год академии

писал красивые пейзажи любимойсибирской природы и натюрморты.Он дарил их местным жительницам.А они, в знак благодарностии сочувствия к его тяжелой судьбе,дарили ему что-нибудь изпродуктов. Некоторые из них засовывалив карман его телогрейки"десятки" или "тридцатки". Он необижался, зная, что это не подаяние,а знак сочувствия к еготяжелой судьбе, и принимал их.Так прошли долгие пять лет.И вот через год после смертиСталина, в 1954 году, его освободили.Привожу копию справки, выданнойначальником Норильскоголагеря при освобождении.Справка (Копия)Выдана настоящая справказаключенному Норильского лагеряГУЛАГ НКВД ХАХЛОВУВенедикту Андреевичу в том,что с 20 апреля 1949 года по 29апреля 1954 года он отбывалсрок заключения в Норильскомлагере ГУЛАГ НКВД.Освобожден решением Военнойколлегии Верховного СудаСССР в связи с прекращениемдела за недоказанностью составапреступления.Начальник Норильского лагеря(подпись неразборчива).После своего освобождения онвернулся к любимой работе ученого-исследователяи преподавателя- профессора и заведующегосвоей кафедрой палеонтологии.За большие заслуги в науке в1960 году Венедикту Андреевичубыло присвоено высшее и почетноезвание "Заслуженного деятелянауки РСФСР".В 1966 году за первый томмонографии "Верхнепалеозойскиерастения севера Сибири" профессоруХахлову В. А. была присужденапервая университетскаяпремия за лучшую работу года.Эта монография была написанаВенедиктом Андреевичем по материалам,собранным им за годызаключения в Норильском лагере.Но эти тяжелые года не прошлибесследно для Венедикта Андреевича.У него стала болетьправая нога, простуженная в Бутырскойследственной тюрьме.Там его заставляли стоять целымисутками голыми ногами на холодномцементном полу одиночнойкамеры заключения. Так добивалисьпризнания в несовершенныхпреступлениях. Как оказалось, унего произошло сужение кровеносныхсосудов. Нога начала неметь,а потом и чернеть. Когдачернота пошла вверх, ВенедиктВ. А. Хахлов. 1914 г.Т. A. Манюкова.невеста В. А. Хахлова.1916 г.Андреевич обратился к известномупрофессору-хирургу Борису АлександровичуАльбицкому. ВенедиктаАндреевича положили в егоклинику, ногу пытались лечить.Однако ничего не помогало, ногупришлось отнять выше колена.Но и после этого мужественныйВенедикт Андреевич не сдался.Он продолжал работу надсвоей новой монографией о каменноугольныхрастениях севера Сибири.Когда ему сделали протез,он даже начал читать курс лекцийпо палеонтологии Сибири для студентов-геологовV курса.После возвращения учителя излагеря я часто его навещала, иособенно после болезни, стала егопостоянным заместителем как заведующегокафедрой, ходила наразные деловые совещания, отвечалана присланные бумаги, писалаотчеты о работе кафедры,иногда читала за него лекции. Сэтого времени я особенно частонавещала своего учителя, информируяего о важнейших событияхна факультете и в университете.Мы обсуждали с ним кафедральныедела и научные проблемы.Дома он работал над своей новоймонографией, отдыхая, писал новыекартины. При встречах онпочти всегда вспоминал тяжелыегоды своего заключения, рассказывало запомнившихся ему событияхтех дней в Норильскомлагере. О некоторых из его воспоминанийя расскажу ниже.Однажды я пришла к своемуучителю навестить его и обсудитьнекоторые вопросы из жизни кафедры.Его жена Тамара Алексеевна,очаровательная статная женщинаи гостеприимная хозяйка, угостиламеня чаем со смородиновымвареньем. Мы с Венедиктом Андреевичемполюбовались на егоновый натюрморт (букет роз).Затем он обратил мое вниманиена другой натюрморт в чернойраме. На нем была изображенатолько одна роза, пригнувшаяся кземле. На нее налетел черныйураган, пытающийся сломить ипогубить этот нежный, прекрасныйи беззащитный цветок. А онизо всех сил сопротивляется, чтобыустоять, не погибнуть и выжить.Венедикт Андреевич сказалмне, что этот натюрморт символичен.Его написал и подарил емузаключенный Норильского лагеряхудожник Орелкин их Сухуми.Этот натюрморт, сказал профессор,символизирует жизнь политическогозаключенного, которуюстремятся сломить, погубить суровымлагерным режимом. А человек- слабый и беззащитныйзаключенный - сопротивляется изовсех сил, чтобы не сломиться, непогибнуть, а выстоять и выжитьв этой тяжелой и неравной борьбе.Мы помолчали и перешли вуютный кабинет профессора. Тамон достал из ящика письменногостола фотографию картины этогозамечательного художника под Ha­