Рассказ И.Наховой(об акции "Лозунг-86")Поехали мы, значит, ловить Сову, какую Сову, с какой целью, ничего не знаю, куда летит?где? ничего не знаю, думаю, лететь мне - не лететь?, но лечу, никуда не успеваю, но чудеснымобразом долетаю с Грузинской за 15 минут до Савеловского первая. Первый стервятникприлетел, значит, - птичка небесная с синими ушами, – уши надеваю на месте, по городу с ушамилететь стеснительно - народ с ушами ловит почти наверняка. Стою отдыхаю, невдалеке замечаюеще двух коричневых без ушей, вскоре все пятеро на току. Каждый в клювике всякое разное несет- кто перышко, кто кисточку, кто попить или склевать.Наш паровоз вперед летит и как уж долетает до места за час и не знаю. Вылетаем -красота, птички поют, весною пахнет, солнышко блестит, рожица моя цветет. Еще часа полторалетим тяжелыми или легкими шагами через хмель, поля, болота, деревни человеческиепролетаем, речки, курятники трехъярусные и до горы - наш вожак знает какой. Красота! Токтакой на обрыве над речкою синей, островок на ней, рядом консервные банки валяются,кострища, пепелища и человечий выводок в кустах притаился, клюет что-то. Мне уже поклеватьчего-нибудь захотелось, а эти уже приспособления свои достают для ловли совы - совок, картуместную, человеческую, бутылку с приманкой, ножницы и белую сову - чучело бумажное - чтобна своих летела. Мне и товарке моей - кисточки в лапки - приманку черную липкую размазыватьпо карте человечьей - среду обитания совы поганить - как, значит, все исполним - так, значит,она, бедная, и вылетит, говорят. Ну, поганим. Липкая приманка, хорошо кроет, но с трудом,хватит ли? думаю. А вожак наш в это время землю клювом роет, совком выгребает. СОВОК дляловли Совы - главное, – ей уловительную ямку - западню рыть. А Гога клювом щелкает - дляпамяти. Всю землю совиную замазали и стали ждать - прилетит-не прилетит. И ямку вырыли. Аона и прилетела, – как засохла - схватилась земля ее, как чучело белое положили для приманки наземлю ее, так она и прилетела и забилась под чучело. Тут мы ее и схватили. А по<strong>том</strong> украсить еенадо - для уважения и еды ей выдать надо. - Дали собаку. Тоже украсили. И стали Сову хоронить.Захоронение не русское- египетское - с едой и со све<strong>том</strong> - в ямку, что вожак выкопал. И живьем.Сначала еду, по<strong>том</strong> госпожу Сову со све<strong>том</strong> в глазах, а сверху стеклышко. И землицейприпорошили, а глазки оставили, чтоб смотреть - Гога все щелкает. А госпожа безропотно таклежит и глазами светит, но вроде ей там уютно, а там - Бог ведает!Стемнело совсем, холодно стало, пора обратно лететь. Промежду ловлей и захоронениеммы попили дурманной воды, поклевали немного. Сил от этого поубавилось, а путь обратный втемноте стелется. А вожак наш никак с места стронуться не может. Привязала, видать, накрепкоСова его. Но все же полетели. Мы с товаркой моей вперед вырвались и Гога Щелкоклюв насдогоняет. А вожак с Длинным совсем видать приуныли, еле где-то далеко позади тащутся, тольковыкрики их дикие до нас долетают.Тут я уж совсем дорогу плохо разбирать стала, к земле меня прижимает, пару раз на брюхепроползла, спасибо товарищи мои помогли, над землею приподняли. А надо вам заметить, чтовожак наш пожалел меня, от холода еще на Совином участке перышек от себя отщипалзначительное количество и на меня поналеплял для утепления. А вожак с Длинным отбились,потерялись - не замерзнет ли наш Вожак во льду? Но не замерз и долетел.58
Рассказ А.Монастырского(об акции "Лозунг-86")Из всех акций эта была для меня самой мучительной. Кошмары начались еще с ночинакануне дня акции. Часа в три я проснулся от хохота и топота ног на лестничной клетке. Сверхних этажей со страшным шумом спускалась какая-то пьяная компания. Я слышал, как онихлопнули дверью подъезда и вывалились на улицу, завернули на Кондратюка, продолжая во всюглотку хохотать и петь песни.Почему-то проходя мимо ветеринарной лечебницы, ее видно из моего окна, один измужиков стал очень громко ухать, подражая уханью филина или совы (не знаю, впрочем, ухаетли сова). Из-за забора ветлечебницы на его уханье раздался собачий лай. В ответ мужик сталгавкать, дразня собаку. Наконец это уханье, вой и гавканье укатилось вместе с пьяной компаниейвниз по Кондратюка и на ночной улице стало тихо.Меня все это дико раздражило. Я заснул только в третьем часу, а тут они меня сразуразбудили своими песнями, шумом, да еще ухали и лаяли совой и собакой, с изображениямикоторых мы должны были иметь дело во время акции.У меня началось что-то вроде шизофренического шуба.Чувство злобы было невероятным. Я достал карту московской области и зачем-то,вероятно, в порыве какой-то магической мстительности, колдуньей злобы начертил зеленымфломастером в центре карты 36 гексаграмму, "Поражение света" - прямо по территории Москвы,которая была закрашена на карте красным. По<strong>том</strong> нашел на карте Калистово, куда мы должныбыли утром ехать, посмотрел по И Цзину гексаграмму под номером 19 (было как раз 19 октября),это оказалось "Посещение" - весьма благоприятная гексаграмма. Я ее тут же изобразил на карте,наложив ее на район Калистово (вероятно, этот жест - своего рода "оберег", что ли, – я малоотдавал себе отчета в <strong>том</strong>, что делаю. Вероятно, этими нелепыми действиями я просто хотелсбросить с себя раздражение из-за того, что меня разбудили). По<strong>том</strong> я кое-как уснул.На вокзале мы собрались непривычно быстро и в итоге благополучно добрались до горы -километрах в двух от станции. Ира и Маша стали красить карту, а я рыть ямку для "секрета".Погода была солнечная, но быстро холодало. Я отдал свое пальто Ире. Довольно тяжелымпереживанием для меня было когда Ирка ни с того ни с сего навалилась на меня со спины (ясидел на корточках и украшал звездочками то ли сову, то ли собаку) всем телом, как богиня Нут,вцепилась в меня буквально как краб какой-то мертвой хваткой и так провисела на мне, что-товереща мне в ухо, наверное, минут десять. Это было довольно истерически.По<strong>том</strong>, когда мы все зарыли (причем я сильно окровавил себе палец об осколок бутылки вяме) случилась чертовщина с фотоаппара<strong>том</strong>. Я нормально снял нужные два кадра, а когдапододвинулся к обрыву и хотел сделать еще снимок, переводной рычаг заело. Я подозвал Гогу.Он посмотрел аппарат и говорит: "Да ты посмотри, что тут такое!". Я посмотрел - на правом бокуфутляра, на металле, сильная вмятина. Откуда она взялась (фотоаппарат никто вроде не бил и неронял), мы так и не выяснили. Во всяком случае все это было довольно неприятно.Мы распили две бутылки "Южной ночи", согрелись. Начало темнеть. Гога, Ира в моемпальто и Маша пошли вперед. Мы с Колей немного отстали, а по<strong>том</strong> в полной темноте совсемпотеряли их из виду и заблудились. Перелезали через какие-то кучи земли, заборы, по<strong>том</strong> попалив болото, еле вылезли оттуда. Когда дошли до станции, наши уже уехали. Я остался без пальто.Было довольно холодно. Весь в грязи, трясясь от холода, я ехал в электричке и не знал, какпопасть домой - ключи остались в кармане пальто, в котором уехала Ирка. Мы заехали к Коле, япозвонил Ирке, оказалось, что она отдала пальто Гоге. Коля дал мне свою старую рваную курткуи я на такси поехал к Гоге за пальто. Ключи оказались на месте. И я благополучно добралсядомой.На следующий день была странная погода - влажная, теплая и воздух светился каким-тожелтокоричневым оттенком. Как будто нефтяной лак, которым мы накануне покрыли картуСССР в очень разбавленном виде просачивался с неба почти невидимой, легкой моросью и какторазмягчал все вокруг.19 января 86 г.59