Библиотечный гуманизм - Российская национальная библиотека

Гуманизмки с надписью: “Соблюдайте тишину”».Эти таблички не только в читальном зале,но и в служебной зоне (в дирекции?):«Здесь пол был выложен паркетом, а навыкрашенных в жёлтый цвет стенах,как и везде в Библиотеке, висели зловещиетаблички: “Соблюдайте тишину”»(с. 241). (Вспоминается посвящённая библиотекеи библиотекарям интермедия«КВН-команды из Перми «Уральскиепельмени»: тем, кто её не видел, советуюнайти в Интернете и посмотреть — чтоназывается, не в бровь, а в глаз).Наконец «библиотекари» появляютсяна страницах романа: «…по этимлестницам, спиной к которым онитолько что стояли, сейчас неспешно ибесшумно скользили вниз сгорбленныефигуры. Их было больше десятка — недо конца растворившихся в сумракетварей, каждая из которых была быростом с Артёма, если бы не сгибаласьпочти вдвое, так что длинные передниелапы, поразительно напоминавшиеруки, едва не касались пола. Передвигалисьсущества на двух задних лапах, шагаявразвалку, но при этом удивительноловко и неслышно. Издалека онибольше всего напоминали горилл изучебника по биологии, по которому отчимучил Артёма в детстве.На все эти наблюдения у Артёмабыло не больше секунды. Как тольколуч фонаря упал на одну из сгорбленныхфигур, отбросив на стену за нейяркую чёрную тень, со всех сторон раздалосьдьявольское верещание, и твари,больше не пытаясь прятаться, хлынуливниз.– Библиотекари! — закричал изовсех сил Данила.– Ложись! – приказал Мельник»(с. 240).Библиотекари застают врасплох Данилуи нападают на него. «Ряд полокпрерывался, и в образовавшейся нише наполу сидел в луже крови Данила. /… / Аза спиной у него, наполовину сливаясь смраком, пряталась серая сгорбленнаяфигура. Длинная, поросшая жёсткой серебристойшерстью, костлявая рука —не лапа, а именно рука с мощными загнутымикогтями задумчиво перекатывалаоброненный и лежащий в полуметреот Данилы фонарь. Вторая былапогружена в распоротый животбрамина. /… / Из-за откинутой назадголовы Данилы показалась сначала заострённоесерое ухо, а за ним — огромныйзелёный глаз, искрящийся в светефонаря. Библиотекарь медленно, словностеснительно, выглянул из-за умирающегонапарника, и его глаза искалиглаза Артёма. Не отворачиваться.Смотреть прямо туда, прямо на него,прямо в зрачки… Звериные, вертикальныезрачки. И как странно было видетьв этих жутких, невозможных глазахотблески разума!Сейчас, вблизи, библиотекарь уженичем не напоминал гориллу, да и вообщеобезьяну. Его хищная морда зарослашерстью, полная длинных клыковпасть доходила чуть не до ушей, аглаза были такого размера, что делалитварь не похожей ни на одно из животных,которых Артем видел живьём илина картинках» (с. 245–246).Я понимаю, что вырванное из контекстаромана-триллера, в которыхмного подобных сцен ужаса с участиемсуществ-мутантов, подземных и наземных,это описание может показаться оскорбительнымдля моих коллег. Не думаю,чтобы образ Великой Библиотеки,сквозь который просвечивает реальная,сегодняшняя Ленинка, можетпонравиться её сотрудникам. Но, вопервых,перед нами художественноепроизведение, причём такого жанра, вкоторым вымысел преобладает над реальностью,как этот жанр не назови —роман-фэнтези или роман-антиутопия(я предпочитаю второе), и восприниматьего надо как художественную целостностьи как мир вымысла, отдельныеэлементы которого не обязательнонапрямую соотносятся с реальностью.Однако, и это, во-вторых, призадуматьсястоит. Уровень взаимного непониманиямежду обществом и библиотекамидостиг такого уровня, что разум писателяпорождает чудовищ, подобных персонажамромана Дмитрия Глуховского.Это метафора, воплощающая крайнююстепень отчуждённости сегодняшнейбиблиотеки от знания, необходимогочеловечеству. Невольно думаешь, чемже так досадили писателю сотрудникиЛенинки, что в его воображении родилсямонстр под названием «Великая Библиотека»?Наконец, в-третьих, по мыслиавтора, не библиотечные фонды, ненакопленные в них мёртвые книги несутв себе подлинное знание прошлого,настоящего и будущего, а три Книги:#17 [155] *2011Знания прошлого, Знания настоящего иПровидения будущего. Хранителямиэтих трёх Книг выступают у ДмитрияГлуховского отнюдь не библиотеки ине библиотекари в сегодняшнем, реальномих понимании.Правдоподобие кошмараС отчуждением понятий библиотека/библиотекарьот их содержания в современнойреальности мы сталкиваетсяи в романе Михаила Елизарова «Библиотекарь»(М.: Ад Маргинем Пресс,2008). Герой романа не работает в библиотеке,но он — «библиотекарь» , хранительдоставшейся ему по наследству«библиотеки»: собрания произведенийсоветского писателя Громова, которыеоказывают сильнейшее психологическоевоздействие на людей. Романы писателяс характерными для советскойлитературы названиями («Пролетарская»,«Счастье, лети!», «Дорогами труда»и т. д.) получают у их собирателейпараллельные названия: Книга Силы,Книга Власти, Книга Ярости, КнигаТерпения, Книга Радости, Книга Памяти,Книга Смысла. Вокруг Книг формируютсянебольшие читательские общины— «читальни».Вот фрагмент романа М. Елизарова.«Читальня была фундаментом, на основекоторого могла со временем возникнутьбиблиотека. Случалось и обратное.В результате разборки небольшойпо размерам клан сокращалсядо читальни.Публика подбиралась разная, всехвозрастов и профессий. Каждый читательбыл свободен морально и, что немаловажно,финансово. Этим читальнявыгодно отличалась от библиотеки,где люди отдавали часть зарплаты,так называемый взнос, на поискКниг и поддержку организационныхструктур.Как и в библиотеке, в читальнеимелся руководитель — он называлсябиблиотекарем. Это был владелецКниги либо тот, кому читальня Книгудоверила. В планы читален не входилпоиск Книг, люди удовлетворяясь тем,что имели, соблюдая честную очередность.Поначалу библиотеки и читальнине пересекались, хотя и знали друг одруге. Потом библиотеки накопили силыи Книги. Существование конку-31