические коллекциикаменного инвентаря относились к раннему неолиту.Именно так датируются Николаем Александровичемстоянки Яснополянская, Усть-Печеньгская, которыесейчас относятся археологами к мезолиту. «Поздненеолитические»,по определению Н. А. Черницына,коллекции инвентаря – со Старототемской, Черняковскойстоянок – включали керамику. Рассматриваяэту категорию инвентаря, Н. А. Черницын останавливаетсяна следующих моментах: размеры, состав формовочноймассы, форма, размеры, обжиг, орнамент,предположительное использование сосудов.Как видим, круг рассматриваемых проблем в работахНиколая Александровича достаточно широк.Он задавался такими вопросами, решение которыхявляется актуальнейшим и на современном уровнеразвития археологической науки, например, вопросамивременности или постоянности поселений.«Дюна была остр[оконечным]) выст[упом] при устьер. У. Печ[еньги], впад[ающей] в Сухону, окр[ужённым] стрёх сторон водою, а с четв[ёртой] С-С-В (примыкаладревн. [зачёркнуто] идёт вдоль прав[ого] б[ерега]р. Сухоны и могла привлечь человека-рыбака(?) Т. е.здесь должно быть врем[енное] посел[ение] человека,что уже подтверждается находк[ой] ножев[ых]плас[тин]. Пост[оянная] стоянка должна быть направом бер[егу] р. Сух[оны] вниз по течению от дюныв С-СВ направ[лении]) за д[еревней] Любавчихой» 40 .Его рукописи отражают постоянную работу посамообразованию, т. к. пестрят многочисленнымиссылками на работы по геологии, ботанике, последниенаучные публикации по археологии. Николаю Александровичубыло свойственно эмоциональное, трепетноеотношение к изучаемому предмету, и эмоцииэти то и дело отражаются в описании каменного инвентаря:«Весьма красива, совершенна по форме и художественнапо технике исполнения небольшая стрелка,совершенно целая…» 41 . Хотя в поздних рукописях фразы«является украшением всей коллекции» или «пора-40Письмо директора... Л. 17.41Черницын Н. А. Старототемская стоянка... Л. 10.Рис. 6. Стоянка Усть-Печеньга (Любавчихская). Обломки ножевидных пластин (по определению Н. А. Черницына)99

Н. Б. Васильева, И. Ю. ЗайцеваРис. 7. Стоянка Усть-Печеньга (Любавчихская). Ножи (по определению Н. А. Черницына)жает [мастерством, с которым, какой высокой − зачёркн.]в каком совершенстве владел человек стоянкиотжимной техникой» 42 вычеркнуты или сильно купированы.Видимо, Николай Александрович и сам сомневалсяв уместности подобной эмоциональности.На рукописях статей Н. А. Черницына стоят пометки:«Права авторства за мной». Действительно,его права как автора ещё не реализованы. Наша42Черницын Н. А. Дневник раскопок Старая Тотьма... Л. 16.статья, как бы подробно ни рассматривались в нейработы Николая Александровича, не в состояниипередать всего заложенного в них объёма информации.Печально, что подготовленные практически кпубликации научные разработки, включающие описаниепамятника, стратиграфии, планиграфическихнаблюдений, хорошо проработанную статистикуколлекций, типологию каменных орудий и керамики,не получили возможности выхода в свет. Полу­100

Из археологического наследия Н. А. Черницыначается, что Николай Александрович сказал своё словов науке, но не было возможности его услышать.Стоит отметить, что публикация работ НиколаяАлександровича не потеряла своей актуальности ив наши дни. В его работах содержится уникальнаяи важная информация о памятниках, многие из которыхсейчас уже разрушены, и узнать их мы можемтолько благодаря его исследованиям. На нашвзгляд, полная публикация рукописей подготовленныхстатей и выборочная – дневниковых записей, сфотографиями и/или прорисовками орудий из коллекцийвыше описанных памятников – позволилабы существенно расширить источниковую базу покаменному веку Вологодской области и сделала быэту информацию доступной для всех, кто интересуетсядревней историей края. Именно сейчас, когда вТотемском районе Вологодской области исследованиякаменного века ведут несколько отрядов Северорусскойархеологической экспедиции, публикацияматериалов Н. А. Черницына, несомненно, будетвостребована.В заключение хочется выразить искреннююпризнательность работникам Тотемского музейногообъединения за возможность работы с архивнымиматериалами и коллекциями из фондов, за пониманиеи поддержку.Рис. 8. Стоянка Усть-Печеньга (Любавчихская). Вкладыши (по определению Н. А. Черницына)101

В. Л. ДержавинПроисхождение и датировка «Описания о Новой Земле»Впервые старинный документ «Описание о НовойЗемле» был опубликован известным историкомС. А. Белокуровым немногим более ста лет назад вкомплексе с другими росписями. Первая называлась«О плавании голландских двух кораблей к севернымстранам для изыскания проходу мимо Новой Землив Китайское государство и оттуда к восточной Индии»,а вторая – «Описание чего ради невозможно отАрхангельского города морем проходити в Китайскоегосударство и оттуда к восточной Индии» 1 . Наконец,последняя и весьма лаконичная роспись представляласобой своего рода служебную записку, адресованнуюцарю Алексею Михайловичу, которая была,скорее всего, составлена дьяками на основании анализаинформации, содержавшейся в первых записках.В настоящее время эти документы хранятся в Российскомгосударственном архиве древних актов в приказеТайных дел 2 .Второй раз «Описание о Новой Земле» было опубликованоА. И. Малеиным в предисловии к дневникуо плаваниях трёх голландских экспедиций в концеXVI в. Де Фера, который принимал участие в двухпоследних плаваниях Баренца 3 . А. И. Малеин, «судяпо слогу», считал документ переводом с одного неизвестногоиностранного источника, однако доказательствв пользу своей версии не привёл. Позже одиниз авторитетных знатоков исторической географииД. М. Лебедев снова вернулся к анализу этой росписии пришёл к заключению о русском происхождениидокумента, «несмотря на его элементарность» 4 . Высказаннуюточку зрения исследователь почти никакне аргументировал. Один из немногих его доводовсводился лишь к общеизвестным сведениям о появлениипоморов на Новой Земле задолго до концаXVI столетия, то есть значительно раньше, чем тамоказались европейские мореплаватели. Несколькопозже «Описание» было прокомментированоВ. М. Пасецким в его популярной книге об открывателяхНовой Земли. Он также полагал, что документиз Тайного приказа составлен на основании отечественныхисточников 5 . В конце прошлого столетиявсе росписи были вновь опубликованы в «ТрудахМорской арктической комплексной экспедиции» подредакцией П. В. Боярского, но без каких-либо ком­1Белокуров С. А. Чтения Общества истории древностей российских.1893 год, смесь. С. 14–15; 1895 год. смесь. С. 3–5.2РГАДА. Ф. 27. Оп. 1. Д. 333.3Де Фер Геррит. Плавания Баренца. Л., 1936. С. 28.4Лебедев Д. М. Очерки по истории географии в России XV–XVII веков. М., 1956. С. 94.5Пасецкий В. М. Первооткрыватели Новой Земли. М., 1980.С. 37–38.© Державин В. Л., 2012102ментариев. Правда, впервые к переводу росписей,практически ничем не отличающемуся от старогоперевода Белокурова С. А., были приложены их факсимиле,которые публикаторы считают копиямиXVII в. с более ранних записей, составленных спустягод после смерти Баренца 6 .В данной статье мы попытаемся высказать своисоображения об «Описании о Новой Земле», используяданные всех росписей, неоднократная публикациякоторых избавляет нас от необходимости приводитьих здесь в полном объёме, за исключением,может быть, самого «Описания о Новой Земле».Документ «О плавании голландских двух кораблей...»представляет собой тетрадку из восьми страниц.В основном, в нём содержатся извлечения издневника (или судового журнала) о третьем плаванииБаренца, а по окончании его следует «Описание оНовой Земле». Оба текста, судя по почерку, написанырукой одной человека на голландской бумаге с филигранью,датируемой периодом между 1663 и 1682 гг. 7Другая роспись, содержавшая вывод о невозможностиморского прохода из Архангельска в южныестраны, исходя из филиграней, может быть отнесенак 1667 или 1678 г. Учитывая то обстоятельство, чтоАлексей Михайлович был лично знаком с документами,о чём свидетельствуют его собственноручныепометки, можно уверенно определить верхнюю границупоявления росписей как 1675 г., поскольку царьскончался в январе следующего года. Таким образом,интересующие нас документы в целом датируются впределах 1663–1675 гг.Процесс их возникновения можно представить вследующей последовательности. Вначале на русскийязык был переведён сокращённый вариант третьегоплавания Виллема Баренца в 1596–1597 гг., отражённыйв виде сообщения «О плавании двух голландскихкораблей...» с приложением «Описание о Новой Земле».На основании этой информации дьяки составилидля государя записку, в которой содержался вывод оневозможности морского прохода в Китай и Индию,присовокупив к ней ещё одну роспись с описаниеммаршрута на восток от Астрахани через Яик-Каменныйгородок (Гурьев). Но она в деле отсутствовала,что дало основание С. А. Белокурову считать её утраченной.Однако в материалах Тайного приказа под№ 485 (опись 1) всё же содержится документ того жевремени с подробным изложением сухопутного путипо указанному маршруту. Тем не менее, по какой-топричине эта роспись оказалась вне комплекса рассматриваемыхматериалов, хотя она, вероятно, тожебыла предоставлена царю Алексею Михайловичу дляознакомления. И поэтому, видимо, не случайно вско­6Новая Земля. Т. 1, вып. 1. М., 1993. С. 48.7Дианова Т. В., Костюхина Л. М. Филиграни XVII в. по рукописнымисточника. М., 1988.

ре после составления росписей в 1675 г. очередноерусское посольство во главе с Николаем Спафариемвсё же было отправлено в далёкий Китай, но сухимпутём 8 . Анализ зарубежных данных, содержавшихсведения о плаваниях европейцев, убедил царя втщетности каких-либо попыток достижения береговКитая морским ходом.Возвращаясь к «Описанию о Новой Земле», хотелосьбы высказать доводы в пользу его европейскогопроисхождения (см. приложение).1. В начале росписи говорится, что Новая Земляотделена от Печорского берега проливом Вайгач,который не проходим из-за множества льдов. И этотфакт подтверждается неудачными плаваниями голландцеви англичан. Но, с другой стороны, поморы ктому времени уже вполне освоили путь на Обь и Енисей,куда регулярно ходили на своих кочах. Поэтомустоль категорический вывод о непроходимости моряк востоку от Вайгача мог исходить только от иностранцев.Напомним также, что вторая экспедицияВ. Баренца к Новой Земле была остановлена льдамиу Вайгача.2. Ниже в «Описании» отмечается, что за проливомрасположено Татарское (или Ледовое) море, кудавпадают многие сибирские реки. Но известно, что врусских источниках Северный Ледовитый океан Татарскимморем не называли. Тогда этот топоним применялсяисключительно европейскими мореплавателямии картографами.3. Указанная в росписи протяжённость НовойЗемли в тысячу вёрст, безусловно, приблизительна,но всё же соответствует тому расстоянию, котороевысчитали голландцы, двигаясь с севера вдоль западногопобережья 9 . Ведь во время третьего плаванияв 1596 г. только они впервые смогли достичь самыхсеверных пределов архипелага – Оранских островов.А вот поморы, занимаясь промысловой деятельностью,не заплывали в то время дальше Крестовыхостровов (северо-западный район острова), да и вэтом не было никакой нужды. Вот поэтому протяжённостьНовой Земли, хотя бы приблизительно, русскиепромышленники знать не могли. Письменные и археологическиеисточники также не позволяют покаговорить о появлении поморов в самых северных областяхострова в конце XVI в.Использование в документе, казалось бы, такихисконно русских слов, как «зимовье немецкое»(т. е. голландское в Ледяной гавани, где зимовалБаренц) или верста, вероятно, следует объяснитьсвободной редакцией текста толмачами при переводеего с иностранного языка. А указанная протяжённостьНовой Земли была, скорее всего, пересчитанас немецких миль на русскую систему мердлины. Ещё раз отметим, что если суммироватьрасстояние, пройденное голландскими морякамиот Оранских островов до южной оконечности архипелага,то оно, оказывается, и составляет приблизительнотысячу верст.4. «А позади зимовья Новой Земли берег с Сибирскимсшёлся ли того неведомо». Этот фрагмент «Описания»красноречиво свидетельствует о смутномтогда представлении иностранцев о географическом8Берг Л. С. Очерки по истории географических открытий.М.; Л., 1946. С. 19.9Де Фер Геррит. Указ. соч. С. 247–248.положении архипелага в целом. Больше всех из европейцевв обследовании Новой Земли преуспели голландцы,но и они достигли лишь северо-восточнойточки острова в районе Ледяной гавани, где были вынужденыостаться на зимовку в 1596–1597 гг. В то жевремя поморы, регулярно совершавшие переходы наОбь и Енисей, и не сомневались в её островном характере,правда, при этом не зная протяжённости НовойЗемли.Приведённые ниже некоторые факты убеждаютнас в том, что одним из источников для «Описанияо Новой Земле» послужил сокращённый вариантдневника Де Фера о третьем плавании голландцев,специально переведённый для Алексея Михайловича.А иначе невозможно объяснить поразительноесходство ряда деталей, встречающихся в обеих росписях.Описание:...на берегах великиеи высокие страшныелдяные горы...в некоих местех траваниская и мох....на горах обретаетсямножество гусей диких.Дневник:...токмо великие и снежныелдяные горы....в некоих местех траваобретается и мох....на иных островах обрелимножество гусейдиких.Эти частные примеры, безусловно, подтверждаюткомпилятивный характер «Описания», однимиз источников которого стало извлечение из сокращённогодневника Де Фера. Западноевропейскоепроисхождение документа подтверждается и перечисленнымив нём топонимами. Существенным аргументомв пользу этой точки зрения является и тообстоятельство, что «Описание» в тетрадке следуетнепосредственно за дневником. Итогом переводаэтих документов на русский язык стало появлениеслужебной записки государю об отсутствии свободногоото льда морского хода в Индию и Китай.Наконец, приписка, сделанная самим Алексеем Михайловичем,показывает, что царь был знаком с содержаниемросписей, которым, видимо, придавалнемаловажное значение.В заключение следует отметить, что «Описаниео Новой Земле» отразило определённый уровень географическихзнаний европейцев конца XVI в. о КрайнемСевере России, информация о котором в значительноймере была получена в ходе неоднократныхпопыток англичан и голландцев отыскать Северо-Восточный морской путь.После возвращения домой уцелевших членовголландской экспедиции Де Фер опубликовал дневникплавания к Новой Земле, а несколько позже вЕвропе появилось множество кратких извлечений изнего. Скорее всего, именно с одного из них в Тайномприказе и был сделан русский перевод с иностранногодокумента «О плавании голландских двух кораблейк северным странам», ставшего одним из источников«Описания о Новой Земле»:103

Приложение:«Описание о Новой Земле»(перевод С. А. Белокурова)Новая земля отдалися к северу, чаят до самогоматерика отделилась, потому что меж тою Землею иПечерским берегом есть пролива, имянуемая Вайгац,но тою проливою за многими лдами изо Ллдоватогоморя плыющая кораблем проходити невозможно. Затою проливою Татарское или Лдовое море, в котороемногие сибирские реки впали. А Новой Земли длинаот Вайгаца до зимовья немецкого 1000 верст. А позадизимовья Новой Земли берег с сибирским сшелсяли, того неведомо. Тая земли великой ради стужинеудоб жительна, зане всегда кроме малого временипокрыта есть снегом и на берегах великие и страшныелдяные горы, лесов никаких нет, токмо в некоихместех трава ниская и мох. От августа по июл месяцбывают морозы нестерпимые и солнца не видать тримесяца, в которое время тамо бывает непрестаннаятма. Кроме медведей множество там песцов черныхи белых, на брегах находят рыбью моржовую кость,овогда и инороговую. А на горах обретается множествогусей диких, которые людей видя не отлетают иих ловят руками и бьют палками.104

Н. Н. ЛеонтьевСледы кривичей и веси на белозерской землеВ далёкой вашкинской деревне я однажды услышал,как старая женщина, жалуясь на одинокоежитьё-бытьё, говорила: «Всю ночь не могла уснуть!Мыши за обоями чирандали, вечером волки уландали,к деревне, что ли, стали подбираться? Только сталазасыпать, Рыжик, кот, под одеяло залез, зафурандал,завёл свою песню».Непонятные для меня слова «чирандать», «уландать»,«фурандать» оказались понятными для многихстарожилов Вашкинского района. Общее, чтообъединяло их, – это формант –нда. Глаголов с такимсуффиксом удалось записать в дальнейшем около 30:арандать, уландать, урандать, колондать, торандатьи т. д. По мнению О. Вострикова, глаголы на -нда и-айда перешли в русский из угро-финских языков илирусскими заимствованы финские суффиксы 1 .Позднее наш вологодский писатель А. В. Петуховподсказал, что глагол «арандать», вполне возможно,произошёл от вепсского «арэйта» – ворчливо ругаться,«уландать» – от «улайта» – выть, «урандать» – от«урайта» – рычать, ворчать, «торандать» – от «торайта»– греметь, барабанить 2 .Редко, но иногда в вашкинских деревнях употребляетсяещё один глагол, корнями уходящий в языкаборигенов Белозерья, – «кехтать» (от вепсского kehtta– иметь охоту, желать) 3 . «Руки ничего не кехтают», тоесть не работают – можно услышать от старого человека.Все эти заимствования из языка первопоселенцевБелозерья широко распространены по всему Вашкинскомурайону и активно используются пожилымилюдьми в разговорной речи. За пределами же районаэти слова встречаются редко, и чем дальше от границыВашкинского района, тем их меньше и меньше.Как-то в одном из походов в кирилловскую деревнюБольшое Палшемо на вопрос: «Где здесь рыбахорошо клюёт?» – местный житель ответил: «В шолехорошо клюёт». Как потом оказалось, шола – рдестдлиннейший (водное растение). Это слово также пришлов наш язык от дославянского населения Белозерья– вепсов. Ведь по-вепсски рдест длиннейший называетсяшоллед 4 . Это слово (шола) можно и сейчасуслышать в деревнях по берегам Иткольского, Бородаевскогои Сиверского озёр. Широкое распространениеполучили в Вашкинском и местами в Кирилловскомрайонах такие слова из вепсского языка, как:1Востриков О. В. Финно-угорский субстрат в русском языке: учебное пособие по спецкурсу. Свердловск, 1990. С. 14.2Письмо Петухова А. В. от 7 ноября 1996 года // Архив автора.3Зайцева Н. Г., Муллонен М. И. Вепсско-русский и руссковепсскийучебный словарь. Петрозаводск, 1995. С. 40.4Письмо Петухова А. В. от 24 апреля 1997 года // Архивавтора.© Леонтьев Н. Н., 2012105кула (прошлогодняя трава) 5 , щора (крупный песок) 6 ,райда (ива) 7 . Меньшее – вепсское «рянда» (от вепсского«рянд» – сырая холодная погода, слякоть, мокрыйснег, дождь со снегом) 8 . Правда, значение этогослова сейчас несколько иное – мелкий дождь. Есть идругие слова, дошедшие до нас сквозь толщу веков:мянда – сосна, сосняк на болоте, низкое место, заливаемоепо весне водой и др., шойда – пара веников,перекладина у стола, соединяющая его ножки. В словареМакса Фасмера «шойда» (вепсское) – перекладинана плоту или санях 9 . Замечу, что перекладина выступаетв роли связки, связывает отдельные звенья вединое целое. Поэтому и пара веников – шойда. Ведьэто тоже связка.О пребывании вепсов на Белоозере говорят многочисленныемикротопонимы: названия сенокосов,ручьёв, болот и др. Так, например, очень много микротопонимов,объясняемых посредством вепсскогоязыка, можно найти в Вашкинском районе по рекамИндоманке и Кеме: Видога (сенокос), Куяк (поле исенокос) Лепручей (сенокос и ручей), Пизеги (сенокос),Риднема (сенокос), Чурма (сенокос), Егисаря(сенокос) 10 . Но надо заметить, вепсских микротопонимовбольше в западной части Вашкинского района,меньше – в центральной и совсем мало – в восточной.Показателем присутствия на Белоозере финноугров(вепсов, саамов и др.) служат многочисленныеойконимы во всех трёх районах, окружающих Белоеозеро. Это Маэкса, Мегра, Куность, Мондома (Белозерскийрайон); Вашки, Ухтома, Мянда (Вашкинский район);Колкач, Шидьеро, Ягрыш (Кирилловский район).Этнографическим показателем пребывания наБелозерье угро-финнов служит косая изгородь (косик).Она есть и была раньше во всех деревнях Вашкинскогорайона, местами встречается в Белозерском(в деревнях, примыкающих к бывшему Шольскомурайону) и редко – в Кирилловском районе.Коренные жители Белозерья нередко вместо«соснá» говорят «сóсна», вместо «роднúк» – «рóдник»,вместо «ручéй» – «рýчей». Это тоже подтверждениеприсутствия в наших краях финноязычного дославянскогонаселения. Известно, что во всех словах прибалтийско-финскихязыков ударение падает всегда напервый слог 11 .5Письмо Муллонен И. И. от 21 января 1996 года // Архивавтора.6Там же.7Зайцева Н. Г., Муллонен М. И. Указ. соч. С. 132.8Письмо Муллонен И. И. от 21 января 1996 года.9Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. СПб.,1996. Т. 4. С. 464.10Письмо Петухова А. В. от 15 декабря 1996 года // Архивавтора.11Письмо Петухова А. В. от 7 ноября 1996 года.

Большинство дошедших до нас диалектныхслов и микротопонимов восходят по происхождениюк вепсскому языку, но есть и саамские лексемы.Их меньше, чему может быть несколько причин.Так, в одном из походов по Вашкинскому районувстретилось слово «няша». Значение его в разныхдеревнях разное: нечто испорченное, расползающееся,например, гнилой гриб, сено; жидкое: грязьна дороге, жидкая каша. В саамском языке «няша»– грязь, мусор 12 . В окрестностях кирилловской деревниПалшево имеется озеро Ламбина. Лимноним– название озера – объясняется посредством саамскогоили карельского языка. Ведь «ламб» (саамское)и «ламби» (карельское) – бессточное озеро 13 .Собранные в походах материалы позволяют очертитьареал расселения дославянского населениякрая, подтверждают факт, зафиксированный летописью,которая выделяла древнюю весь на Беломозере как население, непосредственно предшествующеерусскому.Небольшую территорию имеет Вашкинский район,но удивительно разнообразен его диалектныйязык. Пару веников в районах, обнимающих Белоеозеро, называют «замок», «козёл», «петля», «сросток»,«ключень», «шойда». Диалектные слова позволили,на мой взгляд, сделать открытие. Мелкий дождь в западнойчасти района – «рянда», в восточной – «чира».Где-то в середине – «ситога» («читога»), а на террито­12Письмо Муллонен И. И. от 20 апреля 1998 года // Архивавтора.13Письмо Муллонен И. И. от 20 ноября 1997 года // Архивавтора.рии Ухтомского сельсовета – «паморока».Так как наши походы проводились по Вашкинскому,Белозерскому и Кирилловскому районам, тоудалось проследить интересную закономерность– «паморока» спускается вниз по Шексне. А из письменныхисточников известно, что район Белого озеразаселяли кривичи, они двигались с юга, «снизу», сберегов Волги по Шексне 14 . Не кривичей ли след помечен«паморокой»?Как отмечает вологодский археолог А. Н. Башенькин,в V–VI вв. в бассейнах рек Мологи и Чагодощи появилосьновое население – славяне 15 . Очевидно, этолетописные кривичи. Я предположил, что «паморока»– это след кривичей. Значит, она должна встречаться вбассейнах этих рек. Действительно, в устюженских деревняхСтарое Квасово и Дубровка это слово и сегодняактивно используется старыми людьми.Интересно, что «паморока», дойдя до Белогоозера, не продолжила путь дальше. Неужели так понравилиськривичам белозерские красоты, что ониостались здесь жить? Но вполне возможно, что кривичипродолжили путь дальше водным путём по рекамСлавянке, Кеме…Подводя итоги, можно сказать, что язык обладаетбольшим запасом консерватизма, языковые процессытекут медленно, благодаря чему дошли до нас отзвукисобытий, удалённых от нас на много сотен лет.14Русская ономастика и ономастика России : словарь/ подред. академика РАН О. Н. Трубачёва. М., 1994. С. 262.15Башенькин А. Н., Васенина М. Г. Женский убор древнего населенияУстюженского края // Устюжна : историко-литературныйальманах. Вып. 2. Вологда, 1993. С. 12.106

Сведения об авторахАндрианова Лариса Сергеевна – заместитель директора Областного центра детского и юношескоготуризма и экскурсий, г. Вологда.Башенькин Александр Николаевич – кандидат исторических наук, директор НПЦ «Архэ», г. Вологда.Васенина Марина Германовна – заместитель директора по учебно-воспитательной работе Дворцатворчества детей и молодёжи, г. Вологда.Васильева Наталия Борисовна – педагог-организатор Областного центра детского и юношескоготуризма и экскурсий, г. Вологда.Гуслистова Анна Николаевна – историк, г. Вологда.Державин Виктор Леонидович – кандидат исторических наук, старший научный сотрудникИнститута археологии РАН, г. Москва.Жульников Александр Михайлович – кандидат исторических наук, доцент кафедры архивоведенияи специальных исторических дисциплин Петрозаводского государственного университета,г. Петрозаводск.Зайцева Ирина Юрьевна – методист Тотемской станции юных туристов, г. Тотьма.Зубов Кирилл Александрович – научный сотрудник Устюженского краеведческого музея,г. Устюжна.Иванищев Александр Михайлович – археолог, г. Вологда.Иванищева Марина Викторовна – педагог дополнительного образования Детско-юношескогоцентра «Лидер», г. Вологда.Камкин Александр Васильевич – доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедройистории и теории культуры и этнологии Вологодского государственного педагогического университета,г. Вологда.Косорукова Наталья Валентиновна – кандидат исторических наук, доцент кафедры историиЧереповецкого государственного университета, г. Череповец.Кудряшов Александр Валентинович – кандидат исторических наук, заведующий музеем археологииЧереповецкого музейного объединения, г. Череповец.Кукушкин Игорь Полиевктович – ведущий специалист Автономного учреждения культуры Вологодскойобласти «Вологдареставрация», г. Вологда.Крутиков Максим Анатольевич – научный сотрудник ООО «Древности Севера», г. Вологда.Леонтьев Николай Николаевич – краевед, пос. Липин Бор Вашкинского р-на Вологодской обл.Недомолкина Надежда Геннадьевна – кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудникотдела хранения фондов Вологодского государственного музея-заповедника, г. Вологда.Никитинский Иван Фёдорович – заведующий обособленным подразделением «Вологодскаяссылка» Вологодского государственного музея-заповедника, г. Вологда.Скакун Наталья Николаевна – кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Институтаистории материальной культуры РАН, г. Санкт-Петербург.Суворов Александр Валерьевич – генеральный директор Вологодского государственного музеязаповедника,г. Вологда.Терехина Вера Владимировна – аспирант Института истории материальной культуры РАН,г. Санкт-Петербург.Шишкарёва Елена Юрьевна – педагог дополнительного образования средней общеобразовательнойшколы № 2, г. Сокол.107

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙАО – Археологические открытияАСГЭ – Археологический сборник Государственного ЭрмитажаВАЭ – Вологодская археологическая экспедицияВГВ – Вологодские губернские ведомостиВГИАХМЗ – Вологодский государственный историко-архитектурный и художественный музейзаповедникВГМЗ – Вологодский государственный музей-заповедник (ныне ВГИАХМЗ)ВГПИ – Вологодский государственный педагогический институт (ныне Вологодский государственныйпедагогический университет)ВГПУ – Вологодский государственный педагогический университетВЕВ – Вологодские епархиальные ведомостиВКМ – Вытегорский краеведческий музейВКФУ – Всесоюзная конференция финно-угроведовВОИСК – Вологодское общество изучения Северного краяВОКМ – Вологодский областной краеведческий музей (ныне ВГИАХМЗ)ВУКМ – Великоустюгский краеведческий музей (ныне Великоустюгский государственный историко-архитектурныйи художественный музей-заповедник)ВХНРЦ – Всероссийский художественный научно-реставрационный центрГАИМК – Государственная академия истории материальной культурыГИМ – Государственный исторический музейГИН – Геологический институт Российской академии наукГУК – Государственное учреждение культурыЗИРАО – Записки Императорского русского археологического обществаИА АН СССР – Институт археологии академии наук СССР (ныне ИА РАН)ИА РАН – Институт археологии Российской академии наукИГАИМК – Известия Государственной академии истории материальной культурыИИМК РАН – Институт истории материальной культуры Российской академии наукКСИА – Краткие сообщения Института археологииКСИИМК – Краткие сообщения Института истории материальной культурыЛГУ – Ленинградский государственный университетЛОИА – Ленинградское отделение Института археологии Академии наук СССР (ныне ИИМК РАН)МГУ – Московский государственный университетМИА – Материалы и исследования по археологии СССРРАН – Российская академия наукСА – Советская археологияСАС – Северный археографический сборникТКМ – Тотемский краеведческий музей (ныне ТМО)ТМО – Тотемское музейное объединениеУКМ – Устюженский краеведческий музейЧКМ – Череповецкий краеведческий музей (ныне Череповецкое музейное объединение)108

приложение. Иллюстративный материалРис. 1. Раскопки городища «Чудин Вал» в Сямженском районе в 1977 г.Рис. 2. Н. В. Гуслистов на раскопках городища «Чудин Вал».«За планами» – шеф и чертёжник Т. В. Соколова (Вахрамеева). 1978 г.109

ПриложениеРис. 3. Раскопки городища «Чудин Вал». Н. В. Гуслистов (третий справа) принимаетторжественный рапорт об окончании работ на раскопе. 1978 г.Рис. 4. Разведочный отряд ВАЭпереправляется на пароме через р. Сухону в г. Тотьму(слева направо С. Т. Еремеев, Ю. Р. Бычков,Н. В. Гуслистов). 1978 г.Рис. 5. Окрестности г. Тотьмы.Участники разведочного отряда ВАЭ перед выходомна маршрут (справа налево Н. В. Гуслистов,Л. С. Андрианова, С. Т. Еремеев, А. М. Иванищев). 1978 г.110

Иллюстративный материалРис. 7. Н. В. Гуслистов на раскопкахСемёновского могильника в Тотемском районе.1979 г.Рис. 6. Н. В. Гуслистов. Разведки ВАЭв Тотемском районе. Старототемскоегородище. 1978 г.Рис. 8. Н. В. Гуслистов (крайний слева) и участникиразведочного отряда ВАЭ в д. МарьинскойТотемского района. 1978 г.Рис. 9. Н. В. Гуслистов на раскопкахСемёновского и Марьинского могильниковв Тотемском районе. 1979 г.111

ПриложениеРис. 11. Н. В. Гуслистов. Разведки ВАЭв Тотемском районе, д. Марьинская. 1978 годРис. 12. Н. В. Гуслистов на раскопках древнерусских кургановмогильника Тимошкино-Ярцево. Бабаевский район, 1976 г.Рис. 14. Н. В. Гуслистов осматривает культурный слой с керамикойпоселения Лиминская-IV, открытого в ходе разведочного маршрута.Октябрь 1979 г.112

Иллюстративный материалРис. 15. Лиминская XIX. Подвеска. БронзаРис. 16. Пелена XVI в. с сюжетом «София ПремудростьСлова Божия». ФрагментРис. 17. Реконструкция жилищно-производственной постройки поселения Царева-1 (Задняя)в археологическом отделе экспозиции Тотемского музея. Автор реконструкции – М. В. Иванищева113

ПриложениеРис. 18. Подвески из зубов и костей животныхРис. 19–21. Вид зуба с уплощающим срезом у основания корняРис. 22. Площадка с отверстиемсо следамипришлифовкиРис. 23–25. Торцовая часть зуба со следами обработкиРис. 26–27. Подвески, которыенаходились в длительномношении114

Иллюстративный материалРис. 28–30. Зуб с канальцем для привязывания шнуркаРис. 31. Обломок пластиныиз клыка кабанаРис. 32. Дисковидный предметРис. 33. Изделие сассиметричныминадпиламиРис. 35–36. Орнаментир для керамикиРис. 34. Обломок костяного изделия с орнаментом115

ПриложениеРис. 37. Осенние мечты. Рисунок Е. И. ПраведниковаРис. 38. Старототемское городище. Рисунок Е. И. Праведникова116

Иллюстративный материалРис. 39. Старототемское городище. Рисунок Е. И. ПраведниковаРис. 40. Боровская стоянка. Рисунок Е. И. Праведникова117

Рис. 41. Боровская стоянка. Рисунок Е. И. ПраведниковаРис. 42. Пустошенский камень. Рисунок Е. И. Праведникова118

СодержаниеИванищева M. В., Недомолкина Н. Г. Николай Васильевич Гуслистов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3Гуслистова А. Н. Мой отец – Николай Васильевич Гуслистов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6Державин В. Л. Вспоминая друга . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 12Камкин А. В. Без него мы стали беднее . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 14Гуслистов Н. В. Развитие археологических исследований на территории Вологодскойобласти . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . .. . . . . . . . 16Андрианова Л. С. Николай Васильевич Гуслистов и изучение кубенского мезолита . . . . . . 21Недомолкина Н. Г. Археологические исследования Н. В. Гуслистова на Верхней Сухоне(К истории изучения Верхней Сухоны) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27Башенькин А. Н., Васенина М. Г. Сопковидная насыпь в курганной группеКуреваниха III на р. Мологе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 29Никитинский И. Ф. Местность Долговицы на р. Кокшеньге в исследованияхвологодских археологов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 35Иванищева М. В. В поисках чуди заволочской: Средневековые древности Тотемскогокрая . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . 41Кукушкин И. П. Некрополь вологодского Софийского собора (археологический аспект) . . . 45Иванищев А. М. Николай Васильевич Гуслистов – составитель каталога «Памятникиархеологии Вологодской области» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 50Косорукова Н. В. Торфяниковая мезолитическая стоянка Погостище XIV в бассейнеозера Воже (по материалам исследований 2005, 2008, 2009 гг.) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 58Скакун Н. Н., Терехина В. В. Результаты экспериментально-трасологического изученияпредметов из зубов и костей животных поселения Водыш . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 64Крутиков М. А. Анализ гигроскопичности керамики жилища № 2 поселенияПавшино II . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 66Жульников А. М. К вопросу о хронологии и функции скульптурных наверший из камня . . 69Зубов К. А. Новые исследования в Устюжне и Устюженском районе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 73Кудряшов А. В. Предварительные результаты охранных археологических исследованийв г. Вологде в 2009 г. (раскоп на ул. Воровского, 2) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 77Суворов А. В. Охранные исследования участка по улице Бурмагиных, 27-а в г. Вологде . . . 81Шишкарёва Е. Ю. Текстильные изделия из раскопок г. Вологды 2007–2008 годов . . . . . . . . 85Зайцева И. Ю. Е. И. Праведников – первооткрыватель тотемских древностей . . . . . . . . . . . . . 89Васильева Н. Б., Зайцева И. Ю. Из археологического наследия Н. А. Черницына . . . . . . . . . . . 94Державин В. Л. Происхождение и датировка «Описания о Новой Земле» . . . . . . . . . . . . . . . . . 102Леонтьев Н. Н. Следы кривичей и веси на белозерской земле . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 105Сведения об авторах . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 107Список сокращений . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 108Приложение. Иллюстративный материал . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 109119

Научное изданиеИстория и археология Русского СевераСборник материалов научной конференции,посвящённой 60-летию со дня рождения Н. В. ГуслистоваРедакционная коллегия:Андрианова Лариса СергеевнаВасильева Наталья БорисовнаПапин Илья ВалерьевичСуворов Александр Валерьевич (главный редактор)Подписано в печать 20.04.2012Формат 60х84/8. Усл. печ. л. 13,95. Тираж 100 экз.Издательство ООО НИЦ «Древности Севера». 160004, г. Вологда, ул. Октябрьская, 58, оф. 48.Тел./факс (8172) 72-79-60. E-mail: drevnostisevera@mail.ruURL : http://drevnostisevera.orgОтпечатано ООО ТПФ «Граффити». 160000, г. Вологда, ул. Зосимовская, 15 а.Тел. (8172) 72-52-12120