«Новая газета» №142 (среда) от 18.12.2019

More documents

Recommendations

Info

14«Новая газета» среда.№142 18. 12. 2019 страницы 12—13ППерваялинияЧилиоскольку армия не захотела повторятьсценарий 1973 года, напервый план конфликта вышликарабинеры. Это милитаризованнаяструктура, которая одновременно выполняетфункции полиции и внутреннихвойск. Именно карабинеры сталиглавными антигероями протеста (нарядус самим Пиньерой).По данным отчета Human RightsWatch, за два месяца демонстраций больше1,5 тысячи человек пострадали от пульполицейских, 352 человека лишились одногоглаза и 26 человек погибли.Карабинеры не раз попадались нанарушении протоколов и использованиизапрещенных снарядов: например, «резиновые»пули на самом деле на 80% состоялииз свинца и других компонентов.14 декабря вышел доклад ООН, обвиняющийчилийскую полицию и армию в чрезмерномприменении насилия, в том числев тысячах произвольных задержаний людей,многие из которых сопровождалисьпытками и сексуальным насилием.Сначала правительство полностьюотрицало нарушения прав человека, нопод гнетом доказательств смягчило своюлинию. Сейчас 18 полицейских проходятпо делу о пытках и могут получить тюремныесроки до 10 лет.— Конечно, то, что это произошло, —ужасно. Но, с другой стороны, это значит,что у нас есть разделение властей и независимаясудебная система, — говоритПрехт. — Институты в Чили по-прежнемуработают лучше, чем во многих другихгосударствах.Несколько лет назад руководствокарабинеров уличили в крупной мошенническойсхеме по воровству бюджетныхденег. Сейчас к коррупционному скандалудобавились изнасилования и выбитыеглаза соотечественников. Репутацияполиции разрушена практически дооснования — когда волнения закончатся,институту карабинеров понадобитсяполная перезагрузка.А пока что протестующие неплохоприспособились к каждодневнымбоям с полицией. Основной удар беретна себя «первая линия» (primera l nea).Так называют самых отчаянных демонстрантов,которые не боятся вступатьв открытые стычки с карабинерами. Онивыстраиваются в шеренги, вооружившисьщитами, камнями и рогатками,и не дают полиции прорваться в центрмирного протеста.Иногда во врага, помимо кусков асфальта,летят орудия посерьезней — коктейлиМолотова. Но это случается редко,чаще всего ночью, чтобы полицейским,сидящим на крышах с камерами, былосложнее распознать протестующих.В зависимости от масштабов митингабоевой актив первой линии насчитываетот нескольких сотен до двух-трех тысяччеловек. Многие участники этих отрядов —подростки-маргиналы из бедных семей илисироты из приютов, которым нечего терять.Сами они гордо называют себя «люмпенами»,а выдают их вечно красные глазаи вспухшие веки, впитавшие ударные дозыслезоточивого газа.Впрочем, на первой линии встречаютсяи куда более обустроенные по жизнилюди, которые просто чувствуют солидарностьс бедняками. Альдо — 28-летнийработник банка, который живет, пособственному признанию, относительнонеплохо.— Да, я скорее принадлежу к среднемуклассу. Я мог позволить себе пойтиучиться в университет, но после егоокончания мне нужно было выплатитьогромный кредит, в 2–3 раза большеизначальной суммы. Да и вообще, 1%[самых богатых] здесь владеет 30% ВВП.Так что очень легко прийти к выводу, чтоони просто ноги о нас вытирают, — говоритон.В первые дни протестов многие люди,которые вышли на улицы, подозрительноотносились к агрессивно настроенноймолодежи в масках. Однако волна полицейскогонасилия кардинально изменилаотношения между двумя фракциямипротеста. Теперь мирные демонстрантычувствуют глубокую признательность поотношению к тем, кто держит вместо нихоборону, рискуя своим здоровьем.— Идти на первую линию — этоединственный способ защитить всехостальных от полиции. Один раз, когдана демонстрацию вышли воспитателидетских садов, первая линия об этом незнала, никого не было. В итоге полиция ихатаковала. Карабинеры напали на воспитательницдетского сада, представляешь!Была настоящая бойня, — возмущаетсяКлаудия.Сразу за первой линией работаетогромное количество людей, выполняяжизненно важные для протеста функции:они тушат газовые гранаты в канистрахс пищевой содой, помогают санитарнымбригадам оттаскивать раненых, раздаютводу и сэндвичи, носят на передовую выломанныеиз асфальта булыжники.— Сначала все было довольно невинно:мы просто приходили и кидаликамни в полицейских, — рассказываетАльдо. — Но потом начали смотреть в соцсетяхвидео, особенно с Майдана и изГонконга, заимствовать оттуда какие-топрактики борьбы.«Похожих взглядовпридерживаетсязначительная частьрусскоязычныхэмигрантов.Соотечественникипризывают«перестрелятьлевачье», ищутзаграничныхкукловодовпротестаи славят храбрыхспецназовцев,сражающихсяза стабильностьв стране«Так, например, появились зеленыелазерные указки, придающие движениюособый неоновый шик. Вот, например,Себастьян, 25-летний инженер-механик,который замер в позе античной статуии смотрит куда-то вдаль.— Что вы делаете?— Пытаюсь ослепить карабинеров,которые стреляют слезоточивым газом,чтобы они не прорвали оборону.— И что, правда работает?— Еще как! Нас все больше, и этоотлично работает.— А как вы координируетесь с другимипротестующими?— Да никак, каждый сам делает то,что чувствует. Атмосфера объединяет тебяс другими людьми.Главное отличие чилийских манифестантовот более организованных коллегв других странах — полная спонтанностьпроисходящего, латиноамериканская«маньяна». Каждый выполняет свою задачуи вносит вклад в общее дело, хотя выглядитэто местами достаточно хаотично.— Не знаю, может быть, у нас есть общийинтеллект, как у пчел, — мы простовсе думаем, как один человек? — рассуждаетдругой протестующий.Недостаток технологичности с лихвойкомпенсируется выдающейся культурнойпрограммой. Например, роликис перформанса чилийских феминистокв день борьбы с насилием над женщинами25 ноября стали вирусными по всемумиру. Песню против сексуального насилиявоспроизвели активистки в Лондоне,Париже и Барселоне.Несмотря на понятную усталость отежедневных баталий, креативная энергияпротестующих далеко не исчерпана.— Мое воображение подсказываетмного разных вещей, — говорит Хулиан. —Например, я не знаю, почему у нас досих пор нет настоящей пейнтбольнойармии (смеется). Если серьезно, то этоинтересный вопрос — что останавливаетлюдей от того, чтобы купить себе ружья?Полицейские стреляют — и мы тоже будем.А мы только кидаем камни. Никто неговорит, что можно делать, а что нельзя,но существует какая-то внутренняя этикапротеста. Для меня это и есть самая притягательнаячасть движения.К вечеру карабинеры переходятв активное наступление. Потоком убегающейтолпы меня выносит на однуиз соседних улочек. Прислонившиськ стене, здесь стоит водитель грузовикаАльфонсо со своим саксофоном. Слегкафальшивя, он наигрывает знаменитыйгимн чилийских левых: El pueblo unidojam s ser vencido (вместе с «За право житьв мире» легендарного певца ВиктораФото автораРаботникбанка Альдос другомХара, расстрелянного при Пиночете,это, пожалуй, две самые узнаваемыемелодии протеста).— Вообще-то я не профессиональныймузыкант, — говорит он. — Я просто люблюмузыку, и это моя форма протеста.Улицы — наши, мы свободны и не должныни у кого спрашивать разрешения,чтобы быть здесь. И знаете что, дажесо всем этим политическим дерьмом,Чили — все равно лучшая страна в мире.А когда мы от них избавимся, это будетнастоящий рай.Уроки прикладнойанархииПри слове «анархист» в голове возникаетобраз здоровяка в балаклаве, громящеговитрины банков и дорогих бутиковв знак протеста против власти капитала.Этот карикатурный персонаж, однако,не имеет ничего общего с повседневнымипрактиками анархии, через которыелюди проявляют способность к самоорганизациии созданию спонтанногосоциального порядка.За последний месяц шестиполосныйпроспект Аламеда, центральная транс-
«Новая газета» среда.№142 18. 12. 201915Инженер-механикСебастьянФото автораПодавляющее большинство демонстрантов настроены мирно,но есть и агрессивное меньшинство — от обычных воровдо членов преступных группировок и футбольных ультраспортная артерия города, практическилишился работающих светофоров. Частьиз них разбили протестующие, остальныепревентивно отключили городскиевласти. В одном из районов Сантьягоустановили временные портативныесветофоры на солнечной батарее, но длякрупнейшей улицы в городе такое решениене подходит.Примечательно, что к коллапсув дорожном движении отсутствие светофоровне привело. Водители самостоятельносправляются с координацией насложных перекрестках. Ценой оглушительногорева клаксонов, но все же автомобилистыблагополучно пропускаютдруг дружку и пешеходов.А по вечерам на улицы выходит дорожныйпатруль из числа протестующих.Контроль над транспортными потокаминеподалеку от площади Италии то лив шутку, то ли всерьез берут на себя людив респираторах, вооруженные свисткамии немного нелепой жестикуляцией регулировщиков-самоучек.Проспект начинают перекрыватьоколо пяти часов вечера. Для этого совсех сторон сооружаются мини-баррикады— это может быть трос, натянутыймежду двумя пальмами, несколько железныхбрусков или небольшой костерпрямо посреди дороги.Поскольку каждый день протестующиесобираются стихийно, ни водители,ни их GPS-навигаторы не осведомленыо начале демонстрации. Машины подъезжаютк перекрытой части, замечаютпреграду и разворачиваются, посигналивв поддержку собравшихся. В особых случаяхводителей заставляют станцевать заправо проехать дальше.Подавляющее большинство демонстрантовнастроены мирно, но есть и агрессивноеменьшинство — от обычныхворов, которые под шумок очищаютприлавки магазинов, до членов преступныхгруппировок и футбольных ультрас.Общий уровень потерь от разрушенийв городе за два месяца оценивается в несколькомиллиардов долларов, что эквивалентносреднему землетрясению, которыхв этом регионе случается немало.Нормальная жизнь в Сантьяго все этовремя была подорвана. Транспортнаясистема работает с перебоями. Магазиныи кафе на проспекте Аламеда и в соседнихтуристических кварталах разорились илибыли разграблены. На месте, где раньшебыли «Макдоналдс», магазин музыкальныхинструментов и хостел, сейчас зияютогромные бетонные дыры, исписанныеполитическими проклятьями в адрес властей.Вместо сувениров для туристов в центрегорода теперь продаются респираторыи защитные очки.Среди части протестующих в последнеевремя звучат призывы «дать передышку»людям, которые живут недалеко отплощади Италии и для которых последниедва месяца стали сущим адом.— Наш офис находится на самой линиифронта. Каждый день выходить вечеромиз офиса — это риск для нашей жизни:ты не знаешь, не выстрелит ли в тебяполицейский и не кинет ли в тебя чем-топротестующий, пока ты переходишьдорогу, — жалуется Альберто Прехт. —Одно дело — поддерживать требованияпротеста, совсем другое — хаос, которыйпроисходит здесь сейчас.— Работать сейчас сложно, мы теряемочень много денег, — признается Рикардо,управляющий крафтового бара с перуанскойкухней неподалеку от площадиИталии. — Например, я теряю половинусвоей зарплаты. Но мы все равно поддерживаемпротестующих, предлагаем имбесплатную воду и туалет.Грабежи, поджоги и уличные беспорядкинеизбежно утомляют людей, привыкшихк спокойной жизни. Это создаетриск, что однажды самые активные протестующиемогут лишиться поддержкишироких частей населения. Возможно,Reutersименно на это рассчитывают чилийскиеэлиты, которые до сих пор сильно напуганыпроисходящим.— Настоящие хозяева Чили живутв одном районе, на холме Ло Курро, —рассказывает журналистка Клаудия. —Это примерно 10 семей. Я работала поваромв доме одного из богатейших людейв Чили. Захотела взять паузу от основнойработы, чтобы закончить свою феминистскуюновеллу. Две недели я была тамсовершенно счастлива. И тут началасьреволюция! А я же журналист, у меня естьпрофессиональный долг. Так что прямооттуда я ушла на улицы.Когда появились первые новостио беспорядках, бывший работодательКлаудии, видный бизнесмен, имя которогона слуху у всей страны, пришелиз офиса «очень перепуганный», рассказываетона. Богатые семьи районастали координироваться между собойв чате WhatsApp на случай эскалациивосстания.— Они страшно боялись, что придутбедняки и сожгут их дома. Они дажевооружились и наняли специальныйперсонал для охраны! — громко смеетсяКлаудия.Сперва мне кажется, что эта историянесколько утрирует существующий в чилийскомобществе классовый антагонизм.Однако позже появляются другие кусочкипазла, указывающие на то, что по крайнеймере часть чилийских богачей смотрит навсех остальных как на «чужаков» и людейвторого сорта.В частности, жена президентаПиньеры Сесилия Морель в первые днипротеста отправила другу аудиосообщение(потом его слили в Сеть), где сравнилапротесты с «вторжением инопланетян».Состояние самого Пиньеры, кстати, оцениваетсяв $2,8 млрд.— Пожалуйста, давай соблюдать спокойствие…[…] нам придется сократитьсвои привилегии и поделиться с остальными[…] то, что сейчас происходит, этоочень, очень серьезно… — говорит Морельна опубликованной аудиозаписи.Из такой «низовой» самоорганизацииобеспеченных людей появилось и пресловутоечилийское движение «желтыхжилетов». Поначалу это были просто дружинники,которые защищали торговыемоллы, супермаркеты и другие объектычастной собственности от вандализма, новскоре организация выродилась в околофашистскоеформирование, требующеежесткого подавления демонстраций. Одиниз членов движения даже открыл огонь попротестующим из ружья.Дружинников поддерживает UDI — тасамая правая пропиночетовская партия,которая убедила правительство дать манифестантамсиловой отпор. Движение сталонастолько резонансным, что настоящим«желтым жилетам» из Франции пришлосьоткрещиваться от своих сомнительныхчилийских последователей.Забавно, что похожих взглядовпридерживается значительная частьрусскоязычных эмигрантов, которыеобщаются между собой в Facebookгруппе«Русские в Чили». В ней соотечественникипризывают «перестрелятьлевачье», ищут заграничных кукловодовпротеста и славят храбрых спецназовцев,сражающихся за стабильность в стране:«Проходя мимо военных, улыбнитесь ими скажите слова благодарности, им этоочень нужно!»— Многие из них — мелкие предприниматели,которые больше всегопострадали от уличного насилия, — говоритодин из русскоязычных жителейСантьяго, исключенный из этой группыза недостаточные проявления ненавистик протестующим. — Но вообще русскиездесь часто начинают ходить в церковь,славят Белое движение и казачество (однимиз приближенных Пиночета был потомокбелого офицера, отставной бригадирчилийской армии Мигель Краснов, которыйдо сих пор живет в Чили. —А.Х.).Ситуация в стране настолько экстраординарная,что традиционные экономическиеметрики не могут передать еево всей полноте. Невозможно измеритьприрост в «достоинстве», которого добиваютсяманифестанты, в процентах отВВП, чтобы сравнить его со стоимостьюпочинки разбитых витрин. В ответ навсе остальные стенания об утраченнойстабильности у протестующих есть хорошийлозунг: «Раньше было лучше, ноэто была неправда».Скоро стукнет 60-й день протестов,однако люди продолжают выходить наплощадь и призывают друг друга не праздноватьпобеду раньше времени.— Думаю, движение закончитсяв следующем году, может быть, в апреле(на апрель назначен плебисцит обизменении конституции. — А.Х.). Надоподождать, что тогда случится, потомучто соглашение, которое между собойподписали политики, было очень расплывчатое,— говорит Альдо.Есть у демонстрантов и менее формальныйдедлайн: протестовать, «покадостоинство не станет привычкой,а жизнь не будет стоить того, чтобы бытьпрожитой».— Мы пока точно не знаем, чегохотим, — говорит Пиа, директор новостногоагентства Pressenza. — Каких-тообщих вещей: достоинства, равенства,солидарности, уважения. В этом смыслеэто очень революционный проект — никтоне знает, каким будет выход.Арнольд ХАЧАТУРОВ,«Новая», Сантьяго● Почему чилийское экономическое чудо оказалосьмаркетинговым пузырем● как «гайдаровцы» вдохновлялись реформами Пиночета● и есть ли выход из тупика неолиберальной моделикапитализма — читайте в одном из ближайших номеров.
Page 1 and 2: Первая линияЧилиРе
Page 3 and 4: РэкетЮлияЛАТЫНИНА
Page 5 and 6: Дом по адресу8220 Manaso
Page 7 and 8: громкое дело«Новая
Page 9 and 10: «Новая газета» сре
Page 13: «Новая газета» сре
Page 21 and 22: Кадр из сериалакин

«Новая газета» №142 (среда) от 18.12.2019

You also want an ePaper? Increase the reach of your titles

Delete template?

Save as template?