Кавказ [перевод с французского]

что она произвела на меня грустное впечатление: ее лицо, всегдапрелестное, уже несло первый отпечаток, которым смерть заранееобозначает свои жертвы, жертвы, к которым она, по-видимому,питает тем большую жадность, чем драгоценнее их жизнь.Я пришел к ней с альбомом и карандашом, желая записать политическиеи литературные воспоминания: политические – о еесвекре, знаменитом графе Ростопчине, который всю жизнь боролсяс обвинением в сожжении Москвы, обвинением, которое,хотя он его постоянно отражал, вновь, как Сизифов камень, обрушивалосьна него. Однако я не получил никаких заметок, а проговорилс ней все свидание. Разговор почтенной больной былувлекателен. Она обещала прислать мне все, что считала достойныммоего любопытства, и так как я по прошествии почти двухчасов хотел удалиться, видя, что она утомлена этим продолжительнымразговором, она взяла мой альбом и на первой страниценаписала следующие слова:«Никогда не забывайте русских друзей и в числе их Евдокию Ростопчину.Москва, 14/26 августа 1858».И на самом деле, через несколько дней она прислала мне своизаписки из деревни, куда она возвратилась на другой день посленашего свидания. Эти записки сопровождались письмом, котороепривожу полностью, дабы дать представление об уме этой доброй,тонкой и поэтичной души, с которой я общался всего лишь день,но которую не забуду никогда.Она писала по-французски в стихах и в прозе, как наши самыеизвестные писательницы.«Вороново, понедельник, 18/30 августа 1858.Душечка моя, Дюма! (что означает это маленькое сугубо русскоеслово, я вам, разумеется, не скажу хотя бы для того, чтобызаставить вас поискать его в словарях.)Вы видите, что я женщина, которая держит слово и владеетпером, ибо сообщаю вам новости о себе и повторяю слова в оправданиемоего свекра касательно пожара Москвы, пламя которого такжестоко жгло его в этом мире, что, надеюсь, через это он удостоилсяправа избавиться от пламени ада. Остальное придет в свое время.При моем возвращении сюда, я была принята почти как Каинпосле приключения с Авелем. Семейство бросилось ко мне, спрашиваяменя, где вы были, что я с вами сделала и почему не при-381