Дашнакцутюн больше нечего делать! - Erevangala500

шу, что Аряения уже сыта, почти не нуждается в хлебе.
И верно: ведь, народ имел время йосеять й пожать.
Мы много старались, но не смогли восстановить более
или менее, регулярное сообщение с внешним миром. Закавказские
Железные дороги фактически были закрыты для
нас. Большевики открыли дороги: через Джульфу сегодня
Эривань сообщается с Персией и Азербайджаном, через
Баку— с восточной Россией и Закавказскими странами,
через Батѵм— с южной Россией и с Европой.
При "нас Армения была погружена в тьму, через полчаса
после захода солнца останавливалась всякая работа
и движение— ибо не было материалов для освещения. Большевики
доставили из Баку керосин и вывели страну из
тьмы... . ’
Конечно, это не особенно большое дело, но, ведь,
мы-то не смогли сделать и этого небольшого дела.
Большевики были нужны сегодня так же нужны
для Армении.
Но все же большевистская система— всей своей сущностью
неприемлема для нас.
Что же делать?
Быть может, воевать извне?
Это имело бы определенную ценность каік подсобное
дело для усиления войны явной или тайной, ведущейся
внутри, а без этого условия— кому или для чего нужна
шумиха извне.
Сегодня европейские города полны русскими эмигрантами
всех мастей, изгнанными, подобно нам, людьми
(начиная от монархистов и кончая эсерами). Они издают
многочисленные газеты, пишут книги, организовывают митинги,
призывают, протестуют, угрожают и ругают, ругают,
ругают большевиков...
Я не знаю другого «дела», которое было бы стодь
пустым и жалким, как дело этих господ.
Разве этим словесным громом и молнями должны
заграничные эмигранты сокрушить силу Советов, взорвать
наркомов и обезглавить Чека?
Это не борьба, а безобразная демонстрация бессилия.
Воюющий с большевизмом должен ударить изнутри,
чтобы удар не скользил впустую. Сидеть же заграницей, и
из безопасного, далекого места показывать кулак—это ж ест,
который- во всяком случае недостоин А. ! \ П. Дашнакцутюн.