14_item_file_vladimirmislavskiy

14 МИСЛАВСКИЙ В.
ознакомит нас со всех сторон с народом, живущим среди нас, но которого, в сущности,
соседи мало знают». И действительно, в последующие два-три года еврейская
тема вошла в ряд самых популярных в русском игровом кино. При этом она не стала
очередной жанровой новацией, отражавшей сиюминутное колебание вкусовых
предпочтений аудитории. Ее успех означал полноценное включение этнической ментальности,
с присущим ей мироощущением и способами самовыражения, в сферу
художественного сознания, окружавшего кинематограф. Не будет преувеличением
сказать, что «целлулоидные» евреи, выйдя на белое полотно экрана, стали самыми
эффектными образцами самоидентификации своих прототипов и одновременно завоевали
к себе устойчивый интерес со стороны нееврейской аудитории, оппозиционной,
либо индифферентной государственному антисемитизму.
Соответственно этим двум векторам, поддерживавшим еврейскую тему в русском
кинематографе, она с самого начала разрабатывалась в двух параллельных эшелонах
кинопроизводства. Для общероссийского экрана фильмы производились столичными
предпринимателями («Патэ», «Гомон», А. Ханжонков, П. Тиман, Р. Перский
и другие). В пределах самой же «черты» одно за другим возникали полукустарные
киноателье, конденсировавшие творческий потенциал местных художественных сил
(«Сила» и «Космо-фильм» в Варшаве, «Мизрах» и «Мирограф» в Одессе, С. Минтус
в Риге, «Светотень» в Киеве и др.). Уже в октябре того же 1911 года варшавские
киноконторы «Глобус» и «Сфинкс» первыми перенесли еврейскую тему в пределы
ее бытования. Режиссер Александр Герц осуществил тогда киноиллюстрацию романа
Элизы Ожешко «Мейер Юзефович», используя актеров местных театров и активно
привлекая в статисты обитателей городских предместий.
Естественно, что провинциальные ленты заметно уступали в техническом отношении
и в уровне своего художественного решения столичным кинопостановкам.
Район их проката был ограничен, но можно думать, что они точнее соответствовали
запросам этнической аудитории, аккумулируя в себе различные грани национального
сознания, актуальные в тот или иной период. К тому же имена и лица актеров,
появлявшихся на экране, были знакомы зрителю по сцене, снимая тем самым многие
несообразности бытового характера, к которым так чутко было внимание местечкового
зрителя.
Характерный случай произошел при съемках фильма «Горе Сарры» (1913),
считавшегося одним из вершинных достижений еврейских фильмов (достаточно
сказать, что с этой постановки начался восход карьеры И. Мозжухина) и продержавшегося
в репертуаре вплоть до начала 1920-х годов. Режиссер Александр Аркатов
(1889-1961) – один из лучших и плодовитых мастеров этой темы, сумел тонко передать
в фильме свое знание бытовых деталей местечковой жизни. Чрезвычайно сильным
был и набранный им актерский состав. Фильм пользовался большим успехом,
но… не у зрителя «черты оседлости». Несмотря на широковещательную рекламу,
мнение одного из местных рецензентов было прямо ей противоположным: «Горе
Сарры» – картина, богатая многими характерными деталями, инсценирована, к сожалению,
посредственно. Очень хорош г. Мозжухин в роли Исаака, остальные, как
говорится, лишь «не портят ансамбля». 15
Оригинальное еврейское кинопроизводство, распространявшееся в пределах
еврейского расселения России, выросло на собственной оригинальной почве, предо-