Сидоров Г.А. Книга 3. Хронолого-эзотерический анализ развития современной цивилизации (с рисунками)

– С Центральным всё нормально. Пока ещё не горит. Скажите мне,
где Юрий Петрович? Среди вас я его что-то не вижу!
– У него что, жена умерла? – участливо посмотрел на меня брат
Бориса Леонтича.
– С женой не знаю, ответьте, где Суров? Почему не можете? –
окинул я раздражённым взглядом столпившихся эвенков.
– Вчера утром он с Колей, моим сыном, ушёл вверх по Орловке, –
показал своей единственной рукой на речку Борис Леонтич. – Пойдём
к нам, попьём чаю, а потом говорить будем, – добавил глава стойбища.
Пить чай у эвенков означает обильный обед до вечера – я это уже
знал. Поэтому, поблагодарив за приглашение и отдав в подарок охотникам
несколько пачек тозовских патронов, я сразу же отправился
вслед за ушедшими. Выше эвенкийского стойбища бывать мне ещё не
приходилось. Но в голове была карта местности, к тому же рядом среди
бескрайних беломошных боров текла Орловка. Кроме того, я знал,
что в 30 километрах от озера на одном из ручьёв рядом с речкой стоит
охотничья избушка.
«Скорее всего, – думал я, – туда и ушёл Юрий Петрович со своим
проводником. Коля Лихачёв охотник-оленевод эту избушку знает, как
свои пять пальцев, к ней он и увёл учёного».
До самого вечера я шёл по объеденным оленями ягельникам вдоль
Орловки, не обращая внимания ни на взлетающих с земли глухарей,
ни на мелькающих между соснами тетеревов. Моя собака то и дело
принималась облаивать усаживающихся на вековые сосны птиц, но,
видя, что меня они не интересуют, бросала свою затею и мчалась вперёд
в поисках другой добычи. Один раз Стрелка на галопе убежала за
мелькнувшим между соснами лосем. Через несколько минут раздался
её лай. Лайка остановила зверя, но ненадолго. Очевидно, лось был
опытный и чувствовал, что следом за собакой может появиться его
враг – человек. Поэтому лай вскоре прекратился. Раздался он через
минут двадцать и так далеко, что еле был слышен. Избушку я нашёл
поздно вечером без собаки. Она пришла к ней только под утро. Уставшая
и голодная... Я не знал, что и думать: в зимовье никого не было!
То, что в нём недавно кто-то ночевал, я сразу понял. В жилище сохранилось
тепло, в нём лежали свежие дрова, на столе стояли три
стреляные гильзы... Утром на чердаке я нашёл трёх глухарей... Ни
Юрия Петровича, ни Лихачёва Коли нигде не было. Куда отправились
эти два романтика, я не знал. Но был уверен, что что-то стряслось. И я
им обоим необходим. Несколько часов я лежал на скамейке, дожида-
295