Gogol_nevsky

видеть мужественную физиономию свою на портрете. Ио
довольно о качествах Пирогова. Человек такое дивное существо,
что никогда не можно исчислить вдруг
всех его
достоинств, и чем более в него всматриваешься, тем более
является новых особенностей, и описание их было бы бесконечно.
Итак, Пирогов не переставал преследовать незнакомку,
от времени до времени занимая ее вопросами, на которые
она отвечала резко, отрывисто и какими-то неясными
Звуками. Они вошли темными Казанскими воротами в
Мещанскую улицу, улицу табачных и мелочных лавок,
немцев-ремеслеиников и чухонских нимф. Блондинка бежала
скорее if впорхнула в ворота одного довольно запачканного
дома. Пирогов — за нею. Она взбежала но узенькой
темной лестнице и вошла в дверь, в которую тоже смело
пробрался Пирогов. Он увидел себя в большой комнате с черными
стенами, с законченным потолком. Куча железных
винтов, слесарных инструментов, блестящих кофейников и
подсвечников была на столе; пол был засорен медными и
железными опилками. Пирогов тотчас смекнул, что это была
квартира мастерового. Незнакомка порхнула далее в боковую
дверь. Он было па минуту задумался, ио, следуя русскому
правилу, решился идти вперед. Он вошел в комнату, вовсе
не похожую на первую, убранную очень опрятно, показывавшую,
что хозяин был немец. Он был поражен необыкновенно
странным видом.
Перед ним сидел Шиллер, не тот Шиллер, который
написал «Вильгельма Телля» и «Историю Тридцатилетием
войны», но известный Шиллер, жестяных дел мастер
в Мещанской улице. Возле Шиллера стоял Гофман, — не
писатель Гофман, но довольно хороший сапожник с Офи­
38