глава 2.экономика палеолита бассейна десны

мятник вюрмским временем [Мирчинк, 1929].
От него и этнографа Лебедевой сведения попали
в ГАИМК к А.А. Спицыну. Тот связался с первооткрывателем.
Обрадованный Деев немедленно
ответил [ИИМК, ф2, оп1 1925, д.187, л1].
Спицын попросил прислать образцы расщепленного
кремня, собранного на стоянке, чтобы с
ними мог ознакомиться П.П.Ефименко. Зав. музеем
направил в ГАИМК 25.01.1926 отчет «Об
исследовании палеолитической стоянки в селе
Супонево Брянской губ.» [ИИМК,ф.2,оп.1,1926,
д.199]. Нельзя не отметить его высокий научный
уровень: план и описание топографии стоянки,
точная привязка разведочного шурфа, описание
и зарисовки остеологического материала и
кремневого инвентаря. Более того, Деев по инвентарю
сопоставил Супонево с Мезиным.
Лишь в 1980-х гг. Н.А. Хайкунова [1985] пришла
к аналогичному выводу.
Между ведущими археологическими школами
страны – Московской и Ленинградской –
тогда тлел конфликт. В январе 1926 г. В.А. Городцов,
вспылил в беседе с С.С.Деевым: «Ну
что Вы, батенька, сделали, зачем связались с
этой сволочью! Они же не специалисты по палеолиту!»
1 [ГАБО, ДВ]. Однако умудренный
житейским опытом Деев заявил, что ни перед
кем обязательствами себя не связывал. Обрадованный
В.А.Городцов помог ему составить смету
в размере 300 руб. на раскопки и пообещал их
выделить из собственных раскопочных средств,
отпущенных ГИМ. [ГАБО,ДВ]. В это время ознакомившийся
с открытием С.С.Деева директор
ГАИМК академик Н.Я. Марр 5.02.1926 подал
заявку №424 на проведение раскопок Супонево
совместно П.П. Ефименко, Б.С.Жуковым, Г.Ф.
Мирчинком и С.С.Деевым. Главнаука Наркомпроса
письмом № 2246 от 25.02.1926 отвечала,
что для решения вопроса о совместной экспедиции
ввиду поступления одновременно нескольких
заявок создана комиссия из Н.Я.Марра,
В.А.Городцова и С.П. Григорьева. [ИИМК,ф.2,
оп.1, 1926, д.199]. С подачи Городцова московскому
геологу Мирчинку приписали в Главнауке
лавры первооткрывателя, о чем Дееву сообщил
Спицын. Деев был огорчен [ИИМК, ф.2,оп.1,
1926,д.199]. Пытаясь разрешить конфликт,
Ефименко в письме в Главнауку от 30.03.1926
дал согласие на участие Городцова в раскопках
Супонево [ИИМК, ф.2,оп.1, 1926, д.199]. Нако-
1 - Заметим, что ленинградская школа дала отечественному палеолитоведению
большое число ярких имен, а методика раскопок самого Городцова
оставляла желать лучшего.
нец руководство участвующих в споре учреждений,
пришло к соломонову решению: создать
межведомственную комиссию, которая встретится
непосредственно в Супонево и на месте
разрешит спорные вопросы. 24.06.1926 комиссия
собралась. В ее состав вошли С.С.Деев
(Брянский музей), Г.Ф.Мирчинк, В.В.Ассонов
(ГИН), Б.С. Жуков, А.Е. Алихова, М.В. Воеводский
(МГУ), З.Г. Гринберг (Главнаука), П.П.
Ефименко, В.И.Громов (ГАИМК). В.А.Городцов
не счел возможным выехать. По итогам дискуссии
общее руководство поручили П.П. Ефименко,
его первый зам. Б.С.Жуков, за геологические
исследования отвечал Г.Ф.Мирчинк, за палеонтологические
В.И.Громов [ИИМК, ф.2., оп.1,
1926, д.232]. Деев принял участие в раскопках и
получил часть материалов для экспонирования в
музее. Конфликт был разрешен к удовольствию
сторон и с пользой для науки. В экспедицию
влилась команда брянских краеведов: Виноградова
из Дятьково, В.А.Восинский, И.Е. Благодатский
и Н.И. Лелянов из Бежицы. Вместе с
краеведами работали ученики Жукова – М.В.
Воеводский и А.Е. Алихова. О ходе раскопок говорят
полевой дневник Ефименко [ИИМК, ф.1,
оп.1,1926,д.233], публикации С.С.Деева в газете
[1926] и дневник Восинского. Четыре раскопа
выявили очаги, скопления костей, кремня, минеральной
краски. Велось поквадратное описание
находок, фиксация крупных костей и интересных
предметов на плане, геологи зарисовывали
цветными карандашами профили раскопов.
Копали не только с помощью лопаты, но и
более тонким инструментом, это видно на фотографиях
рабочих моментов [ИИМК, ф.2,оп.1,
1926, д.243]. Раскопы были невелики и разбросаны
по памятнику: еще не родилась пресловутая
методика больших площадей. 12.07.1926
Ефименко, вскрыв 125 м 2 , завершил работу.
Позже в Супонево, да и в Подесенье он не вернулся,
изучая костенковский палеолит, супоневские
находки не опубликовал. Среди архивных
материалов есть и сейчас достойное публикации
описание и великолепные рисунки кремневого
инвентаря [ИИМК, ф.2,оп.1, 1926, д.234-237].
Это не значит, что Ефименко был безразличен к
судьбе памятника. Он 03.05. 1927 сообщил в
Главнауку, что не имеет возможности выехать на
раскопки в этом сезоне, и просит «исходатайствовать
Открытый лист на Супонево на имя Б.С.
Жукова» [ИИМК, ф.2, оп.1, 1927, д.194]. Итак,
работы в Супонево возглавил молодой талант-
9