НЕвский БОгослов №17 (2015)

В Ы П Н У Е С Б К О№ 1 7
Правдивость же в этом фильме, напротив, предельно
невербальна, она не в словах, а во всем психологическом
микроклимате, обступившем главных
героев с самых первых кадров, она в нарочитой
сдержанности и даже некоей отчужденности этих
бывших товарищей-фронтовиков друг от друга. Зритель
чувствует, что, несмотря на пережитое прошлое (а может
быть и благодаря ему), в мирной жизни эти люди сильно
разобщены, и только стрессовая ситуация, отчасти напомнившая
им военную, позволяет им вернуться к былой
простоте и доверительности личного общения.
И все же эта статья не столько о конкретном сюжете и
его персонажах, режиссерских удачах или наоборот компромиссах,
сколько о прозвучавшей в этой картине песне,
точнее о тех явных и неявных смыслах, которые нам хотелось
бы обсудить, анализируя ее содержание. **
СТРЕМЯЩИЕСЯ К ПОДВИГУ. Начнем с самого первого и самого
содержательного для нашей темы куплета:
«Здесь птицы не поют, деревья не растут,
И только мы к плечу плечо врастаем в землю тут.
Горит и кружится планета, над нашей Родиною дым,
и, значит, нам нужна одна победа, одна на всех – мы за
ценой не постоим.
Одна на всех – мы за ценой не постоим…».
Очевидно, что идея победы осмысляется здесь в качестве
единственного средства остановить пожар и разрушительное
вращение воюющей против самой себя планеты,
но главное, что победа это еще и надежнейший способ
потушить и рассеять дым, сгустившийся в результате планетарной
войны над собственной Родиной. В таком контексте
слова «мы за ценой не постоим» не вызывают у нас
никакого нравственного протеста, – это ничто иное как
** Как известно, и текст и музыка этой песни были написаны
специально для этого фильма Б. Окуджавой – не только выдающимся
деятелем нашей культуры, но и настоящим, в прямом
смысле этого слова, военным очевидцем, – что делает ее строки
еще выразительней.
самозабвенная решимость определенной группы людей
сражаться и платить любую жертвенную цену за победу
над грозным врагом. Это то, что они, эти воины-герои,
решаются высказать и сделать лишь сами, только за самих
себя и не за кого больше: «сомненья прочь, уходит в
ночь отдельный – десятый наш десантный батальон…».
ОБРЕЧЕННЫЕ НА ПОДВИГ. Но это можно интерпретировать и
иначе. Гораздо противоречивее и, согласимся, страшнее
выглядит ситуация, в которой на жертвенность и самозабвение
людей уже не вдохновляют, а лишь обрекают,
причем обрекают те, кто сам сидит в роскоши и безопасности
(как например пресловутый Жданов в осажденном
Ленинграде) и ничем своим не рискует. Поистине
аморально, и конечно не по-христиански выглядит такое
национальное прошлое, в котором к безграничному военному
подвигу людей именно склоняли и принуждали,
заставляли быть героями поневоле; причем всех, кого
только можно, в том числе и гражданское население:
женщин, стариков, детей, инвалидов, *** – вам ведь нужна
победа, так и не спрашивайте нас о ее цене! Нечто подобное
все мы, наверное, слышали…
«КОГДА-НИБУДЬ МЫ ВСПОМНИМ ЭТО, И НЕ ПОВЕРИТСЯ САМИМ».
Наверное, кому-то такие рассуждения могут показаться
неуместными, особенно в свете юбилея. «А что вы хотели,
– скажут нам – война не прекрасная леди; вы – кабинетные
моралисты, чего от нее ждали? Да, война ужасна,
но этот ужас искупается победой, которая все обеляет,
все оправдывает, и поэтому незачем поднимать сейчас
провокационный вопрос о «цене победы», да еще и в
стране эту победу завоевавшей»! Убежден, что стоит, потому
что это наш христианский долг; в первую очередь,
по отношению к павшим и их родственникам, а еще потому,
что такова наша лучшая национальная традиция –
всегда и во всем искать Правду...
Ф. М. Достоевский, как известно, не только писал романы,
но и горячо реагировал на все стороны отечественной и
*** См. Шапталов Б. Испытание войной. М., 2002, глава 10.
71