«Новая газета» №3 (понедельник) от 16.01.2017

More documents

Recommendations

Info

2 «Новая газета» понедельник. №3 16. 01. 2017 КОММЕНТАРИИ ИСТЦОВ Евгений ТЮТЮКОВ, глава муниципального образования «Соловецкое»: — Судебный процесс к содержанию беседы не имеет никакого отношения. Я готов вести дискуссию по поводу содержания в дальнейших судах. А тут я выступаю не как должностное лицо, а как человек, которому Конституцией гарантировано право на частную жизнь. Михаил Лазаревич после работы в приватной обстановке рассказывает мне о своих желаниях, при этом реально никакими полномочиями для осуществления своих желаний не обладая. Он с таким же успехом мог рассуждать о том, что хочет стать президентом Армении. В ролике говорится о том, что мы, как жители Архангельской области, не очень довольны историческим и географическим контекстом, который у нас сложился с Карелией. Что основной поток туристов идет через Карелию. Но желание Михаила Лазаревича кого-то там главная тема: оплата по требнику Запарили Экскурсовод опубликовал видео из бани, где чиновники «решают вопросы» турбизнеса на Соловецких островах. Теперь его судят за нарушение неприкосновенности частной жизни 12 января в Архангельске начался суд над Олегом Кодолой. Кодола — известный на Со ловках гид, директор экскурсионного бюро, блогер и (так он пишет о себе в ЖЖ) возмутитель внимания. Прошлым летом Кодола опубликовал ролик, записанный в бане при одной из соловецких гостиниц. За столом, в полотенцах и с пивом, сидят Михаил Магид (директор МБУ «Соловецкий многофункциональный центр», которое ведает муниципальными землями) и Евгений Тютюков (тогда — зам главы областного агентства по развитию архипелага, а ныне — мэр Соловков). Они обсуждают, как не пускать на соловецкие причалы «кого не надо». «У меня два-три бизнеса идет с Дробышевым (местный предприниматель. — Ред.). Трогать меня — трогать его, — говорит Магид, отпивая из большой кружки. — Вот сейчас мы Хету забираем. Школьную губу я предложил, он согласен забрать. Если Тамарин причал заберем, мне никого не нужно искать. Я его поставлю туда же. И у нас все три причала: Хета, Тамарин и Монастырский. Я прихожу к Порфирию (наместник Соловецкого монастыря; он же директор историко-архитектурного музея-заповедника. — Ред.) и говорю: «Отец Порфирий, вы знаете, я же Кодолу ни на один причал не пускаю». Отец Порфирий скажет: «Ну, Михаил Лазаревич, Бог помог». И я говорю: «А вот можно, чтобы Бог помог нам никого не пускать на Монастырский?» «Да, друзей Кодолы!» — соглашается Тютюков, отпивая из кружки поменьше, чем у Магида. Директор МБУ рассказывает о своих видах не только на соловецкий турбизнес, но и на карельскую Кемь, откуда на паромах приезжает большинство туристов. «Я все равно Кемь поставлю раком, — делится он с Тютюковым. — Я поеду к Константиновичу (вероятно, глава администрации Кемского района Юрий Разумейчик. — Ред.) и решу вопрос с лесозаводом (лесозавод-банкрот со своим причалом. — Ред.). Поставить там охранное предприятие, тех же ментов. И платить им деньги чуть больше, чем Василь (Владимир Василенко, владелец основного причала и судов на линии Кемь— Соловки. — Ред.). И никто не залезет на лесозавод. И мы там сделаем свой причал». «Я считаю, знаешь, как в этих фильмах… Пришла пора показать, кто тут хозяин!» — поддерживает Тютюков. Несколько раз они упоминают «Романа Викторовича» — бывшего вице-губернатора Архангельской области, а на момент съемки главу агентства по развитию Соловков Романа Балашова. Осенью 2016 года Балашов перешел на работу в администрацию президента, но, по информации «Новой газеты», продолжает курировать происходящее на Соловках. Про Балашова известно, что он выпускник МГУ и РАГС, служил в ФСБ, до Архангельской области занимал высокий пост в руководстве Пермского края, а также человек глубоко верующий. (Так, в «прощальном» интервью Балашова спросили, что входит в должностные обязанности сотрудников агентства по развитию Соловков. Чиновник ответил: «Хотел бы начать с того, что люди, попадая в агентство, обычно воцерковляются».) Ролик был сделан еще летом 2015 года. (Банщик Попружук утверждает, что установил веб-камеру для безопасности. А когда услышал, что Магид и Тютюков обсуждают знакомого ему Кодолу, записал разговор и передал его Олегу.) Кодола решил опубликовать видео после того, как доступ к причалу Хета действительно ограничили — перекрыли забором. Вместе с частными лодками. Гид обратился в прокуратуру. Та потребовала от администрации Соловков убрать забор и привлечь Магида к дисциплинарной ответственности. При этом в самом ролике (его Кодола также направлял в органы) прокуратура ничего не усмотрела. Зато Магид и Тютюков Кадр из «банного» видео написали на Кодолу заявления, ведь они (цитирую обвинительное заключение) «изображены в помещении бани в частично обнаженном виде, употребляющими алкоголь и использующими в ходе общения ненормативную лексику, что составляет их личную тайну». А поскольку «указанные лица являются известными в поселке Соловецкий и распространение данной информации может дискредитировать их в глазах общественности», то Кодола совершил преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 137 УК РФ. Ему грозит штраф, исправительные работы или арест до четырех месяцев. Даже удивительно, что у Кодолы это первый суд. В Москве ему, пожалуй, давно приписали бы какой-нибудь экстремизм. Несколько лет Кодола выпускает газету «На Соловках». Называет ее «боевой листок». Объясняет: «Стиль у меня достаточно язвительный. Где-то даже хамский. Я публиковал газеты не только по Магиду и Тютюкову. Я писал как-то поставить не свидетельствует, что он свои намерения реализует. У него есть нормальное желание — и ему никто не запрещает — зарабатывать деньги. Законом таких ограничений не установлено. Он не чиновник. Соответственно, он ищет источники. Я позитивно отношусь к Олегу, но хочу доказать, что он неправ. У людей есть семья, друзья, имидж. Я не настаиваю на суровом наказании, мне просто важно установить факт нарушения. Михаил МАГИД, директор МБУ «Соловецкий многофункциональный центр»: — Речь идет не о том, что мы там обсуждали, а о том, что велась съемка в бане. Если бы вас снимали в бане, вам было бы не очень приятно, правда? А если бы я пошел в баню с женой? Я считаю, что такая съемка недостойна, как говорится, мужика. Это должно быть наказано. Олег Кодола Олеся ВОЛКОВА о Балашове. Выпускал «боевые листки» с анекдотами к приезду патриарха». Сам Кодола из Воркуты. На Соловках работает с 2002 года. Сначала был завотделом в музее. Потом вместе с женой открыл «контору». Противостояние с монастырем и соловецкими властями началось, когда Кодола издал путеводитель «История Соловецкого архипелага». Говорит: «Полетели письма православных». В 2011 году на Соловках появился Балашов и сначала даже пригласил Кодолу на разговор. Как одного из лидеров общественного мнения. «Он внес мои предложения в программу развития Соловков (устройство палаточного лагеря и организация пешеходных троп с туристическими стоянками). Но после того, как съездил к Порфирию, все вычеркнул, — вспоминает Олег. — И тут пошло: с нами расторгли все контракты, рекламу поснимали. Спрашиваю: «Почему?» Отвечают: «Нам позвонил Роман Викторович». Кодола считает, что за пять лет агентство по развитию Соловков (с бюджетом около 100 млн рублей в год) не сделало на архипелаге ничего: «Баня недостроена, клуб разрушен, дорог нет». Экскурсовод уверен, что на Соловках пытаются повторить «Валаамскую модель» — создать православный заповедник, где не нужен независимый бизнес и невоцерковленные гиды. Да и жители как будто не нужны. Публикуя видео, Кодола в очередной раз пытался привлечь к этому внимание. «Осудят, не осудят — не так важно. Я хочу, чтобы народ увидел, как это делается, — говорит Кодола. — При этом я не собираюсь круглосуточно охранять Соловки и каждый раз тыкать всех носом. У меня свой бизнес, я не буду тратить на это время. Я вот пишу в блоге, что я не Навальный и не Невзоров. Для меня попы и чиновники — это хобби, а не профессия». Дмитрий Аншуков, защитник Кодолы в этом процессе, настаивает на очном допросе Магида и Тютюкова. «Мы хотели бы узнать у них, что такое личная тайна. Они что, никогда не были на пляже в полуобнаженном виде? Или никогда пиво при людях не пили? Или матом не ругались при посторонних?» — удивляется адвокат. Вероятно, для такого допроса суду придется организовать выездное заседание на Соловках. Кодола уже загорелся устроить из этого представление: «У нас там есть актовый зал человек на сто!» Никита ГИРИН, «Новая», Архангельск
13 января. Акция протеста у собора «Новая газета» понедельник. №3 16. 01. 2017 3 Более 120 тысяч подписей собрала за неполные двое суток петиция против передачи РПЦ Исаакиевского собора. 13 января у стен храма встретились те, кого спикер городского парламента назвал «провокаторами», «подстрекателями» и «поджигателями войны» — горожане, возмущенные внезапным и тщательно скрываемым решением властей. О тметив православное Рождество, питерский губернатор Георгий Полтавченко объявил, что вопрос о передаче Исаакиевского собора «Крыша» церкви решен. Горожан такое вероломство возмутило до предела — ведь еще в сентябре 2015 года тот же Полтавченко отказался передать собор петербургской митрополии, резонно сочтя это экономически нецелесообразным. «В случае передачи собора в пользование Санкт- Петербургской епархии все расходы по над куполом его содержанию, реставрации и охране лягут на собственника — город, что повлечет за собой сокращение финансирования социально значимых статей бюджета города. В сегодняшней экономической ситуации эти дополнительные траты в бюджете города не предусмотрены», — разъясняла тогда пресс-служба Смольного. Возглавляемый Николаем Буровым «Музей четырех соборов» содержал не только себя, но и здание-памятник. Ежегодно Исаакиевский посещало свыше двух миллионов человек, выручка от продажи билетов превышала 436 миллионов рублей, а совокупный доход за 2016 год составил почти 800 миллионов, после уплаты налогов с этой суммы городская казна пополнялась на 50—70 миллионов. И вдруг, после долгих январских праздников 2017 года, градоначальник заявил, что после передачи собора РПЦ дальнейшее его содержание будет осуществляться за счет церкви. Ему тут же возразила глава юридической службы Московской патриархии Ксения Чернега: дескать, вопрос о том, на чьи средства будет содержаться собор, еще только предстоит прописать в договоре. И напомнила, что «церковь вправе рассчитывать на включение в целевую программу — федеральную или городскую — по получению субсидий на цели реставрации». При этом госпожа Чернега выразила надежду, что вопрос реставрации еще довольно долго можно будет считать неактуальным: «Храм на- « ходится в хорошем состоянии, и работы по его сохранению не потребуют больших вложений». Ну да, музей ежегодно из заработанных им средств вкладывал в реставрацию около 200 миллионов. Последние сомнения развеял на недавней пресс-конференции вицегубернатор Михаил Мокрецов, заявивший, что все расходы по реставрации собора после его передачи РПЦ будет нести город: «Объект передается РПЦ в безвозмездное пользование, но его собственником остается город. Исходя из этого мы обязаны будем нести расходы по содержанию Исаакиевского собора как объекта охраны в надлежащем состоянии». Вопрос решен Пресс-конференция не внесла ясности в главный вопрос: кем, когда и на каком основании принято «окончательное решение», о котором объявил Полтавченко? Более того, нет внятной информации о повторной заявке РПЦ. По закону поданные религиозными организациями заявления подлежат опубликованию в недельный срок с момента принятия их к рассмотрению. Но на сайте Комитета имущественных отношений такого заявления нет. 10 января ТАСС сообщил, что обращение было — но не к Полтавченко, а к премьер-министру Медведеву за подписью митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Варсонофия — еще в апреле прошлого года. Михаил Мокрецов от ответа на вопросы, издано ли какое распоряжение, почему на сайте КИО не опубликована заявка (закон требует публиковать именно саму заявку, а не просто информацию о ней), Только на реставрацию росписи потребуется три миллиарда. Откуда они возьмутся, пока никто не думал Власти Петербурга внезапно передали Исаакиевский собор РПЦ, взяв на себя расходы по его содержанию. Что теперь? от кого и когда она поступила, уклонился. Чиновник признал, что обращение патриарха к Полтавченко было, но отказался сказать когда: «Оно ведь не мне было адресовано, поэтому не буду называть дату». Договор, пообещал Мокрецов, будет прописан очень жестко, а в случае неисполнения закрепленных в нем условий документ о передаче собора в пользование РПЦ может быть расторгнут. Богач-бедняк Под напором журналистов чиновник вынужден был признать, что пока никто и не считал, во что обойдется городу содержание и реставрация собора и откуда необходимые средства возьмутся. Мокрецов говорит, что специалисты потом посчитают, сколько на Исаакий денег нужно. Мы же пока посчитали, во сколько обходятся уже переданные РПЦ объекты. В рамках Федеральной целевой программы «Культура России» (2012—2018 гг.), например, на сохранение памятников религиозного назначения отписано 20 миллиардов 451 миллион 590 тысяч рублей. То есть почти половина всех средств, выделяемых на реставрацию объектов культурного наследия по всей стране (42 млрд 838,28 млн). Для сравнения: на сохранение наиболее ценных памятников деревянного зодчества Русского Севера — всего 564,25 млн; на памятники всего Золотого кольца — 1969,88 млн. На Троицко-Измайловский собор за все время реставрационных работ (2006—2016 гг.) город потратил без малого миллиард. На реставрацию лишь фасадов и колоннады Казанского собора за последние четыре года — около 150 млн. На реставрацию Смольного собора, отнятого у музея, уже пошло около 473 млн. « Дележка неделимого Попутно на город легли немалые затраты по подготовке альтернативных музейных площадей — взамен Смольного и Сампсониевского соборов. Как пояснил Николай Буров, два предоставляемых взамен объекта (на Думской и на Большой Морской) требуют много вложений и времени, чтобы привести их в соответствие музейным требованиям. Размещавшаяся в Сампсониевском экспозиция, посвященная Полтавской победе, теперь хранится на временных съемных площадях. В соборе был 141 музейный предмет, на их передачу и оформ ление ушло полтора года. По оценкам Бурова, на аналогичную операцию при передаче Исаакиевского (где музейных предметов более 20 тысяч) может уйти от двух до трех лет. Колоссальных затрат потребует не только обеспечение их сохранности, но и реставрация: на ближайшие 10 лет только по росписи живописи потребуется около трех с половиной миллиардов, отмечает директор музея. Петр КОВАЛЕВ / ТАСС Львиная доля музейных предметов Исаакия — неотъемлемая часть собора. Это во-первых. А во-вторых — все они входят в состав Музейного фонда РФ. По закону «Музейная коллекция является неделимой». Музейному предмету гарантируется не только сохранность, но и обеспечение возможности его публичного представления и изучения. В случае передачи собора церкви, как обойдутся с царскими вратами (сейчас они полураспахнуты, чтобы можно было видеть редкой красоты витраж)? Что будет с иконостасом из малахита и лазурита — станут зажигать стоящие там огромные подсвечники и лампады? Заставят ли стены современными иконами для «приложиться и поставить свечку» (как уже сделано в приделе Александра Невского)? Выгородят ли в середине и застелют коврами мраморный пол для митрополичьего места, как в Казанском, — и тогда пропадет возможность любоваться куполом из центра храма? Эти и многие другие вопросы обсуждают сейчас между собой петербуржцы, но не «договаривающиеся» стороны. ФЗ-73 требует, между прочим, не использовать объект культурного наследия (за исключением специально оборудованных с учетом требований противопожарной безопасности помещений) для хранения предметов религиозного назначения, «включая свечи и лампадное масло». Как с этим быть? Но больше всего, по признанию Николая Бурова, его волнует судьба сотрудников музея — сейчас в нем на постоянной основе работают почти 400 человек плюс 60 экскурсоводов, привлекаемых в летний период. Многие служат здесь десятилетиями. На пресс-конференции вице-губернатор Мокрецов (признавая, что город финансово никак не поддерживал музей) вместо благодарности коллективу поспешил приписать достигнутые успехи простому везению: «Повезло им — могут зарабатывать, осуществляя коммерческую деятельность. У них ведь огромный трафик, сколько туристов! Они показали, что хорошо умеют работать и зарабатывать — уверен, что [сотрудники музея] не пропадут». Епископ Тихон заверил, что экскурсионное обслуживание будет сохранено — для чего создадут специальное церковное агентство, работающее за счет необлагаемых налогом пожертвований. Репертуар обещан разнообразный — с тематикой как религиозной, так и искусствоведческой. Но «экскурсий для воинствующих атеистов не будет». Николай Буров не сомневается, что если передача Исаакиевского собора РПЦ произойдет, следующим станет Спас на Крови. Говоря о будущем музея, который еще недавно именовался «музеем четырех соборов», его директор прибег к мрачному сравнению с человеком, которого сначала довели до инвалидности, отрезав ногу, потом сделали тяжелым инвалидом, отняв руку, а нынче замышляют отсечь и голову. Отвечая на вопрос, намерена ли РПЦ получить и Спас на Крови, епископ Тихон улыбнулся в бороду: «К Спасу у каждого православного человека огромный интерес. Всякий православный храм должен быть храмом». Татьяна ЛИХАНОВА — специально для «Новой», Санкт-Петербург P.S. На сайте Комитета по имущественным отношениям опубликовано распоряжение, предполагающее передачу Исаакиевского собора на 49 лет в безвозмездное пользование РПЦ. Документ подписан 30 декабря 2016 года. В прилагаемом к документу плане-графике Комитету по культуре совместно с музеем «Исаакиевский собор» предписывается до 1 марта с.г. «определить возможность изъятия Объекта из оперативного управления Учреждения без предоставления взамен Учреждению обеспечивающих его деятельность помещений».
Page 1: понедельник среда
Page 5 and 6: хроника абсурда «Н
Page 7 and 8: экономика/прогнозы
Page 9 and 10: & комментарии вид с
Page 11 and 12: монологи запрещенн
Page 13 and 14: громкие процессы н
Page 15 and 16: «Новая газета» пон
Page 17 and 18: специальный репорт
Page 19 and 20: «Новая газета» пон
Page 21 and 22: культурный слой/ки
Page 23 and 24: спорттовар «Новая

«Новая газета» №3 (понедельник) от 16.01.2017

Create successful ePaper yourself

Delete template?

Save as template?