Ссылка на файл в формате pdf - Вторая литература

пахло листвой, мокрым песком — где дорожки были расчищены,
и буйным зеленым быльем — в местах, особенно забытых
и забурьяненных. Времени до полпятого оставалось много —
Алексей долго бродил по просекам и межмогильным тропкам,
читал надписи — кладбищенскую книгу жалоб человеческих,
отыскал обидно неухоженную могилу опального поэта, прошел
по «летному уголку» — с пропеллерами вместо крестов
и стандартными памятниками с серпом-молотом, похожими на
перронные автоматы. Потом, выйдя из ворот, стал ходить
вдоль низкой облезло-розовой кладбищенской стены — как
бы не прозевать: почему-то сочинил себе сам в воображении
медленные черные дроги, либо даже катафалк с горсточкой
провожающих, — их и искал глазами на двух притекающих
улицах и совсем не заметил было, как прокатил в ворота автобус
(обычный для глаза автобус, если бы не черный по ребрам
поясок, который не вдруг рассмотришь), остановился и
раскрыл темный зев в тыльной стенке; тотчас двое детин с
тугими багровыми шеями и веревками через плечо мигом вытянули
из него узкий гроб. В боковую дверку, около шофера,
вышел старичок в мятом плаще и Вера, вся в черном. Оба
долго вынимали из автобуса профессоршу, тоже в черном,
грузную, распухшую всем телом. Дальше Алексей не смотрел
— бросился к женщине, которая сидела у ворот с пучками
каких-то квелых лиловых цветов и сине-желтых «Иван да
Марья» в корзинке, долго шарил в карманах, где были только
талоны в студенческую столовку; вспомнил, что уже второй
раз ищет сегодня деньги (первый — когда собирался доехать
до Пресни на трамвае); еще вспомнил, что позабыл сказать
жиличке с веснушками насчет похорон, как она просила, — и
смущенно отошел от корзины. Гроб уже несли, покачивая,
вдоль стены, по боковой дорожке; человек десять шло за ним,
если не больше; кто — Алексей не разглядывал, — смотрел
только на Веру, тоненькую, как струнка, похожую сейчас на
монашенку, — вместе со старичком она вела под руку мать.
Откуда-то сбоку, из солнца и пятен между крестов и могильных
решеток, поднялась вдруг небольшая фигурка в рясе, торопливо
пошла навстречу, на ходу надевая епитрахиль. Яма
желтела тут же...
Священник служил один, но ему кто-то подтягивал из присутствующих.
Алексей раньше никогда не слыхал панихиды,
и от этих напевов порой так и закипали слезы в глазах. После