82013

И ДЫМ ОТЕЧЕСТВА…
Бог с ним, с признанием, – были бы строки
те, за которые хоть на расстрел.
Неба покоится купол высокий,
как на плечах, в бескорыстии дел.
Лес обгорел по колено, но кроны
неопалимые сплошь зелены, –
Не пожалел бы на гадов патроны –
ушлых хапуг и бесстыдных проныр.
Все бы застроить им до горизонта,
втридорога на торгах толкануть.
– Выкуси накось, – скажу им без понта,
вот где сидит ваша подлая суть.
Тлеет торфяник. Чернеет боками
жутких стволов-головешек каскад.
Трактором вывернут, увалень-камень
рядом с берёзой пристроится рад.
Трудно проехать на велосипеде
через пожарище в Полтевский храм.
Но через мытарства все же приедем,
батюшка выйдет из горницы к нам.
Жалко, что не побываем на службе.
Книгу подарим, любуясь на крест.
С осени мы с реставраторшей в дружбе
и прихожане нас знают окрест.
Договоримся о будущей встрече,
спросим, как проще проехать в Милет.
И, чтоб не встретить на просеке вечер,
в дом возвратимся на поздний обед.
И, причащаясь к дальней молитве,
дух укрепим, от дороги устав.
Дело продолжим своё – в этой битве
вложит Господь Слово в наши уста.
И понесём его братьям и сестрам –
с ним ты действительно непобедим.
Как та берёза, что в платьице пёстром,
горький вдыхает Отечества дым.
* * *
А ножницы времени режут
часов циферблат на куски.
Нам слышатся скрипы и скрежет.
И так – до могильной доски
Работают впрок шестерёнки,
Колесики бодро стучат.
И не отлежаться в сторонке,
Имея такого врача.
А ножницы времени режут,
И жизни, как платья, кроят.
Ах, если б не скрипы и скрежет,
Закройщику врезал бы я.
Но скажет он: хватит поблажек
И твой уже выкроен час...
Скрип станет надрывен и тяжек, –
В примерочной ждут уже нас.
ЯЗЫЧНИКИ
Действительность богаче притчи.
Для Кривичей – сиречь славян
Язык был разновидность пищи
духовной. В таинство имён
и слов их уводили звуки,
что не царапали гортань,
а помогали, словно руки,
смысл неизведанный достать.
Дурного не имея вкуса,
он обжигал язык слегка.
Ещё века до Иисуса –
в потёмках шарила рука,
и всё же находили что-то
язычники с чем пропадать
и в жаркой битве неохота, –
так тайну невтерпёж отдать
ещё не выросшему сыну,
чтоб тот её хранил, как ты.
Такую вижу я картину:
возник народ из Темноты,
смысл жизни в Слове разумея
ещё задолго до Христа.
А прочее всё – ахинея, –
разжал ладонь – она пуста,
как пуст исконный мир без Слова.
Хотя житейская цифирь
нас уверяет: всё не ново –
среди страданий и потерь
27