скачать PDF-файл с докладами - Филологический факультет ...

ваться мнения о различиях в высоком и простом произношении.
Почти столетнее использование церковнославянских
звуковых отличий расценивается как зацепка за средневековую
книжную речь. Произносительные церковнославянизмы
закрепились в русской книжной речи в разное время:
изначально различались заударные местоименные окончания
-кий, -гий, -хий и -гой, -кой, -хой, пары [ч’н – шн]
и т. д.; оканье как черта книжного языка определилось с
развитием аканья в живой речи (с XIV в.), а [γ] было насаждено
в XVII в. юго-западным клиром в период церковной
«справы».
Интерес общества и школы к произносительным церковнославянизмам
как приметам высокого стиля упал вместе с
идеологическим поражением архаистов. Остатки церковнославянской
огласовки постепенно превратились в факты
русской орфоэпии, не более.
2. Предпосылки к различению стилей произношения во
втором этапе впервые находим в трудах Бодуэна де Куртенэ
в 70-е гг. XIX в. и позднее.
Из всех концепций о стилях произношения, родившихся в
русистике за последние 100 лет, наиболее продуктивной в
общеязыковедческом и культурноречевом плане является
точка зрения Л. В. Щербы.(À propos в связи с этим нельзя
оставить без внимания многочисленные замечания русских
театроведов последней трети XIX – начала XX в., оставленные
ими для актеров и людей «из общества».)
Изучение функционального распределения вариантов
произношения, уже систематизированных для европейских
языков (П. Пасси, Г. Суит и др.), не входило в программу
зарубежной командировки Щербы в 1906–1909 гг. Вместе с
тем, сблизившись в ходе работы над кандидатской диссертацией
с руководителями Международной фонетической ассоциации
в Париже (П. Пасси, А. Рамбо и др.), Щерба почерпнул
в тогдашних французской и английской фонетических
школах «Новой волны» стремление стратифицировать
варианты литературного произношения, как они его понимали.
Такое направление в русистике по-своему и капитально
было оформлено Щербой в 1915 г. («О разных стилях
произношения…»; кстати, Щерба писал о вариативности в
общепринятом произношении уже начиная с 1909 г.). Вновь
он вернулся к этой теме, как бы комментируя известную
статью Д. Н. Ушакова «Русская орфоэпия и ее задачи»
(1928), в неопубликованной при жизни работе «К вопросу о
русской орфоэпии». Привлекают внимание две великолепные
мысли Щербы: в методических целях следует различать два
стиля произношения (четкое и проявляющееся в непринужденной
речи) и соответственно в фонетическом (орфоэпическом)
словаре должно быть две колонки, где бы эти стили
были отражены (к примеру, здра(в)ствуйте и здрасте).
Московское направление в фоностилистике возглавил
Р. И. Аванесов (см. его «Русское литературное произношение»,
6-е изд. 1984 г.). Очень интересный материал, в том
числе и для Аванесова, был представлен М. В. Пановым в новаторской
статье «О стилях произношения…» [Развитие совр.
русского языка 1963]; проблема несколько видоизменена автором
к 1979 г. («Современный русский язык. Фонетика»).
3. М. В. Ломоносов, будучи истинно православным человеком
и сторонником традиций в сохранении церковнославянских
элементов, поддержал конвенциональное различение
церковнославянского (книжного) и русского произношения,
назвав 10 оппозиций (иначе и не могло быть). Вместе
с тем в споре с Тредиаковским 1746 г. проявилась амбивалентность
исследовательского подхода Ломоносова: обиходная
речь слышалась в виде «неявственного произношения
в тихих разговорах», ему противостояло отчетливое
произношение, например «когда один другому издали кричит»
[Ломоносов 1952]. Конгениально в начале XX в. Щерба
написал о «полном стиле» так: «Мы всегда так произносим,
…когда говорим из другой комнаты, когда говорим занятому,
рассеянному, тугоухому и т. п.» [Щерба 1915]. Другое
произношение, по Щербе, проявляется в связной непринужденной
речи [Щерба 1957].
В русистике еще нет работ, где бы весь необходимый
произносительный материал был рассмотрен в виде реальных
вариантов нормированного произношения (намерения
Щербы в главе «Фонетика» Грамматики 1952 г. очевидны,
но глава осталась неоконченной). Как представляется, дальнейшая
разработка проблем стилей произношения возможна
в тесной связи с социофонетикой [Ганиев 1976] при наличии
экспертных оценок произносимых текстов.
Узурпация номинаций в русском политическом дискурсе
Д. Б. Гудков
Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова
Дискурс, вербальное воздействие, десемантизация, семантический сдвиг
Summary. The usurpation of it’s interpretation of social significant concepts by a certain social group is observed.
Политический дискурс агонален по определению. Целью
политика является достижение и удержание власти в борьбе
со своими противниками. При самой грубой схематизации
участвующих в коммуникативных практиках в рамках политического
дискурса можно классифицировать следующим
образом: субъект власти, объект власти («народ»), противник(-и)
власти. Как обладающие властью, так и стремящиеся
к ней апеллируют к народу, при этом коммуникация
строится по модели «вождь – толпа» (С. Московичи). При
любых формах правления, при любых политических режимах
«вождь» стремится заручиться поддержкой «толпы»,
управлять ею, влиять на ее поведение, формируя у нее выгодную
для себя и способствующую достижению тех или
иных целей «вождя» картину мира и ценностную шкалу.
«Вождь» при этом может быть и коллективным: политическая
партия, социальный институт, газета и т. д.
Существует множество стратегий, тактик и рожденных
ими конкретны техник воздействия на «толпу», значительная
часть которых хорошо известна еще со времен античности.
Мы остановимся лишь на вербальном воздействии и
лишь на одном из приемов подобного воздействия. Речь
пойдет об узурпации номинаций. Это объясняется как широкой
распространенностью данного приема, так и его эффективностью.
Под узурпацией номинации понимается навязывание
некоторой социальной группой (в самом широком
понимании) своего толкования того или иного концепта,
являющегося весьма неоднозначным, всему лингвокультурному
сообществу, присвоение себе исключительного
права на использование / отказ от использования выражающего
концепт слова и его дериватов по отношению к различным
объектам и явлениям действительности.
В качестве примера рассмотрим три таких концепта и их
функционирование в современном русском политическом
дискурсе: цивилизация, право, демократия. При этом нас
будет интересовать употребление в текстах СМИ таких слов
и устойчивых дескрипций, как цивилизованная страна, правовое
государство, демократ. Анализ текстов показывает,
что при использовании указанных единиц происходит
трансформация их семантики, можно говорить о 1) «сужении»
значения, 2) «сдвиге» значения. При этом для политического
дискурса характерны сведение градуальных оппозиций
к бинарным и жесткая аксиологичность, т. е. приписывание
тому или иному объекту, явлению и т. п. однозначных
и жестких оценок, занимающих крайнее положение на
шкале «хороший – плохой».
Функционирование устойчивой дескрипции цивилизованная(-ые)
страна(-ы) является ярким примером «сужения»
значения. Авторы многих текстов в отечественных СМИ рисуют
картину мира, в которой Западная цивилизация = цивилизация.
Западная цивилизация метонимически замещает
любую цивилизацию вообще, причем иные цивилизации лишаются
права на это имя.
373