Гавриил Константинович Тюменцев

ЧЕРНЬ НА БОЯР»
середины XYII века
Иванович Щербатый. Человек известного
склада: корыстолюбив и предприимчив,
жесток и изворотлив.
Даже зажиточных татар и остяков
разорял до того, что те вели в заклад
собственных близких. Крестьян заставлял
работать в хозяйстве воеводы
и приказчика его Старкова, в страдную
пору принуждали строить на реке
мельницу.
Князь отправлял на колмыцкие
торги своих людей и те скупали для
него пушнину и другие товары. Мешая
собирать ясак в ясачных волостях,
скупал там меха и рыбу, "перебивал"
торговлю и промысел служилым людям.
Брал взятки, менял у казаков коней,
отправляя хороших на Русь, вел
дела себе на прибыль и по строительству
новых городских укреплений. А
ко всему прочему, обвиняли князя в
"позоре" жен в пьяных оргиях. Словом,
не было в Томске на много верст
вокруг людей, не имевших к князю
справедливых претензий.
Челобитные, которые отправлялись
в Москву, успеха не имели. Недовольное
Щербатым население,
томская "оппозиция" объединилась
вокруг другого воеводы - Ильи Никитича
Бунакова и дьяка Бориса Исааковича
Петрекеева. Служилых людей
возглавили боярские дети, казацкий
голова З. Литосов, пятидесятник
И. Володимерец.
В конце апреля - начале мая 1648
года томичи отстранили от власти князя
Щербатого и фактически арестовали
его на своем дворе. Поводом для
бунта послужил приказ воеводы отправить
из Томска в Красноярск 200
служилых людей по просьбе тамошнего
воеводы Михаила Дурново. По
всему Томску избивали и задерживали
сторонников Щербатого, вершили
дела "воровские круги", повстанческие
органы управления. Дворы сторонников
неугодного воеводы были
отданы на разграбление. Задним числом
в челобитной томичи просили государя
избавить "своих сирот" от
лихоимца, уже сидевшего под замком,
и предупреждали, что отправят в
Москву подробные описания его, воеводы,
притеснений и насилий.
Около 20 августа, в самый разгар
московской смуты, томичи прибыли в
белокаменную, привезя с собой
шесть пространнейших жалоб от служилых,
томских татар и остяков, ясачных,
жилецких, оброчных людей,
пашенных крестьян. Государь обещал
дать по челобитным "судимую грамоту"
на князя Щербатого. Москва не
могла пренебречь требованиями восставших,
хотя заботилась, понятно,
прежде всего, о собственных интересах.
Снизили размер десятины, установленной
воеводой, выдали
задержанное жалование служилым.
Исправно реагировал на все просьбы
томичей и Сибирский приказ.
А взбунтовавшийся город бурлил.
Противоборство сторонников Щербатого
и Бунакова принимало характер
явной междуусобицы. Перехватывались
на заставах челобитные, толпа
сажала в тюрьму и избивала неугодных.
Впрочем, новый воевода Бунаков
во всем походил на прежнего, так
же не делал различия между своим
двором и государевым хозяйством. И
вскоре тоже вызвал недовольство томичей.
Казаки и мастеровые составили
челобитные уже на Бунакова, о чем
стало известно последнему. Заговор
был раскрыт, зачинщики посажены в
тюрьму и подвержены пыткам. Одновременно
велась борьба и против сторонников
Щербатова. Причем, обе
стороны, стремясь к власти, старались
всячески привлечь на свою сторону
население.
Челобитные "грамотки" Щербатого
попали-таки в Москву и Тобольск,
откуда предполагалось прислать для
подавления бунта отряд служилых.
Томичи отправили гонцов в Кузнечный
острог, прося поддержать их выступление.
В конце концов, восстание
сошло на нет. в Томск приехали новые
воеводы - Волынский и Коповинский.
Илья Бунаков был бит кнутом и сослан
в ссылку, равно как и некоторые служилые,
пятидесятники и боярские дети,
повинные в смуте. Попытка создать
на Томи "свой сибирский Дон"
успехом не увенчалась.
Следствие по делу о бунте
тянулось несколько лет. В Сибирском
приказе устраивали
очные ставки между князем
Осипом и Ильей Бунаковым.
Князь обличал томичей в создании
незаконных "воровских
кругов", те, в свою очередь, отстаивали
свое традиционное
право городского челобитья на
воеводу. Томичи доказывали
законность своих прав на смещение
"дурного" воеводы, на
устранение "изменника", нарушившего
верность царю - тем,
что узурпировал, по сути, государевы
права.
О Московской смуте в Томске
узнали только в декабре
1648 года. Когда устали ждать
вестей от первых челобитчиков,
послали казаков в Нарым, и оттуда,
от сургутских казаков,
привезли весть о восстании.
Бунаков собрал у себя во дворе
узкий круг служилых и сообщил
им об известии. Но каким-то образом
новость вскоре облетела
весь Томск.
Виктор ЮШКОВСКИЙ.
На снимке: литография Л. Г. Лапиной "Старый Томск"