(№ 4 (22), апрель 2012

понимается как постоянное движениевперед, как перманентнаязамена отживших общественныхформ более современными, всяческиесходства относящихся кразличным периодам прошлогоявлений трактуются как случайности.Тем самым, с точкизрения адептов указанной концепции,аналогии между протестнымиакциями рабочих вимператорской России и в СССРпредставляются не более чемспекулятивными построениями.Однако, на наш взгляд, совпадениямежду отмеченнымиявлениями ничуть не случайны ине являются натянутыми измышлениямидосужих писак. Основополагающаяже причина этихи подобных им совпадений заключаетсяв том, что в советскийпериод не были поколеблены (идаже укрепились) базовые принципыроссийской государственности,в том числе, — правилаотношения власти к народу, взаимоотношениймежду властью инародом.Придя к власти, большевикине отказались от многократноиспробованных царизмом методовдавления на общество.Даже представители социальнойопоры большевистскогорежима, — рабочего класса,— вполне могли подвергнутьсярепрессивным мерам при попыткеотстоять свои материальныеинтересы. Приведем здесьлишь один пример из великогомножества, который любопытнымобразом перекликается сновочеркасскими событиями.Во время Гражданской войны, виюне 1920 г., в недавно отбитому белых Ростове-на-Дону быласозвана первая Донская областнаяпартконференция. На нейприсутствовал и выступал одиниз видных деятелей большевистскойпартии, А.И. Рыков, инспектировавшийположение на ЮгеРоссии. В своем выступлениион заявил буквально следующее:«…во время поездки [местныерабочие] мне предъявляли безобразныетребования: 2 ф.[унта]хлеба и повышение тарифныхставок» (то есть, примерно тоже, чего потребовали спустясорок лет и рабочие Новочеркасска).Далее Рыков рассказал,как он отреагировал на такиетребования: «…это следы Деникинскоготыла и его разврата.Я видел рабочих, которые получалипо 2 000 р.[ублей] в сутки.Я распорядился их арестовать иводить на работу под конвоем.Такие люди саботажники[,] изменникии предатели Советскойвласти» [15, л. 108]. Нет нуждыкомментировать эти высказываниябольшевистского лидера(который, напомним, характеризуетсякак «правый», умеренныйкоммунист; чего уж говорить о«левых»!). Большевики, с присущейим уверенностью в исключительностисобственной правоты,так же отказывали обществув праве на защиту своих интересов,как ранее столь проклинаемоеими самодержавие.…нет не толькоединодушного осуждениякровопролития,но даже раздаютсяславословия вадрес палачей.Правда, эпоха нэпа отличаласьопределенной либерализациейвнутриполитическогокурса компартии, но лишь накраткое время. Сталинский «великийперелом» в конце 1920-х– 1930-х гг. положил конец томукратковременному периоду отечественнойистории, отсчет которогоможно вести с 1917 г. и врамках которого «пространствосвободы» советских граждан заметнорасширилось по сравнениюс дореволюционной эпохой,несмотря даже на диктаторскиеустремления большевиков. В1930-х гг. призрачные возможностидемократизации, еще маячившиеперед обществом эпохинэпа, были отброшены. Модернизация«по-сталински» привелане только к созданию индустриальнойбазы, урбанизации и пр.,но и к реанимации досоветскихтрадиций «господства — подданства»между абсолютистскимгосударством и бесправнымобществом. Сталинское государство,как и его досоветскиеаналоги, выступало в качествесамоценного института, интересыкоторого безусловно превалировалинад потребностямиобщества.Поскольку с 1930-х г. в СССРобщество было вновь подчиненодиктату власти (при формальномсуществовании народоправстваи выборных органов), большевистскийрежим мог самовольно,без какого-либо народногоодобрения, направлять материальныересурсы для решения государственноважных задач приигнорировании нужд населения.У граждан же не оставалосьникаких легальных возможностейпротестовать против изъяновсоциально-экономическойполитики. Диалог общества состалинским режимом был принципиальноневозможен: единственное,что оставалось так называемым«гражданам» в СССР,это смиренно просить властьулучшить их жизнь. Любые попыткине просить власть, а выступитьс протестом против техили иных ее мероприятий, расценивалиськак «контрреволюция»со всеми вытекающими последствиямив виде репрессий. Еслиотбросить идеологическую мишуруи большевистскую фразеологию(вроде рассчитанных налегковерное большинство народадемагогических заявлений отом, что в СССР «все народное»,что здесь «свободно дышит человек»,и т.п.), то сам механизмкарательной реакции сталинскогорежима на протестные акцииотчаявшегося населения былнеотличим от подобных же приемов,применявшихся самодержавиемв досоветские времена.Инициированная Н.С. Хрущевымдесталинизация не внеслапринципиальных измененийни в государственное устройствоСССР, ни в порядок взаимоотношенийвласти и общества. Дажеразоблачение «культа личности»Сталина никоим образом не означалокрушения авторитаризма,поскольку на смену одному культупришел другой. Чего стоит,например, повествующий о героическойдеятельности Хрущева«полнометражный документальныйфильм, выпущенныйна экраны страны Центральнойордена Красного знамени студиейдокументальных фильмов. Спервых же кадров зритель видитН.С. Хрущева в самой гуще событий,среди народа. Первый секретарьМосковского городскогокомитета партии Н.С. Хрущевв гостях у строителей метро, уткачих и колхозников. Всегдапростой, улыбающийся, Н.С.Хрущев — желанный гость итрактористов, и инженеров, нановоселье в семье рабочего» [13].В Новочеркасске этот фильм(под названием «Наш НикитаСергеевич»), являвшийся однойапрель 2012 • История 95в подробностях