«Новая газета» №13 (среда) от 06.02.2019

«Новая газета» среда.
№13 06. 02. 2019
19
18% — иностранцы
«Люди этого сорта»
Каждую зиму в Москве на улицах замерзают бездомные люди.
На что готовы москвичи, чтобы таких смертей становилось меньше?
П
о данным департамента труда
и социальной защиты населения,
в Москве 15 тысяч
граждан, «занимающихся
бродяжничеством и попрошайничеством».
Из них
59% — жители других регионов России,
14% — москвичи, 9% — приехавшие из
Московской области, 18% — иностранцы.
По подсчетам же благотворительного
фонда «Второе дыхание», в Москве бездомных
около 80 тысяч.
Зимой кажется, что их становится
меньше, но на самом деле они уходят
в подвалы, кучкуются около скрытых
от людских глаз мобильных пунктов
обогрева, стоят в очереди в ночлежки.
Статистика смертности бездомных на
улице в Москве ведется с зимы 2002—
2003 года, когда от переохлаждения погибли
1223 бездомных. Статистика эта идет
на поправку, и зимой 2017—2018 года,
например, по этой причине в Москве
умерли 11 бездомных.
Всего в Москве работают пять круглосуточных
пунктов обогрева, расположенных
на привокзальных площадях:
возле Белорусского, Киевского,
Курского, Павелецкого и Ярославского
вокзалов, где дежурят автобусы службы
«Социальный патруль». Это 80 сотрудников
и 29 автомобилей. За 2018 год
помощь была оказана 30 тысячам бездомных.
Также в Москве с бездомными
работают 7 волонтерских служб, которые
помогают людям выживать в тяжелые
морозы.
Государственные приюты предлагают
1440 мест для ночлега, православные
приюты — еще 50.
Очевидно, что всех этих согревающих
усилий недостаточно для того, чтобы
обогреть весь московский бездомный
контингент. Что нужно подключаться и
нам, москвичам.
Безуспешный эксперимент питерского
фонда «Ночлежка» (который попытался
открыть неподалеку от Савеловского
вокзала прачечную для бездомных, но не
смог преодолеть сопротивления местных
жителей) говорит в общем-то не в нашу
пользу. Но все ли так безысходно?
Мы провели опрос на улицах Москвы,
пытаясь выяснить, как горожане относятся
к бездомным и что готовы сделать,
чтобы помочь им пережить холода.
Дмитрий, 35 лет, банковский служащий,
житель Тверского района:
«Сразу скажу вам: рассуждать мне на
эту тему непросто. Бездомные вызывают
смешанные чувства. Жалость вперемешку
с отвращением. Ну, запах, сами прекрасно
знаете. Я в принципе не против
пунктов обогрева, даже вон, недалеко,
есть один. Но возле дома не хотел бы,
чтобы такой был. Хотя… а вот сколько
«
бы они примерно стояли? О, ну если
несколько месяцев, то, наверное, нет».
Валентина Анатольевна, 68 лет, пенсионерка:
«Сострадание вызывают, что же еще?
Чай, знаю — тоже люди. Только не повезло
им».
Влад, 19 лет, бариста:
«Бродяги вызывают отторжение. По
крайней мере, когда они активно клянчат
у меня. Вообще зависит все от случая.
Возможно, это и неправильно, но как есть.
Я бы зимой впустил погреться в подъезд,
только в зависимости от внешнего вида.
Нариков или зассаных пьяниц — нет. Мои
соседи, боюсь, не обрадуются, да и фиг
знает, что они могут сделать. Я вообще вписывал
чуваков, которые гоняют автостопом,
или ребят, с которыми немного знаком, а
они оказывались в непростых ситуациях».
Анатолий Федорович, 38 лет, столяр:
«В шею гнать их надо из крупных городов!
Пристроились тут, живут и в ус не дуют,
как говорится. Тунеядствуют, а мы спину
тут гнем целыми днями. На пропитание
зарабатываем. В села их и в деревни — пусть
там попробуют погонять балду!»
Зимой кажется, что их становится меньше,
но на самом деле они уходят в подвалы,
кучкуются около скрытых от людских глаз
мобильных пунктов обогрева, стоят
в очереди в ночлежки.
В Москве бездомных около 80 тысяч
Виктория ОДИССОНОВА — «Новая»
Олеся, 18 лет, студентка:
«Если вижу их в метро, особенно
инвалидов или матерей с детьми на коленях,
то стыд и обида в какой-то мере.
Стараюсь не замечать. А бездомных животных
безмерно люблю! Сердце кровью
обливается, если никак не могу помочь
им. У самой дома две кошки и кокер-спаниель.
Кошек подобрала еще в детстве.
Принесла домой сначала одну, потом
вторую. Родители не смогли отказать.
Попадется на глаза бездомная животинка
— стараюсь вынести ей что-нибудь из
дома, покормить. Неоднократно впускала
в подъезд, но они быстро убегали».
Ирина Константинова, 62 года, учительница:
«Отношусь положительно к пунктам
обогрева. С удовольствием относила бы
ненужные вещи, если б палатки поставили
недалеко от нашего дома. Там же
будут волонтеры присматривать».
Григорий, 23 года, студент МАИ:
«Хмм… смотря какие бездомные.
Есть попрошайки, у которых есть «крыша».
Есть просто спившиеся люди. Есть
люди, которые сами довели себя до такого,
а есть те, кто лишился дома. Короче,
у меня нет единого ответа на вопрос о
моем отношении к людям этого сорта,
но я считаю, что должны быть какие-нибудь
ночлежки для таких людей: ночью
спят, а днем занимаются работой, если
это возможно. Впустил бы я погреться в
подъезд? Честно? Не знаю. Не попадал в
такие ситуации. Я бы выбрал промежуточный
ответ между «да» и «нет».
Олег, 21 год, студент:
«Вы знаете, я не против этой затеи с
пунктами обогрева. Сам иногда отдаю
варежки, если вижу человека, который
больше меня в них нуждается».
Никита Евгеньевич, младший научный
сотрудник НИУ ВШЭ:
«Бездомные люди вызывают отвращение,
потому что, ну сами понимаете, запах,
но это автоматическая реакция, и я это совершенно
не пытаюсь рационализировать.
Но я абсолютно против такого взгляда,
что, мол, раз бомж, значит, сам виноват.
Люди боятся неконтролируемого фактора
в жизни, поэтому склонны обвинять
жертву обстоятельств. Мол, он глупый или
слабый — вот и попал в неприятности, а я
умный и сильный, со мной такого точно не
случится. Особенно если человек привык,
что его личность держится на перфекционизме
и сверхконтроле, то для него непросто
признать, что бомж, у которого всякий
контроль и совершенство утрачены, тоже
«нормален» — это фактически обрушить
основания своей личности. При этом
говорить он может одно, а в делах быть
вполне добрым».
Елена Владимировна, 50 лет, воспитательница
детсада:
«Бывший мой одноклассник в одночасье
стал бездомным. В школе неплохо
учился. Не сказать что прям на «хорошо»
и «отлично», но парень был неглупый.
Дружили с ним. Помню, ухаживать пытался
за мной какое-то время, но у нас
не срослось. После школы периодически
поддерживали связь. Как-то раз семьями
ездили отдыхать в Сочи. Потом у него
умер ребенок из-за кровоизлияния в мозг.
Он запил, жена подала на развод. С работы
выгнали из-за мелкого воровства и
постоянного пьянства. Деньги пропил.
Документы, говорил, потерял. Ох, и нелегкая
у него судьба. Мать отказывалась
ему помогать, говорит — позор семьи.
Сутками не просыхал. Увидела однажды
его у подъезда своего. Говорит, мол, зима
скоро, а я не знаю, куда податься. Конечно
же, помогала. Спал он на старом кресле в
общем коридоре, выносила ему горячее в
парадную, лечила от простуды. А соседи
жаловались. Особенно бабушки у нас тут
есть скандальные».
Альбина САДРЕТДИНОВА —
для «Новой»
«