Полярная звезда, книга 5.

215
производили на меня нехорошее дѣйствіе. Ш нихъ какой-то
затаенный упрекъ, непріязненная аггіёге репзёе, которая
поминутно пробивается наружу. Тоже чувствовалъ кажется
и К. хотя мы не говорили съ нимъ объ этомъ. Твои прежнія
насмѣшки надъ близкими тебѣ не были обидны, потому что
въ нихъ была добродушная острога; но иронія твоихъ писемъ
оскорбляетъ самолюбіе и болѣе живое и благородное чувство.
Не лучше ли было прямо написатькънамъ, пожалуй жесткое
письмо, если ты йе былъ нами доволенъ, но ты разсыпалъ
свои намеки въ письмѣ къ Т. А. и т. д., это было не хорошо.
Послѣдніе дни твои въ мпогомъ могли доказать тебѣ, что
Соколовскіе споры не оставили слѣдовъ, и сколько любви и
преданности оставилъ ты за собою. К. умѣетъ шутить н
острить когда его дѣти больны, но онъ плакалъ провожая
тебя. Неужели ты не оцѣнилъ этихъ недешевыхъ слезъ.
Къ чему же повторять смѣшныя обвиненія въ отсутсвіи дѣятельной
любви, въ апатіи и пр. Мы не писали къ тебѣ, но
развѣ твои письма изъ Парижа вызывали къотвѣту? Что
мнѣ за охотаспорить съ тобою о пастоящемъ зпачепіи Ьоигдеоізіе,
я говорю объ этомъдоволыю съ каеедры. Я человѣкъ
до крайности личной, т. е. дорожу своими личпыми отношепіями,
а эти отношенія къ тебѣ были нелегки въ послѣдпее
время. Дайже руку Сагіззіте!, Да здравстуюгъ записки Д-ра
Крупова, онѣ были для меня и художественпымъ произведеніемъ
и письмомъ отъ тебя. Изъ пихъ я опять услышалъ
твой голосъ, увидѣлъ твое лице.
Жду съ петерпѣніемъ писемъ изъ Аѵепие Магі§пу и отъ
тебя также.
Натальи Александровнѣ пожми оть меня крѣпко обѣ руки.
Когда же увижу васъ друзья мои. Покамѣсть будьте счастливы,
прощайте! А Круповъ дивво хорошъ! М. ё. рукожатіс.
II.
Москва 1819.
X. берется доставить вамъэти письма друзья мои, слѣдовательно
можно сказать нѣсколько словъ не опасаясь почтовой
цензуры. Положеніе наше становится нестерпимѣе день отъ
дня. Всякое движѳніе на Западѣ отзывается у насъ новою