Каталог - Московский концептуализм

Серию рисунков «Ностальгия» я сделал в начале 1987, незадолго доотъезда из Москвы в Париж – я не знал, вернусь ли когда-нибудь вМоскву. Вернулся. Куда-то в другое место и время.На этих рисунках я попытался зарегистрировать топографиюсовершенно изношенной и в ментальном, и в физическом отношенииквартиры 433 в доме 48/4 по улице Дмитрия Ульянова, где жилоколо десяти лет, где мною было прожито много важных событий игде некоторое время работала «галерея APTART».Занимательно, что эти рисунки я не увез с собой, а оставил вМоскве. То есть они не сувенир утраченного, но ирония по отношениюк себе, а заодно к любой попытке что-то унести с собой наподошвах полустоптанных ботинок.Более того, я быстро забыл эти рисунки и не вспомнил бы никогда,не покажи их мне Вадим Захаров. Естественно, сейчас ониимеют для меня какой-то мемуарный смысл. Возможно, они могутпредставлять интерес для историков и архивистов культуры иискусства – хотя не у меня одного это может вызвать усмешку. Вэстетическом отношении они близки к абсолютному нулю, этовидно каждому непредвзятому зрителю, что-то понимающему вискусстве.Что же касается ностальгии, я ее испытываю, когда возвращаютсявестники, несущие сообщения о том, что ни нарисовать, нирассказать. Эти цветовые, слуховые, обонятельные, осязательныеновости действительно важны. У них нет ни места, ни времени,Туда ни вернуться, ни добежать.Никита АлексеевНостальгия/ Nostalgiа, 1987I produced the "Nostalgia" series of drawings in early 1987, not long before leaving Moscowfor Paris – I did not know whether I would ever return to Moscow. I returned.Somewhere to a different place and time.In these pictures I attempted to register the topography of apartment 433 in building48/4 on Dm. Ulianov Street, an apartment completely dilapidated both mentally andphysically, where I lived for ten years, where I lived through many important events, andwhere for a time the APTART gallery was located.It is interesting that I did not take these pictures with me, but left them in Moscow. Inother words, they are not a souvenir of something lost, but irony with regard to myself,and simultaneously to any attempt to take anything with me on the soles of my half wornoutshoes.Moreover, I quickly forgot these pictures, and would never have remembered them ifVadim Zakharov had not shown them to me.Naturally, they now have a certain nostalgic significance for me. Possibly they could be ofinterest for historians and archivists of art and culture – though this would seem ironic tomore people than myself. Aesthetically, they rank close to absolute zero, as is obvious toany unbiased viewer who understands anything of art.As for nostalgia, I experience it when heralds return bearing news of what neither pen normouth can describe. These colorful, hearable, smellable, sensible news are truly significant.They have neither place nor time, To that place one can neither return nor run.Nikita Alekseev