МАГИЯ ТАРО

амбициозный вельможа, ортодоксальный блюститель догм, навязанных Верховным Жрецом, и
грозный рыцарь свиты Императора. Даже идею Дома он превратил в аргумент, позволяющий
ему толковать ее так: всегда что-то угрожает Дому, надо уметь его защитить.
Напрасно Наивысшая Жрица объясняла, что бряцать оружием и угрожать тому, кто иначе
понимает идею Бога или придерживается иной традиции, – зло и такая постановка вопроса
не принесет людям ничего хорошего. Ее слова, произнесенные вполголоса, доходили не до
всех, а те, кто их слышал, не всегда хотели к ним прислушаться. Даже голосу Императрицы,
предупреждающей об опасности наступательных войн, никто не внимал, объясняя ее опасения,
проявлением слабости, свойственной женщине. И когда первый человек, превратившись из
Влюбленного в Воина, оставил домашний уют, взял в руки меч и запряг коней в колесницу, то
его примеру последовали и другие, влекомые амбицией и не желающие оставаться в "хвосте
поезда". Но идея Любви, Дома и Семьи была еще слишком сильна, поэтому в качестве противовеса
необходимо было найти что-то новое и столь же сильнодействующее. Верховный Жрец
как главный идеолог государства умело взялся за работу, и на огромных знаменах, развивающихся
в его руках, появились лозунги: Бог, Отечество, Честь. Сами по себе эти понятия не были
негативны, они несли в себе красоту и глубину, но властители сумели поставить их на службу
исключительно своим интересам, абсолютно игнорируя их первоначальный позитивный
смысл. И вот была собрана огромная армия молодых и зрелых людей, побуждаемых к действию
Честолюбием, гонимых желанием славы и приумножения богатства. Целые полчища колесниц,
увешанные полотнищами и знаменами с указанными девизами, двинулись туда, где
можно было добыть трофеи. А Бог печально взирал с Неба на то, как Его имя используют для
резни, злодейств и насилия.
Но человек, к счастью, имел не только тело и разум, но и душу. И в то время как двое
первых стали невменяемыми и, разъезжая на колеснице, сеяли разорение и разрушение, в душе,
которая вначале молчаливо страдала, видя все эти безобразия, постепенно начинал усиливаться
и крепнуть протест. Ужасы войны ее не сломили, а только закалили. И вот на колеснице появился
воин, который не только умел в совершенстве владеть оружием, но и был способен на
нравственные переживания. Он теперь видел перед собой не только дорогу, проложенную мечом.
Он понял, что путей великое множество и только он сам в состоянии выбрать тот, которым
ему суждено идти. К тому же в пылу сражений он вспомнил образ своей Возлюбленной,
которая осталась в Доме, и его охватила ужасная тоска по ней. Временами ностальгическое воображение
рисовало ему родной Дом, но Честолюбие, столь умело в нем пробужденное, и его
гордое Эго не позволяли сложить оружие и звали в бой. Запряженная конями Колесница вела
его от победы к победе, увозя все дальше от Дома.
Молодой рыцарь выработал свой собственный нравственный кодекс, где Бог, Отечество
и Честь стояли на первом месте. Он победил страх, научившись в совершенстве владеть оружием.
Он перестал бояться, и все меньше в нем чувствовался Глупец, постепенно
превращавшийся в цивилизованного человека. Ему приходилось все чаще испытывать
угрызения совести, особенно когда он видел трупы и пепелища – результат своей неустанной
деятельности. Эти картины его угнетали, и он пытался найти оправдание. Он говорил себе, что
сражается, чтобы защитить своих близких, чтобы обеспечить безопасность своему Дому и
Семье, чтобы уберечь отечество от внешних врагов, чтобы приумножить величие Императора
и Бога. А методы, которые он использовал? Увы, "цель оправдывает средства". Благодаря его
подвигам на самом деле росло величие Императора и Верховного Жреца, но что получали его
собственная семья и отечество? Нужно ли все это было Богу?
На эти вопросы не было ответа, а Колесница неслась все быстрее, принося очередные
победы, славу и почести. Рыцарю, восседающему на Колеснице, это нравилось. Он старался
быть честным и благородным. Мог себе позволить не убивать беззащитных и не разрушать их
Дома. Его слава триумфатора и победителя давала ему возможность самому выбирать противников
и трофеи, которые необходимо было добыть. Ему импонировало, что многие испытывают
к нему уважение и восхищаются им. Он слишком сильно этого хотел. Ему и в голову не
приходило, что за этим кроется обыкновенный страх, – ведь он чувствовал себя сильным и ему