Сборник тезисов
(Москва, РАНХиГС, 11–12 декабря 2015). Авторы на разном материале рассматривают представления об оборотнях, широко распространенные в мифологии, книжности, иконографии и масс-культуре XX–XXI вв. Как описывали людей или духов, меняющих свой облик, в средневековой литературе; как функционируют такие мотивы в фольклоре и постфольклоре; как изображают динамичный процесс смены личин в искусстве и как его репрезентируют в кино; наконец, где границы самого понятия «оборотничество» и всякую ли перемену облика можно охарактеризовать таким словом – эти и другие вопросы рассматривают историки, фольклористы, антропологи и культурологи.
(Москва, РАНХиГС, 11–12 декабря 2015). Авторы на разном материале рассматривают представления об оборотнях, широко распространенные в мифологии, книжности, иконографии и масс-культуре XX–XXI вв. Как описывали людей или духов, меняющих свой облик, в средневековой литературе; как функционируют такие мотивы в фольклоре и постфольклоре; как изображают динамичный процесс смены личин в искусстве и как его репрезентируют в кино; наконец, где границы самого понятия «оборотничество» и всякую ли перемену облика можно охарактеризовать таким словом – эти и другие вопросы рассматривают историки, фольклористы, антропологи и культурологи.
You also want an ePaper? Increase the reach of your titles
YUMPU automatically turns print PDFs into web optimized ePapers that Google loves.
Репрезентация оборотничества в жанровом<br />
кинематографе: от проклятия к дару<br />
Дмитрий Константинович Чулаков (Пермь)<br />
Начиная с немого фильма ДОборотень» (The Werewolf, 1913)<br />
западная киноиндустрия на протяжении всего XX в. воспроизводит<br />
образ человека-волка. Вервольф не является единственной<br />
тематизацией оборотничества в кинематографе, но именно он<br />
стал синонимом оборотня в массовом сознании и занял почетное<br />
место в пантеоне классических киномонстров.<br />
За редким исключением фильмы об оборотнях можно отнести<br />
к хоррорам. Фильмы ужасов отчасти наследуют детективу, но не<br />
Дконан-дойловской» его формуле, согласно которой расследование<br />
тайны ведет к Двыздоровлению», а Дколлинзовской», где расследование<br />
погружает детектива в пучину безумия, часто разоблачая<br />
преступника в нем самом [Комм 2012: 17–19]. Поэтому диегезис<br />
фильмов об оборотнях отличается повышенной семиотической<br />
плотностью. Однако, в отличие от детектива, тайна здесь<br />
является для зрителя секретом Полишинеля. Знаки-улики<br />
предъявляются не для того, чтобы он мог установить личность<br />
оборотня в человеческом обличии, но чтобы вызвать у него ощущение<br />
тревожного ожидания и подготовить к главному аттракциону<br />
– превращению. Поэтому главный вопрос не в том, кто из<br />
героев превратится в волка, но когда и как это произойдет.<br />
Зрителю предлагаются и правила интерпретации знаков оборотня.<br />
Руководство по толкованию в заложившем Доборотнический<br />
канон» ДЧеловеке-волке» (The Wolf Man, 1941) предложено<br />
как недиегетически (появляющаяся на экране в самом начале<br />
энциклопедическая статья о ликантропии), так и в рамках диегезиса<br />
(неоднократно повторяющееся разными персонажами рифмованное<br />
четверостишие о том, что даже чистый душой человек,<br />
возносящий молитву каждый вечер, может обратиться волком,<br />
когда цветет волчья трава и восходит полная луна). Рассказчи-<br />
129
Change language