Новак Джокович

Глава четвертая
Возрождение Сербии в результате югославских войн
Т рудно найти страну, на историческом облике которой не было бы темных пятен.
На некоторые из таких пятен даже не надо указывать, они и так видны. К примеру, Германия,
зрелая в культурном отношении страна, подарившая миру Гете, Бетховена и Дюрера, развязала
две мировых войны и причинила невыносимые страдания людям только из-за их
национальной принадлежности. Поведение России в войне против Японии в 1904–1905 гг.
было и трагично, и неразумно: стоило посылать балтийский флот в девятимесячный поход
ради поддержания престижа царя, чтобы потом этот флот за сорок пять минут был потоплен
японцами в Цусимском проливе? На счету России также сталинские показательные процессы,
репрессии и чистки 1930-х гг. В Руанде в 1994 г. свирепствовал геноцид, в Чили была эпоха
Пиночета, в ЮАР – апартеид. На долю США приходится немало беспринципных сделок
с сомнительными режимами и вдобавок долгое нежелание предоставить небелым
американцам права, гарантированные конституцией. При ближайшем рассмотрении внешней
политики Великобритании за последние 200 лет обнаруживаются всевозможные
подробности, которые создатели великой империи предпочитают не афишировать:
это первые концлагеря во время англо-бурской войны, бойня в Амритсаре в 1919 г. и другие
малоприятные примеры колониальных амбиций и деспотизма.
Обо всем этом и о многом другом следовало бы помнить, прежде чем нападать
на Сербию с обвинениями ее в событиях 1990-х гг. Да, в истории Сербии есть период,
о котором не могут спокойно вспоминать такие люди, как Новак Джокович. Он часто
говорит о том, что одна из его задач как общественного деятеля – убедить мир, что сербы
вовсе не кровожадный сброд, какими их часто изображало мировое телевидение в 90-х гг. ХХ
в., когда Югославию захлестнула волна насилия. «Я прекрасно отдаю себе в этом отчет
каждую минуту своей общественной и личной жизни, – говорит Джокович, – особенно когда
я за границей. Это заложено в большинстве сербов моего поколения и старше. Нам постоянно
твердили, что сразу за пределами страны нам предстоит столкнуться с массой стереотипов,
ассоциирующихся с нами, поскольку мы выходцы из Сербии. Нас будут подозревать в самых
отвратительных и предосудительных вещах, и мы должны постоянно быть начеку. Мы –
посланники наших родных и своей страны, наш долг всегда показывать себя в лучшем свете.
И я с огромным почтением исполняю этот долг, надеясь даже случайно не уронить честь
своей родины».
Трагедия югославских войн заключается в том, что в них не было никакой
необходимости. Среди ряда этнологов бытует мнение, что в 1918 г. сербы придерживались
инклюзивного подхода к национальному вопросу, считая, что народы, которых роднила
с сербами близость языков и религии (неважно, реально исповедуемой или существующей
лишь титульно), легко могут жить в одной и той же стране, будь то «Великая Сербия»
или «Югославия». Не все готовы согласиться с такими взглядами, однако неоспорим факт,
что в целом отношения между сербами, черногорцами, хорватами, словенцами, македонцами
и другими на личном уровне складывались легко, и вдобавок язык, на котором говорили
в Югославии, был известен как «сербо-хорватский», что тоже свидетельствует о близости
сербов и хорватов.
И тем не менее к 1990 г. враждебность между союзными республиками Югославии
достигла той точки кипения, когда «кто не с нами, тот против нас». Эти настроения были