ISSN 0134-4331

— Очерк,— сказал я.
— Материала хватит?
— Думаю, да,— уверенно ответил я.
Через день-другой я положил перед собой несколько листов чистой
бумаги и на одном из них в углу написал «Очерк». А заголовок, как
ни силился, не мог придумать. За день и десяти строк не написал, хотя
образ героини зримо стоял передо мной, преследовал меня днем и
ночью.
Прошло около месяца, а очерка я все не мог выдать. На одной из
планерок редактор спросил:
— Ну так когда же ты напишешь о Семеновой?
— Не знаю, Николай Петрович,— чистосердечно признался я.—
Что-то не получается. Не хватает чего-то...— И тут понял, что меня
смущал непонятный спор Анн с тем самым парнем.
Всегда спокойный, на этот раз редактор не сдержался:
— Творческого горения не хватает тебе. Вот чего...— Помолчав,
добавил:—Одной поездкой, пожалуй, не обойдешься. Придется тебе
еще раз съездить.
Мне только этого и надо было. Через день я снова трясся в кузове
попутной автомашины. Остановил ее неподалеку от свинофермы. Шел
в хорошем настроении. Еще бы! Ведь предстояла встреча с Аней. Но
хорошее настроение сразу же исчезло, как только мне сказали, что
Семеновой нет. Что делать — пошел в село.
Дома Ани тоже не оказалось.
— Ушла в клуб,— сказала пожилая женщина, одетая в широкий
семейский сарафан. Я догадался, что это была мать Ани.— Ежели срочно,
подождите. Может, скоро придет.
Находиться долго в чужом доме было неудобно, и я вышел. Решил
пойти к Ивану Ивановичу.
Тот встретил меня приветливо.
Отужинав, мы еще долго говорили с Иваном Ивановичем. Но сидел
я как на иголках—подмывало сходить в клуб.
И вот я в клубе. Сижу, смотрю, как танцуют молодые.
Вдруг входит Аня в окружении девушек. На ней цвета чистого
неба шерстяное платье, туфли на высоком каблуке. Направилась в мою
сторону. Села рядом. Я пригласил ее на вальс.
Если бы меня в то время заставили сказать о тех чувствах, которые
я испытывал, танцуя с Аней, я, пожалуй, не сумел бы сделать
этого. Было радостно и почему-то тревожно...
Мы еще долго танцевали с Аней. Потом я проводил ее до дома.
— Ну, как там наши молодые? — спросил Иван Иванович, когда
я укладывался спать.
— На высшем уровне,— ответил я.— Просто пе ожидал...
— Да, молодежь у нас и спеть, и сплясать — все может. Потому
как она грамотная, обученная,— согласился Иван Иванович и, чутьчуть
помолчав, прибавил:—Культура, брат, свое берет.
Я долго не мог уснуть в ту ночь, все думал, думал...
Рано утром уехал в райцентр.
Шло время. Однажды слышу — Аня Семенова собирается замуж.
«Ах, вот чего не хватает! Описать свадьбу — и очерк будет что
надо»,— подумал я, хотя и с понятной горечью.
В ту ночь я снова не мог уснуть. Все думал, как бы получше написать
про Аню. Утром глянул в зеркало— и не узнал себя. Лицо бледное,
осунувшееся.
— Что с тобой? — спросил редактор, когда я пришел на работу.
Я не ответил.
— Очерк, что ли, писал всю ночь? — Николай Петрович ждал
ответа.
88