«Новая газета» №132 (понедельник) от 22.11.2021

22
«Новая газета» понедельник
№132 22. 11. 2021
ДУЭЛЬ ДОН ЖУАНА
С ОНЕГИНЫМ
Премьера в Большом:
все, что душе угодно, кроме нового
О
пера Моцарта — лучшая из
лучших, она, как и сам Дон
Жуан, манит, ранит, обжигает
не только девушек, согласно мифу и
сюжету, но и режиссеров. Руководство
Большого пригласило осуществить эту
наисложнейшую постановку дебютанта в
оперном жанре, но режиссера именитого
Семена Спивака — художественного
руководителя Санкт-Петербургского
Молодежного театра на Фонтанке. И,
конечно, от таких предложений не отказываются.
Но мало того, что «приручить»
Дон Жуана — задача виртуозной сложности,
наверное, сам того и не подозревая,
режиссер оказался погружен еще в
омут провокативных контекстов.
Первое, что невозможно не заметить:
сегодня Большой театр будто торопится
избавиться не только от знаменитых
спектаклей Дмитрия Чернякова, сделанных
при прежнем художественном
руководстве, но даже и от воспоминаний
о них. Сначала на смену его знаменитому
спектаклю 2006 года «Евгений
Онегин», который сегодня выкуплен и
показывается Венской государственной
оперой, пришла пародийная постановка
Евгения Арье в псевдофольклорном стиле
с гусями и медведями, резвящимися
на искусственном футбольном газоне.
Сейчас настал момент дуэли с его «Дон
Жуаном», который 11 лет назад был
заимствован у фестиваля в Экс-Ан-
Провансе, и в процессе «русификации»,
надо признать, заметно потерял в исполнительском
качестве.
Безусловно, театр — не музей: одни
постановки тех же названий должны
сменяться другими. Вопрос только один:
зачем так спешить? Ведь спектакли
Чернякова, которого теперь мечтают
заполучить все лучшие театры мира, это
всегда мощное, яркое и по-настоящему
авторское произведение. Оно далеко
не всегда побуждает к согласию с ним,
но неизменно рождает сильное переживание
и незабываемые впечатления. И
обрекать иного постановщика на неизбежное
сравнение двух спектаклей —
дело, думается, не очень благородное и
благодарное.
Второе наблюдение: какая-то психоделическая
страсть современного
Большого театра к мрачным черно-белым
постановкам с редким вкраплением
одного яркого цвета, чаще красного
— как символа страсти и крови.
Таких спектаклей наберется почти с
десяток: «Каменный гость», «Иоланта»,
«Катерина Измайлова», «Пиковая
дама», «Саломея», «Тоска», вот теперь и
«Дон Жуан» к ним присоединился.
Также можно заметить, что эта премьера
приурочена к 265-летию со дня
рождения великого композитора и
230-летию со дня его смерти. И в репертуаре
Большого сейчас есть две оперы
Моцарта, написанные, как и «Дон
Жуан», на либретто Лоренцо да Понте.
В 2014-м дирижер Стефано Монтанари
вместе с режиссером Флорисом
Виссером создали изумительный спектакль
«Так поступают все женщины». А
годом позже сыграли «Свадьбу Фигаро»
в постановке Евгения Писарева и дирижера
Уильяма Лейси: спектакль, быть
может, уж слишком простой, но красочный
и веселый, и многие солисты нашли
в нем свою певческую удачу. Поэтому
появление «Дон Жуана» — ключевой
оперы тандема Моцарта/да Понте, в
принципе, логично и даже закономерно.
Но момент и место премьеры оказались
не самыми выигрышными.
Очевидно, Новая сцена не лучшее
место для обитания «Дон Жуана»,
кстати, как и недавней «Тоске». И решение
знаковые оперы поселить не на
Исторической сцене Большого, лежит в
плоскости коммерческих, а не художественных
интересов театра. Новая сцена
не столь заманчива для туристических
селфи, как историческое здание, поэтому
билеты туда продаются много хуже, тем
более во времена пандемии. Возможно,
поэтому ее решили украсить шлягерным
спектаклем.
Семен Спивак с подкупающей искренностью
признался, что, прежде, чем
приступить к работе в Большом театре,
он пересмотрел в интернете массу записей
самых разных постановок «Дон
Жуана». И это с ним и его коллегами
(сценограф Семен Пастух, художник
по костюмам Галина Соловьева, хореограф
Сергей Грицай и художник по
свету Дамир Исмагилов) сыграло злую
шутку. Спектакль, наверное, неожиданно
для самих его авторов превратился
в коллекцию из чужих и старомодных
цитат. Тут все, что душе угодно: полная
луна на звездном небе, тряпичное пламя,
развивающееся, как флажки на ветру,
пожелтевшие деревья в кадках и странные,
ничем необъяснимые велопрогулки
Дон Жуана со свитой.
Между героями нет никаких взаимоотношений:
каждый сосредоточен на
себе и собственных вокальных задачах.
Феноменальный Ильдар Абдразаков
(Дон Жуан) при отсутствии каких-либо
концептуальных идей мечется по сцене,
как хищник в клетке. Своим мощным
персоналите и невероятно красивым
голосом он только подчеркивает все несовершенства
спектакля.
Его слуга Лепорелло (поляк Кшиштоф
Бончик) обаятелен в своем комиковании,
но объема голоса и харизмы для этой
партии молодому певцу не хватает. А
тандем Дон Жуана и Лепорелло (американец
Дэниэл Окулич / аргентинец
Науэль ди Пьерро ) из второго премьерного
состава просто слаб, как и финский
тенор Туомас Катаяла в роли Дона
Оттавио, оказавшийся незаменимым в
обоих составах. Зачем приглашать певцов
такого скромного уровня, не очень
понятно. Правда, и штатные солисты
театра Денис Макаров (Командор) и
Александр Бородин (Мазетто) оказались
не на высоте. Солистки Большого Динара
Алиева/Екатерина Морозова (Донна
Эльвира), Светлана Лачина/Альбина
Латипова (Донна Анна) Екатерина
Воронцова/Анастасия Сорокина
(Церлина) — россыпь красивых и ярких
голосов, не сложившаяся в моцартовский
виртуозный ансамбль. Оркестр под
дирижерской палочкой Тугана Сохиева
звучал очень плотно, без присущих моцартовской
партитуре стилистических
деталей и нюансов. И главное, музыка
и зрелище никак не стыковались друг с
другом. Дон Жуан оказался верен себе
и над всеми опять посмеялся. И всем
причастным к премьере, как и публике,
остается, подобно девушкам мифического
сердцееда, выдавать желаемое за
действительное.
Мария БАБАЛОВА —
специально для «Новой»
«Нули и единицы»
Триллер о невыполнимой миссии
против глобального террориста —
вируса, взорвавшего наш мир.
Неутомимый, неистовый Абель
Феррара. Американский режиссер итальянского
происхождения вновь изумляет.
В продолжение психодрамы бессознательного
«Сибирь» с Уиллемом Дефо ветеран-провокатор
снимает кино на пике
пандемии, опустошившей города. Где?
Разумеется, в городе, смонтировавшем
цивилизации, — Риме.
Его кино о том, что с нами произошло.
Что случилось с человеком. С человечеством.
В синопсисе сказано: «После апокалиптической
осады следуем за американским
солдатом Джей-Джеем (актер и
режиссер Итан Хоук), который перемещается
по ночному, безвыходному миру
страхов, паранойи и зыбкой надежды. Он
солдат войны между историей и будущим».
Вымерший темный город. Люди в масках.
В основном — террористы, взывающие
к честности, обвиняющие и немедленно
наказывающие. Наркоманы с отрицательными
пэцээрами. Сутенеры и милый китайский
лесбийский клуб. Русские мафиози
распевают ералашевскую песенку про
«мальчишек и девчонок» и хотят ребенка
от Джея-Джея. И все они, а также их родители,
а также весь мир распяты страхом.
Неразрешимые религиозные конфликты, в
которые вовлечены мусульмане, христиане,
атеисты. Пытки несогласных, наконец,
взорванный Ватикан, взлетающий в воздух
«Святой престол». Куда дальше?
Наемник Итана Хоука должен выполнить
некую конкретно не сформулированную
миссию. Потому что нынешний
мир — тромбированная венозная система
запутанных коррупционных и политических
интересов, локальных и международных
конфликтов, заговоров спецслужб,
мутных геополитических схем, в которые
вовлечены миллионы.
Вот и движется, озираясь, по пустым
тревожным улицам, темным закоулкам
параноидального вечного города Джей-
Джей, встречая таких же, как он, единиц,
превращенных цифровизацией в нули.
Попавших, как и он, в капкан зараженного
мира. Надевших маски, стирающие
лица, получивших куар-коды вместо имен.
Люди ночи, теряющие надежду под долгим
черным римским небом и гигантским месяцем,
изрытым оспинами кратеров.
Вооруженный странник Джей-Джей,
подобно джармушевскому «Мертвецу»,
ищет ключи к закрытым дверям обезлюдевшего
лабиринта. Герой и жертва. Как и
его исчезнувший брат-близнец. Пытается
спасти жену брата и ее ребенка. Пытается
встретить рассвет. Вернутся ли с фронта
«Нули и единицы»
ЧТО СЛУЧИЛОСЬ
С ЧЕЛОВЕЧЕСТВОМ?
ОНО
18 ноября
в России выходят
картины культовых
режиссеров Абеля
Феррары и Уэса
Андерсона
эти солдаты? Если больше не существует
границы между фронтом и миром, ее
стерли, взорвали с помощью цифры и
разнообразных кодов доступа. Невидимые
«Большие братья» повсюду: видят тебя,
слышат тебя, следят за тобой. Просим не
отключать мобильные телефоны!
Концептуальный андеграунд Абеля
Феррары, артистический нуар, бросает
вызов, глумится над жанровыми шпионскими
экшенами вроде «Миссия невыполнима»,
«Идентификация Борна»
или триллера «Шпион, выйди вон» (не
случайно герой — тезка режиссера Алана
Джея Абрамсона, создателя многоходового
хита «Миссия невыполнима»).
Феррара деконструирует, взрывает
нарратив, жанр, сюжет, не стремится быть
понятным. Мы же сами не понимаем, что
вокруг нас происходит, чего ждать в следующем
году или завтра. Он и воссоздает
неуловимую атмосферу «темных времен»,
нового крестового похода неизвестно кого
против всех. Бежать очень хочется, но неизвестно
куда.
«
Оператор Шон Прайс Уильямс снимает
Рим как узнаваемый и одновременно
НАРКОМАНЫ
С ОТРИЦАТЕЛЬ-
НЫМИ
ПЭЦЭЭРАМИ.
СУТЕНЕРЫ
И МИЛЫЙ
КИТАЙСКИЙ
ЛЕСБИЙСКИЙ
КЛУБ