Ссылка на файл в формате pdf - Вторая литература

Было, хоть и хрупкое, но очень для меня важное — всю завершило
цепь!
Было это — в местечке Бровары, под Киевом. В «питомнике»
командирского запаса, откуда нас распределяли по полкам.
Как раз и было накануне переброски на передовую. Наш
тамошний лагерь — это сосны и сосеночки, впритык друг к
другу и разреженные, на песчаных дюнах различной желтизны.
Между сосенками — палатки, в которых мы, а подальше
— кирпичный штаб. Много суеты, и немцы сверху заметили
и бомбили. Чаще всего — без толку: мы пооткопали щели, и
только деревья страдали безропотно. Однажды прошумел ливень,
и щели (наш участок был в лощине) залило почти до
краев. Я дымил махоркой, сидя в специальной лесной канавками
окопанной «курилке», когда вверху пророкотало мимо, и
бомба заскрежетала, падая. Только и успел прижаться к мокрой
земле, но видел, как искаженный страхом (дрожал при
одном сигнале «воздух»!) сбежал с горушки наш взводный писарь
Шик, и почти одновременно с бомбой, с разбегу — плюх
в щель! — из-за веера брызг, помню, торчала над желтой пузырчатой
водой одна голова с бледными отдувающимися щеками
и белками, вертящимися, как на мультипликации.
Бомбу только одну и сбросили в тот раз, а когда отгремело
два грома: уносящейся «штуки» и хохота над черной, облиплой,
в глиняных мазках и потеках, фигурой Шика, карабкавшегося
из окопа, он, нешикарный этот Шик, порывшись в чавкающем
кармашке, отыскал глазами меня и сконфуженно подал
что-то расползающееся, липкое — на ладони.
— Телеграмма вам, — сказал он хрипло. — Я извиняюсь...
Телеграмма, которую я не развернул, а раздул дыханьем,
едва касаясь, была от сестры:
«С е г .. н я ... ж а ю ... л я б и н с к» — сегодня уезжаю в
Челябинск, — прочел я уверенно. А дальше: «Была ..ня
.. луем». Была Женя, целуем...» Это тоже казалось, хотело
казаться, совершенно несомненным: «.. ня» значило «Женя»,
непременно и только «Женя», — про всякое другое «.. ня» сестра
не написала бы «целуем». И вообще не написала бы...
Дорого дал бы я (если признаться честно), чтобы и две первые
буквы не размыла глупая вода! Но поверил и в размытые,
и верю и сейчас: слово было «Женя». Значит, сестра отдала
ей мою неоконченную повесть, и Женя прочла, и в не-