European Applied Sciences #1 – 2013 Europäische Fachhochschule

Section 1. Philology and linguistics13триархатному миру: «Herr God, Herr Lucifer/Beware/Beware./Out of the ash/I rise with my red hair/And I eat men like air» 1 . Женщина в этомстихотворении превращается в ангела мести и ее предупреждение касается не только смертных мужчин, а также Бога и Люцифера,которые на этой поэтической арене получают статус традиционных мужских авторитарных фигур.Существенное влияние на лирику С. Плат оказала книга Джеймса Фрейзера «Золотая ветвь» («The Golden Bough»), котораяпредставляет собой детальное исследование фольклора и верований первобытных людей, согласно с которыми «каждый человекрождается с двойником» 2 , и именно душа человека считается ее второй сущностью, «человеком внутри человека» 3 . Для всех первобытныхверований, описанных Фрейзером, чрезвычайно важным было защищать свою душу, или «двойника», для того, чтобы сохранитьжизнь. Защита души означала просто удержание ее внутри физического тела. Согласно Фрейзеру, для того, чтобы не датьдуше покинуть тело, в первобытных культурах использовали крючки (hooks) 4 . Образ крючка встречается во многих стихотворенияхСильвии Плат, например в «Тюльпанах» («Tulips»): «My husband and child smiling out of the family photo;/Their smiles catch onto my skin,little smiling hooks» 5 . Некоторые исследователи творчества C. Плат (например, Памела.Аннас (Pamela Annas)) считают, что метафоракрючка имеет негативную окраску и означает что-то нежелательное, что, как в случае с «Тюльпанами», связывает лирическогосубъекта с жизнью 6 .С такой интерпретацией можно согласиться, если мы допустим, что в поздней лирике Сильвия Плат постоянно использовалаидею про отказ от фальшивой сущности (физического тела) в борьбе за целостный внутренний мир лирической героини, на чтотакже указывает Дж. Кролл (Judith Kroll) в работе «Главы по мифологии: поэзия С. Плат» 7 . Таким образом, С. Плат выворачиваетнаизнанку символику крючка, исследованную Фрейзером, превращая его в ненужное препятствие, которое мешает лирическойгероине отбросить навязанную ей внешнюю оболочку, то есть является препятствием на пути к смерти, в которой С. Плат виделавозможность возрождения истинного «я».Очень ярко подобная идея прослеживается в поэзии «Ариэль» (“Ariel”), где автор использует образ крючка, для передачимотива удержания лирического субъекта, нежелательного связывания с жизнью: «Berries/cast dark Hooks —/Black sweet bloodmouthfuls,/Shadows» 8 . Образ крючка (как и сама жизнь лирической героини) являются метафорами статичности (‘stasis in darkness’)и получают негативную окраску, тогда как смерть становится символом свободы, движения, возрождения — именно к этому стремитсялирический субъект в стихотворении «Ариэль»: «And I/Am the arrow,/The dew that flies/Suicidal, at one with the drive/Into the red» 9 .Образ крючка повторяется также в поэзии «Вяз» («Elm»): «I am inhabited by a cry./Nightly it flaps out/Looking, with its hooks,for something to love./I am terrified by this dark thing/That sleeps in me» 10 . Анализируя этот отрывок, можно предположить, что«крик» («cry») — это душа, или истинная сущность, которая ищет своего физического воплощения, без которого не можетсуществовать. Подобный образ отличается от образа «двойника» из стихотворения «В гипсе» («In Plaster»), где истинное «я»лирического субъекта было уверенно в том, что справится без своего «alter ego» (белой персоны). Но, как считает Плат, толькопри возрождении может проявиться истинное «я», поэтому, для того, чтобы стать настоящей, фальшивая сущность должнапогибнуть вместе со своим двойником.В данном исследовании мы сделали интересное наблюдение — в необычайно драматичных стихотворениях Сильвии Плат,написанных в последние месяцы жизни, практически отсутствует мотив возрождения, который раньше был центральным в еелирике. Лирический субъект оставляет все надежды на обретение своей истинной сущности — за смертью не следует новая,лучшая жизнь, смерть несет конец всему, поэтесса приветствует подобную финальность смерти. Если в стихотворении «Ариэль»(«Ariel») душа сначала пытается удержаться за жизнь с помощью крючков, а затем бросается в водоворот мгновенной смерти,которая в себе несет возможность возвращения и возрождения, то в поэзии «Контузия» («Contusion») такая надежда полностьюотсутствует. Сердце лирического субъекта «закрывается» («the heart shuts») и душа навсегда покидает тело. В таком состояниидуша существовать не может, если она снова не возродится в новом физическом теле, но, как считает Дж. Кролл, в стихотворении«Контузия» С. Плат лишает ее такой возможности: «The heart shuts,/The sea slides back,/The mirrors are sheeted» 11 . В финальныхстрочках сквозит мотив безнадежности (завешенные зеркала — символ смерти), и даже смерть не является выходом, не несетнадежду на возрождение.Таким образом, в данной работе мы установили, что образ «двойника» в лирике Сильвии Плат тесно связан с мотивами двойничества,умирания, возрождения и тематикой смерти. В некоторых стихотворениях лирическому субъекту удается примиритьдве стороны своей идентичности — как говорила сама Плат: «смелое признание вечных парадоксов внутри себя» 12 , а в других — ееобразность фокусируется на разрыве между половинками лирического «я» с надеждой на будущее возрождение, или без таковой.В стихотворениях «Контузия» («Contusion»), «Грань» («Edge»), написанных в последние месяцы жизни, сквозным является мотивстрадания, безнадежности. Лирический субъект приветствует безапелляционную финальность бытия.Сделанные в данном исследовании наблюдения открывают перспективы дальнейшего изучения художественного мира СильвииПлат, с целью внесения ее творчества в более широкий контекст американской женской поэзии ХХ века.1 Plath, Sylvia. Lady Lazarus//CP, 1981. – p. 246–247.2 Frazer, Sir James. The Golden Bough: A Study in Magic and Religion/James Frazer. – Hartfordshire: Wordsworth Edition, 1993. – p. 180.3 Axelrod, Steven Gould. There Are Two of Me Now/Steven Gould Axelrod//Sylvia Plath: The Wound and the Cure of Words. – Baltimore: The JohnHopkins UP, p. 178.4 Frazer, James. The Golden Bough, 1993. – p. 180.5 Plath, Sylvia. Tulips//CP, 1981. – p. 160.6 Annas, Pamela J. A Disturbance in Mirrors: The Poetry of Sylvia Plath/Pamela J. Annas. – Westport, CN: Greenwood Press, 1989. – p. 83.7 Kroll, Judith. Chapters in a Mythology: The Poetry of Sylvia Plath/Judith Kroll New York: Harper Colphon Edition, 1978. – p. 10.8 Plath, Sylvia. Ariel//CP, 1981. – p. 239.9 Plath, Sylvia. Ariel//CP, 1981. – p. 239–240.10 Plath, Sylvia. Elm//CP, 1981. – p. 193.11 Plath, Sylvia. Contusion//CP, 1981. – p. 271.12 Plath, Sylvia. The Magic Mirror: A Study of the Double in Two of Dostoevsky’s Novels/Sylvia Plath. – Rhiwargor, Powys: Ebers Handpress, 1989. – p. 52.