Лейфер, А. Э. Прошлое в настоящем

время, и любой штрих, любое свидетельство, рассказывающее
о мрачном периоде жизни автора «Бедных
людей», будут интересными. Поэтому и полетела в
Омск просьба: во что бы то ни стало сделать зарисовку
острога.
А теперь вернемся к письму сестры Знаменского. Не
кажется ли вам странным, что, потратив столько трудов
на исполнение заказа брата, она даже не запомнила
имени исполнителя («сама не знаю кто»)? Скорее всего,
сестра художника не назвала в письме имени автора
рисунка из опасения подвести этого человека. Ведь не
случайно же так долго не находилось желающих выполнить
эту необычную просьбу. Представьте себе человека,
расхаживающего по территории военной крепости
вокруг каторжного острога и делающего при этом
какие-то зарисовки. Взгляните на эту картину глазами
омского начальства тех времен. Конечно же, сделать
рисунок было нелегко.
Давайте рассмотрим повнимательнее сам рисунок.
Он и в самом деле выполнен несколько странно — особенно
верхняя часть, изображающая территорию острога.
Изображена она как бы сверху, причем так, как это
обычно делают дети, желая нарисовать «все сразу».
Здания казарм и служб, пали, огораживающие острог,
сторожевая полосатая будка у порот словно бы положены
на землю, вывернуты. Получилось нечто среднее
между натурной зарисовкой и планом. Чувствуется, что
автор был человеком в таких делах малоопытным. Но
эта малоопытиость с лихвой искупается, во-первых, его
вызывающей уважение смелостью (ведь другие, возможно
более умелые художники, уклонились от исполнения
просьбы, причем, как это видно из письма сестры
Знаменского, прямо они ей не отказывали, а «все откладывали»).
А во-вторых, детекп-панвпую манеру
неизвестного омского рисовальщика можно простить за
ту тщательность и скрупулезность, с которой работа
34