NG-1354 (28.02-05

More documents

Recommendations

Info

www.mk.ru 10 В юности Бухановский мечтал стать следователем. — На счету Чикатило только ных 43 трупа — женщины, девушки, дети, доказан- изнасилованные и истерзанные. Как вашего отца привлекли к следствию? — Года за 3–4 до поимки Чикатило Виктор Бураков, который возглавлял тогда розыск, пришел на кафедру психиатрии Ростовского университета. Там проходила клиническая конференция, на нее собрались ведущие психиатры города и области, Бураков сказал, что никак не могут поймать известного маньяка, который столько времени терроризирует всех. Жертвы находились по всему Советскому Союзу, но больше всех их было в Ростове и Ростовской области. Правоохранительным органам нужна была помощь профессионального психиатра, чтобы составить психологический портрет убийцы. Бураков обратился ко всем присутствующим, но после конференции к нему подошел только мой папа и предложил: «Давайте попробуем». Папе разрешили знакомиться с материалами уголовного дела, он общался со следователями, изучал фотографии останков жертв, читал показания родственников погибших, чтобы понять, что это были за люди, какими особенностями обладали, где их видели в последний раз. Чтобы вычислить, что их связывало с убийцей, и исходя из этого выяснить, что за человек сам убийца. Потом, когда появились другие похожие серийники, с которыми довелось работать папе, он назовет это «синдромом Чикатило», серийного сексуального преступника. Он считал, что мы имеем дело с вариантом нехимической зависимости. То есть зависимости, в основе которой лежит садизм. И именно эта черта отвечает за серийные сексуальные преступления. — Когда Чикатило наконец задержали в Новочеркасске в 1990 году, тот долго не давал показания, еще чуть-чуть, и его пришлось бы отпускать, — и позвали вашего отца. — Да, просто не знали уже, что и делать. Тем более что однажды до этого Чикатило ловили и отпускали. Отец пришел в камеру в белом халате и стал беседовать с Чикатило не как с убийцей, а как с пациентом, так ему и представился: «Я психиатр. Я вас не знаю, и вы меня не знаете, но вот у меня сложилось такое о вас впечатление». И дальше он обрисовал тот портрет, который создал. В конце их разговора, как потом папа вспоминал, Чикатило расплакался. Папе он первому рассказал об убийстве девятилетней девочки, которое совершил. И когда отец вышел на улицу из изолятора, а это была ночь, он позвонил Буракову из автомата на рабочий телефон, тот ждал результата в своем кабинете, и сказал, что Чикатило дал признательные показания. — Как долго Александр Олимпиевич продолжил работать с Чикатило? — Какое-то количество встреч у них было, папа делал записи, описал детство Чикатило, его юность и так далее. Как-то папа забежал в перерыве между их беседами, поел и маму попросил сделать бутерброды. Она спросила: «А это кому?» — «Чикатило». — «Нет, Чикатило делать не буду». Про него же уже все знали. Его имя стало нарицательным. Отец объяснил ей, что это его пациент. И маме, конечно, пришлось с отвращением нарезать хлеб с колбасой. Разумеется, отец прекрасно осознавал, что это феномен и его следует изучать, чтобы предотвратить подобные преступления впредь. Через какое-то время ему сказали, что все, больше встреч не будет. Но папе и его научной группе разрешили присутствовать на заседаниях суда. ИЗ СЕМЕЙНОГО АРХИВА ПАМЯТЬ ПАМЯТЬ На днях исполнилось 30 лет, как расстреляли самого известного маньяка СССР Андрея Чикатило. Но вспоминать такую дату совсем не хочется. Есть куда более достойный повод вспомнить об этом чудовище. Как известно, преступника пришлось бы отпустить, если бы не ростовский психиатр Александр Бухановский. Именно ему первому удалось создать профайл — психологический портрет Чикатило еще до его поимки, разговорить его потом и добиться признательных показаний. Его научный метод используют и сегодня. Когда я позвонила дочери Бухановского, Ольге Александровне, тоже психиатру и продолжательнице дела отца, чтобы узнать подробности его работы с известным серийным убийцей, она с неожиданной горечью произнесла: «Почему-то о Чикатило помнят все. Помнят плохое. А моему отцу исполнилось бы восемьдесят лет, до которых он, к сожалению, не дожил». УКРОТИТЕЛЬ О знаменитом психиатре Бухановском, разоблачившем маньяка Чикатило, вспоминает его дочь — В народе ходили слухи, что Чикатило не расстреляли, а отдали на опыты. — Нет, суд вынес смертный приговор. Иное при тех обстоятельствах было и невозможно. Папа говорил: да, конечно, было бы неплохо сделать ему МРТ мозга, энцефалограмму, еще какие-то исследования провести, но чтобы сохранили жизнь Чикатило для его изучения, этого я никогда от него не слышала, тем более что потом были и другие серийные маньяки, с которыми папа работал. Я думаю, что мечта отца стать следователем сбылась, так как хорошие психиатры — это своего рода следователи и есть. Они должны понять, что у человека в голове, какие мотивы им движут. Точно так же, как следователи, психиатры выстраивают свои версии происходящего, отрабатывают их. Чтобы понять человека, надо понять его болезнь, согласно каким болезненным механизмам совершаются те или иные поступки. — Наверное, нужно очень любить людей, чтобы принимать их любыми — тем более в душевном нездоровье. — К нам в клинику до сих пор приходят пациенты, говорят, что лечились у папы когда-то, благодарят. Многим казалось, будто бы Бухановский обладал гипнозом. Папа так спокойно, уважительно, доброжелательно общался с ними и смотрел им в глаза, что они выходили от него окрыленными. Нет, конечно, подобных способностей папа не имел. Просто он очень любил свою профессию и людей. Помню, как-то его поздно вечером вызвали в клинику. Больной перевозбудился и сильно кричал. Парень молодой, наверное, лет 25 ему. Папа взял его за руку: «Иди ко мне, мой хороший», обнял за плечи, они вместе дошли до кровати, и папа спокойно с ним переговорил и ждал, пока тот заснет. Папы нет уже десять лет, и в прошлом году у нас тоже разбушевался пациент. Голоса заставляли его устраивать поджоги. А доктор, как назло, застрял в пробке, к пациенту попросили подъехать моего сына, внука Александра Олимпиевича. Они очень похожи — походкой, фигурой. Женя тоже подошел к больному, успокоил, дал ему лекарства, уложил его. Моей маме позвонили из клиники и говорят: «Инна Борисовна, сегодня у нас был Александр Олимпиевич». Мама в слезы. К сожалению, Женя не хочет стать психиатром, он занимается административной работой. — Ваш отец создал самый первый психиатрический центр в СССР еще в 1991 году. Такого вообще не было, психиатрия всегда была прерогативой государства. — Отец занимался генетикой шизофрении. И потом он первым в стране стал изучать проблему транссексуализма. К нему за помощью съезжались транссексуалы со всей страны. За три десятка лет работы к папе обратились около 600 человек, 130 он дал разрешение на смену пола. Ни один из них не пришел и не сказал потом, что хочет «вернуться» обратно. Как, кстати, очень часто происходит сегодня, особенно на Западе, — когда человек сменил пол, а вскоре понял, что передумал. Он первым высказал точку зрения, что транссексуализм — редкая аномалия психики, и этим людям нужна помощь. Корректировать истинный транссексуализм можно только хи- “МОСКОВСКИЙ КОМСОМОЛЕЦ” 28 февраля — 5 марта 2024 года Александр Бухановский с женой и дочерью. Фамилия Чикатило стала нарицательной. ИЗ СЕМЕЙНОГО АРХИВА WIKIPEDIA 13 стр. рургическим путем. За 69 лет жизни он успел невероятно много. — Я знаю, что американцы уважали вашего отца как специалиста. И он даже читал лекции и помогал в работе ФБР по расследованию серийных убийств. Ему никогда не хотелось остаться? — Отец видел в США определенную свободу, которой, может быть, были лишены мы. Но нет, эмигрировать папа никогда бы не смог. Хотя этот вопрос и поднимался. К сожалению, в 90-е годы многие из родственников разъехались, кто в Америку, кто в Израиль. Мы практически одни здесь остались. И вот с мамой теперь ухаживаем за всеми могилами. Люди уехали, а могилы-то здесь. Для папы было бы немыслимо эмигрировать. Он был патриот и коммунист. Он не мог себе представить, что окажется где-то без дру- зей, без своей школы. Когда мы с ним были в Германии, где ему делали серьезную опе- рацию, то гуляли по парку в Кельне. Там было красивое озеро, и по нему плавали лебеди. И тогда он мне сказал: «Запомни, мы нужны нашей стране, жить и работать мы сможем только в России». Конечно, была и зависть. Его постоянно приглашали на ток-шоу как эксперта. И это вызывало определенные разговоры в профессиональной среде: почему его, а не нас. Да что он такого сделал? Сперва он эмоционально реагировал, но с годами стал более осмотрительным, прежде чем отвечать, думал и взвешивал. Конечно, его уважали, но и немного опасались, потому что папа сотрудничал со всеми правоохранительными органами, был в Общественном совете при ГУВД. Знаете, наверное, я думаю, что и ушедшие авторитеты опасны для бездарностей, потому что затмевают их даже мертвыми. Они хотят, чтобы про великих забыли, чтобы следующее поколение думало, что эти бездари и есть самые великие. Папа всегда боролся и отстаивал свою позицию. Если он считал, что прав, то шел до победного. И вот этот дух папин, его поддержку традиций отечественной психиатрии мы стараемся сохранить. Но, к сожалению, пришло то, что сейчас называют европейскими ценностями, и некоторые доктора этим гордятся. Я не со всем согласна, так же как и с введением МКБ-11, где раздел, касающийся психиатрии, перевернут с ног на голову. Хотя очень много положительного есть и там. Если бы, например, глубокие знания нашей национальной психиатрии соединить с финансовыми возможностями и материальным западным оснащением, то это была бы самая мощная психиатрия в мире. Когда я видела в Америке частную психиатрическую клинику с изолятором и бронезащитными стеклами, палаты, обитые мягким материалом, поле для гольфа при больнице, конюш- ню, огромные комнаты для ароматерапии, прекрасные одноместные и двухместные па- латы... У нас таких условий нет. Но зато у нас пока что есть мозги, были, по крайней мере, у старой гвардии. — Сейчас стало модно снимать исто- рические фильмы про маньяков, их био- графии. В сценарии ведь тоже стараются использовать психологический портрет того или иного преступника. Похожи? — Если честно, то я этого не понимаю. Вот о таких людях, как мой папа, как Бураков, как следователи, которые раскрывают тяжкие преступления против личностей, надо снимать. О порядочных людях и надо, а не смаковать все это. — Слушайте, но говорили же, что в Советском Союзе маньяков не было и все было идеально. Но на самом же деле помимо Чикатило были и другие. Просто лицемерили и скрывали истинное положение вещей. Разве это хорошо? — Маньяки, конечно, всегда были, есть и будут. Потому что это патология, которая свойственна небольшому проценту людей. Говорить об этом нужно, я считаю, но с точки зрения просвещения, а не так, как это происходит сейчас, когда главный герой — сам маньяк, и исследуется его «богатый внутренний мир». Героями были те, кто его вычислил и поймал. И надо на их примере объяснять что-то ценное, чтото важное, моральное, чтобы окружающие становились лучше и милосерднее. Показывать надо, как он дошел до жизни такой и как сделать так, чтобы определить его еще до того момента, когда он начал зверствовать. Понимаете? Зло было и есть всегда, но хорошие люди должны объединяться и противостоять этому. Екатерина САЖНЕВА. ¹9(1354) 28.02 - 05.03.2024 ã.
12 стр. “МОСКОВСКИЙ КОМСОМОЛЕЦ” 28 февраля— 5 марта 2024 года «Я вздрогнула, загрохотала посуда, стало темно… Думаю — помешалась, не могу найти дверь в темноте. На улице сплошь крики, гул, столбы поваливши…» Это живые воспоминания о, пожалуй, одном из самых страшных событий в Тверской области. Елена Голубева очень хорошо помнит тот вечер: 27 ноября 2009 года, когда «Невский экспресс» потерпел крушение рядом с ее казармой, разделило жизнь пенсионерки на две части. Изо дня в день, из ночи в ночь (да, такие воспоминания не могут не преследовать всю жизнь) бабушка переживает то, что произошло, ведь ее дом стал последним пристанищем для некоторых жертв. Эта история была описана десятки раз, но история самой Елены Голубевой, человека, который прожил непростую жизнь и нашел в себе силы и самоотверженность в тот холодный осенний вечер, тоже должна быть рассказана. ВЗРЫВ Елена Михайловна с одним из своих домашних любимцев. Этой женщине 21 февраля исполнилось сь И СУДЬБА 93 года, и она помнит все: день, когда устроилась работать на железную дорогу, ночь теракта, имена людей, которые ей помогают и поныне — даже они оказались переплетены меж собой. Жизнь Елены Михайловны неразрывно связана с железной дорогой: руководство РЖД выделило Голубевой казарму на 284-м километре линии Санкт-Петербург— Москва, ставшую пенсионерке домом ровно до 27 ноября 2009 года. После крушения «Невского экспресса» бабушку переселяют в дом, построенный на скорую руку (за 19 дней) в деревне Лыкошино — и тут, также в нескольких метрах от нового жилища, проложены железнодорожные пути, а рядом стоит указатель о месте крушения поезда, разделившего жизнь бабушки на «до» и «после». Дорога длиною в жизнь Мы останавливаемся у небольшого домика Елены Михайловны. Указатель «Мемориальный крест памяти крушения поезда «Невский экспресс», установленный у дома, смотрит в окно пенсионерки. «Проходите, садитесь, — слышим бодрый голос хозяйки жилья. — Раздеваться не надо, дома прохладно. Включу обогреватель — становится всего лишь немного теплее, а почему так происходит — не знаю…» В открывающейся двери показывается сначала синяя табуретка, а потом появляются и руки Елены Михайловны, которые крепко держат табурет с двух сторон. «Ходунки у нее есть, вот там стоят. Но не хочет она с ним, все так ходит», — встречает нас и дочь Валентина, которая также прибыла к визиту гостей. В небольшом доме уютно и чисто. Не спеша проходим в гостиную, и Елена Михайловна садится у окна с видом на железную дорогу. «Только вы бы не простыли, дует же», — переживает бабушка. На кухне тем временем громко закипает чайник, и вскоре на столе появляются хлеб с колбасой, торты, а комната наполняется ароматом кофе и пирогов. Ну а мы начинаем беседу. «Родилась я в деревне Жабница, которую потом переименовали в Камыши. Работать стала с 10 лет: куска хлеба-то не было, вот и не пошла в школу. Мама работала в колхозе, и я сдуру пошла туда же. Все думала: вот сегодня помогу, завтра, еще недельку… Но дни и недели превращались в месяцы и годы, а работа стала привычным делом. Колхоз сменился школой — точнее, работой в ней. Девчонки в школе знали, что я голодала, и иногда в партах оставляли кусочек хлебца. Поем это, поем то… Моя жизнь была тяжелая — и сейчас такая, — не сдерживает слез Елена Михайловна. — Замуж я вышла рано, отжили 17 Как живет бабушка, помогавшая пассажирам «Невского экспресса» после крушения лет вместе — разошлися. Пьяница он был, надоел — то ревновать, то вино жрать, то руку поднимать». На вопрос, жалеет ли о том, что не получила образование, бабушка отвечает просто: было не до того. Время было иное. А с железной дорогой Голубеву связала ее соседка. «Она мне как-то сказала: «Лена, а почему ты выбрала колхоз-то? Надо на производство». Она со мной поговорила, а я на ус наматывала. Однажды я оделась и поехала в Бологое, не сказав никому — ни матке (матери. — Ред.), ни мужу. Думаю, будь что будет. На предприятии мне ответили, что надо трудодней заработать, ну, я развернулась и уехала. Но не сдалась. Узнала, что нужны люди в ПЧ (судя по всему, речь идет о Бологовской дистанции пути Московского отделения ОЖД. — Ред.), перекрестилась и снова отправилась в Бологое на второй день. Тем более у меня перед этим случился выкидыш». Это произошло внезапно. Время тогда, говорит Голубева, было голодное, да и дома у нее не ладилось в новой семье — на обед то объедки, то тумаки. Спасения от мужа она тоже не могла найти, и вот однажды отправилась домой к маме. В родительском доме пахло едой. «Лезу в подпол, а там — вареная картошечка и серые щи с мясом… Запах такой хороший — вот я и наелася», — вспоминает бабушка. АНАТОМИЯ ЖИЗНИ Указатель смотрит в окно пенсионерки. АНАТОМИЯ ЖИЗНИ КРИСТИНА БЕЛЯКОВА КРИСТИНА БЕЛЯКОВА Вернувшаяся мама Елены застала ужасную картину: дочь лежит на кровати в предобморочном состоянии и «вздувши». «Я уже была беременна, и живот вздулся. Рассказала, что объелась от голода, сразу вызвали медсестру. На следующий день я потеряла ребенка…» После этого Елена сразу вновь отправилась в Бологое устраиваться на работу в ПЧ: «Меня сразу спросили — а я смогу работать? Конечно, смогу. Перекрестилася и получила документы, а потом начала трудиться». Так и начался трудовой путь Голубевой на железной дороге. Вскоре она получит и ту самую казарму на 284-м километре — коллеги и начальство увидят, как женщину избивает муж, и примут решение о выделении отдельного жилья. Чуть позже она разведется и начнет новую жизнь с «двоим детям», но замуж так и не выйдет, а свое время посвятит новому делу. Работать Голубева стала путевой обходчицей. «Сколько лет вы работали?» — спрашиваю, не надеясь на четкий ответ. «Так как сколько? С 1954 по 1986 год, — почти без запинки отвечает бабушка. — Всег- да работала ответственно, не прогуливала, но представляете — проспала один раз: часы не перевела, опоздала на электричку и побежала пешком четыре километра», — вспоминает и улыбается наша собеседница. Страшная ночь и жизнь «до» и «после» За работу на железной дороге Елена Михайловна была неоднократно награждена. Вечер 27 ноября 2009 года Елена Голу- бева помнит хорошо. Разве что имена тех, кто пришел в ее казарму, понемногу стираются из памяти. «Сделав дела, в девятом часу вечера я хотела попить чайку и телевизор посмотреть. Обычно всегда садилась у окна, а тут — как Господь меня толкнул: отойди подальше! Села на стул, взяла чашку — взрыв! Я вздрогнула, стало темно, загрохотала посуда… Думаю — помешалась, не могу найти дверь в темноте. Еле-еле нащупала телефон, позвонила родным — сказала: взрывают! На улице сплошь крики, гул, столбы поваливши…» И тут люди, вспоминает бабушка, стали приходить к ней в дом: «Комнатка была маленькая, но я пустила всех-всех: двоих на кровать положила, кого-то на диван. Несколько раз бегала ставить самовар, на улице было холодно… Помню, пришла какая-то Валя и истошно кричала в окна. Я ей говорю: «Доченька, что же ты делаешь-то, ты же мне все стеклато разобьешь, холодно будет». Да вот только стекла уже выбитые были, а она все кого-то зовет: Вася, Вася… Не смогла я спать всю ночь — какой сон, тут целая комната народу. Один умер на кровати, а поутру увидела накрытым мужчину, которому я ночью голову поправляла… Вдоль забора лежали тела, прикрытые простынями». Помнит Голубева историю и со вторым «Невским экспрессом», который террористы планировали подорвать в тот же вечер, — он задержался на пару минут, и трагедии не случилось. Тем временем в любимой казарме, где бабушке всегда было тепло и уютно, жить оказалось нельзя — взрыв уничтожил то самое окно, рядом с которым она обычно сидела. Серьезно было повреждено и само здание — вылетели три бревна. 30 декабря 2009-го, прямо под Новый год, Голубеву переселили в построенный за 19 дней дом. А тут, говорит бабуля, все время какая-то стужа. Неожиданно во время рассказа на диван прыгает кот, прямо к своей хозяйке. «Это — кот Катя, а там в углу спит девочка Кузя… — КРИСТИНА БЕЛЯКОВА www.mk.ru 11 смущенно говорит Елена Михайловна. — Мы просто не были уверены в том, кто есть кто, вот и назвали… Так все и привыкли». Пообщавшись с домашними любимцами, которые словно решили поддержать растрогавшуюся пенсионерку, Елена Михайловна продолжает — говорит, в ту ночь она потеряла и один из самых дорогих для нее подарков. «Мне по случаю выхода на пенсию сестра подарила новую шубу. В тот вечер я ее повесила, а когда ко мне пришли люди, то забрали все — им нужнее было. Не нашла я шубы на следующее утро». — Приезжал ли к вам кто-то из спасенных, благодарил? — Нет, никто не навещал. Но, помню, в годовщину крушения к Поклонному кресту приезжало высокое начальство. Меня туда тоже возили. Вот что заметила — никто не подошел к кресту, чтобы его потрогать. Все стояли в стороне — накрасивши, намазавши… И дом — не дом Любви к этому дому у Голубевой нет. Почетная работница железной дороги так прикипела к своей казарме, что все повторяет: «Это не мой дом. Мой дом «на Званке» (та самая платформа, где стояла казарма), мой дом там. Здесь я не на своем месте». В этом доме, который и «не дом», постоянно что-то подтекает, а сама Елена Михайловна мерзнет. То вода нагревается плохо, то ее и вовсе не было из-за засорившегося водопровода. «Выбрали депутата — появилась вода, — говорит бабушка. — А еще в том году ходили на речку набирать…» «А вот тут крыша течет, — показывает дочь. — Вот, смотрите, отслаивается штукатурка… Сказали, что сделают весной, когда сойдет снег». «Они исправят. Леша молодец», — тихо отвечает бабуля. Леша, а точнее, депутат Думы Бологовского округа Алексей Головко, помогает бабушке Лене не первый год. Их связывает не только отсутствие воды, протечки и медные трубы. В этот день народный избранник посетил Голубеву вместе с нами и рассказал нам, почему он помогает бабушке Лене и делает это из собственных средств. «Когда произошло крушение «Невского экспресса», мы с Еленой Михайловной знакомы не были, а познакомились уже тут, когда я начал ей помогать. Но моя мама, у которой был свой собственный бизнес, одной из первых оказалась на месте трагедии. Помню, как узнали о крушении: телевизора не было, и нам позвонили родственники из другой страны! Сразу же повезли одеяла, одежду, а главное — еду. Мама у меня такая же авантюристка, как и я, а на тот момент она владела кафе в Бологом, поэтому собрала вещи, обеды — и сразу же в машину». Помогать Елене Михайловне мужчина начал еще в те годы, когда не был избран депутатом Думы, и делал это по собственной инициативе. Сейчас именно так все и продолжается — то новый насос надо установить, то с протечками на крыше разобраться. «Для того чтобы сейчас стало все нормально, нужно спуститься в колодец: в трубе скопилось много песка. Это все образовалось после недобросовестной чистки колодца предыдущими работниками еще в прошлом году. Уже разговаривали с главой округа на этот счет, работы по промывке продолжатся весной, и уже после этих работ насос начнет работать в нормальном режиме». Пока депутат все нам показывает, Елена Михайловна остается сидеть на диване — говорит, и видеть стала хуже. На вопрос, удалось ли попасть к врачу, отвечает скромно — нет, да и смысла в этом никакого. «Запишут и отпустят… вот такое отношение. Раньше к людям относились подругому, а сейчас зажралися…» — Наверно, вы не только о врачах сейчас… — Да (смеется). Народ раньше лучше был — добрее, ласковее, простее. Наверно, люди сейчас стали богатые — деньгами кидаются. А раньше были копеечки, которые берегли. Если праздник — всё на стол ставили. А сейчас все копят, копят... Екатерина ЦАРЁВА, «МК в Твери». ¹9(1354) 28.02 - 05.03.2024 ã.
Page 1 and 2: ¹38 (1174) 16.09 - 23.09.2020 ã.
Page 3 and 4: 3 - ¹32 (1168) ¹30 (1166) 05.08 2
Page 5 and 6: ОБЩЕСТВО 5 - Есть об
Page 7 and 8: НОВОСТИ КАНАДЫ 7 С П
Page 9: 9 - ¹32 (1168) ¹30 (1166) 05.08 2
Page 13 and 14: 13 - ¹32 (1168) ¹30 (1166) 05.08
Page 15 and 16: МОЗАИКА 15 ¹9(1354) 28.02 -
Page 17 and 18: 17 - ¹32 (1168) ¹30 (1166) 05.08
Page 19 and 20: 19 - ¹32 (1168) ¹30 (1166) 05.08
Page 21 and 22: 21 - ¹32 (1168) ¹30 (1166) 05.08
Page 23 and 24: 23 - ¹32 (1168) ¹30 (1166) 05.08
Page 25 and 26: 25 - ¹32 (1168) ¹30 (1166) 05.08
Page 27 and 28: www.mk.ru Требовать мил
Page 29 and 30: 29 - ¹32 (1168) ¹30 (1166) 05.08
Page 31 and 32: 31 - ¹32 (1168) ¹30 (1166) 05.08
Page 33 and 34: www.mk.ru СУПЕРКРОССВО
Page 35: ОБЪЯВЛЕНИЯ / CLASSIFIED 3

NG-1354 (28.02-05

Create successful ePaper yourself

Delete template?

Save as template?