НЕвский БОгослов №18 (2015)

Студенческий журнал Санкт-Петербургской Духовной Академии 

НЕ 

БО 

ПОСВЯЩАЕТСЯ 

№18 

ОКТЯБРЬ 2015 

НЕвский БОгослов 

1000-ЛЕТИЮ ПРЕСТАВЛЕНИЯ 

КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА 

12+ 

ISSN 2218 -7790 

1

Выпуск №18 


«НЕВСКИЙ БОГОСЛОВ» 

NEBO-JOURNAL.COM 

НЕ 

БО 

2



ЖУРНАЛ «НЕвский БОгослов» 

Изданию присвоен гриф «Одобрено Синодальным 

информационным отделом Русской Православной Церкви» 

свидетельство 47 от 20 января 2011 г. 

Журнал зарегистрирован в Федеральной службе по надзору 

в сфере связи, информационных технологий и массовых 

коммуникаций (Роскомнадзоре) Свидетельство о регистрации 

ПИ № ФС 77-39712 от 07 мая 2010 года. 

ISSN 2218-7790. 

Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга. 

АДРЕС РЕДАКЦИИ И ИЗДАТЕЛЬСТВА: 

191167, Россия, Санкт-Петербург, 

наб. Обводного канала, 17. 

Санкт-Петербургская Духовная Академия. 

ТЕЛЕФОН: +7 (812) 717-39-89 

ФАКС: +7 (812) 717-86-07, 717-39-84 

E-MAIL: izdatspbda@gmail.com 

АДРЕС САЙТА ИЗДАТЕЛЬСТВА: izdat-spbda.info 

E-MAIL ДЛЯ ПИСЕМ В РЕДАКЦИЮ: nebo.editor@gmail.com 

АДРЕС САЙТА ЖУРНАЛА: nebo-journal.com 

Тираж 5000 экз. 

Подписано в печать 03.10.2015 

Дата выхода в свет 05.10.2015 

Цена свободная 

Отпечатано в типографии ООО 

«Типографский комплекс «Девиз»199178, 

Санкт-Петербург, 

В.О. 17 линия, д. 60, лит. А, 

помещение 4Н 

Заказ ТД-00006141 от 05 октября 

2015 г. 

ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР: 

архиепископ Петергофский 

Амвросий, 

ректор Санкт-Петербургской 

Духовной Академии 

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ: 

Сергей Маляров, 

Николай Аринушкин, 

Александр Привалко, 

иеромонах Афанасий (Букин), 

Павел Маляров, 

Владислав Капитонов 

ЕЩЕ О НАС: 

flickr.com/photos/spbpda 

youtube.com/user/spbpda 

facebook.com/groups/spbda 

vk.com/theologia_spbda 

instagram.com/spbpda 

soundcloud.com/spbpda 

twitter.com/spbpda 

ФОТОГРАФИИ: 

Евгений Комаров, 

Александр Осокин 

ВЕРСТКА, ДИЗАЙН, 

ДОПЕЧАТНАЯ ПОДГОТОВКА: 

Юлия Гринько 

КОРРЕКТОР: 

3 

Евгения Нарайкина



Дорогие друзья! 

Нынешний год ознаменован тысячелетием со дня преставления великого князя 

Владимира, чей судьбоносный выбор сыграл ключевую роль в становлении 

русской государственности. Принятие христианства ввело Русь в мир 

высокой культуры, науки и цивилизации. Выбор князя предопределил историческую 

судьбу восточнославянских народов. 

Знаменательно, что накануне памятного года на землях, исторически связанных 

с важнейшими событиями в жизни великого князя и всего восточнославянского 

мира, произошли существенные перемены. Земли благословенной Тавриды, где великий 

князь принял крещение, были возвращены России, а сама колыбель русской 

христианской цивилизации – Киевская Русь – была втянута в водоворот политических 

и социальных потрясений, в очередной раз огнем и кровью прочертивших 

границу между Востоком и Западом. 

В это непростое время, когда наша страна, празднуя тысячелетие преставления своего 

просветителя, вынуждена противостоять вызовам, угрожающим расколоть и 

ослабить наследие святого князя, на страницах нашего журнала мы приглашаем 

Вас, дорогие читатели, поговорить об этом наследии и по достоинству оценить его 

роль. 

Как повлияло принятие христианства на историческую судьбу нашей страны? Что 

значит для нас наследие, оставленное великим просветителем? Как нам понять и 

сохранить завет просветителя Руси? Являемся ли мы достойными и верными наследниками 

Великого князя? Что значит – быть христианином? Какие связующие 

нити простираются из глубины веков до наших дней, когда колыбель русского христианского 

мира переживает смутное время? 

Об этом, а также о том, как благодать Таврической крещальной купели распространилась 

по всему миру, о молодом Православии, через которое завет великого князя 

простирается в грядущие тысячелетия, – обо всем этом мы хотим рассказать Вам 

на страницах нашего номера, приглашая Вас перенестись к развалинам древнего 

Херсонеса и осознать всю судьбоносность произошедшего тогда события. 

Редакция журнала 


4



СОДЕРЖАНИЕ 

ЭТНОГЕНЕЗ И ЭТНОРАСПАД В ИСТОРИИ РОССИИ 

Гелиан Михайлович Прохоров 

4 

КНЯЗЬ ВЛАДИМИР КАК СИМВОЛ ИСТОРИКО- 

КУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ РОССИИ ДЛЯ РУССКОЙ 

ЭМИГРАЦИИ 1920-1930-Х ГГ. 

Михаил Витальевич Шкаровский 

10 

НЕЗАБЫТОЕ НАСЛЕДИЕ. «ВЛАДИМИРСКИЙ СБОРНИК. 

В ПАМЯТЬ 950-ЛЕТИЯ КРЕЩЕНИЯ РУСИ. 988-1938» 

Священник Игорь Иванов 

14 

НАЧАЛО 

Беседа с Юрием Алексеевичем 

Соколовым 

18 

НАСЛЕДНИК КРЕСТИТЕЛЯ РУСИ 

Дмитрий Андреевич Карпук 

27 

ЭПОХА КРЕЩЕНИЯ РУСИ И НАШИ ДНИ 

Протоиерей Константин 

Костромин 

36 

О ВЫБОРЕ КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА И 

СКОРОПОРТЯЩИХСЯ ПЛОДАХ 

СВЕТСКОЙ ЭТИКИ 

Священник Альвиан Тхелидзе 

40 

ВОСЕМЬ ДНЕЙ В СТРАНЕ КОНТРАСТОВ 

Сергей Соловьев 

44 

ШКОЛА РАДОСТИ НА ОСТРОВЕ СВЯТЫХ 

Михаил Проходцев 

50 

«ЛИНКОЛЬН» – БРЕМЯ И НАСЛЕДИЕ 

ВЕЛИКОГО ЛИДЕРА 

Протоиерей Евгений Горячев 

61 

КНЯЗЬ ВЛАДИМИР И КРЕЩЕНИЕ РУСИ 

Роман Викторович Светлов 

32 

5



ЭТНОГЕНЕЗ И ЭТНОРАСПАД 

В ИСТОРИИ РОССИИ 

Гелиан Михайлович Прохоров 

Доктор филологических наук, профессор, 

литературовед, заслуженный деятель науки, преподаватель 

Санкт-Петербургской Духовной Академии 

РУССКИЙ НАРОД – ЧТО ЭТО? О ФАКТОРАХ НАЦИОНАЛЬНОГО САМООПРЕДЕЛЕНИЯ И 

САМОСОЗНАНИЯ НАРОДОВ РУСИ, ОБ ЭТНИЧЕСКИХ ПРОЦЕССАХ В НАШЕЙ ИСТОРИИ, И ЧТО ЖДЕТ 

НАШ МНОГОНАЦИОНАЛЬНЫЙ НАРОД В БУДУЩЕМ. 

Изгнав варягов, бравших с них дань, чудь, словене, меря, кривичи 

«почаша сами в собе володети», но не соединились для дальнейшего 

противостояния им: «и не бе в них правды», и стали воевать друг 

с другом: «и вста род на род, и быша усобице в них, и воевати сами на ся 

почаша». Потому они решили призвать к себе варягов обратно, как общих 

правителей, найти у них «князя, иже бы володел нами и судил по ряду, по 

праву». Значит, «право» одного рода-племени при разнице предков и обычаев 

не было «правом» другого. 

Чтобы, схематизируя, изобразить графически ценностные ориентации этих 

племен, можно начертить ряд направленных в Прошлое, к предкам, параллельных 

стрелок. В нашем языке остался след этой ориентации «впередв-прошлое»: 

слово «предок» значит ведь «тот, кто впереди», а «потомок» – 

«тот, кто после того», то есть по-том. 

Когда людей объединяет и разделяет кровь, являясь главным принципом 

родоплеменной интеграции и дифференциации, она, ее бытие во времени, 

являются главными предметами творческого внимания, насыщающего 

жизнь родовыми и календарными обрядами, поэтизирующего годовой 

цикл, вращение природного времени (само слово «время» ведь родственник 

слова «вращение»), и воспевающего подвиги, силы и мужества героевпредков. 

Эта классическая ориентация сознания по путям кровных связей 

была свойственна в то или иное время, в той или иной мере, едва ли не всем 

известным истории народам – и высокообразованным римлянам, и диким 

германцам, и поныне продолжая быть одним из важных компонентов культуры 

некоторых, особенно восточных и кавказских стран и народов. 

Сделанный князем Владимиром выбор христианской православной веры и 

крещение подвластных ему племен означали появление в его стране всех 

объединявшей духовной вертикали, которая была ориентирована вверх, на 

непреходящее Царствие Небесное, на Вечность. Над мозаикой родоплеменных 

эпосов и обычаев в умопостигаемом мире страны оказался воздвигнут, 

как центр и вершина ее «ноосферы», словоцентрический храмовый 

ансамбль искусств в составе искусства письма, искусства чтения и пения, 

изобразительного искусства, иллюстрирующего в иконах, фресках и книж- 

6



ных миниатюрах написанное, а также искусства архитектуры, 

создающего храмы для Слова с Его интонацией 

и иллюстрацией. Как и во всех странах, куда 

бы этот храмовый ансамбль не приходил, так и на 

Руси эти искусства быстро начали распространяться 

вовне, порождая национальные, местные литературу 

и музыку, живопись и архитектуру. Но самое 

важное, что в храмовом пространстве, где «несть эллин, 

ни иудей, ни обрезание и необрезание, варвар и 

скиф, раб и свободь, но всяческая и во всех Христос» 

(Кол 3:11), барьеры между разноплеменниками, невидимые, 

но крепкие своего рода стены родоплеменных 

крепостей начали растворяться и исчезать. 

Если прежде человек здесь, на земле будущей Руси– 

России, был продолжателем крови предков, то есть, 

Прошлым-в-настоящем, то теперь он обретал новое 

качество, становясь, следом за Богочеловеком-Христом, 

также Вечностью-в-настоящем. Именно «вечностная» 

культура в рамках власти одной княжеской 

крови сваривала, как в котле, множество родов 

и племен в русский народ. Веровать во Христа-Бога и 

признавать власть рода русских князей было достаточно, 

чтобы стать «русьским». 

Эта двойная духовная ориентация хорошо видна 

и по тогдашней русской литературе, и по двойным 

именам князей. Замечательный ученый В. Л. Комарович, 

показал существование в княжеской среде, 

по крайней мере, до конца XIII в. языческого по происхождению 

культа рода и земли, связанного с родовыми 

представлениями о праве на владение землей, 

о помощи живущим со стороны их предков и о необходимости 

князю наряду с христианским крещальным 

именем иметь родовое. О «двучастности» души 

русских князей XI-XIII вв. говорит их двуименность: 

Борис ведь во крещении Роман, Глеб – Давид, Ярослав 

– Георгий, Ингигерда – Ирина и т. д. Так что 

можно сказать, что их души были ориентированы на 

обе оси – Прошлое и Вечность. Равнодействующая 

должна была проходить примерно по биссектрисе 

между ними. 

В XIII в., несомненно, вследствие разгрома Руси Батыем 

и раздела нашей страны между двумя языческими 

народами – татарами и литовцами, произошли 

очень важные внутренние перемены в духовном 

строе Руси. Один из объектов этнообразующего 

культа, русский княжеский род, не сумевший дружно 

противостать завоевателям, оказался позорно 

разбит и унижен восточными завоевателями до рабского 

состояния. Хотя, надо заметить, именно под завоевателями-татарами 

он и сохранился. Естественным 

образом большая нагрузка в этническом самосознании 

легла на христианскую православную 

8



веру. У князей в это время начинают исчезать родовые 

имена. Едва ли не первый князь, родового имени 

которого мы не знаем – Александр Невский. Значит 

культ родового Прошлого на Руси тогда слабеет, и 

все большее значение приобретает устремляющая к 

вечному Царствию Небесному христианская духовная 

ориентация. Значит, стрелочка направления общественного 

сознания, поднятая с горизонтального 

положения князем Владимиром вверх, в XIII в. поворачивается 

далее по ходу часовой стрелки. Но вовсе 

ориентация на княжеское родовое Прошлое не исчезает, 

по крайней мере, в Великой Руси, подвластной 

татарам. Оказавшиеся же под властью литовцев 

и поляков «русьские», у которых она исчезла, скоро 

перестали быть «русьскими», делаясь белорусами и 

украинцами. Это первый в нашей истории случай 

этнораспада. 

В XIV-м веке поворот общественного сознания к 

Вечности на Великой Руси продолжился во многом 

благодаря начавшемуся в Византии и у южных славян 

Православному Возрождению, распространившемуся 

на Великую Русь. Волна духовного подъема, 

церковного по своему характеру, прошла из политически 

слабеющей тогда Византии по славянским 

православным странам, оставив неизгладимые следы 

в культуре их народов. Применительно к русской 

письменности это явление ученые называют вторым 

южнославянским влиянием. Огромное количество 

новых переводов с греческого, сделанных в балканских 

странах и на Афоне, пополнило тогда, в период 

с середины XIV по середину XV в., русскую литературу 

так, что она увеличилась в своем составе примерно 

вдвое. Направление общественного сознания 

достигло тогда в православной Восточной Европе 

вертикали. Благодаря завоеванию Балкан турками 

и подчинению населения Малой Руси язычниками 

и католиками восточноевропейское Православное 

христианское Возрождение оказалось реализованным 

только здесь, на Великой Руси. На этой земле 

византийские семена скоро взошли возрожденной и 

преображенной национальной – не просто русской, 

а уже великорусской (!) культурой. При этом и собственное 

творчество во всех видах искусства, начиная 

с искусства слова, здесь тогда очень активизировалось. 

В это время произошло редкое в истории 

Руси-России явление – стилистическое обновление 

всех входящих в церковный Словоцентрический 

ансамбль искусств. И произошел новый этногенез: 

родился новый народ – великороссы. Средневековье 

достигло тогда на Великой Руси своего апогея. 

Именно тогда здесь появились столь яркие, сильные 

и смелые люди, как Сергий Радонежский, Кирилл 

Белозерский, Дионисий Глушицкий, Дионисий Суздальский, 

Стефан Пермский и многие другие, совокупно 

составляющие одну из высочайших вершин 

русской культуры и святости. Подвижническими 

трудами живших тогда верных чад Церкви Божией и 

своей страны эта вершина сделалась вершиной вечностно 

ориентированной церковно-христианской 

культуры Руси-России. При этом великорусский народ 

обильно пополнился крестившимися «евразийцами». 

Например, Иван Грозный (заметим, правнук 

Мамая), внук его сына Лексы, отца Елены Глинской. 

Татарские имена читаются в основе множества русских 

фамилий. Вечность вновь проявила себя у нас 

как этногенетическая сила. В дальнейшем, как известно, 

наша страна принялась за освоение и других 

духовных направлений. 

ИСТИННО ВЕЛИК ТОТ ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ СУМЕЛ 

ОВЛАДЕТЬ СВОИМ ВРЕМЕНЕМ! 

Гесиод 

Во-первых, благодаря придуманному на рубеже XVI 

в. кровному родству московских князей с римским 

императором Августом через его «сродника» Пруса, 

якобы предка Рюрика (об этом говорит «Сказание о 

князьях Владимирских»), до чудовищных размеров 

вырос ослабевший-было культ рода. Так что, даже 

близость настоящего к Вечности стала определять 

Прошлое – а именно – длина кровного родства. В княжеском 

роде «яко златыми степенми (ступенькми) 

на небо восходную лествицу непоколебимо вдрузиша, 

по ней же невзбранен к Богу восход утвердиша 

себе и сущим по них», – написано в предисловии к 

созданной в XVI в. Степенной книге. Без такой связи 

нам был бы непонятен феномен Ивана Грозного, 

убежденного, что именно его древнейшая кровь, из 

поколения в поколение дававшая его предкам право 

на власть, вознесла его выше всех на земле, прямо 

на небо к Богу. Подобная оценка человека с точки 

зрения Прошлого, распространившись по Руси, проявилась 

среди бояр духовным заболеванием местничества. 

Во-вторых, наряду с Прошлым активно начало снижать 

духовные устремления страны Будущее. Еретики-стригольники 

(XIV-XV вв.) и «жидовская мудрствующие» 

(XV-XVI вв.), отрицая божественность 

Иисуса Христа и христианскую Церковь, наносили 

удар по самому существенному в средневековом сознании 

– по самой возможности встречи в личности и 

в обществе Вечного и преходящего, Бога и человека, 

«приземляли» общественное сознание, переориентируя 

его на земное. Любопытно, что они способствовали 

некоторой переориентации даже своих противников: 

особо рьяные борцы с ересью, такие как 

преподобный Иосиф Волоцкий и его последователи 

«иосифляне», стараясь оздоровить зараженное или 

подверженное заразе общество, внутренне немного 

повернулись от Вечности к Будущему. Свидетельство 

9



того – требование казнить еретиков, карательные 

меры против «нестяжателей» и ревностная защита 

монастырских стяжаний, включая населенные крестьянами 

села. В богатых монастырях эти люди видели 

средство для помощи бедным, просвещения народа 

и прочих общественно-полезных дел. Грозный, 

осознав себя по праву кровного наследника Августакесаря 

совершено бесконтрольным самодержцем, 

со страстью усовершенствовал общество с помощью 

изобретенной им организации опричников. При 

этом он развил чудовищное богословие царской 

власти, выставляя себя, царя, высшей на земле инстанцией 

во всех возможных отношениях, включая 

отношения с Вечностью. 

Смутное время начала XVII в. было очередным кризисом 

культа Прошлого на Руси. Оборвалась династия, 

культ которой в паре с православным церковным 

культом играл этногенетическую роль. В этом, XVIIм, 

последнем веке Древней Руси, лелеемое Будущее 

начало на Руси брать верх над чтимым Прошлым и 

даже над Вечностью. Успешная реставрация страны 

после разорения Смутного времени вновь вдохнула 

в православных, живших под иноверными (кто под 

мусульманами-турками, кто под католиками-поляками, 

кто под протестантами-шведами), надежду 

на освобождение единственным свободным, самовластным 

православным царем. Этот замечательный 

проект усовершенствования православного мира 

укрепил русского государя и его окружение в мысли 

о реальности воссоздания силами Руси многонациональной 

«Римской» империи. Шагом в этом направлении 

было воссоединение Украины с Россией. 

Вдохновляемый главным образом Иерусалимским 

патриархом Паисием, московский патриарх Никон 

явно был готов встать во главе всего, как он думал, 

в скором времени имеющего быть освобожденным 

и объединенным царем Алексеем Михайловичем 

Романовым православного мира. Проведенные с 

целью унификации в этой вожделенной Империи 

церковных обрядов (по образцу претерпевших изменения 

за время жизни под турками греческих), 

его реформы закрепили происходящую в обществе 

утрату «чувства Вечности» за счет нарастающего 

«чувства Будущего». 

Злосчастная реформа Церкви, расколовшая русский 

народ благодаря чрезмерно крутому повороту правительства 

к лелеемому Будущему, была энергично 

проведена патриархом Никоном, но она не имела 

бы столь плачевных результатов, если бы не была 

государственно узаконена царем Алексеем Михайловичем. 

Громадная часть населения страны ради 

верности своим традициям повернула в противоположную 

сторону, к Прошлому, и оказалась по 

другую строну закона. Стремясь к политическому 

объединению с иными народами, правители духовно 

раскололи свой. Но Вечность все-таки была главной 

и для тех и для других; их разделили духовные 

составляющие «второго порядка». Реформаторы без 

уважения относились к русскому прошлому, к русским 

культуре и искусству, и с верой, надеждой и любовью 

смотрели в Будущее, «вперед», и, как то и бывает 

в таких случаях, лихо приступили к кровавым 

экзекуциям – стали отрубать руки, вырезать языки, 

морить в темницах, вешать и жечь несогласных. По 

стилю и последствиям эта реформа сравнима разве 

что со стилем и результатами правления в нашей 

стране большевиков. Удивительны остервенение и 

патологическая жестокость реформаторов. Тогда 

произошел второй в нашей истории этнораспад. Громадное 

количество традиционно верующих духовно 

крепких русских православных христиан двинулось 

из своей страны вон во все стороны, и по сию пору 

их потомки являют собой удивительно жизнеспособную 

«распыленную Древнюю Русь» – распыленную 

по всему земному шару. 

Я думаю, никто из реформаторов тогда, в XVII в., 

не мог предвидеть, что всего еще один небольшой 

шажок Православного Царства на пути к Империи, 

и государственного Будущего в стране станет больше, 

нежели церковной Вечности. Никон с Алексеем 

Михайловичем только подвели равнодействующую 

общественного сознания к биссектрисе между Вечностью 

и Будущим (как стрелку часов к положению 

10



Третий чудовищный этнораспад в России был вызван 

переворотом 1917 г., гражданской войной и террором, 

установлением в качестве государственного 

большевистского культа «светлого будущего». Опять 

громадное количество традиционно ориентированных 

русских людей вынуждено было покинуть свою 

родину. 

Большевики пытались создать из оказавшихся в их 

власти разных народов один новый – «советский». В 

заграничных паспортах в графе «национальность» 

писали тогда «sovetique». Все по-настоящему национальное 

объявлялось «пережитком прошлого». Но 

«пережитком прошлого», как мы знаем, оказались 

сами большевики. И народы повернулись каждый к 

своей истории, к своему прошлому. Любопытно, что 

теперь, впервые за всю нашу многовековую историю, 

русских стали определять не по вере и верности, а по 

крови. 

«полвторого»). Петр Первый же решительно ее через 

этот рубеж перевел. От Церкви, как объединяющей 

подвластные ему народы силы, он отказался. Если 

князь Владимир перевел страну через духовный водораздел 

между Прошлым и Вечностью, то Петр Первый 

перевел ее через духовный водораздел между 

Вечностью и Будущим – в сторону Будущего. И мир 

вокруг него разительным образом изменился. Началась 

эпоха Империи. Древняя же Русь в нашей стране 

свое существование в целом тогда завершила. Но 

она его продолжила и продолжает поныне в распыленных 

по всему свету староверских-старообрядческих 

общинах, среди потомков людей, бежавших во 

все стороны из поворачивающегося к «светлому Будущему» 

государства. 

Но изначальный принцип русского этногенеза – 

«вера и верность», то есть православная вера во Христа 

и верность царям-правителям, продолжал действовать 

и в Империи. Иначе не появились бы здесь 

такие замечательные русские, как генерал Клюкифон-Клюгенау, 

дипломат и собиратель рукописей 

Гильфердинг, ученый протопресвитер Иоанн Мейендорф 

и многие-многие другие, по происхождению 

европейцы, но осознавшие себя частью народа нашей 

страны. 

Естественным образом стал расти интерес к прошлому, 

к истории. Но только у части, может быть, лучшей 

части нашего народа. Ведь стрелочка общественного 

сознания, нашего «надсознания», от Будущего пошла 

дальше по часовой стрелке, то есть вниз, к Мигу-Моменту, 

полновластным властителем которого являются 

деньги. Они дают доступ ко всем и всяческим 

утехам и наслаждениям. И предприимчивый молодой 

народ, получая здесь образование, затем устремляется 

из своей страны туда, где денег можно получить побольше. 

Поскольку значительно больше миллиона таких 

молодых людей покинуло Россию, можно говорить 

о новом идущем у нас этнораспаде. 

Чего нам остается ждать? Если бы, следуя примеру 

Екатерины II, нашим правителям удалось вернуть в 

Россию староверов, заселить ими Сибирь, защитить 

их от наших разбойников и предоставить им возможность 

для всяческой хозяйственной и предпринимательской 

деятельности, то проблема с демографией 

была бы у нас быстро решена: в их семьях ведь по тринадцать 

и пятнадцать детей от одной жены не является 

редкостью. И если стрелки нашего общего евразийского 

постсоветского многонационального надсознания, 

пройдя в движении от Мига вверх к Прошлому, вновь 

поднимутся дальше и сольются воедино, приближаясь 

к Вечности, то у нас, я уверен, произойдет новый 

этногенез, родится новый, верой и верностью, а не 

кровью определяемый, российский народ. Но кому 

верностью? Правящего рода и царской династии у 

нас уже нет и не ожидается. Значит, верностью друг 

другу. Дай-то Бог! 

11



КНЯЗЬ ВЛАДИМИР КАК СИМВОЛ 

ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ 

РОССИИ ДЛЯ РУССКОЙ ЭМИГРАЦИИ 

1920-1930-Х ГГ. 

Михаил Витальевич Шкаровский 

доктор исторических наук, преподаватель Санкт-Петербургской 


СТАТЬЯ ПОСВЯЩЕНА ПОЧИТАНИЮ 

СВЯТОГО КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА В РУССКОМ 

ЗАРУБЕЖЬЕ В 1920-1930 ГГ. 

РАССМАТРИВАЕТСЯ ВОПРОС ОБ 

ОСОБЕННОСТЯХ ЭТОГО ПОЧИТАНИЯ, И О ТОЙ 

РОЛИ, КОТОРУЮ ИГРАЛА В НЕМ РУССКАЯ 

ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ ЗА ГРАНИЦЕЙ. 

В 

результате поражения Белого 

движения в ходе гражданской 

войны 1918-1920 гг. 

Россию покинуло около двух миллионов 

человек, не смирившихся 

с победой советской власти. Такое 

количество эмигрантов способствовало 

значительной активизации 

русской церковной жизни 

за пределами страны – из России 

выехало более тысячи священнослужителей, 

в том числе свыше 40 

архиереев. 1920-1940-е гг. представляли 

собой уникальный период, 

когда русское духовенство играло 

значительную роль в общей 

религиозной жизни Восточной 

Европы. Оно было более образовано, 

активно, чем местные православные 

священнослужители 

и поэтому с начала 1920-х гг. зачастую 

выступало инициатором 

многих важных духовных процессов: 

способствовало возрождению 

монашества, созданию духовных 

учебных заведений, развитию богословской 

науки и т.д. 

При этом в русском зарубежье 

особенно широко почиталось имя 

святого равноапостольного князя 

Владимира. Следует отметить, 

что за пределами России еще в XIX 

– начале XX веков было построено 

несколько русских храмов во имя 

святого князи Владимира: в Мариенбаде 

(Австро-Венгрия; ныне 

Марианске-Лазне, Чехословакия), 

Гангуте (Ханко, Финляндия), 

Контрексвилле (Франция) и т.д. В 

1890 г. в Германии было основано 

русское Свято-Владимирское 

братство, действовавшее весь XX 

век и сохранившееся вплоть до 

12 

настоящего времени. 

После революции 1917 г. за рубежом 

появились новые русские 

церкви и часовни во имя святого 

князи Владимира, в частности, 

первой из них стала часовня в 

Словении. Часовня была построена 

российскими военнопленными 

в последний период Первой 

мировой войны на месте гибели 

трехсот их товарищей от схода лавины. 

Особенное значение святому 

князю Владимира придавал Пер-



воиерарх Русской Православной 

Церкви за границей, к которой 

принадлежало большинство российских 

эмигрантов, – митрополит 

Киевский и Галицкий Антоний 

(Храповицкий). Так во время 

своей первой поездки на Афон 

14/27 июля 1920 г. митрополит 

Антоний за всенощным бдением 

на праздник св. кн. Владимира в 

Покровском храме русского Свято-Пантелеимоновского 

монастыря 

произнес яркую проповедь 

о Крещении Руси и его значении 

для русского народа (позднее 

записанную и сохраненную насельниками 

обители), в которой 

отмечал: «Сегодня наша святая 

Православная Церковь торжественно 

празднует память святого 

равноапостольного великого 

князя Владимира, просветившего 

светом Христовой веры русскую 

землю и сделавшего ее из языческой 

страны страной христианской… 

Русский народ, лишь 

только принял святую веру, как 

тотчас же глубоко внедрил ее в 

своем сердце, как самое драгоценное 

сокровище. Это мы видим из 

примера истинно христианской 

жизни святого равноапостольного 

великого князя Владимира… 

Переменив языческую веру 

на христианскую, в жизни святой 

равноапостольный великий 

князь Владимир совершенно переменился 

и переродился. Главными 

отличительными чертами 

его характера теперь были: необыкновенная 

сердечная доброта и 

ВСЕ ЭТО ТАК НЕ ПОТОМУ, ЧТО Я 

ТАКОЙ УМНЫЙ. ЭТО ВСЕ ИЗ-ЗА 

ТОГО, ЧТО Я ДОЛГО НЕ СДАЮСЬ 

ПРИ РЕШЕНИИ ЗАДАЧИ. 

Альберт Энштейн 

13 

христианская любовь к ближним. 

Для своих подданных или “владомых” 

он был нежным отцом и благодетелем… 

За то и народ любил 

его и называл не иначе, как своим 

“красным солнышком”». 

1 октября 1929 г. митрополит Антоний 

написал доклад, в котором 

указывал: «Ныне, на основании 

опыта, считаю долгом просить 

Архиерейский Синод об установлении 

дня св. равноапостольного 

князя Владимира общим русским 

церковно-национальным праздником, 

с приглашением Архипастырей 

и пастырей, особенно 

в этот день отметить значение 

русской православной культуры 

и в церковной, и в государственной 

жизни русского государства. 

Ныне, когда в России красный 

интернационал, проникающий 

в эмиграцию, разъедающий русский 

церковно-национальный 

организм, стараясь уничтожить 

духовно и национально русский 

народ, особенно необходимо противопоставить 

сему установление



празд- 

церковно-национального 

ника». 

31 декабря 1929 г. Архиерейский 

Синод Русской Православной Церкви 

за границей постановил считать 

день св. кн. Владимира 15/28 

июля общим русским церковнонациональным 

праздником. Вскоре 

митрополит Антоний обратился 

к архипастырям, пастырям и 

всей пастве Русской Православной 

Церкви за границей с призывом 

уделить должное внимание 

вопросу о проведении повсеместного 

празднования этого дня подобающим 

образом. Уже в июле 

1929 г. митрополит участвовал в 

особом праздновании в память 

св. кн. Владимира в большом зале 

Белградского университета. 

В связи с этим празднованием в 

Белграде был издан объемный 

«Сборник в память святого равноапостольного 

князя Владимира», 

написанный митрополитом Антонием, 

профессорами Е.В. Спекторским 

и М.А. Георгиевским. В предисловии 

к сборнику отмечалось: 

«Св. кн. Владимир властно зовет 

нас к подвигу признания вечного 

значения Церкви и построения 

всей жизни, частной, семейной, 

общественной, государственной 

на принципе признания этого Ее 

значения». 

Празднование дня святого князя 

Владимира активно поддержали 

сербские архиереи, в частности 

Святейший Патриарх Варнава 

(Росич). Во время панихид по 

павшим на Салоникском фронте 

русским воинам он сравнивал 

князя со св. Саввой. Епископ 

Жичский св. Николай (Велимирович), 

выступая 28 июля 1932 г. 

на празднике св. кн. Владимира в 

Белграде, сравнил Октябрьскую 

революцию, как массовое уничтожение 

нации, с поражением 

сербов на Косовом поле в 1389 г. 

Оба этих иерарха рассматривали 

святого князя Владимира как центральную, 

объединяющую русскую 

эмиграцию фигуру, которая 

также должна символизировать 

грядущее духовное возрождение 

России. 

14 

В 1933 г. в одном из главных центров 

послереволюционной российской 

эмиграции, китайском городе 

Харбине, было основано одно 

из ведущих учебных заведений 

Зарубежной Русской Церкви – институт 

святого равноапостольного 

князя Владимира, имевший в 

своем составе богословский факультет. 

25 октября того же года Архиерейский 

Синод Русской Православной 

Церкви за границей учредил 

братство Святой Руси имени святого 

князя Владимира, которое 

должно было объединить «все 

русские национальные организации 

на общей единой основе – 

Православной вере» с целью воспитания 

эмигрантской молодежи 

в духе Православия и русского патриотизма. 

Митрополит Антоний (Храповицкий) 

лично возглавил это братство, 

отделы которого должны были 

возникнуть во всех епархиях и



Миссиях Русской Православной 

Церкви за границей. К 1934 г. 

главный совет братства в соответствии 

с задачей по разработке 

и распространению идеи церковно-народного 

идеала Святой Руси 

разработал курс лекций на общую 

тему «Идея Святой Руси и современные 

общественные течения», 

который читался в Белграде. Однако 

грандиозный замысел владыки 

Антония по объединению 

русской эмиграции в результате 

деятельности братства в целом 

закончился неудачей. Очевидец 

событий, секретарь Сербского Патриарха 

Варнавы В.А. Маевский 

позднее писал, что так называемое 

«Владимирское движение» не 

удалось из-за того, «что не было 

создано надлежащей духовной 

школы, не подготовлены кадры 

духовенства.., не были найдены 

пути к духовным стремлениям 

эмиграции». 

Однако, несмотря на эту неудачу, 

почитание святого равноапостольного 

Владимира русскими 

эмигрантами продолжало расширяться. 

Главный издательский 

центр русского церковного зарубежья 

– монастырь преп. Иова 

Почаевского в Ладомировой (Владимировой. 

Словакия) во второй 

половине 1930-х гг. выпускал популярные 

«Владимирские листки» 

для простого народа, акафисты 

святому князю Владимиру, 

«Иллюстрированное житие св. 

равноапостольного князя Владимира» 

(1938 г.) и т.д. 

Важное событие, связанное с именем 

великого князя, состоялось в 

1938 г., когда православный мир 

торжественно отмечал 950-летие 

Крещения Руси. В русском зарубежье 

весь 1938 год был объявлен 

«Владимирским годом». В день 

памяти равноапостольного князя 

Владимира (28 июля) православному 

духовенству было предписано 

всюду совершать торжественные 

богослужения с водосвятием 

и крестным ходом. 

В Югославии был создан комитет 

для подготовки празднования 

этой даты во главе с Первоиерархом 

Русской Православной Церкви 

за границей митрополитом 

Анастасием (Грибановским). В 

Белграде вышел специальный 

«Владимирский сборник в память 

950-летие крещения Руси, 988- 

1938», включавший научно-популярные 

статьи ряда известных 

ученых, который широко распространялся 

(в основном бесплатно, 

через церковные организации) 

среди русского населения Европы, 

Америки и Дальнего Востока. 

Очень широко всеми слоями русской 

эмиграции праздничная 

дата отмечалась в Харбине. А в 

изданном в связи с юбилейными 

торжествами послании Собора 

русских архиереев в Северной 

Америке (1938 г.) говорилось, что 

именно с Крещения Руси началась 

«подлинно русская история, 

истинная христианская культура 

и созидательная государственность 

нашего Отечества». 

Именно в этом году с 14 по 24 

августа в Сремских Карловцах 

(Югославия) прошел Второй Русский 

Всезарубежный Церковный 

Собор с участием представителей 

всех 24 епархий Русской Православной 

Церкви за границей от 

Америки до Дальнего Востока. 

При этом выбор года имел символическое 

значение. Собор был 

призван подчеркнуть единство 

иерархии, клира и мирян, и олицетворять 

«Владимирскую идею 

Святой Руси – идею церковного и 

национального начал». 

15 

ВСЕ МЫ СТАЛИ ЛЮДЬМИ 

ЛИШЬ В ТОЙ МЕРЕ, В КАКОЙ 

ЛЮДЕЙ ЛЮБИЛИ И ИМЕЛИ 

СЛУЧАЙ ЛЮБИТЬ. 

Борис Пастернак 

«Владимирский год» стал ярким 

свидетельством особого почитания 

святого великого князя Владимира 

в русском зарубежье. 

Это почитание во многом было 

обусловлено тем, что в нем, как в 

насадителе христианства, видели 

небесного заступника за Русскую 

Церковь и за Россию. Кроме того, 

святой равноапостольный Владимир 

был христианским государем 

Руси, образцом правителя, на 

которого необходимо равняться. 

Монархическая составляющая занимала 

заметное место в жизни 

Зарубежной Русской Церкви, а великий 

князь был первым звеном 

в цепи христианских правителей 

Руси. Наконец, святой Владимир 

являлся одной из немногих ключевых 

фигур, которые (наряду 

с А.С. Пушкиным) объединяли 

всю российскую эмиграцию, независимо 

от политической, национальной 

или церковно-юрисдикционной 

принадлежности ее 

представителей. 

Феномен русского зарубежья XX 

века заключался в его служении 

вечным истинам (в том числе 

христианству), ознакомлению 

европейской общественности с 

российскими вековыми культурными, 

нравственными и религиозными 

ценностями. Русский 

православный мир за границей 

в 1920-1940-е гг. представлял собой 

целый материк, уже почти 

исчезнувший. Только в последнее 

время он привлек внимание 

исследователей. Их работа важна 

и для понимания современной 

церковной ситуации на европейском 

континенте. Именно русское 

эмигрантское духовенство сделало 

чрезвычайно много для развития 

Православия в Центральной и 

Восточной Европе, и имя святого 

великого князя Владимира было 

для него важнейшим символом 

историко-культурного 

России. 

наследия



НЕЗАБЫТОЕ НАСЛЕДИЕ. 

«ВЛАДИМИРСКИЙ СБОРНИК. 

В ПАМЯТЬ 950-ЛЕТИЯ КРЕЩЕНИЯ 

РУСИ. 988-1938» 

Священник Игорь Иванов 

кандидат философских наук, и.о. проректора по 

научно-богословской работе Санкт-Петербургской 


НЕСМОТРЯ НА ТЯЖЕСТИ И ЛИШЕНИЯ, СТЕСНЕННЫЕ УСЛОВИЯ 

ЭМИГРАНТСКОЙ ЖИЗНИ, БЛАГОДАРНЫЕ ПОТОМКИ НЕ ОСТАВИЛИ 

БЕЗ ВНИМАНИЯ ЗНАМЕНАТЕЛЬНУЮ ДАТУ ПРОСВЕЩЕНИЯ ИХ 

ОТЕЧЕСТВА СВЕТОМ ХРИСТОВОЙ ВЕРЫ. 

В 

2015 году в России и в странах, генетически 

связанных с Православием и русской цивилизацией, 

празднуется 1000-летний юбилей со 

дня преставления святого равноапостольного великого 

князя Владимира 

Многие помнят, с каким удивительным воодушевлением 

в 1988 году в СССР отмечалось 1000-летие 

Крещения Руси. А ведь еще за полвека до этого события 

торжественное народное празднование юбилея 

ключевого момента русской истории было немыслимо 

в Советском Союзе. 

Однако в странах «русского рассеяния», в 1938 году, 

когда исполнилось 950 лет с момента крещения 

Руси, эту дату широко и активно вспоминали различные 

общества русских эмигрантов. 

Во многих очагах «Русского мира» возникли специальные 

комитеты по проведению юбилейных мероприятий, 

и эти комитеты отлично выполнили возложенную 

на них миссию. 

Так в братской Сербии Владимирский Комитет в 

Белграде непосредственно занимался подготовкой 

«Владимирского сборника»; были найдены сотрудники 

по всей Европе, и между ними были распределены 

темы статей. В итоге получился сборник на 

220 страницах (помимо 12 страниц вступления и 12 

таблиц с рисунками). В него вошли научные статьи 

семнадцати авторов, а также небольшое художественное 

произведение «Баллада о былом». 

Известный геральдик, правовед и славист Александр 

Васильевич Соловьев в 1940 году заметил по поводу 

издания памятного сборника: «Изящно изданный 

в Белграде “Владимирский Сборник” достойным 

образом отмечает юбилей крещения Руси, который 

по условиям нашего времени был замолчан на нашей 

родине и отпразднован лишь в странах русского 

рассеяния». 

Приведем имена и названия работ участников «Владимирского 

сборника», как они представлены в его 

содержании: митрополит Анастасий Грибановский 

(Белград) – «Значение Владимирского юбилейного 

года» (вступление); приват-доцент В.А. Мошин 

(Белград) – «Христианство в России до св. Владимира»; 

проф. А.Л. Погодин (Белград) – «Варяжский 

период в жизни князя Владимира»; проф. Г.А. Острогорский 

(Белград) – «Владимир Святой и Византия»; 

проф. А.В. Карташев (Париж) – «Крещение 

16



«Seminarium Konakovianum»), дает ряд интересных 

характеристик ключевым статьям. Процитируем 

его: «Г.А. Острогорский в яркой статье “Владимир 

Святой и Византия” подчеркивает между прочим, 

что, получив руку порфирородной Анны “государь 

молодого русского княжества удостоился чести, которой 

напрасно добивался германский император”, 

ибо Феофано, с которой обвенчался в 972 году Оттон 

II, не была порфирородной». 

«Капитальное значение имеет статья барона М.А. 

Таубе “Родовой знак семьи Владимира Святого в его 

историческом развитии и государственном значении 

для древней Руси”. …Автор привлекает много 

нового материала (из Полоцка, Гродно и Ливонии) 

и дает картину широкого распространения “трезубца 

Рюриковичей” во всех концах русской земли 

в XI-XIII веках. Это распространение родового знака 

“красноречиво говорит о тройном единстве в государственном 

и социальном строе древней Руси” Он 

указал на единство княжеского рода, на единство 

Земли Русской и на единство культурное». 

Руси святым князем Владимиром и его национально-культурное 

значение»; проф. Е.В. Спекторский 

(Любляна) – «Своеобразие крещения Руси»; 

проф. И.И. Лаппо (Ковно) – «Держава Владимира 

Святого»; проф. А.Н. Грабар (Париж) – «Крещение 

Руси в истории искусства»; проф. барон М.А. Таубе 

(Мюнстер) – «Родовой знак семьи Владимира Святого 

в его историческом развитии и государственном 

значении для древней Руси»; А.А. Никольский 

(Белград) – «Начало храмостроительства на Руси»; 

Б.Н. Сергиевский (Белград) – «Время Владимира 

Святого»; Л.А. Расовский (Прага) – «Русь и кочевники 

в эпоху святого Владимира»; проф. В.А. Розов 

(Загреб) – «Личность Владимира Святого в русской 

литературе»; Л.М. Сухотин (Белград) – «Брачные 

союзы ближайших потомков святого князя Владимира»; 

проф. Г.П. Федотов (Париж) – «Канонизация 

святого князя Владимира»; И.Н. Окунева 

(Прага) – «Изображение святого Владимира»; 

проф. А.В. Соловьев (Белград) – «Владимир Святой 

в изображении польского историка XVI века»; 

К.Н. Николаев (Белград) – «Памятники святого 

князя Владимира на Волыни»; Г.П. Гребенщиков 

(С.А.С. Шт.) – «Баллада о былом». 

Уже упоминавшийся А.В. Соловьев, один из авторов 

сборника, в своей аннотации, написанной 

для библиографического раздела научного 

журнала «Annales de l’Institut Kondakov» (бывший 

Про свою же статью Соловьев пишет следующее: 

«А.В. Соловьев описывает “Владимира Святого в 

изображении польского историка XVI века”. Пользовавшийся 

русскими источниками М. Стрыйковский 

запечатлел величавый образ равноапостольного 

Владимира, “царя и монарха всех Русских 

земель”, украшенный легендарными подробностями. 

Это была та окраска русской истории, которая 

в XVI веке была привычна всякому образованному 

русину, литвину или поляку». 

«Владимирский Сборник» 1938 года давно уже стал 

библиографической редкостью, но справедливости 

ради нужно отметить, что 8-ми из 17-ти его авторов 

повезло быть переизданными в России в 2000 

году в сборнике «Cвятой Креститель: из наследия 

русской эмиграции». Это – проф. А.Л. Погодин, 

проф. Е.В. Спекторский, проф. И.И. Лаппо, 

проф. А.Н. Грабар, Б.Н. Сергиевский, 

проф. В.А. Розов, проф. Г.П. Федотов 

и поэт Г.П. Гребенщиков. По авторам это больше 

половины, а по страницам – чуть больше трети 

«Владимирского сборника», в котором их статьи 

занимали 85 страниц. Остальные же авторы юбилейного 

труда до сих пор ожидают «возвращения» 

на Родину. 

Для нас и сейчас могут быть насущны и актуальны 

идеи, высказанные в Белградском «Владимирском 

сборнике». Так, например, символично, что будущий 

академик и основатель Византологического 

института в Белграде (1948) Г.А. Острогорский в 

1938 году (за год до начала Второй мировой войны!) 

напоминает всему Русскому Миру о значимости деяний 

святого равноапостольного великого князя 

Владимира и о высоком предназначении Русского



Православного Московского государства: «В культурном 

и в государственно-политическом отношении 

принятие христианства означало для Руси начало 

новой эры. Русь перестала быть “варварским 

скифским племенем”, каким она раньше представлялась 

культурной Византии; она стала, в глазах 

той же Византии, “христианнейшим народом”. Еще 

в середине X в. византийская дипломатия отводила 

Руси низший “ранг” среди независимых народов, 

ставя ее на одну ступень с мадьярами и печенегами. 

Но вот уже за первого христианского государя Руси 

византийский царь выдает свою порфирородную сестру, 

удостаивая его чести, которой дотоле ни один 

чужеземный государь не казался Византии достойным. 

Пусть эта честь была оказана нехотя, под давлением 

обстоятельств, – несомненно, что никакие 

обстоятельства не принудили бы Византию оказать 

ее русскому князю до крещения, когда Русь, наравне 

с печенегами, считалась диким скифским народом. 

В той сложной иерархии государств, которую 

представлял собою средневековый мир, Русь после 

крещения занимает совершенно новое, высокое место. 

Совершенно по новому, более широким потоком 

вливаются и глубже проникают в жизнь христианской 

Руси блага византийской культуры. Вечные 

основы европейской культуры, те античные – римские 

и эллинские – начала, хранительницей которых 

была Византия, открываются Руси вместе с воспринятым 

из Византии христианством. Вместе с христианством 

Русь воспринимает из Византии первоосновы 

богословской и философской мысли, первые 

элементы образованности, литературы и искусства, 

основные правовые нормы и политические идеалы. 

Здесь начало того процесса, который, возвысив Русь, 

подготовил ее к принятию великого византийского 

наследия и после падения старой империи поставил 

Московское царство во главе православного миpa». 

Славься ныне, Земля ты Свято-Русская! 

Вы ликуйте, дети ее добронравные! 

Вспоминая деянья свет-Владимира, 

князя Киевского, равноапостольного! 

Ой, да вы, сыны русские, поникли что? 

Али честь вам, молодцам, не в батюшках? 

Не в дедах да прадедах со предками? 

Иль не русский тот, кто не любит Русь? 

Собирайся, народ, на почестен пир! 

Братству-обществу не в раздоре жить! 

Не себя хулить, не с врагом юлить, 

А растить свой Дом словно дуб могуч! 

Ныне чествуем мы вхожденье в Рай, 

князя дивного день успения! 

Он молитвою да поможет нам 

смуту-пагубу извести навек! 

Славься ныне, Земля ты Свято-Русская! 

Вы ликуйте, дети ее добронравные! 

Вспоминая деянья свет-Владимира, 

князя Киевского, равноапостольного! 

(Автор стихов свящ. Игорь Иванов) 

18



19



20



21



НАЧАЛО 

Юрий Алексеевич Соколов 

кандидат исторических наук, писатель и публицист 

В БЕСЕДЕ С ЧЛЕНОМ РЕДКОЛЛЕГИИ «НЕВСКОГО 

БОГОСЛОВА» КАНДИДАТ ИСТОРИЧЕСКИХ НАУК, ПИСАТЕЛЬ 

И ПУБЛИЦИСТ ЮРИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ СОКОЛОВ ОТВЕЧАЕТ 

НА СПОРНЫЕ ВОПРОСЫ, КАСАЮЩИЕСЯ СУДЬБОНОСНОГО 

СОБЫТИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ИСТОРИИ – ПРИНЯТИЯ 

ХРИСТИАНСТВА ВЕЛИКИМ КНЯЗЕМ ВЛАДИМИРОМ, 

ЛИЧНОСТИ САМОГО КНЯЗЯ И ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ ВЫЗОВАХ 

МОЛОДОГО ГОСУДАРСТВА РУСИ В КОНЦЕ X ВЕКА. 

22


Юрий Алексеевич, в науке довольно популярна точка 

зрения, согласно которой роль князя Владимира 

Святославича в Крещении Руси преувеличена, и что в 

действительности процесс христианизации на Руси 

был весьма растянут по времени, продолжаясь несколько 

столетий. Быть может, князь Владимир 

Святой – всего лишь символическая фигура? 

Как и любую подлинно историческую личность, личность 

князя Владимира, безусловно, можно назвать 

символической. С его именем и деятельностью неразрывно 

связан известный исторический сюжет, 

значение которого явилось «биографическим» для 

судеб народов на столетия, а то и более. Конечно, 

можно предположить, что если бы не Владимир 

Святославич, то крещением Руси пришлось бы заниматься 

иному князю, который, соответственно, и 

занял бы «символическое» место в нашей истории. 

Было бы это лучше? Вряд ли – фактор времени играет 

в истории чрезвычайно важную роль. Столь же 

важную, как и фактор личности. 

О реальном князе известно не так много – ровно 

столько, чтобы образ Владимира Святославича, сохраняя 

историческую достоверность, одновременно 

обрел иконичную цельность. Именно ее мы и имеем 

в виду, называя князя «символической фигурой». 

При этом важно отметить, что «символы» обычно 

неподвижны, но образ Владимира Святого предстает 

перед потомками в движении, в мощном развороте 

качественного крещендо обретения высшего 

смысла. В этом движении – и внешнем, и внутреннем 

– присутствует нечто грандиозное, истинно пасхальное 

– перед нами завораживающий образ того, 

кто преодолел путь из бездны языческой нищеты, к 

возрождению через «свет мира» и стал той «свечой, 

что светит всем в доме». 

Нам же нужно уметь усмирять зуд праздного любопытства, 

научиться доверять времени и преданию, 

которые отсекают все лишнее и формируют образ 

таким, каким он полезен грядущему. 

Но ведь научные данные обновляются… 

Во-первых, они очевидно излишни для образа Равноапостольного 

вождя Святой Руси. 

Во-вторых, надежда на обретение новых источников 

о рубеже Х-ХI веков, как и в целом о Киевской 

Руси, фактически равна нулю. Что же касается Вла-



димира Святославича, то вместо 

сотни новых фактов для нас важнее 

предание, в котором воплощена 

мудрость истории. А предание 

донесло до наших дней то 

удивительное, исключительное 

по душевности и не имеющее в 

истории аналогов прозвище, под 

которым креститель Руси вошел 

навсегда в историю – «Владимир- 

Красное Солнышко», или еще 

«Светозар». В истории известны 

правители «великие», «грозные», 

«мудрые», «злые», «простоватые», 

«толстые», «длиннобородые» и 

даже «темные». К примеру, создатель 

Версаля вошел на страницы 

учебников как «Король-Солнце». 

В этих и других многочисленных 

прозвищах слышится то уважение 

и страх, то ирония и презрение. 

А вот в «Красном Солнышке» 

мы слышим интонацию сердечной 

любви. Быть может, все, что 

нам известно о князе Владимире 

Святославиче как о правителе 

властном, жестком и адекватном 

своему суровому времени, не 

дает достаточных для такого прозвища 

оснований, но – тем хуже 

для фактов: образ всегда сильнее 

«информационного досье», а икона 

несоизмеримо сущностнее картины 

или фотографии. 

Можно ли говорить о том, что 

Крещение было насильственным? 

Крещение Новгорода в 990-991 годах 

осуществилось при поддержке 

киевской дружины под началом 

Добрыни и встретило агрессивное 

противодействие языческой знати. 

Это было характерно лишь 

для Новгорода, или так было везде? 

Все же нужно иметь в виду, что 

«насильно мил не будешь». Конечно, 

фактор силы был использован, 

но если бы только им все 

и ограничилось, христианизация 

никогда бы не завершилась, и распад 

Киевской Руси стал бы также 

концом христианства в Восточной 

Европе. Да и распад древнерусского 

государства осуществился бы 

веком раньше и, что существенно, 

без каких-либо перспектив к 

возрождению единства. Иначе 

говоря, была и политика Киева, 

которой оказывалось сопротивление, 

но было и сильное встречное 

движение. 

Новгород в истории древнерусского 

государства занимал особое место 

и не случайно пребывал в состоянии 

внутренней оппозиции. 

Он ведь «обижен» был: Рюрик, 

основатель династии, был приглашен 

на Русь новгородцами с берегов 

Ильменя, откуда при его преемнике, 

Олеге Вещем, началась 

серия походов, завершившихся 

объединением восточнославянских 

племен и русских анклавов 

от Ладоги до Переяславля. Получается, 

что новгородцы завоевали 

Киев, но именно ему, стоящему 

на Днепре, досталась честь быть 

24 

центром Руси. Обида новгородцев 

понятна – причины ее довольнотаки 

объективны. Олег Вещий 

со своими варягами, русами и 

ильменьскими словенами вышел 

на Днепр, поскольку стремился 

поставить под контроль весь 

транзит «из варяг в греки». Конечная 

цель – выход на сказочно 

богатый Константинополь. Вот 

только контролировать сформировавшуюся 

систему можно было 

только из Киева, а не из Новгорода. 

Именно Киев – ворота в Черное 

море и на византийские рынки. 

А Новгород открывал путь на 

нищий, холодный север Европы, 

основательно разоренный теми 

же норманнами. Новгородцы, конечно, 

имели торговые контакты 

и с севером, но все же основной 

интерес был сосредоточен на юге 

и, следовательно, приходилось зависеть 

от Киева. Новгород всегда 

был готов заявить свою «особую 

позицию» и напомнить о своей 

«исключительности», всегда с трудом 

воспринимал любую инициативу, 

исходящую от Киева, но не



готов был рвать отношения окончательно, 

поскольку не мог отказаться 

от тех дивидентов, которые 

давала торговля с Византией. 

Позднее, в течение и XIV, и ХV, и 

даже отчасти XVI веков, Новгород 

будет заявлять о том, что он стоит 

отдельно от прочих русских 

земель. Однако объективный ход 

истории, выраженный в общности 

судьбы, определялся уже не 

политическими амбициями, а 

фактом Православия и Православной 

культуры. Иного пути, как в 

возрожденное единство русской 

государственности, у новгородцев 

не было. Хотя, конечно, новгородская 

политическая элита сделала 

многое, чтобы это возвращение 

осложнить и драматизировать. 

Таким образом, в христианизации 

Руси новгородцы видели 

лишь инициативу ненавистного 

Киева. Впрочем, так было не 

только в Новгороде: в прочих регионах 

сокрушение привычного 

язычества воспринималось как 

уничтожение самостийности. И 

они были, в общем-то, правы, поскольку 

и Ольга Мудрая, и ее внук 

Владимир Святославич полагали 

следствием принятия христианства 

укрепление единства древнерусского 

государства. Или, если 

быть точнее, – превращение уже 

век существующей зыбкой племенной 

конфедерации в настоящее 

государство. 

Существует мнение, что и для 

княгини Ольги, и для князя Владимира 

крещение было не столько 

религиозным, сколько политическим 

актом. Но действительно ли 

Русь стала благодаря этому более 

независимой, ведь автокефалию 

Русская Церковь получила только 

спустя пятьсот лет? 

Возможно, что для них это был 

религиозный акт с самого начала. 

Однако слишком самонадеянно 

спустя такой промежуток времени 

безапелляционно утверждать 

подобные вещи. Вера, конечно, 

изменила их личности качественно 

– к концу жизни они стали 

Я НЕДОРОГО ЦЕНЮ ФИЗИЧЕСКУЮ СМЕЛОСТЬ; ЖИЗНЬ НАУЧИЛА 

МЕНЯ, ЧТО ТАКОЕ ИСТИННОЕ МУЖЕСТВО – ЭТО СПОСОБНОСТЬ 

ПРОТИВОСТОЯТЬ ОСУЖДЕНИЮ СРЕДЫ. 

А. Де Сент-Экзюпери 

иными людьми, нежели в начале 

своего пути. Но правда и то, что 

«выбор веры» был для них в значительной 

мере также и актом политическим. 

Собственно, особого и 

выбора-то не было. Иудаизм – это 

путь к политической изоляции. 

Ислам, быть может, также казался 

привлекательным, но непривлекательным 

было географическое 

положение стран, исповедающих 

ислам – ни с одной из них Русь 

тогда не граничила. Из-за ислама 

был бы обеспечен неразрешимый 

конфликт и с Византией, и с Европой, 

на которых – прежде всего с 

Византией – сосредоточена была 

почти вся торговля, а от нее зависит 

благосостояние и, соответственно, 

социальная стабильность 

страны. 

Христианство для Ольги Мудрой и 

Владимира Святославича – это и 

универсальное средство объединения 

Руси, трансформация ее в 

настоящее государство, и средство 

вхождения Руси «на равных» в 

христианскую цивилизацию. Какова 

была мера холодного расчета 

и интуиции у бабки и внука – мы 

никогда не узнаем. Невозможно 

было все рассчитать. Однако Киевскую 

Русь как государство они 

все же создали. Правда, спустя 

чуть более века оно распалось на 

уделы. Но важно то, что появилось 

единое религиозное и, соответственно, 

культурное пространство, 

которое скрепило ее несоизмеримо 

прочнее, чем какие-то политические 

«приспособления». 

Если бы не Крещение Руси, ни о 

каком возрождении русской государственности 

после монголотатарского 

нашествия, после многочисленных 

княжеских усобиц, 

после множества взаимных обид 

не было бы и речи. Не состоялось 

бы ни Московское царство, ни 

Российская империя, да и нас бы, 

пожалуй, сегодня не было. Распалась 

бы племенная конфедерация 

и все, что было воздвигнуто 

на просторах Восточно-Европейской 

равнины тяжким трудом и 

великими жертвами – все было 

бы спалено последующими войнами. 

После этого местных аборигенов-славян 

можно было спокойно 

колонизировать. И можем 

не сомневаться – колонизировали 

бы; католический Запад в конце 

ХI века к этому был готов. То, 

что было сделано равноапостольными 

Ольгой и Владимиром, для 

любого врага России есть главное 

по непримиримости и ненавистности 

событие в истории. 

Что же касается независимости – 

все же будем помнить, что Русь 

стремилась не отделиться от христианского 

мира, а войти в него. 

Церковь простирает свой омофор 

на всех христиан, и потому важно 

единство в вере, а не упразднение 

исторически сформировавшихся 

институтов и традиций. В Константинополе, 

правда, считали 

империю военно-политической 

ипостасью Церкви, и страна, принявшая 

христианство, как бы 

становилась вассалом Византии. 

Вряд ли для Владимира Святославича 

это было неожиданностью. 

Во всяком случае, перед глазами 

был опыт Болгарии, крещение 

которой нисколько не улучшило 

взаимоотношений с Византией. 

Конечно, возникли сложности, 

ведь для князя Владимира Святославича 

единство веры отнюдь 

не означало политического васса- 

25



СЧИТАЮ ОЧЕНЬ ОПАСНЫМ ЗАКЛАДЫВАТЬ В ГОЛОВЫ ЛЮДЕЙ ИДЕЮ 

ОБ ИХ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТИ, ЧЕМ БЫ ЭТО НИ МОТИВИРОВАЛОСЬ. 

МЫ РАЗНЫЕ, НО КОГДА МЫ ПРОСИМ ГОСПОДА БЛАГОСЛОВИТЬ НАС, 

МЫ НЕ ДОЛЖНЫ ЗАБЫВАТЬ, ЧТО БОГ СОЗДАЛ НАС РАВНЫМИ. 

Владимир Путин 

литета: византийцев пришлось убеждать в этом силой оружия и только 

после этого в 990 году заключать мир с империей «на равных». В 

дальнейшем как сам Владимир Святолавич, так и его преемники вели 

себя в вопросах церковного управления весьма своевольно, четко разделяя 

вопросы веры и государственного суверенитета. В 1459 году, 

когда была учреждена автокефалия, Московское царство отнюдь не 

создавало «собственную Церковь», а обретало лишь большую степень 

церковного самоуправления, что соответствовало как исторически 

сложившимся реалиям, так и статусу России в христианском мире. 

Собственно, мы тогда уже более века были восприемниками погибавшей 

Византии. И очень хорошо осознавали выпавшую на долю России 

миссию. Осознание этого исторического бремени было отлито в классическую 

доктрину «Третьего Рима». 

Есть мнение, что князь Владимир ошибся – нужно было выбирать католицизм, 

то есть обращаться не к Константинополю, а к Риму; тогда 

мы бы оказались «частью Европы», а не ее извечным противовесом… 

Русь принимала не Православие в ущерб католицизму – Русь принимала 

христианство. А до Великой Схизмы 1054 года было еще очень далеко. 

Вряд ли Владимир Святославич мог представить подобный трагический 

поворот событий в истории христианского мира. Да и 1054-й 

год все же не является моментом окончательного раскола между христианами 

Востока и Запада – правильнее видеть Схизму как очень 

длительный исторический процесс, начавшийся задолго до появления 

древнерусского государства и завершившийся безумием европейских 

крестоносцев в 1204 году. А то, что Риму предпочли на Руси Константинополь 

– это естественно. Во-первых, контакты с византийцами самого 

разного уровня были уже давно налажены. Русь была связана с 

Византией тысячами сюжетов, и к концу Х века их исторические судьбы 

оказались тесно переплетены. В отличие от западных европейцев – 

потомков гото-германских племен, ревновавших историческую первостепенность 

Византии, на Руси мы не встретим завистливой ревности 

к величию, древности, культурному богатству и «исторической подлинности» 

Византии. Иллюзий относительно империи наши предки не 

питали, отлично зная все негативные стороны Византии и не раз воюя 

с ней. И, тем не менее, испытывали перед империей ромеев искренний 

восторг и пиетет, поскольку умели «отделять зерна от плевел», главное 

от второстепенного. Православие и культура – это главное, а политика 

во всех ее проявлениях – все же второстепенное. 

Кто же был главным на тот момент геополитическим противником 

Руси? 

На начальном этапе Киевской Руси, конечно, главным противником 

был Хазарский каганат – мощное государство, жестоко и явно претендующее 

на лидерство в Восточной Европе, а в перспективе и на боль- 

26



шее. Хазары вряд ли всерьез воспринимали Русь. 

Главными их противниками были арабы и византийцы. 

В VIII-IX веках мы видим жутковатый «треугольник» 

из заклятых и непримиримых врагов. В 

этой политике «больших игроков» Руси и предстояло 

вращаться, проявляя недюжинное упорство, изворотливость 

и способность учиться «на ходу». Арабы 

были далеко, а вот хазары и византийцы – совсем 

рядом: Русь оказалась между империей и каганатом 

как географически, так и «биографически». Нужно 

было выбирать между Хазарией и Византией, и это 

был выбор судьбы всей Руси. В отличие от хазар, согласных 

только на полное подчинение, византийцы 

были готовы на союзнические отношения. Олег Вещий 

долго, в течение тридцати лет, проявлял чудеса 

политического маневрирования, но его союз 911 

года с Византией будет стоить ему жизни. Пролонгация 

в 944 году договора «Мы от рода росского...» 

будет стоить жизни и князю Игорю Старому. Интуитивно, 

да и благодаря умножающемуся опыту, первые 

правители Руси сознавали, что альтернативы 

Константинополю у Руси нет. Ольга Мудрая уже программно 

выстраивала судьбу Руси с ориентацией на 

многосторонний союз с Византией. Великая устроительница 

державы не пропустила внутренний 

кризис Хазарии. Нанесенный в 965 году войском 

Святослава Игоревича удар в самое сердце каганата 

оказался для этой «Степной империи» роковым. 

Убежденный язычник и типичный авантюрист 

Святослав Игоревич после кончины своей матери 

попытался именно Византию определить для Руси 

«главным врагом». К счастью, этого не случилось. 

Далее, на протяжении очень длительного времени, 

у Руси геополитического врага не будет – вплоть до 

одновременного появления монголо-татар на востоке 

и крестоносцев на западе. Русь, на тот момент 

все еще не преодолевшая периода внутренних войн, 

могла быть просто уничтожена синхронной агрессией 

с двух сторон: история свидетельствует, что 

длительной войны на два фронта ни одна страна не 

выдерживает. Вновь пришлось делать судьбоносный 

выбор. Его сделает Александр Невский. Именно он 

видел основную и поистине смертельную угрозу 

со стороны католической Европы, которая в своей 

экспансионистской агрессии, являющейся, по существу, 

ранней формой колонизации, ни на какие 

компромиссы была не способна. Агрессия крестоносцев 

через Прибалтику на Русь была компенсацией 

за провал походов и колонизации в Восточном 

Средиземноморье. Тогда, в середине ХIII века, то 

есть спустя почти три столетия после Крещения, 

Александр Невский совершил второй исторический 

выбор, окончательно определивший судьбу России 

и, в частности, – сложную драматургию наших взаимоотношений 

с Западной Европой. Сущность этой 

драматургии не изменилась по наше время. 

Можно ли говорить о том, что крещение Руси было 

инициировано Византией? Насколько это событие 

вписывается в византийскую миссионерскую стратегию? 

Миссионерство, то есть расширение пространства 

христианского мира – одна из основных исторических 

задач Православной империи, в данном 

случае – Византии. В последующие века – России, 

как «Третьего Рима». Деятельность византийцев 

по просвещению восточных славян началась с подвижничества 

святых Кирилла и Мефодия, и, к сожалению, 

этим почти полностью исчерпывалась. Они 

были плохими миссионерами: миссионерство понималось 

ими не иначе, как форма завоевания. Это 

наглядно видно в ситуации с крещением Болгарии. 

При царе Борисе болгары решили принять христианство 

и обратились, естественно, к Константинополю, 

но понимания и помощи в христианизации там 

не нашли. Византийцы не смогли преодолеть в себе 

ненависти к болгарам, памяти о многих их победах 

над империей. Крещение болгар все же состоялось в 

864 году, но желанного умиротворения во взаимоотношениях 

с Византией это не принесло. Ситуация 

эта имеет и к нам отношение. Еще в 960 году под стенами 

Константинополя вожди славян с Днепра вели 

переговоры о крещении. По преданию, Аскольд, Дир 

и некоторое число близких им людей стали христианами, 

а в Киеве учреждается епископская кафедра, 

однако далее этого дело не пошло – крещение Руси 

оказалось отложено более чем на век. Причина проста 

– очень уж неприглядно выглядела Византия в 

ситуации с решившимися на крещение болгарами. В 

то время как святые Кирилл и Мефодий проявляли 

чудеса подвижничества, официальный Константинополь 

вел себя поистине как «слон в посудной лавке». 

Империя делала ничтожно мало для проявления 

интереса Руси к христианству. Инициатива всецело 

принадлежала самой Руси. Вопреки политической 

спесивости византийцев и их коварству наши предки 

прозревали в Византии ее подлинное сокровище 

– величие и глубину духовного мира, а также богатство 

культурной полифонии. 

Беседовал Сергей Маляров



28


НЕвский БОгослов



30



НАСЛЕДНИК 

КРЕСТИТЕЛЯ РУСИ 

Дмитрий Андреевич Карпук 

кандидат богословия, заведующий Аспирантурой 


ПРЕКРАСНЫЙ И БЛАГОСТНЫЙ ПОРЫВ ПРОПОВЕДИ, ЗАХВАТИВШИЙ 

СЕРДЦЕ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ, СКВОЗЬ ВЕКА ИСТОРИИ УВЛЕКАЛ 

МОЛОДЫЕ И РЕВНОСТНЫЕ ДУШИ НАСЛЕДНИКОВ ВЕРЫ СВЯТОГО 

ВЛАДИМИРА, СТРЕМИВШИХСЯ ПОДЕЛИТЬСЯ СЧАСТЬЕМ 

ОТКРЫТОГО ИМ СОКРОВИЩА С ТЕМИ, КТО ЕЩЕ 

ПРЕБЫВАЛ ВО ТЬМЕ 

Известный миссионер и церковно-общественный 

деятель протоиерей Иоанн Восторгов, 

посетивший Японию в начале XX в., писал: 

«Не было человека в Японии, после императора, который 

пользовался бы в стране такою известностью. 

В столице Японии не нужно было спрашивать, где 

Русская православная миссия – довольно было сказать 

одно слово “Николай”, и буквально каждый 

рикша сразу знал, куда нужно было доставить гостя 

миссии. И православный храм назывался “Николай”, 

и даже само Православие называлось именем 

“Николай”». 

Будущий архиепископ Николай (в миру – Иван Дмитриевич 

Касаткин) родился 1 августа 1836 г. в селе Береза 

Вельского района Смоленской губернии в семье 

сельского диакона. Ваня Касаткин был «обречен» на 

классическую для выходца из духовного сословия 

стезю: духовное училище, духовная семинария, женитьба, 

рукоположение и служение в какой-нибудь 

захудалой деревеньке все той же Смоленской епархии. 

Благо, если спустя полтора-два века историей 

этой деревеньки заинтересуется какой-нибудь местный 

краевед, который и извлечет на свет Божий хотя 

бы список имен священнослужителей местной приходской 

церквушки. Правда, скорее всего, мало кто 

обратит внимание на эти архивно-археологические 

«раскопки». 

Однако Ивану Касаткину повезло. В годы обучения 

в среднем духовном учебном заведении, т.е. в семинарии, 

он проявит недюжинные способности, и, 

несмотря на не совсем хорошие оценки по древним 

языкам – греческому и латинскому – окончит духовную 

школу в числе первых. Это позволит ему в 1857 г. 

поступить на казенное содержание в Санкт-Петербургскую 

духовную академию. Это было несомненной 

удачей. И шансом. 

Впрочем, поступив в высшую духовную школу, Иван 

особо не утруждал себя обучением. Именно в 1857 г. 

в Академии, когда ее возглавил епископ Феофан (Говоров) 

– будущий Вышенский затворник, был введен 

специальный курс по миссионерству. Курс был факультативным, 

то есть по желанию, поэтому Иван не 

стал себя обременять дополнительными знаниями и 

отказался от посещения занятий. 

Иван Касаткин казался простым и заурядным юношей, 

любил отдохнуть, посетить тот или иной танцевальный 

вечер, театр или частную пирушку. Как 

он сам позже вспоминал: «Будучи от природы жизнерадостен, 

я не особенно задумывался над тем, как 

устроить свою судьбу. На последнем курсе Духовной 

академии я спокойно относился к будущему, сколько 

мог, веселился и как-то отплясывал на свадьбе своих 

родственников, не думая о том, что через несколько 

времени буду монахом». В общем, столичная жизнь 

не могла не оставить след в юной, переживающей 

период становления, душе. С таким веселым нравом, 

обаянием, будущему выпускнику столичной 

академии наверняка удалось бы устроиться, может 

быть, даже в один из городских соборов. 

Однако однажды, возвращаясь с очередной вечеринки, 

Иван Касаткин наткнулся на объявление Министерства 

иностранных дел, в котором сообщалось, 

что в российское консульство в Японии в г. Хакодате 

требуется священник, желательно в монашеском 

звании. Иван прочел объявление и… прошел мимо. 

Началось всенощное бдение в академическом храме, 

освященном в честь Двенадцати апостолов. Буднич- 

31



но-торжественно пел хор. Никто не замечал ничего особенного, все было 

как всегда, по писаному уставу, по Типикону: ектении, стихиры, малый 

вход, полиелей. Но в душе Ивана творилось что-то неладное: его душа 

трепетала, как трепетала душа у Савла под Дамаском. Тот шел гнать и 

преследовать христиан, Иван же, хотя и никого не гнал, но как гонитель 

Савл стал апостолом Павлом, так и Иван из храма вышел уже другим человеком. 

Иван Касаткин сразу же пошел к ректору Академии, уже епископу Нектарию 

(Надеждину), и заявил, что он согласен отправиться в далекую и 

ЕСЛИ ЧЕЛОВЕК ИМЕЕТ ТОЛЬКО ЗНАНИЯ И НЕ ИМЕЕТ НИЧЕГО ДРУГОГО – 

ЭТО СТРАШНЫЙ ЧЕЛОВЕК, БЕСПРИНЦИПНЫЙ ЧЕЛОВЕК. ЗНАНИЕ ЕСТЬ 

ЛЮБОВЬ. ОДНАКО ЛЮБОВЬ ЗОВЁТ К ДЕЙСТВИЮ. 

НАДО МЫСЛИТЬ И ДЕЙСТВОВАТЬ. 

чужую страну. Решение было неожиданным, но серьезным и бескомпромиссным. 

Именно эту решимость и почувствовал ректор Академии, согласившийся 

ходатайствовать о нем перед высшим начальством. 

Митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Григорий (Постников), 

горячо симпатизировавший молодому иночеству, лично представил 

дело в Святейший Синод. В итоге, неожиданный, но искренний порыв 

студента Касаткина был оценен церковной властью по достоинству. Кроме 

того, ему, как подающему большие надежды студенту, была присвоена 

ученая степень кандидата богословия без соответствующего квалификационного 

сочинения. И это при том, что из четырех положенных лет Иван 

проучился в академии только три года! Такого в истории духовных школ 

еще не было. 

23 июня 1860 г. был совершен монашеский постриг Ивана Касаткина 

с именем Николай, а уже 30 июня он был рукоположен в сан иеромонаха. 

Любопытно отметить, что даже ректор Академии, постригавший молодого 

миссионера, сам в успех его миссии не верил. Так, в своем слове после 

монашеского пострига, обращаясь к отцу Николаю, он, имея в виду поездку 

в Японию, прямо сказал: «Конечно, может быть, недолго пробыть 

там суждено тебе; может быть, не в подвигах апостольства, а в тишине 

мирного богослужения и молитв пройдет там жизнь твоя, и с помощью 

Божией ты возвратишься на родину цел и здрав, с приобретением разнообразных 

сведений и запасом опытности в жизни». Кто бы мог тогда 

подумать, что всей произойдет с точностью до наоборот! 

Осенью 1860 г. отец Николай добрался до Дальнего Востока. Но так как 

последний корабль в Японию уже ушел, то ему пришлось зимовать в Николаевске-на-Амуре. 

Здесь состоялась его встреча с просветителем Америки 

святителем Иннокентием (Вениаминовым). Наставления и поддержка 

маститого и многоопытного архипастыря оказались как нельзя 

кстати. 

Молодой священник-идеалист ехал на место своего служения, как на 

праздник. Но как только его нога ступила на берег Страны восходящего 

солнца, он понял, что все будет совсем по-другому. Японцы, недавно 

32 

А. Ф. Лосев



открывшие свои границы для европейцев, смотрели 

на прищельцев с запада с нескрываемой ненавистью, 

враждой и презрением. Были и такие радикалы, 

которые и вовсе смотрели на европейцев, 

как на чернокнижников, а на христианство, как на 

«волшебное искусство, обманывающее народ». Христианская 

вера, по словам таких националистовпатриотов, 

не будет терпима в Японии, пока солнце 

восходит с востока и закатывается на западе. Самого 

отца Николая в скором времени после его приезда 

некоторые японцы действительно приняли за чернокнижника 

и усердно упрашивали его показать им 

какой-нибудь фокус. 

Вот и получается, что более безнадежного и обреченного 

на полный провал и забвение дела, чем православная 

миссия в Японии, в тот период времени 

сложно было и придумать. Однако будущий апостол 

уже вступил в свой удел, и отступать назад он был не 

намерен. 

Первым делом отец Николай стал изучать японский 

язык, культуру, традиции и обряды. Особые проблемы 

вполне ожидаемо возникли с языком. Пришлось 

в течение семи лет посредством особого усердия и 

беспримерной усидчивости изучать язык, о котором 

католические миссионеры несколькими веками 

раньше говорили, что он изобретен дьяволом, с целью 

оградить Японию от христианских проповедников. 

– А не зная вещи, разумно ли поносить их? 

Последние слова были приняты как вызов. Савабе 

потребовал, чтобы отец Николай рассказал о христианской 

вере. Так началась первая огласительная 

беседа. Потом последовала вторая. Критика сменилась 

изумлением и интересом, а интерес – искренней 

верой и водным крещением. 

После появилось еще несколько учеников, которых 

привел Савабе, – врачи Сакаи, Ацунори и Урано. 

Далее пришло еще несколько последователей. Отец 

Николай располагал к себе любовью, вниманием, 

терпением. И уже к середине 1870-х гг. количество 

обращенных японцев стало вполне достаточным для 

того, чтобы можно было озаботиться рукоположением 

православных священнослужителей из среды 

самих японцев. На соборе 1875 г. отец Николай 

и православные японцы избрали трех кандидатов 

для рукоположения. Ими оказались катехизаторы 

Иоанн Оно, Павел Сабаве и Павел Сито. Однако неожиданно 

кандидаты стали отказываться от возложения 

на себя столь ответственного служения, ссылаясь 

на свое недостоинство. После долгих уговоров 

согласился только один из них. А дальше произошло 

В скором времени отец Николай познакомился с 

синтоистским жрецом в Хакодате Савабе, дворянином 

по происхождения, фехтовальщиком по профессии. 

Именно Савабе стал первым критиком и 

самым ярым противником молодого миссионера. Не 

раз отец Николай сталкивался с его взором, полным 

ненависти и презрения. Никто и предположить не 

мог, что синтоистский жрец станет первым и одним 

из самых ревностных учеников отца Николая и последователей 

Иисуса Христа. Но это действительно 

произошло. 

Вот с каких слов началась первая миссионерская 

беседа иеромонаха Николая. Однажды Савабе подошел 

к священнослужителю и обрушился на него с 

критикой и ругательствами: 

– Вы, варвары, приезжаете высматривать нашу страну. 

Такие как ты особенно вредны и опасны. Твоя 

вера злая! 

– А вы знаете мою веру, что так отзываетесь о ней? – 

спросил отец Николай. 

– Не совсем.



то, чего никто из присутствующих никак не ожидал. 

Святитель Николай проявил не только любовь 

к новообращенным, но и строгость. Обращаясь ко 

всем присутствующим, он подчеркнул, что избранные 

к священству кандидаты поставили свое мнение 

выше мнения Церкви, а это было неправильно и 

весьма опасно. «Если теперь оставить без внимания 

это неповиновение, то это сделается в Церкви примером 

для будущего. В таком случае все распоряжения 

Церкви будут презираемы». Оба катехизатора, 

согласно решению отца Николая, были не только не 

рукоположены, но и отстранены от своих прежних 

обязанностей. 

Действительно, как свидетельствовали хорошо знавшие 

святителя Николая люди, вместе с мягкостью 

он был железным человеком, не знавшим никаких 

препятствий, практичным администратором, умевшим 

находить выход из всякого затруднительного 

положения. Вместе с любезностью в нем была способность 

быть ледяным, непреклонным и резким с 

людьми, которых он находил нужным воспитывать 

строгими мерами. Вместе с обаятельностью, в нем 

имелась и осторожная сдержанность, и нужно было 

много времени и усилий, чтобы заслужить его доверие 

и откровенность. Наряду с какой-то детской наивностью 

веселого собеседника в нем заключалась 

широта идеалов крупного государственного ума, 

бесконечная любовь к Родине. 

В последующие годы Японская миссия стала развиваться 

еще более активно. Открывались школы, все 

больше японцев рукополагалось в священный сан, 

начали выходить церковные периодические издания 

на японском языке. В 1880 г., будучи уже архимандритом, 

Николай в Санкт-Петербурге был рукоположен 

в сан епископа, что значительно облегчило 

дело миссии, так как теперь не надо было отправлять 

ставленников в Иркутск для рукоположения. 

В 1884 г. началось строительство величественного 

собора в честь Воскресения Христова. Место, которое 

было выбрано в Токио, было одним из самых красивых 

и находилось вблизи императорского дворца на 

высоком холме Суругадай, с которого был виден весь 

город. Японцы уступили это место только потому, что 

оно пользовалось у них дурной славой и считалось 

гибельным и непригодным для жизни. Таким парадоксальным 

образом суеверие позволило построить 

православный храм в самом центре столицы. 

К концу XIX столетия Православная Церковь в Японии, 

благодаря ежедневным и неустанным трудам 

святителя Николая, была еще молодой, но уже достаточно 

крепкой организацией. 

Гром грянул среди ясного неба. С началом русскояпонской 

войны все члены миссии из русских за 

исключением главы миссии покинули Японию. Конечно, 

владыка Николай был горячим патриотом 

своей Родины, но сначала он был христианином и не 

мог оставить молодую Японскую Церковь без своего 

архипастырского попечения. Не для того он сорок лет 

тяжело и беспрерывно трудился, чтобы теперь если 

не все, то очень многое потерять. Японское общество, 

власти, сами православные японцы – все замерли 

в ожидании того, какую позицию займет святитель 

Николай. Смело предполагаем, что для многих она 

был неожиданной, но единственно правильной. В 

«Окружном письме», которое было разослано по всем 

приходам Японской Православной Церкви, епископ 

благословлял японских христиан исполнять свой долг 

верноподданных: «Кому придется идти в сражения, 

не щадя своей жизни, сражайтесь – не из ненависти 

к врагу, но из любви к вашим соотчимам… Любовь 

к Отечеству есть святое чувство… Но кроме земного 

Отечества у нас есть еще Отечество небесное… Будем 

вместе исполнять наш долг относительно нашего Небесного 

Отечества, какой кому надлежит… И вместе 

с тем будем горячо молиться, чтобы Господь поскорее 

восстановил нарушенный мир…».



Сам святитель прекратил всяческую переписку с 

Россией и всецело посвятил себя переводческой работе. 

Общественные богослужения он совершать не 

мог, потому что не желал молиться вместе со своей 

паствой о победе японского оружия, поэтому молился 

только келейно. Такая позиция епископа Николая 

вызвала уважение не только в Японии, но и в России. 

За такое отношение к делу миссии и ревностное пастырское 

служение его поблагодарил император Николай 

II, а в 1906 г. епископ Николай был возведен в 

сан архиепископа. 

Итог русско-японской войны известен. Российская 

империя проиграла, но Японская Православная 

Церковь от этого только выиграла. Не сложно представить, 

что случалось бы с Православной миссией в 

Японии, если бы в той войне был другой победитель. 

Православие в Стране восходящего солнца было бы 

наверняка уничтожено. Всякий, кто рискнул бы тайно 

или явно принять Православие, считался бы предателем 

и шпионом, заслуживающим не только общественного 

презрения, но и осуждения, заточения 

или даже сметной казни. 

Военные неудачи России на полях сражений привели 

к тому, что в Японии оказалось более 70 тысяч 

пленных. Такой неожиданный прирост паствы для 

святителя Николая оказался неожиданным, и ему 

пришлось приложить максимум усилий, чтобы помочь 

своим соотечественникам и единоверцам. 

Для оказания помощи многочисленным пленным 

святитель даже оставил дело перевода, а ведь до 

этого в течение сорока лет каждый день с 6 до 10 вечера 

он занимался исключительно переводческой 

деятельностью. И всегда при этом говорил: «Хотя бы 

небо разверзлось, я не имею право отменить занятий 

по переводу». Делал он это потому, что считал 

себя наиболее авторитетным переводчиком: «Я не 

из гордости говорю, но по глубокому сознанию, что 

я действительно теперь могу лучше всякого другого 

заниматься переводом богослужебных книг. Я знаю 

русский и славянский языки и знаю греческий язык, 

а потому могу сличать славянский текст с греческими 

оригиналами; знаю японский и китайский языки 

и потому могу излагать переводы. Наконец, я имею 

уже опытность в деле переводов». 

Святитель знал и понимал, что кому много дано, с 

того много и спросится. И владыка трудился. Кто бы 

мог подумать, что Иван Касаткин, у которого самые 

плохие оценки в семинарии были именно по языкам, 

станет блестящим знатоком японского и китайского 

языков, что переводы он будет делать, сличая 

славянские и греческие тексты! 

В начале 1912 г. святитель серьезно заболел. Тяжело 

страдая от телесного недуга, он спросил врачей, 

есть ли надежда на выздоровление и сколько ему 

осталось жить. Те откровенно ответили, что шансов 

нет, и осталось несколько недель. Великий миссионер 

даже при приближении смерти остался верен 

себе. Он покинул больницу, и, находясь дома, когда 

ему становилось лучше, продолжал трудиться, спеша 

окончить наиболее важные дела. 

МИР – ЭТО КНИГА. И КТО НЕ 

ПУТЕШЕСТВОВАЛ ПО НЕМУ – ПРОЧИТАЛ В НЕЙ 

ТОЛЬКО ОДНУ СТРАНИЦУ. 

Блаженный Августин 

16 февраля того же 1912 г. большой храмовый колокол 

известил жителей Токио о кончине святителя 

Николая. На похоронах присутствовали все члены 

русского посольства, послы европейских государств, 

министры, представители города, американский 

епископ и пасторы. Среди прочих венков выделялся 

венок от императора Японии. Такой чести иностранцы 

удостаивались исключительно редко. 

Итог деятельности величайшего православного миссионера 

потрясает. К 1 января 1912 г. в Японии было 

266 общин, 1 архиепископ, 1 епископ, 35 иереев, диаконов, 

116 катехизаторов, 14 учителей пения, действовала 

семинария, два женских училища в Токио 

и в Киото. Общее число православных составляло 

33017 человек. Выходили церковные журналы «Кеоквай 

Хосци» («Церковный вестник»), «Сэйке Симпо» 

(«Православный вестник»), «Сэйкё ёва» («Православная 

беседа») и др. А ведь еще в середине XIX в. 

в Японии не было ни одного православного японца. 

Все это было осуществлено благодаря инициативе и 

безудержной деятельности всего лишь одного человека! 

И какого? Недоучившегося студента Санкт-Петербургской 

духовной академии. Студента, который 

в семинарии явно не ладил с древними классическими 

языками, а позже в совершенстве овладел японским 

языком; студентом, который в годы обучения 

в академии проигнорировал миссионерские курсы, 

но, когда пришло время, стал величайшим православным 

миссионером; студентом, который в годы 

обучения не пропускал ни одной вечеринки и пирушки, 

но, внимая зову Христа, стал образцовым 

монахом и строгим подвижником. Действительно, 

апостолами не рождаются! 

35



КНЯЗЬ ВЛАДИМИР 

И КРЕЩЕНИЕ РУСИ 

Роман Викторович Светлов 

доктор философских наук, философ, религиовед, писатель, преподаватель 


ПРИ КАЖДОМ РЕШИТЕЛЬНОМ ПОВОРОТЕ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ ОБРАЩЕНИЕ К ЕЕ ИСТОРИЧЕСКОМУ 

ФУНДАМЕНТУ ОЧЕВИДНО И ЕСТЕСТВЕННО: ОСМЫСЛЕНИЕ БУДУЩЕГО ПУТИ НЕВОЗМОЖНО БЕЗ 

ОБРАЩЕНИЯ И ОЦЕНКИ ОПЫТА ПРОШЛОГО. 

Принятие христианства на Руси – событие, которое 

всегда привлекало к себе внимание не 

только ученых (светских и церковных), но 

также политиков и общественных деятелей. Это – 

один из тех начальных пунктов истории Руси-России, 

который в наибольшей степени определил цивилизационный 

«вектор» ее существования. 

Крещение стало событием не только религиозной 

истории; оно оказало решающее воздействие на 

судьбы государственного строительства, культуры 

и общественной жизни. В известной степени 988 

год это – «точка бифуркации», то есть момент, когда 

древнерусское государство должно было выходить 

на иной уровень своего существования, либо 

же оставаться конгломератом разнородных земель, 

объединенных внешней по происхождению элитой, 

а потому обреченной на будущий развал (как это 

произошло с Великоморавской державой). За этим 

развалом непременно последовало бы появление нескольких 

локальных княжеств. Конечно, древнюю 

Русь скрепляли великие реки, являвшиеся и торговыми 

путями и, долгое время, главными линиями 

коммуникаций (Волхов, Днепр, Волга). Варяжские 

дружины поставили их под свой контроль еще за 

столетие до крещения. Однако эта «материальная» 

предпосылка была только необходимой причиной 

формирования древнерусской государственности. 

Период «феодальной раздробленности» показывает, 

насколько призрачно такое материальное и «пространственное» 

единство. Для того, чтобы свершилось 

создание новой, устойчивой государственности, 

нужна была еще и достаточная причина. А 

таковой могла стать лишь традиция, склад жизни 

и памяти, который объединил бы полян и словен, 

36 

древлян и кривичей, вятичей и северян, пришлых 

и местных. Вероятно, осознавая это, Владимир пытался 

ввести в Киеве почитание Перуна. Однако те 

формы язычества, которые существовали в то время 

в Восточной и Северной Европе, не представляли 

собой единых традиций и не были катализаторами 

государственного строительства, соответствуя породившей 

их «эпической» догосударственной эпохе. 

Таким образом, выбор киевского князя должен был 

стать решающим событием в жизни Древнерусского 

государства. Утверждать, что Владимир был духовно 

и религиозно «чувствительным» человеком, 

едва ли возможно. Князь, силой взявший верховную 

власть, жестко и порой жестоко боровшийся против 

тех, кого считал своими врагами, известный своим 

«любострастием», правитель, которого некоторые 

современные зарубежные авторы иногда аттестуют 

примерно так: «жестокий варяжский конунг, обладатель 

огромного гарема», – не мог быть возвышенным 

духовным искателем. Однако даже при такой, 

очевидно сниженной трактовке его образа мы должны 

признать, что князь Владимир совершил удивительно 

точный духовный выбор, предопределивший 

историю России. 

И вновь можно говорить о том, что крещение было 

промыслительно приуготовлено предшествующей 

историей распространения христианства на 

территории будущей Руси. Так называемое «первое 

крещение» русов (росов) в 860-х гг. (по самой 

романтической версии – под стенами Царьграда) 

едва ли затронуло широкие слои приднепровских 

славян, однако то, что христиан в Киеве было много 

еще до обращения Владимира – несомненно.



37



Крещение княгини Ольги (Елены) в Константинополе, 

посольство епископа Адальберта к ее двору, показывают, 

что христианство уже всерьез рассматривалось 

древнерусской элитой в качестве внутреннего 

стержня развивающегося государства. Есть свидетельства 

о симпатиях к христианству Ярополка Святославовича, 

находившегося в активных дипломатических 

отношениях с христианским Западом. 

Христианство проникало и в северные области Древнерусского 

государства, возможно, благодаря оставшимся 

безымянными ирландским миссионерам. 

Казалось бы, путь Руси был предопределен. Однако 

именно в таких ситуациях могут происходить удивительные 

исторические казусы. Принципиальное 

язычество Святослава, уже упоминавшаяся первая 

«перунова» реформа Владимира демонстрируют, 

насколько противоречива земная история. Наконец, 

предание об «испытании» религий, устроенном 

Владимиром, подсказывает, что все могло быть 

по-иному. Трудно сказать, насколько Русь оказалась 

бы отделена от Европы в случае, если бы Владимир 

отдал предпочтение иудаизму или исламу. Как ни 

парадоксально, но выбор последнего (например, 

для того, чтобы не быть политически привязанным 

к христианским соседям на юге и западе) абстрактно 

был вполне возможен. Вопреки тому, что ислам 

часто трактуют как «религию юга», опыт Золотой 

Орды и ханств, наследовавших его, доказывает, что 

тот мог быть вполне успешным ферментом для государственного 

строительства и в широтах Черноземья. 

Однако цивилизационная судьба нашей родины 

в таком случае оказалась бы иной. Можно даже 

утверждать, что тогда не было бы России не только 

с точки зрения ее культуры, но и России как «имперского» 

проекта, сумевшего отстоять право иметь 

свое лицо в ситуации тысячелетнего пребывания на 

«передовой» между Западом и Востоком. 

Действительно, крещение, принятое из рук Царьграда, 

привело к «миграции» в Древнюю Русь многих 

явлений, которые в последующем станут называть 

«византизмом». Но ведь далеко не все «византийские» 

черты столь ужасны, как об этом нам говорят 

некоторые современные историки. Став частью симфонии 

христианского мира, русское Православие 

смогло не только сохранить собственную суть, но и 

наделить способностью к сохранению своего лица 

и исторической памяти огромную и, строго говоря, 

разнородную территорию, именуемую Россией. Уже 

увядавшая византийская «цветущая сложность» 

(говоря словами Константина Леонтьева) стала 

образцом для российской. Получилась удивительная 

вещь: самостоятельность русского/российского 

Православия в рамках соборности Православных 

Церквей стала образцом для российской государственности, 

объединившей в себе множество разноречивых 

регионов, и, что самое главное, позволившей 

сохраниться этому разноречию и даже разноверию 

вплоть до XXI столетия. 

Поэтому решение князя Владимира было не только 

актом политической воли и проявлением зрелой государственной 

предусмотрительности. Крещение 

Руси стало величайшим духовным актом, так как в 

нем было предположено и задано будущее России. 

Исторические «волны», вызванные этим событием 

едва ли утихнут при жизни ближайших поколений, 

а потому мы будем свидетелями еще не одной попытки 

заново оценить или «переоценить» события, 

связанные с духовным и цивилизационным выбором 

988 года.



ОТКУДА БЕРУТСЯ ГЕРОИ? 

ЭПОХА КРЕЩЕНИЯ 

РУСИ И НАШИ ДНИ 

Протоиерей Константин Костромин 

кандидат богословия, кандидат исторических наук, 

преподаватель Санкт-Петербургской Духовной 

Академии 

СОБЫТИЯ НАШЕГО ВРЕМЕНИ ВНОВЬ ЗАСТАВЛЯЮТ НАС 

ЗАДУМАТЬСЯ: КАК И НАСКОЛЬКО АКТУАЛЬНО НАСЛЕДИЕ 

КРЕСТИТЕЛЯ РУСИ И… ГОТОВ ЛИ СОВРЕМЕННЫЙ МАЛЬЧИШКА 

ИГРАТЬ В КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА, ПОДРАЖАЯ ЕГО ПОДВИГУ? 

КНЯЗЬ ВЛАДИМИР, ВЛАДИМИР-КРАСНОЕ СОЛНЫШКО. ЭТО ОН, 

ОТКАЗАВШИСЬ ОТ ЭГОИЗМА, СОЗНАТЕЛЬНО И ДЕРЗКО ОБЕСПЕЧИЛ 

РУСЬ ИДЕЕЙ, БЛАГОДАРЯ КОТОРОЙ ВПОСЛЕДСТВИИ НАША СТРАНА 

ВЫЖИЛА В ВЫПАВШИХ НА ЕЕ ДОЛЮ ИСПЫТАНИЯХ. 

Эпоха крещения Руси и личность князя Владимира 

замечательны тем, что они остаются актуальными 

на протяжении многих веков. То 

было время пассионариев, если говорить языком Л. 

Н. Гумилева. Пассионарий – это некая яркая, героическая 

личность, в которой все выпукло и с которой 

порой хочется сравнить себя. Правда, сравнение часто 

не бывает безболезненным, ибо, сравнивая себя 

с героем, иногда с прискорбием узнаешь, что сам таковым 

не являешься. 

Итак, чем близко нам время крещения Руси и его 

герои? Например, тем, что это было время распутья. 

Именно с момента своего крещения Русь встала 

перед выбором, который она вынуждена была осуществлять 

в ходе всей своей истории: Восток она 

или Запад? До крещения этой проблемы не было, 

потому что не было внутреннего единства. Русь 

с самого начала, представляя собой многонациональную 

пестроту с «табельной нацией» – по началу 

славян, а затем русских, – была замкнута на самой 

себе. Новгород думал, иметь ли ему дело с Киевом 

(как сегодня Москва вновь задумалась, дружить ли 

с Украиной), древляне воевали с полянами, а вятичи 

косо смотрели на кривичей. Языческая культура 

была разношерстной, беспорядочной и мелкой. Объединившись 

сначала вокруг киевского княжеского 

престола в результате военных походов, Русь стала 

искать новый, позитивный стержень, и нашла в православном 

христианстве воплощение своих мировоззренческих 

доминант. Так христианство стало 

объединяющим началом для Руси. 

Проблема отношений «Восток-Запад» усугублялась 

по мере того, как расходились восточное и западное 

христианство, как ломались связи между ними, как 

на их основе вызревали новые мировоззрения и создавались 

империи. На базе западного христианства 

вырос религиозный раскол Европы на католиков и 

протестантов, рождение новоевропейской науки и, 

как следствие, отказ от Бога, впервые озвученный 

Джордано Бруно в ХV веке. Когда Россия вновь стала 

единой в том же ХV веке, Восток и Запад не могли 

найти компромисса, сигналом чего стал провал Ферраро-Флорентийской 

унии. Эпоха князя Владимира 

была в этом отношении счастливой эпохой: мелкие 

римско-константинопольские дрязги не беспокоили 

Киев и Новгород, зато можно было мечтать о свободном 

синтезе молодой славянской православной 

культуры и латинской письменности, двигающейся 

из Европы через тогда близких нам поляков. Князь 

Владимир не увидел плодов этих мечтаний, но он 

мог надеяться на расцвет крещеной родины. 

Однако была и еще одна проблема, которая легко 

решалась благодаря пассионарному подъему, и которая 

вновь встает перед нами – это этногенез, рождение 

этноса, народа. Существовали ли русские в 

40



эпоху князя Владимира? Что значит «славянская табельная 

нация»? 

Мы привыкли слышать, что древнейшее государство 

посреди Восточноевропейской равнины, основанное 

то ли Рюриком, то ли неким Гостомыслом, 

то ли Олегом, было славянским. Однако не все так 

просто. Во-первых, едва ли можно говорить о государстве 

в эпоху Рюрика. Во-вторых, славян на этой 

территории было, конечно, большинство, но расшевелили 

их все-таки пришлые варяги. Князь Владимир, 

родившийся в Киеве, мог считать своей второй 

родиной Скандинавию, куда ездил, чтобы набрать 

дружину. В-третьих, славяне не были едиными – 

упомянутые выше кривичи, северяне, дреговичи, 

словене ильменские, радимичи, поляне и прочие 

были каждый сам по себе, не более чем племенами, 

говорившими на одном языке и потому общавшимися 

между собой. Вдобавок ко всему, некоторые 

области населяли автохтонные угрюмые финно-угры. 

Чем-то проблема напоминает современную – 

есть русские, и их большинство. Приехали (кажется 

временно, и, как когда-то варяги, вынуждены учить 

русский язык) чеченцы, узбеки, азербайджанцы. Но 

также есть и свои автохтонные татары, коми, мордвины… 

Как объединить их, дать им единую мечту 

и «единые усты»? Когда-то это сделало Православие. 

Теперь проблемы те же, но решить их сложнее. 

Князь Владимир замечателен своим перерождением. 

Об этом сюжете наших летописей и панегириков 

много спорят. Циничные люди, знающие, «с какой 

стороны масло на этом бутерброде» (как однажды 

написали братья Стругацкие), меряя по себе, готовы 

утверждать, что человек измениться не может, а 

может поменять лишь маску. И что все порочные качества 

князя Владимира, присущие ему в язычестве 

и описанные в Повести временных лет, не только не 

исчезли после принятия крещения, но и не скрывались 

им. Этому приводятся разные объяснения: то 

рассказ о благочестии Владимира в последние двадцать 

пять лет жизни объявляют плодом выдумки 

летописца, то говорят о своеобразной православной 

идеологии, заставившей лгать летописца, потому 

что не пристало князю-христианину вести себя безнравственно. 

Объяснение этим сомнениям одно: 

современный человек, меряя по своим волевым 

качествам, не может понять, как идея может стать 

центром жизни. Ради комфорта, социальной защищенности, 

ощущения безнаказанности, называемого 

свободой, человек готов променять любой из 

мировоззренческих принципов: покинуть родину, 

предать семью, навредить другу, забыть Бога. Такие 

же качества современный циник приписывает и героям 

древности. 

Но герой потому и герой, что принципы, толкающие 

его на героический поступок, являются для него 

основополагающими. Князь Владимир был именно 

Главная беда сегодня – пропал пассионарный заряд. 

Героев становится все меньше, их деяния все менее 

заметны, а сам по себе героизм не в моде. На новый 

этногенез мало кто надеется, да и трудно рассчитывать, 

что вошедшее в фазу инерции русское большинство 

сможет также легко объединить вокруг 

себя приезжающих мигрантов, как когда-то здесь же 

славяне объединили вокруг себя и воинственных варягов, 

и смирных финно-угров, и сами в себе нашли 

силы и желание создать единство. 

Но князь Владимир ассоциируется не только с самим 

фактом крещения. Это волевое решение было 

поразительно своевременным. В истории много 

примеров того, как что-то делалось политиками 

правильно, но слишком поздно (как, например, столыпинские 

реформы). Князь Владимир был человеком, 

очень чутко уловившим, когда именно было 

пора достраивать государство и принимать христианство. 

В этом его волевом выборе просматривается 

действительно шаг гениального стратега. 

41



таким человеком. Ради каких иллюзорных выгод он мог принять христианство? 

Чтобы стать «persona grata» у европейских государей? Кроме 

права женить детей на аристократках-христианках он ничего более не 

выиграл. Политическое общение с Европой после крещения не стало ни 

интенсивнее, ни слабее, а с Византией скорее даже ослабло. Чтобы жить 

в большем, чем ранее, комфорте? Тоже нет, поскольку любого качества 

комфорт он мог получить и без этого, пользуясь доходами от пути «из варяг 

в греки», а как житель средневековья, князь, совершавший военные 

ЛЕГКО БЫТЬ МОДЕРНИСТОМ; ЛЕГКО БЫТЬ СНОБОМ, ЛЕГКО УГОДИТЬ 

В ОДНУ ИЗ ТЕХ ЛОВУШЕК, КОТОРЫЕ – МОДА ЗА МОДОЙ, СЕКТА 

ЗА СЕКТОЙ – СТОЯТ НА ПУТИ ЦЕРКВИ. ЛЕГКО УПАСТЬ; ПАДАЮТ 

ПОД МНОГИМИ УГЛАМИ, СТОЯТ – ТОЛЬКО ПОД ОДНИМ. ЛЕГЧЕ 

ЛЕГКОГО ПОДДАТЬСЯ ЛЮБОМУ ИЗ ПОВЕТРИЙ, ОТ АГНОСТИЦИЗМА ДО 

ХРИСТИАНСКОЙ НАУКИ. НО ИЗБЕЖАТЬ ИХ – ИСТИННЫЙ ПОДВИГ, 

ОТ КОТОРОГО ЗАХВАТЫВАЕТ ДУХ. И Я ВИЖУ, КАК, ГРОМЫХАЯ, 

МЧИТСЯ ПО ВЕКАМ КОЛЕСНИЦА, ДИКАЯ ИСТИНА ПРАВИТ ЕЮ И 

ТУСКЛЫЕ ЕРЕСИ ПАДАЮТ ПЕРЕД НЕЙ. 

Гилберт Честертон. Ортодоксия 

походы, он не нуждался в комфорте и не ставил целью его получить. Увеличить 

или упрочить собственную власть? А Владимир и до крещения 

обладал огромной властью, ограниченной только волей веча. И с принятием 

христианства это положение не изменилось. 

Итак, в результате крещения выиграл не князь, выиграл нарождающийся 

русский народ и формирующееся государство. Выбор веры стал не «шкурным 

интересом» правящей элиты (элита только проиграла, поскольку 

как родовая аристократия она опиралась на язычество, а христианство 

слишком универсально, чтобы поддерживать их мелкопоместные интересы), 

а выбором пути развития страны. Такой выбор, не ради себя, а 

ради других, мог сделать только герой. В условиях, когда окружающий 

мир предоставляет все меньше гарантий, когда человек все более лишается 

выбора за свое будущее, такой герой как князь Владимир становится 

все более востребован. Социальные функции церковной десятины, санкционированные 

князем, создание института судопроизводства, обеспечение 

надежности государственной границы – это то, что было сделано 

князем Владимиром. 

Отказ от удовлетворения собственного эгоизма и дерзостную, но счастливо 

удавшуюся попытку обеспечить Русь идеей, отражающей ее сущность 

и миросозерцание, князь Владимир совершил сознательно. За этот 

выбор Россия была благодарна князю Владимиру в течение почти тысячи 

лет, благодаря ему она выжила в испытаниях распада и монгольской эпохи, 

войн за наследство Дмитрия Донского и Смутного времени, Северной 

войны и революционного террора. Поэтому, вспоминая равноапостольного 

князя, мы должны задуматься, насколько его наследие, столь живительное 

для нас в прошлом, работает сегодня. Что нужно сделать, чтобы 

оно было актуальным и дальше. И насколько современный мальчишка 

готов играть в князя Владимира, подражая его подвигу. 

42



43



44



45

О ВЫБОРЕ КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА И 

СКОРОПОРТЯЩИХСЯ ПЛОДАХ 

СВЕТСКОЙ ЭТИКИ 

Священник Альвиан Тхелидзе 

ПРАВОСЛАВНОМУ ВЕРУЮЩЕМУ ЧЕЛОВЕКУ СЛОЖНО ПЕРЕОЦЕНИТЬ ЗНАЧЕНИЕ КРЕЩЕНИЯ 

РУСИ. НО СЕЙЧАС Я ПРЕДЛАГАЮ ПОГОВОРИТЬ О ЗНАЧЕНИИ КРЕЩЕНИЯ РУСИ В ПЕРВУЮ 

ОЧЕРЕДЬ С ТЕМИ, КТО СМОТРИТ НА НАШУ ИСТОРИЮ И СОВРЕМЕННОСТЬ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ 

«СВЕТСКОГО ГУМАНИЗМА».



Многое из того, что мы сегодня считаем естественным 

не только с церковной точки 

зрения, но и светской, – это сугубо христианские 

идеи. То, что в российском законодательстве 

семья – это брак между мужчиной и женщиной, но не 

между мужчиной и мужчиной, не между женщиной 

и женщиной, не между мужчиной и женщинами, не 

между женщиной и собакой, – это сугубо христианская 

истина. 

Посмотрим на дохристианский мир: брак отнюдь 

не ограничивался узами между одним мужчиной и 

одной женщиной. Вспомним нравы язычников или 

тот же исламский мир на его исторической родине, 

где полигамия – это норма жизни. В античности, как 

известно, были широко распространены гомосексуальные 

отношения, императоры окружали себя юношами, 

да и простые граждане не чурались таковыми 

отношениями. Все это воспринималось в порядке 

вещей. 

Нам сейчас, слава Богу, в страшном сне не приснится, 

чтобы нынешний глава государства на параде 

Победы стоял на трибуне и держал за ручку какогонибудь 

«бойфренда». Но где гарантии, что лет через 

сорок этого не сможет произойти? 

Посмотрим в лицо некогда христианскому западному 

миру, который на наших глазах дехристианизируется. 

Европа стремительными темпами разлагается. 

Всё явственнее звучат призывы различных политических 

сил снять возрастные ограничения на половые 

отношения. «Зачем детей лишать удовольствий, 

которые получают взрослые?» 

Вполне возможно, что в скором времени различные 

извращения получат на Западе законодательную защиту. 

Это лишь вопрос времени. Буквально недавно 

в ленте новостей прочитал: «16 лет назад 25-летняя 

Доминик Лесбирель решила связать себя семейными 

узами с котом. Овдовев, женщина готовится сыграть 

свадьбу с собакой». Без комментариев. 

Что такое «светская этика»? Кто определяет ее нормы? 

Для примера: брачное право – это одна из граней 

современного западного законодательства, которая 

радикально меняется в связи с ускоренной дехристианизацией 

Старого и Нового Света. Но есть и другие 

вопросы, такие как добровольное прекращение жизни, 

или эвтаназия. Если человек болеет и попросил 

себя убить, его можно убивать? А если у него плохое 

настроение, и он попросил себя убить, – что тогда? 

В КОНЦЕ КОНЦОВ, ЧТО ТАКОЕ СМЕРТЬ? 

СМЕРТЬ, ДОРОГИЕ ТОВАРИЩИ, ЭТО САМОЕ 

ИНТЕРЕСНОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ, КОТОРОЕ МЫ 

ИСПЫТЫВАЕМ В ЖИЗНИ. 

Аркадий Стругацкий 

Русский атеист отличается от ближневосточного 

атеиста тем, что он православный атеист. Православный 

не в вероучительном смысле, а в культурологическом. 

Он воспитывался в цивилизации, 

сформированной Православием. Тысячелетие на 

Руси говорили, что семью надо беречь. До революции 

случался один развод на тысячи семей. Советские 

дети были воспитаны или дореволюционными 

бабушками и дедушками, или внуками дореволюционных 

бабушек и дедушек. Быть может, поэтому 

нормы морали не рассыпались в одночасье, ведь за 

спиной стоял тысячелетний опыт народа. Христианские 

ценности хранили, если можно так выразиться, 

по «инерции». 

В советские годы статистика разводов неумолимо 

росла из года в год. В наши дни мы видим, что она 

достигла своего апогея. Хотя если пессимист скажет, 

что дела идут хуже некуда, оптимист «подбодрит» 

и скажет: «есть куда». Вот, например, сейчас по отдельно 

взятому региону на 100 браков в месяц 110 

разводов. А сколько семейных пар просто не дошли 

до ЗАГСа? Как ни прискорбно это осознавать, семья 

вымирает в России. И если раньше к матерям-одиночкам 

относились с состраданием, так как практически 

все они были вдовами, у которых мужья погибли 

на фронте или в советских лагерях, то теперь 

20-летние девчонки превращаются в матерей-одиночек 

только потому, что однажды «весело» провели 

время. Страшно и говорить о том, что творится в 

школах… 

Недавно меня пригласили в одну общеобразовательную 

школу, чтобы пообщаться с девочками о проблеме 

раннего материнства. Меня ужаснуло то, что 

сотрудники больницы и иные говорили не о нравственности, 

а о методах контрацепции в девятом классе. 

47



Что же может сделать «светская этика»? Как она защитит 

наше общество? 

Наши дети в большинстве своем религиозны. Если 

зайти в класс и спросить, кто верит в Бога, поднимут 

руки практически все дети. Но религиозность надо 

направить в нужное русло, иначе придет дядя и расскажет 

нашим детям о Боге иначе. Свято место пусто 

не бывает. Тысячи наших соотечественников воюют 

на стороне «Исламского государства», и многие 

из них этнически русские. Возможно, всем им мама 

в детстве не привила веру отцов, любовь к родной 

культуре, к истории своей страны. 

завтра не нужно будет удивляться тому, что наши 

внуки окажутся в обществе извращенцев или сами 

станут таковыми. 

Ответственность за судьбу нашего общества лежит 

на каждом из нас. 

Дай Бог, чтобы общественные деятели, профессорско-преподавательская 

корпорация, а также те, кто 

стоит у власти, осознали значение того выбора, который 

однажды сделал князь Владимир. Дай Бог, чтобы 

каждый из нас был верен тем ценностям, которые 

больше тысячелетия берегли наши отцы и матери. 

Чем все это закончится? 

Если этнически православные не узнают о своей 

вере, то будет беда. Если этническому мусульманину 

не расскажет мулла о мирном исламе, который 

для России является традиционным, то придет дядя 

и будет проповедовать идеи экстремистов. 

Наше общество стоит на перепутье. Мы можем 

остаться верными Православию, а можем пойти по 

пути нравственного разложения и размножения 

псевдорелигиозных, социально опасных культов. 

Если сегодня мы не обратимся к Православию, то



49



Александр Яковлев. 

«Здесь нет нейтральной полосы» 

Здесь нет нейтральной полосы, 

В духовной брани 

Мгновенье каждое – борьба добра и зла, 

Всегда на грани, на острие борьбы, 

Пока ты дышишь, 

И каждым действием своим свершаешь выбор, 

На чьей ты стороне, – Ты воин света 

Или союзник тьмы, не принявший Завета? 

Господь нам дал великий дар любви, 

Зажег в душе огонь и осветил дороги, 

Но не сказал, чтоб сердце берегли 

От зависти людей, от зла и от тревоги. 

Храни огонь любви, не дай душе закрыться, 

Не бойся осветить другим их жизни путь. 

На сердце шрамы – это плата жизни 

За счастье на земле, за красоту любви. 

Великий путь земной имеет окончанье, 

Мы все уйдем в другие времена. 

Давайте жить, забыв, что есть страданья, 

Даря друг другу радость бытия. 

Творец создал творца, не забывай об этом, 

И на Земле, в отпущенный свой срок, 

Твори добро, люби, ведь счастье на планете 

Зависит и от нас как жителей Земли. 

-1- 

-2- 

Продираясь сквозь страданья, как терновый куст, 

Раздирая душу в клочья, я несу свой крест. 

Путь не долог, не короток – просто он такой, 

Что отмерено судьбою – все со мной. 

Как бы тело не страдало, тягости неся, 

Счастлив я мгновеньем каждым, жизнь благодаря! 

50



Когда я все оставлю на Земле, 

С собой я заберу лишь миг блаженства, 

Когда ребенок жил во мне, 

Без предрассудков и сомнений. 


С собой я заберу лишь миг веселья, 

Когда с друзьями при луне, 

Вокруг костра, мы песни пели. 


С собой я заберу любви мгновенье, 

Когда сливается в одну 

От двух людей душа, 

А музыка и свет бегут по всей вселенной. 

Отмоли меня у Бога за грехи, 

Отмоли меня у Ангелов за страсти, 

Отмоли меня у близких за долги, 

Нечем расплатиться мне за счастье! 

За себя молиться не могу, 

Слов моих, боюсь, Господь не слышит! 

Грешником великим на Земле 

В книгу жизни Бог меня запишет. 

Верою наполнится душа 

От молитв твоих простых и чистых, 

Светом радости пропитаны мгновенья, 

Составляющие вечность бытия. 

У ада дна не обнаружить, 

Бездонна темная обитель. 

Страсти, как войны зла, 

Тыщи имеют оружий, 

Мир оплетая сетью, 

Службу Мамоне несут. 

Многие, забывшие о вечности души 

И временности бытия тут, 

Многие, забывшие о грядущем суде, 

Взявшие ненасытность к себе в друзья 

И убившие ребенка в своей душе 

Ради радостей земного бытия. 

-3- 

-4- 

-5- 

-6- 

Отпустивший веру – оступившийся, 

Позабывший Бога – окаравшийся, 

Совесть потерявший – опустившийся, 

А покаявшийся – спасшийся! 

Слова молитвы, как азбука Морзе, 

– Закодированная к Богу просьба. 

Из глубины сердца отстукиваю каждое слово 

слезно, 

Помоги, Господи, рабу твоему жить достойно, 

Господи Иисусе Христе! Сын Божий! 

Не отдай меня на поругание бесам грозным, 

Помилуй меня грешного, Господи! 

Дай с любовью к тебе жизнь пройти! 

-7- 

Не остановится мгновенье, не проси. 

Течение время неизменно во все веси, 

И коль захочешь ощутить его поток, 

Жизнь измеряй не по годам, 

Критерий – воздуха глоток. 

Погрязший в грязи из грязи в князи стремится 

выйти, 

Но только воет – грязь не пускает, 

И, обессилев, последним стоном грудь разрывая, 

На волю Бога, на милосердие он уповает, 

И Бог услышит! Всегда просящий получит 

помощь! 

По Вере Вашей все происходит! 

-8- 

Ангелу 

Твоей заботой спасшийся, 

Твоею силой вершины покоривший, 

Я – всегда падающий и павший, 

Надеюсь на тебя, мой Ангел-хранитель. 

Ты говоришь – я не слышу, 

Знаки твои не понимаю, Н 

о когда ты плачешь о мне грешном, 

Слезы твои – душу мне разрывают. 

51



ВОСЕМЬ 

ДНЕЙ В СТРАНЕ 

КОНТРАСТОВ 

Сергей Соловьев 

студент II курса библейско-богословского отделения 


ИНДИЯ… КАК И ТЫСЯЧИ ЛЕТ НАЗАД, ЭТА СТРАНА И СЕГОДНЯ НЕ 

ПЕРЕСТАЕТ УДИВЛЯТЬ ЛЮДЕЙ ПОТРЯСАЮЩИМ РАЗНООБРАЗИЕМ 

КУЛЬТУРЫ – В ЧЕМ-ТО УТОНЧЕННО-ИЗЫСКАННОЙ, А ПОДЧАС 

НЕВЕРОЯТНО ДИКОЙ И ДАЖЕ ЖЕСТОКОЙ. НО СКВОЗЬ МРАК 

ЯЗЫЧЕСТВА ТОНЕНЬКИМ ЛУЧИКОМ ВСЕ ЖЕ ПРОБИВАЕТСЯ СВЕТ 

ХРИСТОВОЙ ВЕРЫ. 

Это был не Гоа с пальмами у моря, как в рекламе 

батончика «Bounty», и не штат Ченнаи, прославленный 

могилой апостола Фомы, – мой 

путь лежал через самое сердце этой удивительной 

страны, туда, в город Чандрапур, где много промышленных 

районов, а реку зовут змеиным следом. 

Цель поездки не была миссионерской, однако мое 

путешествие вызывало беспокойство родственников. 

Там, в стране контрастов, меня ждал Климент 

Нехамайя – учащийся Факультета иностранных студентов 

нашей Духовной Академии, пригласивший 

посетить его семью. 

Но вот все сомнения позади, и сказочная Индия 

встречает меня сезоном муссонов в штате Махараштра, 

где численность населения почти такая же, 

как в России. Как у примерного туриста, со мной 

была видеокамера, материал из которой лег в основу 

фильма о православных общинах Индии. 

Дом семьи Нехамайя внешне ничем не отличается от 

типичных индийских домов: двухэтажный, целиком 

из цемента, с боковой узкой лестницей на второй 

этаж и крышу. На первом этаже – кухня, гостиная и 

спальни. Однако второй этаж немного необычен – 

его почти полностью занимает православный храм 

с престолом, семисвечником и небольшим иконостасом. 

В шкафах стоят богословская и богослужебная 

литература на языке маратхи. Меня поселили в 

комнатке для священников, примыкающей к храму. 

Как только общине стало известно о дате моего приезда, 

Поликарп созвонился с главами семи приходов, 

договорившись о встрече с христианином из России 

(то есть со мной). В это время начиналась горячая 

пора сельскохозяйственных работ – крестьяне сеяли 

рис, поэтому не все члены общины смогли собраться 

вместе. В свободные дни меня катали на байке 

по местным храмам и достопримечательностям. По 

приезде в Россию я составил описание нескольких 

дней моего путешествия в виде путевого дневника, 

и хотел бы поделиться с вами, дорогие читатели, 

моим удивительным опытом. 

ЧАНДРАПУР, ШТАТ МАХАРАШТРА 

Утром 27 июля, пообедав местной, немного острой 

на вкус пищей (об индийской кухне скажу отдельно), 

мы сели на мотобайки. Мы – это я, Поликарп, 

Климент и Екатерина. Поликарп, брат Климента, 

приехал из Нагпура в день моего приезда на такси. 

В Нагпуре у него жилье и работа – он ремонтирует 

компьютеры. Пару слов о Клименте и Екатерине. Их 

дома стоят по соседству, но соседство не такое, как в 

России или Европе, где за высоким забором и дома 

не видно, а такое, что на кухне слышно, о чем говорят 

соседи и видна еда на соседском столе. Между 

домами лежит дорога, по которой едва проезжает 

мотобайк. Дружат Климент и Екатерина с детства 

под грозными взорами родителей (а грозные не 

потому, что они не желают счастья детям, а потому 

что семья Климента – христиане, а семья Екатерины 

исповедуют индуизм). На все уговоры и угрозы 

родственников Екатерина ответила твердым жела- 

52



нием стать христианкой. Все родственники от нее 

отвернулись, и, хотя они все еще соседи, ни мама, 

ни братья и сестры никогда не здороваются с Катей. 

Победила любовь, а о том, сколько пакостей успела 

сделать семья Екатерины своим соседям лучше и не 

рассказывать. 

Мои индийские друзья решили показать мне сначала 

известного «черного бога». Черный он не потому, 

что занимается черной работой или кого-то 

убивает, унося во тьму ночи, нет, просто когда-то 

ИСКУССТВО ЕСТЬ НИЧТО ИНОЕ, КАК СОЗЕРЦАНИЕ 

МИРА В СОСТОЯНИИ МИЛОСТИВОГО ПРОСВЕТЛЕНИЯ. 

ПОКАЗЫВАТЬ БОГА ЗА КАЖДОЙ ВЕЩЬЮ — ВОТ 

ЧТО ТАКОЕ ИСКУССТВО. 

Герман Гессе 

его таким изобразили и наделили властью разрешать 

финансовые трудности. Нас в храме никто не 

ждал, поэтому внутрь не пустили, пригласив приехать 

позже к «молебну о мамоне». Сфотографировав 

храм снаружи, мы направились в старый город к 

высокой гранитной стене с громадными воротами, 

через которые легко проходили слоны с сидящими 

на них всадниками. В самом сердце старого города – 

большой музей, в котором все является достопримечательностью, 

даже ванная комната королевы. Когда-то 

Чандрапур был королевством со своими дворцами, 

крепостными стенами и сильной армией. Мы 

прошли во дворцы, где короли и королевы не жили 

при жизни, но в которые были водворены по кончине. 

Это необычные постройки без всяких символов 

индуизма, с гробницей в центре зала под большим 

мраморным куполом. Здесь Тадж-Махал только наоборот: 

после смерти короля королева построила ему 

дворец, но когда упокоилась и она, ей памятника не 

воздвигли, зато построили дворец для королевской 

наложницы, которая родила ему сына. В память о 

королеве осталась просторная подземная купальня 

с тайным тоннелем в сто километров. Мы еще встретимся 

с этим тоннелем на другом его конце, где нас 

ждут приключения. 

За пределами дворца-музея мы набрели на индуистский 

храм, из полумрака которого доносились голоса 

молящихся женщин. Молельня располагалась 

ниже уровня земли примерно на метр. Заглянув 

вовнутрь, я увидел, как две старые женщины и три 

молодые девушки молились, пели и попеременно 

припадали к большому отверстию в земле, по форме 

напоминающему фаллос. Что-то красное, покрытое 

цветами возвышалось справа от них с вытянутым 

пригорком, дорожкой уходящим вглубь красного. 

Мне подсказали, что это знаки Шивы. Девушки 

были молодые и, судя по одежде, незамужние. Стоит 

только догадываться, о чем молились они. Снаружи 

стены храма украшали маленькие фигурки-аватары 

свободного от колеса сансары Шивы, то с головой 

льва, когда он в гневе, то Шивы-многорукого, когда 

он делает много дел одновременно, а то и с телом 

коня – настоящий кентавр. 

Оглядев храм снаружи, мы отправились к богине 

Кали. Место считается священным, поэтому сквозь 

ряды торговых лавочек, где продавались жертвоприношения, 

мы шли босыми. Слева от дорожки на 

закопченном подсвечнике горел огонь для очищения 

души (сразу вспомнились слова песни «помни, 

водою грехов не омыть»), а напротив входной двери 

стоял бог ног, настоящий, очень похожий на стопы 

древнего человека. У ног была и девушка-служительница, 

потиравшая их цветными порошками, читая 

молитвы на благословение ног. Обойдя бога ног, мы 

попали в большой храм, наполненный курениями 

и благовониями. Кали встретила нас с распростертыми 

огромными ушами, покрытыми странными 

рельефами интимных фигур. Обойдя капище, мы по 

узкому проходу спустились в подземелье, где спит 

богиня Кали. Говорят, что Кали постоянно спит и



одновременно все слышит, причем спит, постоянно 

ворочаясь с боку на бок, будто совесть ее беспокоит. 

Кали в виде спящей девы мы застали неподвижной. 

Она была такой, как изображают спящую красавицу. 

Поднявшись из покоев богини, мы постучали в 

большие барабаны и сфотографировались на фоне 

дверных львов. 

Последней остановкой стал англиканский храм, где 

нас встретил пастор со своим сыном. Отец Синил 

Годболе – коренной индиец средних лет. Надо признаться, 

что мы прибыли с авоськой вопросов и ожидали 

богословского разговора о церкви, о различиях 

между церквами, однако нас ждало разочарование. 

Отец Синил признался, что он вообще не видит необходимости 

в церкви, считая, что в современном 

мире Евангелие стало доступнее и верующие могут 

самостоятельно постигать Христа. Закончился день 

долгожданным ужином в доме Нехамайя. 

28 июля. Второй день был богат на дальние переезды. 

Первым делом мы посетили поселение-приют, 

в котором проживают люди, переболевшие лепрой. 

Мы не знали расписание посещения больных и по 

случайности приехали в «постный день». Это особые 

дни индуизма для отдыха и молитвы. В дома нас не 

пустили, но больных лепрой мы все же встретили на 

улицах. Эти несчастные, часто отверженные родственниками 

люди проживают здесь бесплатно с середины 

XX в. Многие из них полуслепые с отгнившими 

конечностями и чешуйчатой кожей, доставляющей 

неимоверные страдания. Жильцы в основном из индуистских 

семей, где им сказали о несчастной карме 

и проводили из дома. На мое удивление приют был 

основан убежденным атеистом. Однако говорят, что 

атеистом основатель приюта стал не сразу. Его вера 

пошатнулась, когда он, столкнувшись со страданиями, 

не смог найти ответ на вопрос: «Если есть бог, 

то почему столько страданий?». Говорят, этот человек 

искал ответ в христианских церквах Индии, но 

не нашел. Неизвестно, нашел бы он ответ в Православной 

Церкви – тогда ее там не было. В итоге, разочаровавшись 

в религии, он и его жена – оба врачи – 

потратили свое состояние на строительство больницы 

и домов для больных лепрой. Скончались они в 

глубокой старости, а по смерти дело перешло в руки 

сына, который сейчас уже в преклонных летах. 

Далее недолгая остановка у джайнистского храма. 

Впечатляют размер и роскошь строения. Храм стоит 

в тихом месте, повсюду охрана или полицейские, 

у ворот – дорогие машины с желтыми лотосами на 

54



номерах (символ нынешнего правительства). На воротах 

нас встречают два ангела с трубами и свастикой 

над ними. Судя по предупреждающей надписи 

у ворот, место здесь особо священное: запрещено 

входить в обуви, черной одежде, с плохими мыслями, 

с фотокамерами, в алкогольным опьянении и 

символами других религий. Гуру в храме ждут нас 

чистыми, как лист бумаги, чтобы написать свое учение. 

Но мы пришли не учиться, а поглазеть на полупрозрачный 

белый мрамор, из которого сделан весь 

храм и двадцать четыре гуру в статуях. Большой купол 

и алтарный неф с перегородкой и дверью по центру 

напоминает православный храм. По преданию, 

джайнизм возник до Будды через ночное откровение 

одному небедному человеку. С тех пор двадцать четыре 

гуру, которые оставили своим последователям 

трудные правила жизни, например, не давить насекомых, 

процеживать воду и ходить только при свете 

дня. Джайнизм элитарен – бедным, которые ходят 

по земле пешком, очень трудно не наступать на насекомых, 

в то время как богатых обычно возят. При 

всей нарядности храма у меня он оставил ощущение 

пустоты. 

По пути домой мы свернули к индуистскому храму 

королевской кобры. Издалека на плакате красовалось 

фото пятиглавой кобры. Маленький снаружи, 

но просторный внутри дом кобры познакомил нас с 

примерным идолопоклонством. Однажды родилась 

змея-мутант с пятью головами и выжила. Цветные 

фотографии подсказывают, что это было не так давно. 

Индуисты приняли змею за бога и стали ей поклоняться, 

построив в честь нее храм и сделав золотое 

изваяние. Били барабаны и звенели кимвалы, а 

хранитель кобры ловко распределял приношения. 

В другой стороне храма расположилась еще одна 

тварь – огромный обезьян красного цвета, или, как 

его здесь зовут, Хануман. Во дворе оканчивался стокилометровый 

тоннель, который, как вы помните, 

начинался в Чандрапуре. Впечатления этого дня 

стали причиной ночных кошмаров, мучавших меня 

в ночь с 28 по 29 июля. 

29 июля. На третий день Поликарп, Климент, Екатерина 

и я отправились совершать богослужение в 

один из приходов. В деревню мы ехали авторикшей, 

а затем автобусом. За окнами автобуса – джунгли и 

рисовые поля. В этих местах живет легенда о женщине-оборотне, 

которая днем красавица, а ночью – 

тигрица. Питается она прохожими. На самом деле 

встретиться с тигром здесь довольно обыденная 

вещь, но кроме людей и коров я никого не увидел. 

В деревне нас встретили старосты Петр и Иоанн. 

Иоанн – индиец, перешедший из индуизма сначала 

в англиканство, а затем в Православие. Его мама, 

жена и дети уже христиане, а остальные родственники 

– индуисты. С какой-то удивительной уверенностью 

Иоанн говорил о будущем просвещении всей 

семьи. 

С нами было все необходимое для службы – иконы, 

свечи, кадило, а также подарки для детей и зонтики 

для взрослых – как-никак, а на дворе сезон муссона. 

Меня любезно пригласили подвезти до церковного 

дома на байке Иоанна. Водитель ловко вел мотоцикл, 

НИ О КОМ НЕ ГОВОРИТЕ ПЛОХО, НО РАССКАЖИТЕ 

ВСЁ ХОРОШЕЕ, ЧТО ЗНАЕТЕ О КАЖДОМ. 

Бенджамин Франклин 

несмотря на перелом ноги, случившийся прошлым 

летом, когда он вез вино для Литургии в эту общину. 

В то время из России приезжал священник Станислав 

Распутин, который восполнил таинство миропомазания 

христианам и крестил всех желающих. Тогда 

приход был больше раза в три, теперь же мы застали 

всего около пятнадцати человек. Остальные ушли 

к пятидесятникам, вдохновившись их проповедьюатакой 

против идолопоклонства. Православие здесь 

в затруднительном положении. Кто-то из новообращенных 

никогда прежде не слышал о православном 

учении, а кто-то слышал, но еще не до конца понял. 

Одной службы и проповеди раз в месяц на каждом 

приходе недостаточно. Поликарп делает все возможное, 

но его не хватает. В отсутствии русских священников 

у христиан нет Церковных Таинств и обрядов, 

зато есть много времени томительного ожидания. 

Священнодействия имеют очень большое значение, 

а их длительное отсутствие – повод для критики со 

стороны и время подумать о своем выборе. 

Из домовой Церкви до нас доносилось пение под музыкальные 

инструменты. Оказалось, что община собралась 

немного раньше и уже пела народные песни 

о Христе, позже, когда я побывал на другой службе, 

мне объяснили, что есть народная традиция перед 

службой петь три-четыре песни. Все прихожане сидели 

рядами на полу, скрестив ноги. У каждого была 

Библия на языке маратхи и толстый сборник песнопений. 

Меня посадили на почетное место у самого 

престола. Я пытался ускользнуть оттуда, но мне сказали, 

что так надо. Перед началом службы Климент 

и Екатерина раздали всем типику на языке маратхи. 

Типика – служба по чину Литургии, только без ектений 

и евхаристического канона. Эта служба нужна 

для подготовки и привыканию к православной Литургии. 

После чтения Евангелия наступило время 

проповеди, и меня, как дорогого гостя, пригласили 

на амвон. Не считая двух старост, передо мной си- 

55



дели женщины, в основном пожилые. Почти все они 

из англиканства, хорошо знают Писание и народные 

песнопения. Моим переводчиком стал Климент. Говорил 

я о борьбе с помыслами. Я специально выбрал 

тему из аскетики, решив, что Священное Писание 

членам общины и так объясняют старосты, а вот о 

православной аскетической традиции они не знают, 

и мне хотелось поделиться этим сокровищем. 

Поприветствовав собравшихся, я поведал о том, что 

узнали святые из наблюдения за собой, как развивается 

грех через прилог, сочетание, сложение и пленение. 

Климент переводил, активно жестикулируя. 

В конце типики Поликарп помянул о здравии Предстоятеля 

Русской Православной Церкви Патриарха 

Кирилла, архиепископа Гурьевского Марка, русских 

священников и всех членов общины. 

По пути к дому мы сошли на одну станцию раньше, 

чтобы зайти в сиро-малабарскую церковь имени 

апостола Фомы. В это момент к храму подъехал на 

джипе священник с двумя монахинями. Узнав о православных 

приходах в Индии, священник удивился, 

что такие есть. После разговора он гостеприимно 

пригласил нас в храм и стал рассказывать об особенностях 

их церкви и иконографии. В церкви оказалось 

немало икон и изображений креста. Особое внимание 

привлек крест ап. Фомы. Крест стоит на двух лотосах, 

а сверху над ним «дух в виде голубине». Такие 

кресты можно часто встретить в католических 

и англиканских храмах. Когда Климент спросил об 

отличиях в вероучении Православной Церкви от его 

церкви, то священник уверенно сказал, что отличий 

нет. На вопрос о несторианском уклоне священник 

ответил, что это было в прошлом, а сейчас они так 

не исповедуют. В его церкви на территории Индии 

внимание образования сосредоточено на богослужебной 

теории и практике, тогда как богословию и 

истории отводится второстепенное место. Мы сделали 

фото на фоне церкви и уставшие отправились 

домой. 

Утро 30 июля было особенным – мы ждали верующих 

к утреннему богослужению в домовой Церкви 

семьи Нехамайя. Меня разбудил звонкий голос 

мальчишки, развозившего фрукты по улице. За дверью 

моей комнаты в храме вовсю шла подготовка 

к обеднице. В этот день на службу собралось около 

двадцати верующих, трое из которых еще не приняли 

Православие. Здесь был парень Ашиш со своей 

девушкой. Ашиш – один из первых, кто принял Православие, 

но его подруга православной пока стать не 

может. Ей еще семнадцать, а ее родители исповедуют 

индуизм. Согласно индийскому закону до восемнадцати 

лет дети не имеют права менять религию 

без согласия родителей. Тайно от родственников она 

приходит на службы. Здесь же был англиканин Вивек. 

Ему нравится православное богослужение, однако 

он все еще не может понять иконопочитание. 

Он слышал немало объяснений, но ни одно из них не 

удовлетворило его вопрошание. Еще приходил один 

нищий в преклонном возрасте. Его история осталась 

мне неизвестна. После службы была праздничная 

трапеза. Все гости разместились на полу храма, а хозяева 

приносили им подносы с едой. Еда здесь очень 

острая, поэтому, где бы мы ни ели, мои спутники 

просили для меня «not hot». Обычно это вареный 

рис, подливка, овощное рагу, курица, хлеб «чапати» 

и вода «пани». Чая нет, а холодную воду пьют с содой 

перед едой. Все это надо есть руками, макая чапати 

в подливку и заедая рисом с овощами. 

Вечером этого дня у меня поднялась высокая температура 

– предположительно от солнечного удара. 

В местной больнице мне сказали, что такое часто 

бывает с иностранцами. Доктор прописал лекарства 

и отпустил домой. Когда мы приехали домой, 

мне стало хуже. За мое лечение взялась Шубха, мама 

56



Климента. Народной медициной она сняла жар, и я 

уснул. Проснулся поздно вечером под молитвенное 

пение всей семьи Нехамайя. Потом узнал, что они 

читали акафист Иисусу Христу на своем языке. Ко 

мне подошел Поликарп и предложил помазать меня 

освященным маслом и помолиться. Он долго читал 

молитву, слова которой я не понимал, а после благословил 

крестом. На утро температуры не было. 

Быстро приближалось время возвращаться домой. И 

вот уже в день отъезда мы отправились в пригород 

Нагпура на богослужение к общине Игнатия. Путь 

лежал через живописные горные массивы мимо нулевого 

километра Центральной Индии. Часто встречались 

католические и англиканские храмы и монастыри. 

Община в Нагпуре только появилась, ее 

основу составляют адвентисты, которые обучаются 

Православной вере, ожидая прибытия священника 

из России для перехода в Православие. Здесь служат 

не на языке маратхи, как в Чандрапуре и его 

окрестностях, а на хинди. После службы я предложил 

задавать мне вопросы. Верующих особенно интересовало, 

почему мы используем масло и иконы. А 

один маленький мальчик спросил: «Почему распяли 

Христа?». Кратко отвечая, я сказал, что Он Сам того 

пожелал ради нас. Через несколько дней, после того 

как я улетел, община зарегистрировалась под именем 

«Православная Церковь Святого Креста». 

57 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 

Время, проведенное в обществе индийских верующих, 

было самым лучшим в моей жизни. Среди 

них я увидел искреннее уважение и любовь, взаимопомощь 

и молитву друг за друга. Многие из их 

живут за чертой бедности, и, несмотря на постоянную 

тяжелую работу, находят время для молитвенных 

собраний. Православное вероучение в стране, 

где среди христиан в большинстве протестанты, 

еще не успело проникнуть глубоко в быт и религиозное 

сознание людей. Православие в Центральной 

Индии имеет обширные перспективы, несмотря на 

антихристианское настроение правительства. Согласно 

Иакову Стамулису, классические примеры 

православной миссии подсказывают условия и этапы 

успешной проповеди: во-первых, проповедь миссионеров; 

во-вторых, появление местных катехизаторов 

и рукоположение некоторых в сан; в-третьих, 

образование жизнеспособной Церкви с перспективой 

на самостоятельность. Очевидна необходимость 

миссионерской вовлеченности самих индийцев, как 

необходимо и духовенство из местных. 

Пока же общины испытывают серьезные трудности 

с уяснением православного вероучения, не хватает 

катехизаторов. Отсутствие священников и Церковных 

Таинств способствует успеху протестантских 

проповедников, стремящихся оторвать членов общин 

от Тела Христова. Но многие мужественно держаться. 

Стоит также отметить, что православные 

общины, которые я посещал – не результат миссии 

Русской Церкви, как, например, общины Западной 

Бенгалии, где потрудились греческие миссионеры, 

но добровольно пришедшие к истинной вере англикане 

во главе с бывшим епископом Роханом, а 

теперь Поликарпом. Через изучение богословия и 

истории Церкви они смиренно пришли просить милости 

у Русской Церкви принять их под свой покров. 

И хотя до сих пор индийские приходы официально 

не приняты в Церковь – на этом пути много различных 

препятствий – верующие уверены, что Сам Бог 

ведет их, и Он их не оставит.



58



59



ШКОЛА РАДОСТИ НА 

ОСТРОВЕ СВЯТЫХ 

Михаил Проходцев 

студент 4 курса бакалавриата 


КИПР – ОСТРОВ СВЯТЫХ. ЗДЕСЬ ПРОПОВЕДОВАЛИ АПОСТОЛЫ 

ПАВЕЛ И ВАРНАВА, ЗДЕСЬ НЕС ЕПИСКОПСКОЕ СЛУЖЕНИЕ СВЯТОЙ 

ЛАЗАРЬ ПОСЛЕ СВОЕГО ЧУДЕСНОГО ВОСКРЕСЕНИЯ. В СЕРДЦЕ 

КИПРА – ДЕТСКИЙ ПРАВОСЛАВНЫЙ ЛАГЕРЬ, ПО-ГРЕЧЕСКИ 

«КАТАСКИНОСИ». ОБРАЗЕЦ ИСТИННОЙ ЛЮБВИ, КОТОРОЙ УЧИЛ 

ХРИСТОС. ШКОЛА РАДОСТИ. И О НЕЙ Я ХОЧУ ВАМ РАССКАЗАТЬ. 

ВСЕ БУДЕТ НЕ ТАК, КАК МЫ СЕБЕ ПРЕДСТАВЛЯЕМ 

Минувшим летом у меня появилась возможность побывать 

в православном лагере на Кипре. Об этом месте 

я слышал много восторженных отзывов от студентов 

нашей академии, которые были там в прошлые 

годы. Поэтому я с великой радостью принял предложение 

туда отправиться. 

Так вышло, что в мужскую смену из Санкт-Петербургской 

Духовной Академии отправился я один. 

«Что меня там ждет? Как я буду общаться с детьми? 

Ведь у меня нет в этом никакого опыта!», – все больше 

беспокоился я по дороге на аэродром. К тому же накануне 

отъезда стало известно, что в лагере не будет 

переводчика с греческого и самого основателя лагеря 

отца Георгия Антониу. В самолете беспокойство только 

усилилось, и в абсолютном смятении я оказался в 

аэропорту кипрского города Ларнака. 

«Я здесь. К чему теперь все эти беспокойства? Нужно 

найти встречающего…» – размышлял я по дороге 

из терминала в зал прибытия. Через мгновение всем 

моим тревогам было суждено развеяться. На меня 

смотрел улыбающийся седой мужчина, в руках он 

держал табличку с моим именем. Это за мной. На 

стандартное «Hello! I’m Mike» человек крепко и искренне 

обнял меня, пожал мне руку и представился: 

«Костакис». По-нашему – Константин. Костакис проводил 

меня к автобусу и утешил: отец Георгий в лагере, 

и переводчик на смену нашелся. 

Вижу несколько человек. Здороваюсь по-английски. 

Все отвечают на мое приветствие вежливым «Hello! 

Nice to meet you!» Садимся в автобус. Я осторожно 

по-русски спрашиваю: «Ребята, а наши есть?», на что 

весь автобус дружно отвечает: «Да здесь все наши!» 

Так и вышло. Все кроме водителя, из России, Белоруссии 

и Польши. 

Я уже абсолютно спокоен и рад. Наш транспорт тронулся 

в строну гор, маячащих на горизонте. Автобус 

рассекает горячий вечерний воздух, солнце, приветливо 

подмигивая, прощается с нами до завтра. Змееподобная 

(и к тому же с левосторонним движением) 

дорога захватила все наше внимание. Впереди две 

недели радости. 

60



НЕМНОГО ИСТОРИИ 

Детский православный лагерь «Потамитисса» (назван 

так из-за соседства с одноименной деревушкой), 

расположенный среди живописных гор Кипра, 

действует уже более 30 лет. Он был основан протопресвитером 

Георгием Антониу, настоятелем Благовещенского 

собора города Никосии, и его друзьями, 

для которых создание такого места было заветной 

мечтой. Все они – выходцы из подобных православных 

лагерей. Ежегодно в июле и августе организуются 

две смены – отдельно для мальчиков и девочек. 

Цель – воспитание молодежи в свете Евангелия и 

христианской любви. Ребята, посещающие это место 

год за годом, впоследствии, под чутким руководством 

опытных наставников, сами становятся вожатыми 

и воспитателями, взращивая новые поколения 

православной молодежи. 

Одна из ярких особенностей «Катаскиноси» – иностранные 

группы. С начала 90-х годов появилась 

возможность приглашать в лагерь гостей из стран 

бывшего СССР – России, Белоруссии, Литвы, Польши 

и других для бескорыстной передачи богатого опыта 

работы с детьми. Санкт-Петербургская Духовная 

Академия сотрудничает с лагерем более пятнадцати 

лет и за это время многие студенты побывали здесь. 

Отец Георгий и его команда считают, что православные 

лагеря – это лучшая форма педагогической работы. 

Поэтому, приглашая гостей из других стран, 

они не просто хотят объяснить принципы этой работы, 

а надеются, что подобные лагеря появятся и в 

наших странах. 

В этом году мужская смена проходила с 1 по 16 июля. 

Женская – со 2 по 18 августа. Рабочий язык для иностранных 

гостей – английский. 

ЭНЕРГИЯ СОЛНЦА 

В первый же вечер нашу только что прибывшую команду 

из двенадцати человек усадили в трапезной и 

распределили по разным группам. В лагере их четыре. 

Такое распределение зависит от возраста ребят (от 

десяти до восемнадцати лет). Я попал в отряд к самым 

маленьким. Но, несмотря на возраст, ребята не 

отстают по своей активности от «больших» и сразу 

же завалили меня вопросами о том, кто я, откуда и 

нравится ли мне на Кипре. Надо отметить, что малыши 

отлично говорят по-английски. 

Во время трапезы ребята особо не шумят, но по мере 

того, как еда на столах заканчивается, настает время 

песен и здесь-то киприоты дают выход эмоциям. 

61



Этот народ очень живой, веселый и открытый. Ребята 

поют очень энергично, раскачиваясь и держась за 

руки. Поют все больше о дружбе, о лагере, о Христе 

и о том, как здорово быть христианином. При этом 

можно усердно хлопать в ладоши, кричать, бить кулаками 

по столу, смеяться. Такое поведение никого не 

смущает. Дети. Наставники улыбаются и подпевают. 

Они, так же как и их подопечные, бодры и веселы. 

После ужина все вместе идем на улицу. В горах темнеет 

рано. Ощущение такое, что солнце просто выключили. 

Темнота стоит кромешная и без фонарика 

никуда. Трапеза окончена, и территория лагеря наполняется 

веселым гамом. Ребята бегают в темноте, 

с криками подбрасывают друг друга в небо, играют в 

настольный футбол и настоящий волейбол на спортплощадке, 

делятся впечатлениями уходящего дня. 

Все это очень живо и громко. Пока непривычно для 

нас. 

Совсем скоро – вечерняя молитва. Но до нее обязательно 

будет концерт, который каждый вечер устраивают 

участники лагеря. И уж на нем-то киприоты выплеснут 

всю ту энергию яркого южного солнца, что 

копилась в них на протяжении дня. Будут шутки, будет 

веселье и смех! Будет много радости. А после вся 

эта шумная ватага отправится в храм под открытым 

небом, чтобы успокоиться, вздохнуть и вознести Богу 

благодарственную молитву за такой прекрасный и 

наполненный событиями день. 

Вместе с этими живыми и откровенными ребятами 

мне предстояло молиться, совершать Литургию, читать 

Священное Писание, работать, обсуждать мировые 

проблемы, мечтать, встречать рассветы и считать 

звезды… Мне предстояло их полюбить. 

КАЖДЫЙ НОВЫЙ ДЕНЬ 

Как и в любой лагерь, «Потамитисса» имеет свой распорядок 

дня. Но в то же время, есть одна важная особенность 

– все здесь строится на Евангелии, вокруг 

Евангелия и по Евангелию. С молитвы день начинается 

и естественно ею же он и заканчивается. 

Подъем в 7 утра. Вместо будильника звучит музыка, 

сочиненная и записанная здесь же, в лагере. Помимо 

этих песен, которые за две недели становятся родными, 

наставники (здесь их называют «лидерами») будят 

своих подопечных бодрыми возгласами «Калимера!» 

(греч. «Доброе утро!»). 

62



Храм, в котором совершается молитва, находится 

под открытым небом среди высоких кедровых сосен. 

Ощущение особенное. Обычно утром тихо и прохладно, 

а по вечерам просыпаются горные ветры и кедровые 

иголки словно поют, вторя благодарственным 

молитвословиям. На это обращают внимание все. 

Молятся в лагере на двух языках. К примеру, «Отче 

наш» поет русскоязычная группа. После общей молитвы 

выделяется некоторое время для частной. В 

эти моменты каждый о чем-то просит Бога или за 

что-то Его благодарит. Минуты такого молитвенного 

творчества особенно любят дети. На их лицах – искренняя 

вера в то, что Господь их услышит. 

Утренние молитвы завершаются чтением Евангельского 

отрывка (как правило, это один стих) и проповедью, 

которую готовят лидеры-вожатые. Это – 

своеобразное наставление на грядущий день, пища 

для размышлений. Духовный хлеб ребята получают 

прежде хлеба насущного. Как только лидер закончит 

проповедь, любой желающий может задать вопрос, 

касающийся прочитанного стиха. После – торжественный 

подъем флага и завтрак, который, как и любая 

другая трапеза, начинается и заканчивается молитвой. 

ГЛАВНАЯ КНИГА И ГЛАВНАЯ ТЕМА 

Большую часть времени ребята проводят в свободной 

игре. Конечно, у них есть обязательные пункты. 

Утренняя, молитва, чтение Священного Писания и 

размышление над ним, беседы с отцом Георгием, 

лидерами и приглашенными гостями, воскресная 

Литургия. Но это не утомляет их, и многие часы они 

проводят в общении друг с другом и разных спортивных 

играх. 

Мы с удовольствием играем с ними в волейбол, шахматы 

и нарды, но все же, в первую очередь, мы уделяем 

время Евангелию, которое открывается нам 

здесь с самых разных сторон. 

63 

И ОНИ ПОСТОЯННО ПРЕБЫВАЛИ В УЧЕНИИ 

АПОСТОЛОВ, В ОБЩЕНИИ И ПРЕЛОМЛЕНИИ ХЛЕБА 

И В МОЛИТВАХ. 

(Деян 2:42) 

Евангелие было нашей главной книгой и главной темой. 

Сначала мы вместе с киприотами читали Священное 

Писание на греческом и слушали проповедь. 

После подобное чтение начиналось и у нас. Суть его 

заключалась в формировании правильного отношения 

к Слову Божию. При таком чтении все должно 

быть учтено. Положение тела, то, как мы держим в 

руках Библию, темп речи, ее громкость, интонация, 

зрительный контакт со слушателями. Это своеобразный 

синтез ораторского искусства с искусством 

проповедовать. Из этих занятий мы вынесли очень 

много. Каждый должен был побыть в роли проповедника. 

Для подготовки нам было выдано так называемое 

руководство – книга, к которой на каждый 

день давался определенный евангельский стих и тезисы. 

Из этих тезисов и нужно было составить свою 

речь и произнести ее соответствующим образом. 

Как выяснилось, это не так просто. После каждого 

нашего выступления следовала критика со стороны 

участников русскоязычной группы и отца Георгия. 

У каждого были преимущества и недостатки. Кто-то 

держал Евангелие одной рукой, что, по словам нашего 

патрона, является недопустимым по отношению 

к Священному Писанию. Кто-то переминался с ноги 

на ногу. Были те, кто говорил слишком быстро, не 

смотрел на слушающих, делал большие паузы между 

предложениями. Подобное упражнение дало нам 

очень много. Мне, как студенту Духовной Академии, 

было особенно важно получить такой опыт. 

Но это не единственное занятие, построенное вокруг 

Евангелия и на Евангелии. После завтрака и небольшого 

занятия по греческому языку наступало время 

дискуссии, особенно нами любимое. После того, как 

была задана тема, выступающий рассказывал короткую 

историю, которая должна была заинтересовать 

внимание слушателей. Потом на обсуждение выдвигался 

стих из Евангелия, созвучный поставленной 

проблеме, и начиналась дискуссия. Важный момент – 

не отходить от темы, совместно решать важные вопросы, 

которые касались данного отрывка. В качестве 

заключения – еще одна небольшая история. После 

следовала критика и вся группа вместе с оцтом 

Георгием разбиралась, удалось ли выступающему 

достичь цели – заинтересовать слушателя, привлечь 

его внимание, сделать Евангелие интересным и актуальным 

для каждого. 

После следовал полдник и мы снова собирались поразмышлять 

над Евангелием с лидерами лагеря. 

Заметьте, все это происходит в течение нескольких 

часов! Такая интенсивная работа со Священным Писанием 

дала возможность каждому открыть Его для 

себя по-новому – и те, кто открывал Библию лишь 

время от времени и те, для кого Евангелие стало настольной 

книгой. 

Цель всех этих занятий – показать нам, как, опираясь 

на Священное Писание, построить живой и интересный 

диалог с ребенком, с молодым человеком. 

Иными словами, наши занятия еще раз напомнили 

нам об актуальности Евангелия, указали на Его место 

в нашей жизни.



Самое необычное чтение было в горах на рассвете. 

Представьте себе: вы просыпаетесь в предрассветных 

сумерках и отправляетесь встречать солнце. 

Оно еще спит за хребтами Тродоса (так называется 

одна из горных цепей на Кипре), но пройдет совсем 

немного времени, и первые лучи озарят верхушки 

могучих кедровых сосен и ваши лица. Мы забрались 

весьма высоко и, помолившись, приступили к 

чтению Священного Писания. Природа живет своей 

жизнью, цикады и птицы славят Бога, а мы слушаем 

Слово Божие и размышляем над ним. Когда-то, так 

же под открытым небом, Христос беседовал со своими 

учениками. И Его Слова они слагали в своих 

сердцах. Когда-то Он открылся апостолам на Фаворской 

горе как Истинный Бог. Мы восприняли наше 

чтение так же. Там, с нами, в этом утреннем солнце, 

через Евангелие говорил наш Господь. Там мы созерцали 

Его Славу. И не хотели уходить с этой горы. 

Я всегда искренне радовался нашим евангельским 

занятиям, как и всему тому, что с происходило со 

мной в лагере. Священное Писание удивительным 

образом открывалось передо мной с разных сторон, 

о которых раньше я даже не знал. Представьте себе! 

Две недели мы размышляли только над 9 главой 

Евангелия от Марка. А иной раз на один стих уходило 

до трех дней. Удивительно! 

СО-ДЕЛАНИЕ И ИСКРЕННОСТЬ 

К самому главному общему делу – Литургии, все относились 

очень серьезно. Готовились к ней, что называется, 

всем миром. В лагере есть храм под открытым 

небом, но из-за болезни отца Георгия там совершаются 

только утренние и вечерние молитвы. Так как 

этот храм находится внизу по склону и туда ведет 

довольно крутая лестница, отец Георгий из-за больных 

ног не может туда спускаться. Богослужение же 

совершается в другом месте. А для этого необходимо 

все подготовить. Вечером на зрительской площадке 

появляется иконостас, Царские и диаконские врата, 

престол, жертвенник, пономарка и ризница: все как 

положено. Буквально за час там, где только ребята играли 

в настольный футбол, появляется самый настоящий 

храм. Завтра здесь будет совершена Литургия. 

Настроение перед богослужением особенное. Накануне 

отменяются все концерты и спортивные мероприятия, 

чтобы ребята могли подготовиться к службе 

духовно. После ужина объявляется «час искренности» 

для всех отрядов. 

Нужно заметить, что исповедовались мы всего один 

раз. Всем лагерем отцу Георгию и его помощнику по 

служению в Благовещенском соборе, отцу Михалису. 

На исповедь было выделено два дня, чтобы все ребята 

могли осознанно принести покаяние, посоветоваться 

с духовником. Но помимо исповеди в лагере установлена 

особая форма духовного общения, которая называется 

«час искренности». Вот как это происходит. 

Ужин заканчивается, в лагере гаснет большое освещение. 

Каждый отряд уединяется в каком-то месте 

со своим лидером, чтобы поговорить друг с другом на 

чистоту. Во время «часа искренности» можно хвалить 

и можно критиковать. Ты открыт перед всеми и все 

– перед тобой. Ни о каком лицемерии речи не идет. 

Ребята, ощущая себя перед лицом Бога, обсуждают 

ситуацию в отряде, отмечают сильные стороны друг 

друга и не забывают указывать на недостатки. В этот 

момент можно узнать о себе много интересного. Так 

ли часто люди честно говорят то, что думают о нас? 

Здесь это необходимость, которая кого-то мотивирует 

к действию, кого-то бережет от гордости, кого-то 

призывает быть внимательнее к ближним. «Час искренности» 

дает возможность ребятам сблизиться 

еще больше и сохранить добрую дружескую атмосферу 

в отряде. Таким образом, дети учатся прощать, 

учатся признавать свои ошибки и понимать друг друга. 

Лидер на равных принимает участие в беседе. Ведь 

64



час. К богослужению здесь особое отношение. В любой 

другой день можно ходить в шортах, футболке и 

шлепанцах на босу ногу. Но не сегодня. Ребята идут 

на службу красиво одетые. Рубашки и джинсы. Если 

лидеры видят, что кто-то выглядит неподобающим 

образом, его отправляют переодеваться. 

Поют за Литургией сами ребята красивым византийским 

распевом. Регентует один из вожатых. Для 

совершения богослужения из Никосии приезжает 

колоритный отец Михалис. Служба на греческом, 

но Трисвятое перед чтением Апостола и Отче наш 

поет наша русская группа. Поскольку богослужение 

совершается в первую очередь для детей, оно короче 

привычной нам Литургии. Разрешается сидеть. Отец 

Георгий молится с нами и дает ребятам команды, когда 

можно присесть, а когда необходимо встать. Перед 

Причастием он же произносит короткую проповедь.К 

Тайнам Христовым подходят практически все. 

В лагере еще раз по-настоящему понимаешь значение 

слова «Литургия». Общее дело. Свою лепту в Литургию 

вносит каждый. Молятся здесь действительно 

Игра в волейбол с группой 

он во всем должен быть живым примером для ребят. 

Ему важны их мнение, пожелания, критика. 

Мы тоже откровенничаем друг с другом. И во время 

своего «часа искренности» каждый из нас узнавал о 

себе немало нового. Конечно, можно по-разному относиться 

к сказанному в свой адрес. Мы старались 

быть друг с другом честными и вежливыми, поэтому 

наша беседа проходила в атмосфере христианской 

любви и радости. 

Высказавшись, каждая группа отправляется в храм, 

чтобы помолиться перед завтрашним причастием. 

Поскольку народу много, кто-то молится там же, где 

проходил час искренности. И тогда, из разных уголков 

лагеря раздается красивое пение псалмов и молитв 

на греческом. Наша группа выбрала храм. Конечно 

же, мы взялись читать правило ко Святому Причащению. 

Русская молитва искренняя и долгая. В вечер перед 

первой воскресной Литургией в храм кроме нас 

больше никто не попал. Конечно же, мы учли свою 

ошибку и в следующий раз совершали свою молитву, 

не забывая о ребятах-киприотах. 

Воскресенье. Литургия начинается в 7:15 утра. Настроение 

у всех праздничное, несмотря на ранний 

Византийское пение 

едиными устами и единым сердцем. Лагерь – крепкая 

община, пребывающая в учении Апостолов, Евхаристическом 

общении и молитве. Расходятся все 

радостно. Но не от того, что служба закончилась, а потому 

что в очередной раз удалось почувствовать единение, 

которое здесь особенно ценят. И трапеза, как и 

весь грядущий воскресный день, является продолжением 

Литургии – нашего совместного дела во Христе. 

РАСКРЫТЬ ВСЕ СВОИ ТАЛАНТЫ 

Воскресенье в «Катаскиноси» – родительский день. 

После Литургии становится людно и шумно. Чем 

65



дети могут порадовать своих родителей? Здесь очень 

любят устраивать концерты, спектакли, скетчи. Как 

правило, очень смешные. Последнее воскресенье 

в лагере – день большого шоу, которое ребята приготовили 

для своих родных. Мы принимаем самое 

активное участие. За время пребывания здесь мы 

научились петь песни, делать забавные постановки 

на греческом и усвоили главные принципы южного 

лицедейства – чем веселее, тем лучше. 

Две недели лагеря дают очень много во всех отношениях. 

Можно узнать о себе то, чего раньше не знал и 

то, что давно забылось. Мы научились быть открытыми 

и постарались раскрыть все свои таланты не 

только во время дискуссий, евангельских чтений 

и уроков лидерства. Здесь многие из нас творчески 

проснулись и творчески родились. Этому способствует 

и атмосфера и правила лагеря. Не прячься, откройся 

и покажи, на что ты способен! До сих пор я 

получаю письма от моих греческих друзей с восторженными 

отзывами от нашего пребывания в лагере. 

Ребята очень полюбили наши шутки и русские песни, 

которые мы неустанно пели им каждый вечер 

перед молитвами. 

Сценки и концерты – это часть педагогического 

процесса. Дети открывают в себе творческие способности, 

учатся выступать публично, радуют своих 

друзей и радуются сами. Мы не были исключением 

и каждый раз должны были придумывать что-то новое. 

Наша группа поставила «Репку» на греческом 

языке, соревновалась с ребятами в искусстве произнесения 

скороговорок, заставляла их хохотать до 

упада, когда по-своему обыгрывала местные шутки. 

Так было каждый день и нам это очень нравилось. 

ОДНА ИЗ ПРОБЛЕМ СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕКА В 

ЭТОМ: У НАС ТАК МНОГО ВСЕГО, ЧТО МЫ НЕ УМЕЕМ 

РАДОВАТЬСЯ МАЛОМУ. 

Митрополит Антоний Сурожский 

В последнее воскресенье перед отъездом мы показали 

многочисленной публике все, на что были способны. 

В программе особенно полюбившиеся ребятам 

сценки и песни. К примеру, мы разучили с отрядом 

самых маленьких «Антошку» на русском, и своим 

исполнением ребята очень порадовали родителей. 

Греки больше любят веселые песни вроде «Разговора 

66


Н Е Б О 


Литургия в храме 

Подъем флага



со счастьем» из известного русского фильма, но «Подмосковые вечера» и 

«Выйду ночью в поле с конем» так же неизменно собирают на Кипре море 

оваций. 

Выражением нашей искренней любви к лагерю, ребятам, острову Кипр 

и всему, что с нами происходило, стала сочиненная на ходу и очень ярко 

спетая песня «Potamitissa – one love». Каждый из нас открыл что-то в себе, 

смог разглядеть какой-то талант, который не использовал ранее. В своей 

песне мы благодарили всех за то, что смогли это сделать. 

МЫ ДВИЖЕМСЯ К ОБЩЕСТВУ, В КОТОРОМ ПРИЗНАЮТ ЗАКОННЫМ ВСЯКОЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ 

ЖЕЛАНИЕ. А ТОГДА, ДАЖЕ ЕСЛИ ТЕХНИКА И ПОМОЖЕТ НАМ СКОЛЬКО-ТО ЕЩЕ 

ПРОДЕРЖАТЬСЯ, ЦИВИЛИЗАЦИЮ НАШУ МОЖНО СЧИТАТЬ МЕРТВОЙ И (Я ДАЖЕ НЕ ВПРАВЕ 

СКАЗАТЬ «К НЕСЧАСТЬЮ») ОНА ИСЧЕЗНЕТ С ЛИЦА ЗЕМЛИ. 

Клайв Стейплз Льюис 

ШКОЛА ЛИДЕРСТВА 

Занятий в лагере у нас было много и скучать было некогда. Есть сиеста – 

часы, когда нестерпимо жарко и киприоты стараются не выходить на улицу. 

Это время на сон, но мы использовали его не по назначению. Сидя в 

«чайной» (так мы назвали веранду, которую выделили для занятий русскоязычной 

группе), мы придумывали темы для выступлений, делали 

костюмы, готовились к дискуссиям и Евангельским чтениям. А после наступало 

время школы лидерства. 

Лидер – это тот, кто всегда на вершине усилия каждого действия. Человек 

действия, а не теории. Такими людьми были для нас вожатые лагеря и 

отец Георгий. Они вставали раньше всех, делали больше, чем все, и старались 

понять нужду каждого. Этих людей очень любят ребята. Лидер для 

них – во многом образец для подражания. К взрослому человеку тут принято 

обращаться «кириос» (уважаемый, господин). У нас было несколько 

таких «кириосов», многие из которых занимаются работой с молодежью 

всю свою жизнь. В прошлом эти люди – воспитанники подобных православных 

лагерей или выходцы из «Потамитиссы». Они-то и занимались с 

нами в школе лидерства. 

Отец Георгий, Костакис, Андреас, Антонис, Андонис и др. рассказывали 

нам о своем богатом опыте педагогической работы с детьми, моделировали 

различные ситуации, которые мы должны были разбирать, отвечали 

на множество наших вопросов. Эти люди искренне любят свое дело, 

улыбка не покидает их лиц, они радуются, как дети, и радуют детей. Их 

пример заразителен. Каждый из нас созерцал себя во время этих бесед 

и, конечно, находил множество несоответствий с образом лидера, о котором 

мы так много говорили. Но за практикой не нужно было далеко 

ходить. Дети всегда были вокруг нас и постоянно требовали нашего внимания. 

Поэтому, установки, полученные в школе лидеров, находили свое 

применение тут же в общении и играх. Наши наставники единодушно 

выражали надежду на то, что опыт, полученный в «Потамитиссе», будет 

использован в наших странах при работе с молодежью. «Главное – верить!», 

– говорили они нам. Лагерь отца Георгия Антониу появился благодаря 

его искренней вере в то, что это возможно. Воистину, вера и дело 

творят чудеса! Лидер всегда уповает на Бога и борется за то, чтобы достичь 

единства со Христом – нашим вечным Лидером. Такую установку я 

увез с собой. И с ней я хочу двигаться дальше. 

68



С ДУХОВНИКОМ О ДУХОВНИЧЕСТВЕ 

Нашей группе очень повезло. Несмотря на то, отец 

Георгий болеет и ему тяжело передвигаться, он все 

же приехал в лагерь. Этот священник обладает огромным 

духовным опытом и большую часть жизни 

посвятил работе с молодежью. Общение с нами 

принесло ему много радости. А что говорить о нас! 

Все очень полюбили его. Духовным беседам было 

выделено немало времени. Говорили о многом. Но 

центральной темой нашего общения стал вопрос о 

поиске духовника и о деятельном общении с ним. 

Отец Георгий постоянно твердил: «Духовного отца 

нужно искать долго – это не священник из соседнего 

храма». Сам он в эти дни стал для нас очень близким 

другом и наставником. Мы обсуждали разные 

вопросы, касающиеся семьи, интимных отношений, 

воспитания детей и духовной жизни в секулярном 

мире. В разговоре с нами отец Георгий не боялся 

острых углов, поэтому темы затрагивались самые 

животрепещущие. 

На протяжении смены меня не покидало ощущение 

того, что Христос посреди нас. Мы, подобно апостолам, 

стали Его учениками в лагере, чтобы уже никогда 

не перестать ими быть. Потому что жить както 

иначе уже не захочется. Кто раз припал к этому 

Источнику, знает, что Он – Вода Живая. 

Мой восторг – это чувства всех тех, кто получил возможность 

побывать в лагере отца Георгия. Там мы 

увидели свет, зажгли свои светильники и пошли с 

ними в мир с готовностью зажигать сердца людей 

вокруг нас. За две недели в «Потамитиссе» мы стали 

другими. Мы узнали, что значит быть христианином 

не по расписанию, а всегда и везде. Нас научили 

быть бдительными и внимательными. Нас 

научили верить и делать. Научили любить. И, что 

очень важно, нам показали, как воплощать в жизнь 

свои самые сокровенные мечты. В школе Радости на 

острове Святых. Эвхаристо, Катаскиноси! Эвхаристо 

параполи! 

Но помимо дискуссий и разговоров каждый из нас 

мог обратиться к патеру («отец» по-гречески) со 

своей просьбой. Многие в этом нуждались. И отец 

Георгий терпеливо помогал разобраться нам в той 

или иной ситуации. Получить духовное окормление 

от такого мудрого человека очень ценно. И отец Георгий 

призвал нас не оставлять эту пытливость ума 

и пожелал каждому найти своего духовника. Беседы 

с патером Георгиосом – одно из самых ярких впечатлений 

нашей смены. 

Сегодня, вспоминая поездку на Кипр, я могу часами 

о ней рассказывать. Посещение «Потамитиссы» 

– это та многоценная жемчужина, о которой говорит 

Евангелие. Эта школа радости, которая меняет 

сердца людей и, возвращаясь в свои страны, в свои 

города, они бережно несут эту радость как чашу, 

полную молока, боясь уронить хоть каплю. 

Помните, как хорошо бывает на Пасху? Душа переполняется 

радостью Воскресенья и, не в силах сдержать 

ее в себе, мы восклицаем «Христос Воскресе!» и 

получаем отклик тысяч голосов в ответ: «Воистину 

Воскресе Христос!». Чувство от пребывания в лагере 

сродни пасхальному чувству. Знойное лето, веселые 

дети, море общения, совместная молитва, жизнь в 

свете Евангелия и со-делание дают возможность 

почувствовать себя членом полноценной христианской 

общины. Сердце этой общины – Господь Иисус 

Христос. Он – Солнце, Он – Учитель, Он – Друг. За 

время смены это поняли все.



70



71



72



«ЛИНКОЛЬН» – БРЕМЯ И 

НАСЛЕДИЕ ВЕЛИКОГО 

ЛИДЕРА 

Протоиерей Евгений Горячев 

магистр богословия, преподаватель 


Фильм С. Спилберга произвел впечатление на 

мирового кинозрителя не столько особенностями 

режиссерских жанровых симпатий * , 

сколько неожиданной актуальностью поднятых в 

этой картине тем. 

В центре сюжета – фигура шестнадцатого президента 

США Авраама Линкольна (1809–1865) в самый 

ответственный и критический момент его жизни. 

Режиссер умалчивает об удивительном прошлом 

«Честного Эйба», в котором выходец из социальных 

низов с одним классом начального образования становится 

сначала популярным дипломированным 

адвокатом, а затем – не менее популярным национальным 

политиком. Линкольн предстает перед зрителями 

уже во главе государства. 

Хронологически картина охватывает всего несколько 

месяцев его второго президентского срока (с января 

по апрель 1865 года, включая момент его трагической 

гибели), но при этом за два часа экранного 

времени главному герою предстоит почти одновременно 

закончить кровопролитную гражданскую 

войну и законодательно отменить рабство, которое 

активно поддерживают влиятельные политики Севера 

и Юга. 

Главная интрига заключается в том, что в последнем 

вопросе Линкольну в качестве лидера децентрализованной 

республиканской партии, предстоит не 

только во что бы то ни стало победить своих главных 

политических оппонентов – демократов, но и в 

считанные дни убедить многих своих амбициозных 

и несговорчивых соратников проголосовать за его 

законопроект в Конгрессе. 

При этом президент находится еще и в центре сложнейших 

семейных перипетий, которые только увеличивают 

общий событийный накал. В результате 

фактическая и эмоциональная обстановка, в которой 

находится и действует главный герой, кажется 

зрителю запредельно насыщенной. Возникает ощущение, 

что подобное напряжение искусственно, что 

обычному человеку такого просто не вынести! Но в 

конце концов режиссеру начинаешь верить, ведь его 

фильм – не о безликости, а о ярчайшей мировой индивидуальности, 

и, конечно, об одном из самых любимых 

и почитаемых людей Америки. 

* Хотя это не первая экранизированная Спилбергом 

биография (как известно, режиссер успешно дебютировал 

в этом жанре, сняв в 1993 году «Список Шиндлера»), 

все же надо признать, что фильмы такого рода 

для него, скорее исключение, чем правило. 

73 

Внешний замысел Спилберга наверняка был связан 

с желанием сценически достоверно донести до нас 

образ замечательного человека из прошлого, и это 

ему прекрасно удалось. Но современному зрителю 

этот образ близок еще и потому, что мы угадываем



в нем некое неявное вопросительное послание и одновременно 

ответ на него. Каким должен быть человек 

во власти, к чему обязан стремиться? Чего могут 

добиться люди, демонстрируя сплоченное единство 

в добре либо, наоборот, в зложелательстве? Какова 

цена подлинного человеческого величия, и есть 

ли у него наследие?.. Эти и многие другие вопросы 

невольно возникают и разрешаются в нашем сознании, 

когда мы внимательно и непредвзято смотрим 

картину Спилберга. Возможно, именно эту, совсем 

нерекламную цель и ставил перед собой режиссер 

в первую очередь. И возможно также, нам удастся 

хотя бы немного пройти по следам его мастерски 

расставленных, слегка завуалированных смысловых 

акцентов… 

ДВА ТИПА СЛУЖЕНИЯ НАРОДНОМУ БЛАГУ 

Одной из главных сюжетных линий картины является 

мировоззренческое противостояние между Авраамом 

Линкольном и главой радикального крыла 

республиканской партии Тадеушем Стивенсом. В 

фильме есть сцена, в которой президент убеждает 

Стивенса стать реалистом хотя бы на время и позаботиться 

о живых, неабстрактных людях, с их 

невыдуманными потребностями. На что Стивенс 

выразительно отвечает: «Чихать на людей! Вот 

лицо человека, борющегося за людей, ни о ком из них 

не заботясь! Меня избрали для того, чтобы я представлял 

их интересы и вел их! И я веду. Попробуйте 

и Вы...». 

Согласимся, что такая позиция очень и очень узнаваема, 

и может быть особенно она узнаваема в 

нашей многострадальной истории. Сколько же их 

было – русских и нерусских «стивенсов», ломающих 

наш народ «об колено» ради его же блага? Почему? 

Да потому, что многие политические лидеры, 

включая самых высокопоставленных, легко свыкались 

и продолжают свыкаться с мыслью о том, что 

их положение дает им право считать себя более осведомленными 

о подлинных нуждах своих подопечных, 

нежели они сами. 

Возможно, в ситуациях всеобщего национального 

инфантилизма такая авторитарная схема управления 

людьми бывает даже необходима, как, например, 

бывает она необходима в начальной родительской 

педагогике. Однако необходимость сменяется 

трагедией, когда такие же безапелляционные управленческие 

методы практикуется родителями в отношении 

детей давно повзрослевших, когда государственные 

лидеры сознательно игнорируют любые 

самостоятельные мнения своих, отнюдь не инфантильных, 

а вполне разумных и ответственных граждан. 

Какой же ответ предлагает нам режиссер? В фильме 

Линкольн обладает достаточными полномочиями, 

чтобы поступить со Стивенсом так же, как сам он поступает 

со всеми нижестоящими; президент в силах 

осуществить всю грозную правду евангельских слов 

о заслуженной его противником справедливости: 

«Раб лукавый, твоими устами буду судить тебя» (ср. 

Лук. 19: 22), но этого не происходит. Вместо безоговорочного 

навязывания собственной воли, Линкольн 

предпочитает обратиться к своему оппоненту с милостью 

спокойного и мудрого убеждения. Выслушав 

речь президента, Стивенс обескураженно молчит. 

Более того, он постепенно начинает меняться, публично 

отказываясь от собственного радикализма, 

и в дальнейшем поддерживает своего партийного 

лидера не только в его целях, но и в средствах ** . Но 

** Вот несколько самых ярких кинофраз произнесенных 

им о президенте: «Линкольн закоренелый 

копуша, Линкольн южанин, Линкольн сдающийся соглашатель… 

Наш противник и лидер Богом забытой 

республиканской партии. Нашей партии! Авраам 

Линкольн просит нашего содействия в окончатель- 

74



и откажемся от некоторых свобод, например, от 

свободы угнетать, то нам могут открыться другие 

свободы, ранее неизвестные!.. Вы доверяете демократическому 

процессу, хотя бы и в самой худшей его 

форме? 

– Сэр, прекратите морализировать! Как Вы будете 

удерживать союз от распада? Демократией? Сколько 

сотен тысяч людей погибло за время вашего президентства?! 

Ваш, так называемый, союз связан с 

пушечным огнем и смертью!!!... 

– Возможно, Вы правы, но мы всего лишь показали 

всему миру, что демократия это не хаос, что в союзе 

людей скрыта великая невидимая сила; мы 

показали, что люди могут вынести ужасные жертвы 

и сохранить эту связь! Возможно, это хотя бы 

сохранит идею демократии, к которой нужно стремиться, 

и, в конечном счете, это окупится». 

почему? Может быть из-за того, что Линкольн необыкновенно 

умен и красноречив? Нет, ибо Стивенс 

и сам не промах. Мы убеждены, что он смиряется 

по другой причине. Оппозиционер отказывается от 

дальнейшей борьбы привычными для него методами, 

поскольку самый могущественный человек 

страны демонстрирует ему пример искреннего уважения 

и полемической открытости к тем, кого можно 

было бы просто заставить подчиниться. Правда, 

явленная в подобной дискуссии, осознается правдой 

в силу себя самой, а не в силу постов, должностей и 

званий участвующих в ее выявлении личностей. 

ДЕМОКРАТИЯ В АДУ? 

Еще одна концептуальная сцена – диалог президента 

с парламентерами Конфедерации, прибывшими 

обсудить условия прекращения огня, а также способы 

легитимной отмены 13-ой конституционной 

поправки, навсегда запретившей рабство. Услышав 

последний вопрос, президент твердо заявляет: 

«С рабством покончено! Если мы подчинимся закону 

ном уничтожении рабства в Америке! Господа, даже 

в оппозиции сохраняйте способность к изумлению!!!». 

«Я принес тебе подарок: важнейший закон принятый 

незаконными средствами, покрывающимися самым 

честным человеком Америки!». 

В отношении к насилию Линкольн убежденный 

пацифист. В своей первой инаугурационной речи 

(1861) он неоднократно заявлял, что войны можно 

избежать, что для этого нужно всего лишь «успокоить 

страсти и позволить лучшим ангелам нашего 

естества прикоснуться к каждому живому сердцу и 

домашнему очагу», но когда война все-таки разразилась, 

Линкольн не сомневался в ее промыслительном 

и очищающем для страны значении: «Мы надеемся 

и пылко молимся, чтобы эта тяжкая кара войны 

вскоре прошла. Но если Богу угодно, чтобы она продолжалась, 

пусть так и будет; покуда богатство, 

накопленное невольниками за двести пятьдесят лет 

неоплаченного труда, не исчезнет, и пока каждая 

капля крови, выбитая кнутом, не будет оплачена 

другой каплей, вырубленной мечом… Не испытывая 

ни к кому злобы, с милосердием ко всем, с непоколебимой 

верой в добро, как Господь учит нас его видеть, 

приложим же все усилия, чтобы закончить начатую 

работу…». 

Все эти высказывания лишний раз объясняют нам, 

почему личность и деяния Линкольна были и остаются 

столь популярными. Он очень умен и глубоко 

религиозен. Он прикладывает все усилия к тому, 

чтобы добро и справедливость восторжествовали 

в границах доверенного ему служения и при этом 

постоянно призывает для этого помощь Божию! У 

человека со слабым умом или гнилым нутром этого 

бы просто не получилось. Но главное, шестнадцатый 

президент США самозабвенно верит в здравомыслящего 

человека-христианина и в его способность 

объединяться и трудиться во имя общего блага. 

Линкольн верит в силу такого единства, как в религиозную 

доминанту, и поэтому всячески содействует 

тому, чтобы «власть народа, избранная волей народа 

и для народа не исчезла с лица Земли». 

75



Почему Линкольн считал, что демократия, как идея, очень близка Новозаветному 

Откровению? Возможно, потому, что находил какие-то этому подтверждения. 

Поищем их и мы… 

«Демократия в аду, а на небе – царство», – кто же этого не слышал? Однако 

если вдуматься, именно в аду жесточайшая абсолютная деспотия, а на небесах 

– Троичный Совет Отца, Сына и Святого Духа. Скажем больше, Бог не 

только явил этот союз нам, но и заповедовал нам строить эти же «небесные» 

отношения в Церкви, которая позже назвала их соборными (ср. Мф 6:10). 

Как известно, «соборность» означает не только и не столько «вселенскость» 

в смысле географической распространенности, а нечто большее. Буквальный 

перевод термина с греческого («по-всему» или «согласно с целым») 

позволяет говорить не только о количественной совокупности церковных 

лиц, но также и о качестве взаимоотношений отдельного церковного лица 

со всей общиной. Типологически соборность здесь можно сблизить с реализованной 

гармоничной семейственностью. Семья не исключает функциональных 

различий, например, иерархии и связанного с ней подчинения 

младших старшим, но при этом все перечисленное совершается в семье во 

имя любви, с бережным отношением к свободе и человеческому достоинству 

каждого домочадца. Нормальная семья это место, где каждый имеет 

право высказаться, где каждого могут и должны услышать. *** И если прав 

Тертуллиан, утверждавший, «что душа любого человека по природе христианка» 

(ср. Рим 2:15), то тогда концепция демократии, возникшая еще 

в дохристианском мире, есть ничто иное, как стремление язычников реализовать 

в своей общественной жизни субъективную интуицию о Высшей 

«соборной» Правде. Следовательно, философия демократии в целом может 

быть охарактеризована как «политический пессимизм» **** , и в то же время: 

правовое творчество граждан в отблесках их устремленности к «гражданству 

небесному» (ср. Евр 13:14). ***** 

Конечно, все эти идеи в таком развернутом богословском виде в картине 

Спилберга едва ли присутствуют; но они есть там по существу самого действия! 

И, что не менее важно и очевидно, они есть там в связи с главным 

участником этого действия – Авраамом Линкольном… 

*** Соборность, как и все заповеданное Богом, одновременно и есть, и достигается. 

Она, как талант, который нуждается в постоянном преумножении 

(ср. Мф 25:14-30). Если же этот труд игнорируется, тогда у «лукавых рабов» 

отнимается все, кроме вывески. Вместо подлинной соборности в местных 

церквах могут возникать ужасные, омерзительные пародии на замысел Божий 

и дело Апостолов. 

**** Черчилль, убежденный парламентарист, говорил, что «демократия 

никуда не годится, но все остальное еще хуже». 

***** «Демократия есть не власть всех, а служение всех. Не хищническое, 

корыстное или властолюбивое желание всех людей или «народа» быть хозяином 

и распорядителем своей судьбы, державным властителем жизни, а 

чувство обязанности активного соучастия всех в общем служении правде… 

Единственное первичное право каждого человека есть его право на соучастие 

в общем служении. Здесь открывается вместе с тем связь правильного понятого 

начала равенства, как всеобщности служения, с началом свободы…». 

См. С. Л. Франк Духовные основы общества. 

76



77


ISSN 2218 -7790 


78

НЕвский БОгослов №18 (2015)

You also want an ePaper? Increase the reach of your titles

Delete template?

Save as template?