??? 4. "??????? ??? ??????? ?????" - Lib.Ru

MR
356
Стамбул — последняя остановка на пути домой, все уже позади:
Пирей и Тулон, Неаполь и Генуя, Барселона и Лиссабон, Роттердам
и Гамбург, Плимут и Гавр, и близкий конец путешествия вызывал у девушек
легкую грусть. Гораздо приятнее, наверное, ощущать, что у тебя
все впереди, тем более если это Европа с ее романтическими портами;
но все позади, за семью морями и океаном, и отпускные дни сгорели,
как новогодняя свеча,— впереди дом, будни, заботы, проблемы.
От праздника остался свечной огарок. И Ксана, выражая общее настроение,
продекламировала:
— Мы и запомнить не успели того, что будем вспоминать…
Грусть у девушек прорвалась неожиданно — здесь, в Стамбуле,
где они провели пять удивительных часов на турецком берегу. И теперь
уже Атаулин, понимая их настроение, был предельно внимателен, исполнял
маленькие капризы девушек, да ему и самому хотелось их побаловать.
Побывали они в турецкой кофейне, пили замечательный
турецкий кофе чуть ли не из наперстков, запивая ледяной водой. Попробовали
дымные кебабы, шашлыки на метровых шампурах, пили шераб
на открытой веранде ресторана на Босфоре. Здесь, на веранде ресторана,
в ожидании посадки на теплоход, Ксана, вздохнув, сказала:
— Как здорово, что вы, Мансур, объявились в середине пути в Касабланке.
Нам так не хватало вас в Плимуте и Гавре, Гамбурге и Антверпене.
С вами так легко и приятно, благодаря вам мы ждем каждого вечера
как карнавала, где шумно, весело и все полно ожидания…— И закончила
вдруг, как всегда озорно: — Вы — джентльмен, даже если иногда
и забываете нас ради какого-то элеватора… Но и в этом что-то есть…
мужское, настоящее… За вас, Мансур.— И Ксана подняла за тонкий
стебелек бокал с красным, как турецкая феска, вином.
В Стамбуле туристы садились на теплоход усталые и как будто
разочарованные: меньше слышалось обычных шуток, всех вдруг охватила
грусть — круиз подходил к концу, отпуск заканчивался, истрачены
последние динары, не у каждого осталась монетка бросить на счастье
в Босфор, чтобы еще раз вернуться, согласно примете, в город, расположенный
в Европе и Азии одновременно и впитавший культуру двух
великих континентов. Впереди Одесса, впереди будни…
Девушки, уставшие от долгой ходьбы, жары, обилия впечатлений,
распрощались с Мансуром Алиевичем сразу, как только поднялись
на борт, уговорившись, что встретятся за ужином.
Атаулин, привыкший и к жаре, и к большим нагрузкам, зашел
в каюту лишь принять душ и переодеться и к отплытию уже снова был