Дашнакцутюн больше нечего делать! - Erevangala500

Это тоже «некролог», но лишенный прямоты и
смелости.
Ты пишешь, что конференция не правомочна распустить
организацию... конечно, не правомочна. Но, ведь, я
иійел в виду это серьезное обстоятельство и в своем докладе
предложил то, что не выходило из пределов полномочия
конференции. Не хочу повторяться. Прочти последние
строки доклада, если интересуешься.
Ты пишешь:
д
«Не отрицаю—может наступить такое время, когда
весь »ир умиротворится и на время заглохнет и наш. в о -\
гірос, в таком случае, может быть, придется следовать
■Аоему примеру, а сегодня пока рано». ' •
и Знаешь ли, что этими несколькими строками ты уже:
'Сложил оружие и капитулировал.
! 1' Весь мир еще не умиротворен ’(и никогда не умиротворится),
но (на время) наш вопросу уже заглох и наши
дни уже сочтены—вот горькая истина.
1 , Ты пишешь:
«Я бы хотел, чтоб твой доклад был предан забвейию,
коль скоро не удаціось уничтожить его до оглашения.
. И считаю лишним и вредным делать этот - вопрос
предметом дискуссии»...
Почему? Кому нужны эти предосторожности, дляко-
!fo предназначена эта диэта...
’ С какого это дня* Дашнакцутюн 1стала бояться мыслей?
Почему вы закрываете рот одному товарищу и уши
л если сказанное мною—результаты личных мотивов
(вці kom inem ) или бред больного, или абстрактные силлбсизмы,
Лишенные всяких оснований—разрешите, чтобы
^бварищи знали это. А если товарищи до того наивны и
близоруки, что не заметят мою ошибку—ты, ведь, там, и
момсешь рткрыть им глаза, показать истину...
Это было бы не только не «лишним и вредным», но,
наоборот, очень нужным и полезным делом.
' • Можешь ли ты сказать, что только я подвержен
^«болезненным переживаниям эмиграции» и что кроме ме-
^ больных в партии нет. И если я неизлечим, можешь
да, имеешь ли право сказать, чтб +акже неизлечимый