ний в области реального полицейскогорукопашного боя, который он пыталсязаменить своим чисто спортивнымопытом. Его позиция — это тривиальныйвзгляд борца и боксера-тяжеловеса,который уже в силу одних своихфизических данных и спортивных навыковполучает солидную фору в уличнойсхватке. Не говоря уже о нежелательностислишком широкого использованияударов в полицейской системе,предлагаемый им высокий уровеньмассовой боксерской подготовки былпросто нереален в условиях милицейскойслужбы того времени. Освоениеполного курса бокса за то достаточнокороткое время, которое отводилосьдля милицейской подготовки, было явноневозможно.Насколько можно судить, системаСолоневича так и не получила широкогораспространения в практике правоохранительныхорганов, и не только иззачастных своих недоработок. Ее забвениебыло тем более неизбежно, что всегодва года спустя к услугам милициии угрозыска была предложена значительноболее зрелая и совершенная система,о которой пойдет речь в следующейглаве.
Глава 6СистемавелоэквилибристаКапитан милиции из НижневартовскаСергей Дресвянин написал в своемведомственном журнале: «В последнеевремя вышли в свет различные пособияи наставления по боевому самбо, в каждомиз которых уважительно упоминаютсяВ.С. Ощепков, В.А. Спиридонов,А.А. Харлампиев. Но в этом ряду нетеще одного имени — Н.Н. Ознобишина.Имена Ощепкова и Спиридонова мыузнали, благодаря усилиям ветерана МихаилаЛукашева, буквально в последниегоды, но почему-то об Ознобишине онговорит скороговоркой. Мне же кажется,что разговор о системе рукопашногобоя Н.Н. Ознобишина будет полезен современномумилиционеру» (ДресвянинС. Забытое имя, или десять заповедей пофизической подготовке милиции.// «Милиция». Декабрь, 1992 г.).Я полностью согласен с капитаном,безоговорочно принимаю его справедливыйупрек в мой адрес и хочу отдатьэтот давний должок своим читателям.Тем более что за последние годы писатьоб Ознобишине принялась молодежь,самозабвенно увлекающаяся восточнымиединоборствами и о своих, отечественныхсистемах имеющая самое туманное,если даже не извращенное,представление.Должен признаться, что из всейдлинной череды незаслуженно забытыхрусских мастеров самозащиты, благодарнуюпамять о которых мне довелосьвосстанавливать, никто не доставил мнестолько хлопот и затруднений, сколькоОзнобишин. Поистине, это была какаятоневероятно загадочная, таинственнаяфигура! Одной лишь его книги о рукопашномбое, которой я располагал, было,конечно, недостаточно. Необходимобыло отыскать хотя бы основные фактыего биографии, которая всегда неразрывносвязана с деятельностью человекаи во многом объясняет ее. Но вотс биографией-то и возникали непреодолимыетрудности.В дореволюционных спортивныхжурналах изредка встречалась его фамилия,но никто из ветеранов не знал онем почти ничего. Разузнать удавалосьлишь какую-то мелочовку, да и она нередкооказывалась противоречивой идаже недостоверной. Давний корреспондент«Советского спорта» БорисЛьвов, который, как и Ознобишин, являлсячленом дореволюционного Московскогоклуба лыжников, смог сообщитьтолько то, что в фамилии его былогоколлеги якобы следует делать ударениене на третьем, а на втором слоге ичто отец его — купец второй гильдии— держал в Москве магазин.Мой тренер по боксу Андрей Илюшин,чемпион-легковес 1922 г., рассказал,как в те безденежные годы Ознобишинподрядил его и будущего чемпионаСССР Владимира Езерова выступить вцирке шапито в подмосковном Всехсвятском.Матчи были «шике», что нацирковом жаргоне означало «липовые»,а чтобы правдоподобнее имитироватькровавые повреждения бескомпромисснойбитвы на ринге, они брали в ротклюкву, которую раздавливали зубами внужный момент. Еще Андрей Гавриловичприпомнил, что Ознобишин приглашалего «вместе с Костей Градополовымсниматься для иллюстраций его книги».