7 (145)'11 - Российская национальная библиотека

Библиотека XXI века36#07 [145] *2011Нельзя фетишизировать цифровуюбиблиотеку, нацеленную лишь на удовлетворениемассового спроса. Я убеждён,что взаимоотношение человека страдиционной книгой намного сложнее,чем чтение текстов с дисплея. По культурномуи психологическому воздействиюэто абсолютно разные вещи, чтениекниги, безусловно, более тонкаяфункция культуры.Сегодня все увлечены оцифровкойфондов. Каждая библиотека считаетсвоим долгом иметь собственную электроннуюколлекцию. Но разумно ли этопри нашей скудости средств? Происходитдублирование, произвольный отбор книгдля оцифровки без экспертной оценки ихкачества и аутентичности. Да, наверное,целесообразно перевести в электроннуюформу справочную литературу, частьучебной литературы, особенно по естественнонаучнымдисциплинам, но и то доопределённого периода.В моё время в курсе библиографиимы изучали типы и виды литературы.Эти знания позволяли дифференцированноподходить к оценке книжных источников.Да и сегодня такой подход можетстать ключом при решении вопросов,какие книги стоит переводить вэлектронную форму, а какие оставить втрадиционной.— Валерий Павлович, как Вы считаете,не сказывается ли уход книги, а заней и читателя в Сеть на уровне научнойлитературы? Разрушение Государственнойсистемы научно-техническойинформации (ГСНТИ), которой поправу гордились в советские времена,привело к закрытию большинства редакций,занимавшихся выпуском отраслевойнаучной литературы и периодики.Там работали профессионалы, которыезнали ситуацию в своей отрасли, умелинаходить авторов. Рукописи рецензировались,тщательно редактировались.Это во многом определяло и высокийуровень советской науки. Сейчас всё переменилось.Возможна ли модернизациябез системной научно-информационнойподдержки?Вы затронули очень больной для менявопрос — я ведь окончил факультетспециальных библиотек и занимался всвоё время изучением проблем научнотехническойлитературы. Это былаочень серьёзная подготовка: мы слушалиспециальные курсы, проходили производственнуюпрактику в заводскихНТБ, изучали местный опыт отраслевыхНИИ, опыт реферирования и аннотированиянаучно-технической литературы.Насколько большое значение государствопридавало развитию ГСНТИсвидетельствует, например, такой факт, окотором рассказал в юбилейной статьеглавный редактор РЖ «Механика» профессорГ. К. Михайлов. В середине 1950-хгодов на государственном уровне рассматривалсявопрос о выделении ВИ-НИТИ собственного самолёта, «дляускорения доставки журналов из-за рубежа,— главным образом из Америки, стем, чтобы реферативный журнал могоперативнее отражать иностраннуюнаучную литературу» (см.: «Успехи механики».— 2002. — №2. — С. 178).Да, сегодня поменялись способы ивремя доставки информации, но самойСистемы уже нет — всё происходит разрозненнои хаотично. Отсутствие государственнойподдержки в этом вопросестановится катастрофой для отечественнойнауки. Это испытывает на себе и нашаБиблиотека. Она задумывалась какгосударственная и так была сформирована.К сожалению, с 30-х годов прошлоговека БАН оказалась оторванной отАкадемии наук по причине её переезда вМоскву. С каждым годом мы всё острееощущаем недостаточность государственнойподдержки, оставаясь в положении«дальнего родственника». В связи сэтим вспоминается недавнее заседаниеучёного совета Академического университета,на котором академик Ж. И. Алфёровделился впечатлением о «Сколкове»и его идеологии. Была представленавпечатляющая картина «Сколково» ,стоимостью в 3,5 млрд долларов, где будетпостроен восьмизальный кинотеатр,выставочный центр, центр современногоискусства и многое другое. «А будетли в этом научном заповеднике библиотека?И какой она видится? » — спросиля. На что Жорес Иванович ответил:«Нет, это мы ещё не обсуждали ». Какговорится, без комментариев.— Вы как-то сказали, что из историинадо извлекать не факты, а смыслы.Что дало Вам изучение истории БАН?Уверенность. Обращение к историиБАН даёт мне уверенность в деле, которымя занимаюсь, уверенность в правотеэтого дела, его необходимости и в том, чтозавершится и этот непростой этап. ИсторияБиблиотеки — это опыт преодоления.Она пережила три пожара, разгромное«академическое дело», подготовку к несостоявшемусяпереезду в Москву, блокаду.Был период жёсткой идеологической цензурыи, наконец, время пренебрежения интересамибиблиотеки и её развития.Люди, которые здесь работали, — этоособая история, наполненная трагедиямии счастливыми озарениями научных открытий.Кстати, тех, кто её не полюбил,не стал предан ей, она как бы отторгает,выталкивает. Могу сказать, что сегодня вбиблиотеке сложился коллектив единомышленников,радеющих за общее дело.В Библиотеке существует поле особогопритяжения и, работая в ней, нельзяне быть романтиком, не слышатьсимфонию её пространства. Поэтому ятак часто связываю библиотеку с музыкой.Когда размышляю о будущем Книги,Библиотеки, всегда вспоминаю строкиОсипа Мандельштама:И много прежде, чем я смел родиться,/ Я буквой был, был виноградной строчкой,/Я книгой был, которая вам снится.В этих строках поэта — удивительноточное понимание книги как космическогосубъекта, её вечности и непреходящейценности.Наверное, я консервативный человек,но я тем более утверждаюсь в этойистине, чем больше читаю утопий о будущем«мирового мозга». Пользуюсь постаринке ручкой, заправленной чернилами,пишу на «оборотках», люблю книги,как своих друзей. И счастлив, что занимаюсьсвоим делом.Беседовала Татьяна Филиппова,фото автора