Create successful ePaper yourself
Turn your PDF publications into a flip-book with our unique Google optimized e-Paper software.
За разборку этих писем особенно признателен Б.Л. Модзалевскому;<br />
если бы они не были в свое время разобраны им, если бы не<br />
были напечатаны в первом — и единственном томе «Архива<br />
Декабриста», я бы не мог дать характеристики моего прадеда.<br />
Характеристика, конечно, неполная, хотя бы потому уже, что 1-й том<br />
останавливается на 1816 г.. а Григорий Семенович умер в 1824 г. Но и<br />
сказанного, думаю, довольно, чтобы образ его вырисовался. Все<br />
заставляет думать, что настоящим главой семейства была — «ваша<br />
добродетельная мать, моя дражайшая супруга, княгиня Александра<br />
Николаевна».<br />
Дочь фельдмаршала князя Николая Васильевича Репнина, статсдама,<br />
обер-гофмейстерина трех императриц, кавалерственная дама ордена<br />
Св. Екатерины первой степени, княгиня Александра Николаевна была<br />
характера сухого; для нее формы жизни играли существенную роль.<br />
Придворная до мозга костей, она заменила чувства и побуждения<br />
соображениями долга и дисциплины. <strong>По</strong>ка шел допрос декабристов, и<br />
сын ее сидел в Петропавловской крепости, она уже была в Москве, где<br />
шли приготовления к коронации. Императрица, снисходя к ее горю,<br />
предоставила ей оставаться в своих комнатах, но, пишет ее внучка Алина<br />
своей матери Софье Григорьевне, бабушка ради этикета все-таки<br />
присутствовала на представлении дам. Этикет и дисциплина, вот<br />
внутренние, а, может-быть, правильнее сказать — внешние двигатели ее<br />
поступков; все {24} ее действия исходили из этих соображений, все<br />
чувства выражались по этому руслу. И надо сказать, что событие 14-го<br />
декабря поставило ее в трудное положение: первая дама в империи, и сын<br />
каторжник...<br />
В 1824 г. (17 июля в 11 час. утра) скончался в Петербурге старый<br />
князь Григорий Семенович, после восьмидесятидвухлетней жизни и<br />
сорока четырех лет супружества, вкусив от земного своего<br />
существования все, что могут дать знатность, довольство,<br />
многочисленное потомство и незлобивый, добродушный характер.<br />
Княгиня схоронила его в Александро-Невской лавре, приготовив себе<br />
место, на котором легла сама десять лет спустя. <strong>О</strong>на переехала на житье в<br />
Зимний дворец, предоставив свой дом на Мойке у Певческого моста —<br />
тот самый дом, где впоследствии жил и умер Пушкин, — детям. <strong>По</strong>ка<br />
дети воевали, или путешествовали, или пребывали на местах своего<br />
служения, княгиня проводила часы, свободные от обязательств<br />
придворного этикета и светского представительства, в обществе<br />
преданной своей компаньонки, француженки Жозефины. Эта Жозефина<br />
на страницах, нашего архива занимает довольно видное место. <strong>О</strong>на была,<br />
как бы сказать, вторым центром семьи; в своих письмах она излучается<br />
ко всем ее членам, рассыпанным по лицу Европы; через нее они узнавали<br />
друг про друга, и к ней же стекались издалека семейные недоумения,<br />
домашние поручения. В жизни наших сибирских изгнанников почти<br />
целых пять лет, от 1831 до 1835 г., можно оказать, услаждены тем, что<br />
приносил им в мрачное заточение ясный, бисерный почерк Жозефины.<br />
Это была непрерывная связь с течением семейной жизни, со всем тем<br />
беззаботным, счастливым, что осталось позади. Каждую пятницу шло<br />
письмо из Зимнего дворца в Сибирь и несло {25} известия о помолвках,<br />
свадьбах, беременностях, рождениях, крестинах, зубках, болезнях,<br />
лечениях и проч. Изгнанники наши ценили доверия заслуживающую<br />
точность и правдивость этих писем, а самую Жозефину <strong>Сергей</strong>
Change language