Полярная звезда, книга 5.

106
Одни изъ друзей Маццини сблизились съ Шэмонтомъ,
другіе съ Наполеономъ. Манинъ пошелъ своямъ революціопнымъ
проселкомъ, составились расколы, Федеральпый
характеръ Итальяпцевъ поднялъ голову.
Наконецъ самъ Гарибальди. скрѣпя сердце произнесъ
строгій судъ надъ Маццини и увлекаемый его врагами, далъ
гласпость письму, въ которомъ косвенно обвипялъ его. . . .
Вотъ отъ этого Маццини посѣдѣлъ, состарѣлся ; огь этого
черта желчевой нетерпимости, даже озлобленія прибавилась
въ его лицѣ, въ его взглядѣ. Но такіе люди пе сдаются, не
уступаюгь, чѣмъ хуже дѣла ихъ, гѣмъ выше знамя. Маццини,
теряя сегодня друзей, деньги, едва ускользая отъ цѣпей и
висѣлицы, становится завтра настойчивѣе и упорнѣе, собираетъ
новыя деньги, ищетъ новыхъ друзей, отказываетъ
себѣ во всемъ, даже во снѣ и пищѣ, обдумываеть цѣлыя ночи
новыя средства и дѣйствительно всякой разъ создаегь ихъ,
бросается снова въ бой и снова разбитый—опять принимается
за дѣло—съ судорожной горячностыо.
Въ этомъ непреклонпомъ постояпствѣ, в* этой вѣрѣ идущей
па перекоръ Фактамъ, въ этой неутомимой дѣятельности,
которую неудача только вызываетъ и подзадориваегь, есть
что-то великое, и если хотите, что то безумпое. Часто эта-то
доля безумія и обусловливаегь успѣхъ, она дѣйстуегъ на
нервы парода, увлекаетъ его. Великій человѣкъ дѣйствующій
пеносредственно, долженъ быть великимъ маньякомъ, и осо- •
бсппо съ такимъ восторженнымъ народомъ, какъ Итальянцы,
притомъ защищая религіозную мысль національности. Одни
послѣдствія могутъ показать потерялъ-ли Маццини излишними
и неудачными опытами, магнитическую силу свою на итальяискія
массы. Не разумъ,. не логика ведегь народы, а
магнитизмъ вѣрованія и одушевленія.
Выходцы итальянскіе ие были выше другихъ ни талантами,
ни образованіемъ ; болыпая часть изъ нихъ ничего не зйала
кромѣ своихъ поэтовъ, кромѣ своей исторіи ; по опи пе имѣли
пн битаго, стереотипнаго чскана Французскихъ строевыхъ
дсмократовъ, которые разсуждаютъ, декламируюгь, востор-