44 успехНа вопросы журнала отвечает Генеральный директорООО «<strong>Газпром</strong> трансгаз Уфа» Сергей ПашинВыработка характера– Период Крайнего Севера – пожалуй,самый созидательный, творческий, определяющийбыл, потому что туда я приехалеще очень молодым человеком. На «северах»прошло мое становление как специалиста,как человека, как гражданина.Характер там вырабатывался куда быстрее,чем на Большой земле. Благодарясложным условиям Крайнего Севера, ине только климатическим. В 1970‐х годахфактически происходило становлениенашей газодобывающей отрасли. Медвежье,Уренгой, Ямбург… Мне посчастливилосьучаствовать в освоении этихместорождений, во всех этих стройках.По темпам строительства, по капитальнымвложениям разработка месторожденийКрайнего Севера, сооружение га-Наследственность– Сергей Тимофеевич, из вашейкниги «Пашины: история рода» узнал,что вы потомок переселенцев, перебравшихсяиз Курской губернии вУфим скую…– Мой прадед Петр Архипович Пашинв начале 1881 года, будучи 28 лет от роду,распродал часть имущества и всю землю,выручив за них порядка тысячи рублей.Оставив себе лошадей, повозки и дорогуюсердцу кладь, покинул родную деревнювместе с женой Прасковьей Андреевнойи тремя сыновьями. Весной того жегода выкупил в селе Никулино Ильинскойволости Белебеевского уезда Уфимскойгубернии у местных крестьян землю и началобживаться. При таком переселениивыгода была налицо: средняя норма владенияна одну семью в Курской губернии– девять десятин чернозема – стоила450 – 900 рублей, на которые в Уфимскойможно было купить 37,5–75 десятин.– Очевидно, что у вашего предкабыла предпринимательская жилка. Также,вероятно, он был достаточно легокна подъем. Хотя, возможно, к переменеместа жительства относился без энтузиазмаи переезжал без большой охоты.Ваша трудовая биография складываласьтаким образом, что довелось пожитьв достаточно удаленных друг от другауголках планеты. Один только переездиз вечной мерзлоты Ямбурга на тропическоепобережье Вьетнама чего стоит!– География деятельности получиласьдовольно обширная – КрайнийСевер, Вьет нам, Болгария, сейчас Башкирия.Уничтожать, забывать, переписыватьсвою историю мне, в отличие от некоторыхгосударств, не хочется. Как бытяжело ни было – суматоха, связаннаяс переездами, смена климата, кругаобщения, – не жалею, что довелось поработатьв разных странах.
45зопроводов – это была крупнейшаястройка в стране. Была произведенаогромная концентрация человеческихи технических ресурсов. В год вводилипо одному трансконтинентальномугазопроводу: Урен гой – Петровск, Уренгой– Новопсков… Но их надо еще и газомзаполнить. А он где? На промыслах.Тот заряд – интеллектуальный, житейский– до сих пор мною движет. Повезлос руководителями, у которых я учился.Прежде всего это Владислав ВладимировичСтрижов – Генеральный директор«Надымгазпрома», Иван СпиридоновичНиконенко – Гендиректор «Уренгойгазпрома».Эти люди во многом и определилимою будущую жизнь и карьеру. ВикторСтепанович Черномырдин очень многовложил в нас. Тогда же мне выпало поработатьи с Ремом Ивановичем Вяхиревым,который всегда стремился использоватьлучшие человеческие качества своихподчиненных. Вообще, тогда на КрайнемСевере, я бы сказал, бережно относилиськ молодым специалистам и в какой-тостепени опекали даже. Но не создавалитепличных условий, а наоборот, даваливозможность попробовать себя во всехсамых сложных производственных процессах.Чтобы из этого человека потомчто-то стоящее получилось, чтобы он воспитался.Эти руководители и определиливо многом мою дальнейшую жизнь.– Харизма (в переводе с греческого– дар богов, благодать) – это,как известно, совокупность качеств,благодаря которым большинство людейдобровольно признает в каком-точеловеке того, кто может повести ихза собой. Стрижов и Никоненко былихаризматичными лидерами?– Да, безусловно! Они сильно влиялина ситуацию. Своим примером, участием.Они не были «паркетными генералами»,почти всё свое рабочее время проводилина производстве. Никоненко, помню, мнене раз тогда говорил: «Ты, может быть,будешь хорошим технарем, но не забывай,что люди – самый ценный наш материал,для которого мы должны работать,всё необходимое делать». Помня об этом,я ставлю в «<strong>Газпром</strong> трансгаз Уфа» социальныевопросы на одно из первыхмест. Мы как-то с Никоненко разговаривали,вспоминали прошлое, и я емутогда даже сказал: «Ты в нас, в молодыхспециалистах, воспитывал своеобразныйпроизводственный фанатизм, но при этомреальной жизни с ее сложностями, интригами– административными, партийными– мы, к сожалению, не знали». Я изподпроизводственного «колпака» вылезв 1987 году, когда вынужденно простилсяс Крайним Севером.– Что заставило это сделать?– С первым секретарем Тюменскогообкома КПСС Геннадием Богомяковыму меня были серьезные разногласия.Когда в свое время начали обустраиватьЯмбург, он считал, что там надо строитьгород, а мы – вахтовый поселок. Будущееподтвердило: второй вариант – правильный.Партийное начальство считало, чтоЯмбург должен быть привязан к Надыму,а мы были уверены, что – к Уренгою, потомучто транспортная схема была всяна Уренгой завязана. А им хотелось, чтобыЯмбург был «на партийном учете в городеНадыме». Вообще говоря, в душея в то время был диссидентом. С КПССбыли напряженные отношения, и в концеконцов меня даже выгнали из партии.Из-за чего? Я не любил показуху. К примеру,случай в Ямбурге. Я – Генеральныйдиректор «Ямбурггаздобычи». Что такоев 1984 году Ямбург? Кучка вагончиков –без воды, канализации, электроэнергии.Надо было срочно решать насущные вопросы– создавать условия, чтобы приниматьлюдей, обустраивать месторождение.Я всегда считал: меньше словеснойшелухи, патетики, лозунгов – большедела. А тут приезжает инструкторишкакакой-нибудь и начинает воспитывать:«Почему нет наглядной агитации!» Еслибы восхитился ценными указаниями,бросился выполнять, а я… попросту говоря,посылал в таких случаях. Конечно,подобные вещи накапливались, и в конечномсчете Ямбург пришлось вынужденнопокинуть: перевелся в Уфу, гдестал работать главным инженером в НПО«Союзнефтеотдача».– Время расставило всё по своимместам. Сергей Тимофеевич, стройкана Крайнем Севере, как думают некоторые,– это место, где люди толькои делают, что согреваются водкой,а уж сигареты, те и вообще однуза другой курят. Читал в вашей книге«Пашины: история рода», что в Ямбургесуществовал запрет на употреблениеспиртного с самого начала работпо освоению месторождения, а такжечто именно в тот напряженный периодвы, несмотря на все форс-мажоры,бросили курить. Удивительно!– В день выкуривал до двух-трех пачекболгарских сигарет. Пытался несколькораз бросить, но затем все начиналосьсначала. Не расставался с сигаретой ина планерках, проходивших в моем кабинете,где курили все присутствующие.Решить проблему помог переезд в новоездание управления, отстроенное из чешскихблоков. Коптить табачным дымомсвежие стены мне не хотелось, да и пожароопаснымоно было, а потому подписалприказ о запрете курения в пределах конторы.В результате сам совсем пересталкурить.«ГАЗПРОМ» №4, <strong>апрель</strong> 2010