скачать - Eco - Tiras

лекции в университете, и председательствовать в научных обществах, и вести энергичную научнуюработу в лаборатории и кабинете, и читать доклады и сообщения... И все это делалось ненаскоро, не наспех, а с чрезвычайной добросовестностью, как и полагается ученому... Это былживой, добрый, приветливый и доступный человек. В нем не было и следа высокомерия ичванства, он никогда не был «генералом от науки»... Анучин был чужд зависти. Он с радостьювыдвигал молодых ученых, если только видел в них проблески таланта».Мы чувствуем, что Берг, восхищаясь своим учителем, хочет быть таким же, и становитсятаким. Мы знаем от многочисленных учеников, что и И.А.Крупеников в полной мере обладаеттакими качествами. Так передают они эстафету заповедей науки друг другу, и более достойногопредназначения для человека мы не знаем.Игорь Аркадьевич обратил внимание в своей книге о Берге и на такой случай. Известныйпочвовед Н.Н.Розов в 20-х годах был студентом-географом Ленинградского университета.«Однажды в студеную зимнюю пору» Н. Н. Розов шел по одной из линий Васильевского острова,а издали, навстречу ему, шагал глава университетской географии. Они приближались, и вдругмежду ними оказалась подвода, которую с трудом волочила заморенная лошаденка. Возницанахлестывал ее безжалостно, а тем временем сани зацепились за ледяной выступ на мостовой илошадь не могла тронуться с места. Профессор остановился: он страдал от жалости, но не мог«обуздать» хозяина лошади. Н.Н. Розов все это видел, он подбежал к саням, приподнял их исильно отругал возчика. Тот немедленно прекратил экзекуцию, и лошадь спокойно пошла вперед.И вот что случилось: несмотря на изрядный холод, Лев Семенович снял шапку и поклонилсястуденту в пояс.»Видимо, действительно, «гений и злодейство несовместимы».Те, кто достаточно читают, знают, что ученые, которые пишут об ученых – своихпредшественниках, часто повторяют удачные мудрые мысли, цитируют цитирующих, и этоникому не надоедает, потому что настоящие «перлы» не стареют, они вечные. Читать такие вещив интерпретации И.А. Крупенникова истинное удовольствие.Игорь Аркадьевич пишет о В.В.Докучаеве: «Эта магия – сплав таланта Докучаева,точнее его гениальности, несокрушимости, бесстрашия, проповеднического дара, огромнойсамоотдачи (напомним строку его письма А.А. Измаильскому: «… я был так занят эту зиму, чтоспал не более четырех часов в сутки»). Он сжигал себя и сжег, рано уйдя из жизни. В этой магиинет ничего мистического, она земная, можно сказать, почвенная, черноземная, порожденнаянеобъятностью природы, близостью к ней, что-то, быть может, и генетическое. А впрочем, почемуи так редко появляются в народе гении – тайна за семью печатями. Важно, что они среди нас, дажекогда физически их уже не существуют.»Затем Крупеников цитирует Вернадского: «Особый интерес представляют оценки, которыедавал Докучаеву В.И. Вернадский: “По немногим деталям пейзажа он схватывал и рисовал целоев необычайно блестящей и ясной форме. Каждый, кто имел случай начинать свои наблюдения вполе под его руководством, испытывал то же самое удивление, какое помню и я, когда под егообъяснением мертвый и молчаливый рельеф вдруг оживлялся и давал многочисленные и ясныеуказания на генезис и на характер геологических процессов, совершающихся в его глубинах”.Крупеников: “Возникает еще одна мысль: если он так хорошо понимал “земные глубины”,то почему бы не мог читать в душах человеческих?” “ Докучаев знал природу, понимал, глубокочувствовал, касалось ли это рельефа и геологии или ума и души человека.”Наука – религия абсолютно бескорыстных людей. С благодарностью вспоминаетКрупеников о своем старшем коллеге и учителе Н.А. Димо, который был создателем научной,кадровой, организационной и правовой базы развития науки о почве. В течение многих лет Н.А.Димо был участником важных государственных работ в России, Средней Азии, в Закавказье. Нопосле 50-летней разлуки возвращается на Родину, в Молдавию, где под его руководством былоразвернуто масштабное изучение почв республики, начато создание карты почв Молдавии.Крупеников: “Зная мой интерес к истории почвоведения, Н.А.Димо вскоре после моегоприезда в Кишинев дал мне в назидание имевшуюся в его библиотеке книгу В. Уэвелла “Историяиндуктивных наук”. Учитель Димо – В.В.Докучаев шел вначале чисто индуктивным путем.Заложив 500 почвенных разрезов в разных частях Черноземной зоны, он нанес эти цифры накарту, которая была приложена к «Русскому чернозему». Это знал Н.А.Димо, т.к. еще, будучистудентом, приобрел бессмертную книгу своего учителя».51