Кузьмин Н. / Черные тюльпаны перестройки

дили из окружения, унося, как правило, раненых и убитых, - и
вскоре снова обретали боеспособность. Офицеры недоумевали,
никак не в состоянии разгадать замысла высшего командования.
Ради чего было маневрировать и нести потери, чтобы в последнюю
минуту уступить противнику победу
У многих еще стояла перед глазами страшная картина гибели
131-й Майкопской бригады. Но разве не в такую же ловушку угодил
батальон 19-й мотострелковой дивизии Чеченцы сожгли 15
БТРов, 55 бойцов убили, более_200 ранили. Абсолютно такая же
засада ожидала другой батальон в Самашках.
Потребовалось время, чтобы военные поняли: их попросту
подставляют под истребительный огонь чеченцев!
Догадка была правильной. Еще в Афганистане советские солдаты
доказали, что в них неистребим дух подвига и самопожертвования.
Война в Чечне для того и бьша затеяна, чтобы этот дух
свести на нет. В России, обкусанной со всех сторон, не полагалось
быть Космодемьянским и Матросовым. А если таковые попадались,
московское командование старалось, чтобы они сложили
свои честные головы в Чечне.
Наведение конституционного порядка осуществлялось по
избитому принципу: "Шаг вперед, два шага назад". Кровь лилась
рекой, а конца войне не виделось. Генералы получали звезды на
погоны и ордена, на долю солдатских матерей (как правило, одиночек)
доставались цинковые гробы. Одно время прокуратура
заводила "дело" на любого, кто посмел выстрелить в чеченца.
Армия демократической России оказалась единственной в мире,
где солдат за убийство врага отдают под трибунал.
Рядовой пограничных войск Евгений Родионов попал в чеченский
плен 13 февраля 1996 года.
В тот день четырех мальчишек, призванных в армию по осеннему
призьmу, послали дежурить на дороге, по которой в бандитские
районы Чечни доставлялось оружие из соседней Ингушетии.
Серьезность задания диктовала необходимость выставить на дороге,
по крайней мере, БТР. Однако послали четьrрех ребятишек, не
имеющих понятия, с каким врагом им предстоит встретиться.
Они останавливали и досматривали мирные послушные
"Жигули" и "Москвичи", набитые детворой и узлами с домашним
скарбом.
118