1988 МАРТ

—• Давайте знакомиться... Кожухов Николай Семенович.
От рукопожатия Сашина рука заныла. Кожухов резко проговорил:
— Работы много, товарищ политрук. Сроки сжаты. Расспрашивать
вас некогда. Узнаем друг друга в деле. Прошу вас сегодня же проконтролировать
строительство конюшен и манежа, сходите на берег,
проверьте, начата ли прокладка контрольно-следовой полосы у реки
Буг. Заодно познакомитесь с личным и командным составом. Я пока
занимаюсь только территорией самой заставы, связью и сигнализацией,
строим блокгауз и временные казармы. Мой заместитель капитан
Бантура делает просеки и завалы в легкодоступных для врага направлениях,
ставит временные пограничные знаки. Работы, товарищ политрук,
навалом! Л обстановка все более и более накаляется. Скоро будем
думать и об оборонительных сооружениях на случай войны. Не
буду вас больше задерживать, товарищ политрук. Действуйте!
Озабоченным вышел от начальника заставы Александр Налабордин.
Прикрыв за собой дверь канцелярии, остановился на верхних
ступеньках крыльца, перевел дух и с интересом оглядел округу. Прямо
за Бугом виднелся небольшой польский хутор. Справа за речкой Лесной,
как ее называл Дашковскни, темнела поросшая лесом высота.
Брест был где-то сзади, выше по течению Буга. Там перекликались
разноголосыми гудками паровозы.
Саша сошел с крыльца п сразу же столкнулся со старшиной заставы.
Тот шел мимо, но увидев новичка
остановился.
с нашивками политсостава,
— Здравия желаю, товарищ политрук! Разрешите представиться:
старшина Тороев. Спешу в казарму на подъем наряда.
Налабордин козырнул в ответ. Приветливый, веселый тон старшины
понравился ему.
— Немного задержу вас, старшина,— с улыбкой проговорил он и
спросил: - Чем занят сегодня личный состав?
— С теми, кто здесь и не в наряде,— ответил старшина,— изучаем
матчасть Г1ПШ и повою пулемета. По распорядку дня намечены
плановые стрельбы... Изучаем боевые приемы рукопашного боя, учимся
стрелять по щелям и амбразурам дотов. Саперы армейских подразделений
ведут строительные работы.
Сашу удивил объем военно-подготовительных работ. Да и распорядок
дня был сильно приближен к боевой обстановке.
— Кстати, вы откуда, старшина?
— Отсюда не видно. С Забайкалья, товарищ политрук!
— Земляк, значит! - • удивился Налабордин.— Уж не бурят ли?
— Бурят, бурят, паря! — развел руками старшина, п глаза его
сузились в довольной улыбке.
— Нухэр! 1
— радостно рассмеялся Саша.— Вот не ожидал! Ну,
будем знакомы. А теперь подскажи мне, где расположиться.
Старшина провел Налаборднпа в командирский блок, где ему
была выделена комната. С этого дня началась его армейская жизнь.
В тихие солнечные дни с польской стороны доносились музыка, выкрики
и пьяная ругань разгулявшейся немчуры. На горе Семятычной,
за речкой, что рядом с заставой впадала в Буг, солдаты рыли окопы
и строили блиндажи на артиллерийских позициях. К ним часто ездила
полуторка. Однажды при осмотре постов правого фланга заставы
водитель полуторки рассказал Саше, что одна из его пассажирок с
польского хутора сообщила ему, что всех поляков, работающих в конторах
п па «железке», немцы принудительно отселяют в тыл, а на их
место ставят своих «гроссбаууров».
Об этом разговоре Налабордин сразу же доложил начальнику заставы,
а тот сообщил обо всем в комендатуру. Значит, немцы и впрямь
Нухэр друг (бур).
7. сБайкал» Л? 2 97