Успенский, Г. И. Избранные произведения

обрезывали, и двор-то поосел. Я один, заведение большое—
одному-то и не под силу... Там завалилось, там упало...
Плакал он, покойник, много плакал; а все, пока силы были,
все топтался, шамкал, приказывал да советовал. Ну, орако
ж и помер... Днем помер — недаром бога молил... Как
сидел на солпушке, так и заснул, кончился... А тут скоро
и освобождение* пришло. Пришлось мне новые порядки
узнавать... А повые-то порядки нашему брату трудноваты.
Первое, что при барине мы зпалп одно — работу; что скажут
то и делали: навалим ему хлеба, свезем в город, деньги он
возьмет и уж как сам знает, так и путается с начальством
— а тут то тот, то другой тормошит... Да, деньги...
Они хоть и невелики, да добывать-то мы их непривычны...
У меня мамепька-то во всю жизпь депег разобрать одну
с другой не умела, дай ей копейку плп дв-угривепный, ей все
одно, потому хозяйством лсилп, все свое... Только деготь
и соль, да что-нибудь по мелочи... Да и то все — либо
дедушка, либо тятенька... Н-пу, а тут изволь, доставай.
А кроме того, земельки мало — гораздо меньше супротив
прежнего стало — и выгон ушел от пас — пришлось занимать
у чужпх людей, платить опять деньги... Вот п пришлось
в люди птти пшшопиться. Глядишь, тот тормошит,
рублевку теребит, другой: кой-как собьешься, отдашь
с прпбавочкой. Там прпбавочка, тут прпбавочка — ан и
самому-то то там по хватит, то тут не натянешь...
И затем Ивап рассказал, как он запутался в те самые
тспета деревенских бирлгевых операцпп. о которых говореио
выше п которых я здесь повторять не буду. Запутывался
он каждую минуту, но по кап&тьке, по копеечке,
полагая что это — что-то временное, случайное, тяготился
этим по-детски, наивно, скучал, и вдруг очнулся, потерял
наивность неопытного ребеш:а и понял, что э т о — не случай
п не время, а что это — такой порядок.
Произошло это следующим образом:
• Освобождение — здесь рассказчик (Иван) говорит об освобождении
крестьян от крепостной зависимости от помещиков
по манифесту 19 февраля 1861 г.
503